ΛΛΛ     >>>   

Гусев Г.В. Школьный апостол и апостол трезвости

Социальная педагогика С.А. Рачинского

ИСТОЧНИК: http://rus-sky.org/history/library/gusev.htm

Сегодня мало кому из педагогов известно имя Сергея Александровича Рачинского. А между тем, по отзывам современников, «Рачинский — это имя мирового значения. Когда педагогическая мысль займется изучением его принципов, она, может быть, о нем первом скажет, что он был не педагог — переводчик западных идеалов на русскую почву, а творец самобытных русских идеалов просвещения.» [ П.П. Мироносицкий. С.А. Рачинский и церковная школа. СПб, 1910, с.10.] «Для нашей педагогики значение его … неизмеримо велико … Несомненно, придет время, когда имя его будет для нашего учительства такою же путеводною звездою, таким же лозунгом, каким служит для западноевропейских учителей имя Песталоцци и для всего мира педагогов имя славянина [ Яна] Ам. Коменского.» [ Там же, с.34-35.] Хочется надеяться, что предпринимаемое издание — один из немногих пока шагов по дороге, ведущей к такому положению вещей. Пора извлечь из забвения имя великого русского педагога Сергея Александровича Рачинского и сделать его замечательный опыт достоянием всего российского учительства и, прежде всего, конечно, православных педагогов.

Сергей Александрович Рачинский родился 2(15) мая 1833 года в селе Татеве Бельского уезда Смоленской губернии (ныне район Тверской области). До 11 лет Рачинский жил в Татеве, затем вся семья переехала в Юрьев (по тогдашнему — Дерпт, а теперь Тарту), тихий университетский городок, живший умственными интересами, а через четыре года — в Москву. В течение года Рачинский приготовляется к университетскому экзамену, в 1849 году поступает на медицинский факультет Московского университета, но так как его влекли к себе естественные науки, через год он переводится вольным слушателем на естественный факультет. В 1853 году, 20 лет от роду он уже был кандидатом естественных наук, а вскоре выдержал магистерский экзамен.

По окончании университета Сергей Александрович некоторое время служил в Архиве Министерства иностранных дел, а осенью 1856 года уехал за границу для подготовки к профессорской деятельности. Избрав своей специальностью ботанику, Сергей Александрович работал у Шахта в Берлине и у Шлейдена в Вене. Известный ученый-ботаник М.Я.Шлейден (1804-1881) столь высоко ценил своего ученика, что поместил его частное письмо об отношении искусства к природе, написанное по поводу одного натюрморта голландского мастера, в качестве предисловия к своему классическому труду «Die Pflanze».

С.А. Рачинский был на редкость общительный человек, обладавший талантом привлекать к себе людей. Где бы он ни жил — в Веймаре, Йене, Берлине, — он везде делался желанным членом лучшего интеллигентного общества этих городов. Его любили веселые немецкие студенты, охотно распевавшие песни, им сочиняемые. В Веймаре он был принят при Дворе, хранившем лучшие традиции эпохи Шиллера и Гете, близко сошелся с великим композитором и пианистом Ференцем Листом, писавшим музыку на его духовные стихи. Другой его друг — известный историк философии Куно Фишер, профессор Йенского университета — уговаривал его посвятить себя философии, к которой видел в нем особые способности. Живя в Германии, С.А. Рачинский перевел на немецкий язык одно из наиболее любимых им произведений русской литературы — «Семейную хронику» С. Т. Аксакова. Перевод этот напечатан в 1858 году в Лейпциге.

В 1858 году С.А. Рачинский вернулся в Москву, защитил магистерскую диссертацию «О движении высших растений» и получил кафедру физиологии растений в Московском университете. Так началось десятилетие пребывания С.А. Рачинского в Москве в качестве профессора Московского университета.

В 1866 году, тридцати трех лет от роду, С.А. Рачинский защитил докторскую диссертацию «О некоторых химических превращениях растительных тканей» и сделался ординарным профессором Московского университета. Его деятельность в университете не ограничивалась научными занятиями и преподаванием. Постоянные заботы о благосостоянии как всего студенчества, так и отдельных студентов, о благосостоянии материальном и нравственном — вот что делало С.А. Рачинского популярным профессором.

У Сергея Александровича было чрезвычайное умение распределять свое время, способность быстро переходить от одного занятия к другому, овладевать новым делом, будучи в каждом из них весьма продуктивным. Вставал он в шесть часов, утро посвящал кабинетным и лабораторным занятиям, затем шли лекции, обед, отдых. А вечер отдавал обществу.

«К этому именно времени относится его сближение с большим московским светом, — и интерес к этим связям он сохранил до последних дней. Особенно близок он был с Н.В. Сушковым, в доме которого блистала умом и просвещением его племянница Е.Ф. Тютчева. Знающие историю московского общества того времени помнят, что у Сушковых собирался лишь самый избранный круг, и что попасть в него значило получить своего рода диплом на выдающиеся достоинства, умственные, нравственные, вообще культурные.

