<<<     ΛΛΛ     >>>   

Господь наш Иисус Христос учил народ: «ТАКО ДА ПРОСВЕТИТСЯ СВЕТ ВАШ ПРЕД ЧЕЛОВЕКИ, ЯКО ДА ВИДЯТ ВАША ДОБРАЯ ДЕЛА, И ПРОСЛАВЯТ ОТЦА ВАШЕГО ИЖЕ НА НЕБЕСЕХ» [ Мф., 5,16].

Cвятитель Филарет Московский [Дроздов, 1782-1867] так толкует эти слова Спасителя в своей проповеди пред обетом сердобольных вдов — предшественниц сестер милосердия в наших больницах [1843 г.] . «Теперь найдено, что если мы и не Апостолы, а принадлежим только к НАРОДУ верующих; тем не менее и для нас есть доля в Нагорной проповеди Христовой; и нам нечто сказано в сих словах: ДА ПРОСВЕТИТСЯ СВЕТ ВАШ ПРЕД ЧЕЛОВЕКИ; дело света духовного нам не чужое

Слышащие сие, не пожелают ли услышать и то, как можем мы участвовать в распространении света, и не только услышать, но слышимое и творить по возможности? … К разрешению же предложенного теперь вопроса мы тотчас придти можем, не через трудное изыскание, но через простое продолжение слов поучения Христова.

ТАКО ДА ПРОСВЕТИТСЯ СВЕТ ВАШ ПРЕД ЧЕЛОВЕКИ. — Каким образом? — Господь продолжает: ЯКО ДА ВИДЯТ ВАШИ ДОБРЫЕ ДЕЛА.

Вот очень простая правда света! ДОБРЫЕ ДЕЛА — вот свет, который всякий издавать может! Добрый пример — вот способ, которым каждый может распространять свет между другими! И вот явственная черта Божественного учения Христова, что она, восходя превыше высокого созерцания, в то же время нисходит до самого простого разумения и всякому доступного исполнения!

Чтобы распространять между человеками свет, или иначе сказать, истину и добро, для сего, кажется, мы не знаем более открытых способов, как три следующие: слово, власть, пример. Слово действует убеждением, власть — праведно употребляемым могуществом, пример располагает к подражанию.<…>

Но что ещё скажем более близкое к тем, которых состояние подобно не ГРАДУ,СТОЯЩЕМУ ВЕРХУ ГОРЫ, но, может быть, только хижине под горою? Неужели может и их СВЕТ ПРОСВЕЩАТЬСЯ ПРЕД ЧЕЛОВЕКИ? — Почему не так? И малый светильник в хижине увидит блуждающий странник, и пойдет на его свет, и найдет в хижине спасение от холодной ночи или зверя, и успокоится в безопасности, и обрадуется странноприимству. И скромное доброе дело человека невидимого в мире, если одушевлено добрым и святым намерением, есть дело света, которое и действует в сем качестве, привлекая к добру: и даже, под управлением Провидения, простирает иногда свое действие на неизмеримую даль…

И никто из нас, братия, да не уклоняется от заповеди всеобщего Светодавца. Каждый да творит добро по возможности, и да светит делами света, если не наряду с великими светилами, то хотя между малыми звездами. Хорошо быть хотя бы малою искрою в том Божием небе, где и малая искра светлее и прочнее здешнего солнца. ТАКО ДА ПРОСВЕТИТСЯ СВЕТ ВАШ. Аминь.» [Сочинения, т.IV, М.1882 , с.273].

И русская школа с самого своего возникновения так и понимала свою задачу. Святой Равноапостольный Великий князь Владимир вскоре после крещения Руси, как гласит летопись, «ПОСЛАВ, НАЧА ПОИМАТИ У НАРОЧИТА ЧАДИ ДЕТИ И ДАЯТИ НАЧА НАУЧЕНИЕ КНИЖНОЕ». Училища возникли в Церкви. Святой князь Владимир был образцовым христианским государем. В своем Уставе он определил княжескую десятину (по современному сказать — 10% государственного бюджета — сообразим, сколько это?) в жертву Церкви на дела благотворительности, сам лично благотворил, приказывал даже развозить еду для больных и увечных, кто сам не мог прийти за подаянием, учреждал училища для людей всех сословий, обучая их Слову Божию и благочестию и сам подавал пример благочестивого поведения. Воистину образец для всех последующих правителей России.