Но и сам он, говоря старым языком, держал салон. В его квартирах, сперва на Малой Дмитровке у Страстного монастыря, а потом в одном из переулков близ Остоженки, собиралось многочисленное общество ученых, литераторов, художников, и граф Л.Н. Толстой был частым и интимным его посетителем» [Н.М.Горбов. С.А. Рачинский. СПб, 1903 , с.9].

Все это закончилось в 1868 году. После конфликта в университете С.А. Рачинский вышел в отставку и остался без определенных занятий. Несколько зим он прожил еще в Москве, ведя светскую жизнь, полную художественных и литературных интересов, но в 1872 году окончательно переселился в Татево.

«Наполняя длинные деревенские досуги чтением и со страстью предаваясь цветоводству, он, однако, не находил в этом удовлетворения и подчас сильно хандрил. Может быть, это был самый тяжелый период его жизни.

Но выход нашелся — неожиданный, но счастливый и неизмеримо важный, как для самого Рачинского, так и для целого русского народа.

В Татеве была сельская школа самого обыкновенного типа. Сергей Александрович зашел раз туда случайно, попал на урок арифметики, показавшийся ему необыкновенно скучным, попробовал сам дать урок, стараясь сделать его более интересным и жизненным, — и этим определилась вся его дальнейшая судьба.

В 1875 году им было построено прекрасное школьное здание «…, и сам он переселился в него, сделавшись сельским учителем.» [Там же, с.10]. Этой деятельности он посвятил всю свою оставшуюся жизнь и ею обессмертил свое имя, вписав его в историю русской педагогики.

Наша работа посвящена социальной педагогике С.А. Рачинского, поэтому сперва следует сказать о социальной педагогике вообще — что это такое. Впервые это словосочетание употребил Фридрих Адольф Дистервег (1790-1866) в своей известной работе «Руководство к образованию немецких учителей», опубликованной в 1835 году. В 1890 году вышла книга Пауля Наторпа (1854-1924) «Социальная педагогика. Теория воспитания воли на основе общности». Философ знаменитой Марбургской школы, автор трудов «Философия как основа педагогики», «Развитие народа и развитие личности» П.Наторп вводит понятие общности, жизни индивида для целого. Педагогическая идея Наторпа проста и ценна: человек должен быть воспитан не для индивидуальной жизни, а для жизни с другими. Воспитание и образование в социальной педагогике П.Наторпа превращались в выработку взаимоотношений личности и общества на основе единства понимания жизненных ценностей и норм, рассматривались в широком социально-философском контексте.

Идеи, изложенные в этой книге, положили начало одному из направлений педагогики, существующему и поныне. Сам Наторп указывал, что впервые идеи социальной педагогики сформулировал еще Платон, что идеал социальной педагогики — интеграция воспитательных сил общества с целью повышения культурного уровня народа.

Книга П.Наторпа была переведена на многие языки, в 1911 году была издана в России. У него появились сторонники среди российских педагогов. П.Наторп говорил, что хозяйственная и административная деятельность должны быть так организованы, чтобы помимо своих основных функций служить целям образования людей:

«…как хозяйственная, так и административная деятельность в качестве простых средств должны подчиняться высшей цели образования людей. В идеале хозяйственная работа, как и социальная организация, должны были бы стать непосредственными факторами образования; т.е. они должны были бы быть целиком так построены, чтобы не только наряду с исполнением своих особых задач повиноваться некоторой последней цели образования людей, но и сотрудничать в деле ее осуществления. До этой высоты идея образования на разумной основе (под именем философии) поднялась уже у Платона, и от вытекающего у него отсюда социально-педагогического воззрения на государство нельзя в отношении основной идеи ничего убавить»… [П.Наторп. Социальная педагогика. СПб, 1911, с.164 ].

Мы видим сейчас, что эти идеалы реальны и воплощены в жизнь. Не только специальная воспитательная работа государства в недавнем прошлом, но и хозяйственная и административная деятельность и социальная организация образовывают и воспитывают людей, но каких? Современные социальные педагоги говорят о лежащей в основе социальной работы и социальной педагогики философии С П А С Е Н И Я, подразумевая под спасением избавление человека от неблагоприятных условий его земной жизни, ставя целью социальной педагогики обучение умениям и навыкам социальной жизни [Смирнова Е. Р., Ярская В. Н. Философия и методология социальной работы. Саратов, 1997 ].

 ΛΛΛ     >>>   

Когда педагогическая мысль займется изучением его принципов
Общества трезвости
Затонский Д. Художественные ориентиры XX века литературоведения