И вот русская школа, возникнув в Церкви, в течение семи веков оставалась церковной школой. Это надо специально выделить и осмыслить — РУССКАЯ ШКОЛА — ЦЕРКОВНАЯ ШКОЛА. По словам профессора Погодина, всякая новая епархия делалась, так сказать, новым учебным округом, новый монастырь — гимназией, новая церковь — народным училищем.

Великий преобразователь России — Петр I впервые заводит профессиональные школы, «цифирные», «навигацкие», но общее образование по-прежнему остается делом Церкви — Духовный регламент 1721 года обязывает епископов заводить школы. В 1727 году в России существовало 46 епархиальных школ с 3 тысячами учащихся на пространстве от Пскова и Новгорода до Тобольска и Иркутска.

В 1817 году Государь Император Александр I издал Манифест, в котором требовал, «чтобы христианское благочестие было основанием истинного просвещения». С 1819 года во всех училищах и гимназиях введено преподавание Закона Божия, и это положение сохранялось вплоть до 1917 года.

Однако, как отмечает современный историк педагогики, уже до Петра I «ощущалось постепенное усиление воздействия на Россию как западноевропейских образцов устройства школьного дела, так и педагогических воззрений». [История педагогики. Часть 2. С ХY11 в. до середины ХХ в. Под ред. акад. РАО А.И. Пискунова, М. 1998, с.61]

«Просвещение в России, столетиями развивавшееся в рамках религиозного мировоззрения и преимущественно оппозиции к педагогическим традициям Западной Европы, по крайней мере до эпохи Петра I, лишь к началу ХIХ века выходит в целом на путь секуляризации» {там же, с.156}.

«Особенностью русского Просвещения стало не только стремление освободить человеческий разум от церковных догм, но и переосмысление самого христианского учения» [там же, с.60]. И тогда же в ХIХ веке это явление осознается как искажение самобытного пути развития России, русской мысли, русского просвещения, русской педагогики.

В царствование Государя Николая Павловича формируется отчетливое движение за восстановление самобытного пути развития России во всех областях жизни. Усиливается общественный интерес к проблемам воспитания. Министр народного просвещения Сергей Семенович Уваров (1786-1855) формулирует концепцию Православия, Самодержавия, Народности как основы просвещения в России.

Русская интеллигенция разделилась на два лагеря: западников и славянофилов. Первые славянофилы Алексей Степанович Хомяков (1804-1864), Иван Васильевич Киреевский (1806-1856) , Степан Петрович Шевырев (1806-1864) и другие способствовали пробуждению интереса к русской православной традиции воспитания.

С ними-то и был дружен С.А. Рачинский в пору своей жизни в Москве, когда он был профессором Московского университета. Это сближение совершилось тем легче, что А.С. Хомяков, свято дороживший пушкинскими воспоминаниями, с особой любовью и радостью принял в свой круг племянника поэта Евгения Баратынского, чьей сестрой была мать Сергея Александровича.

«Убеждения Рачинского были очень близки к славянофильским, хотя его нельзя было назвать славянофилом в полном смысле слова… Горячо указывая на недостатки западной цивилизации, он искренно и откровенно, однако, не мог жить без того, что составляет его лучший плод. Европейская наука, литература, искусство, сама общественная жизнь были ему дороги и до последних дней составляли предмет его любовного интереса; он следил за ними, поскольку у него хватало сил и времени. …

Но зато в двух отношениях самые строгие славянофилы должны были бы признать его своим единомышленником. Это — в признании мировой задачи России, как носительницы православия, — и в признании высоких нравственных качеств русского народа …

Личная религиозность в связи с этим взглядом на народ, с верой в него, и помогли Рачинскому очертить тот план народной школы, который он защищал.» [Н.М. Горбов. С.А. Рачинский. СПб, 1903, с.34-35].

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

К 1913 году существовало более двух тысяч обществ трезвости
Обсуждалась возможность проведения идеи трезвости в школьных курсах закона божия