<<<     ΛΛΛ     >>>   

Соотнесенность двух реальностей - автобиографической и художественной - должна создать своего рода вольтову дугу, напряжение от которого питает творчество Булгакова. Эта двуполюсность художественной мира делает Булгакова характерным представителем искусства своего века, художником, чья личная судьба представляет собой не менее значительный эстетический факт, чем его творчество, художником, способным, если воспользоваться пророческими словами Брюсова, произнесенными им еще в начале столетия, творить «не только стихами, но и каждым часом своей жизни, каждым чувством, - своей любовью, своей ненавистью, достижениями и падениями».

Сопряженность двух реальностей позволяет превратить частную историю о талантливом писателе и драматурге и его столкновении с завистниками, недоброжелателями и тираном-режиссером в миф о художнике и его извечно трагической судьбе.

Замысел «Мастера и Маргариты» Булгаков относил к 1928 г. Существует несколько редакций романа. Последняя полная редакция начата в ноябре 1937 г. Последний раз Булгаков работал над «Мастером и Маргаритой» 13 февраля 1940 г.

Мир булгаковского романа ярок и блестящ, в нем сатана выдает себя за профессора черной магии и разгуливает по Москве; «громадный, как боров, черный, как сажа» кот разъезжает на трамвае и устраивает дебош в Торгсине; обычный берет становится черным котенком, а червонцы - этикетками с бутылок «Абрау-Дюрсо». Писатель «карнавализирует» мир романа, выводя на подмостки то героев библейской легенды, то «нечистую силу», то романтических любовников, то чинуш и мещан своего времени.

Необычайная рельефность и полнокровность образов, цветовая и звуковая насыщенность каждой сцены создают эффект достоверности, причем это ощущение зримой конкретности происходящего не оставляет нас и тогда, когда мы обращаемся к главам, являющимся интерпретацией христианского мифа. Богатство красок и неистощимость фантазии, тематическое разнообразие и оригинальность композиции - все это помножено на редкий по своей яркости и выразительности стиль Булгакова.

Исследователи творчества М. Булгакова рассматривают «Мастера и Маргариту» как произведение уникальное с жанровой точки зрения. Собственно, в состав его входят два романа (роман Мастера о Понтии Пилате и роман о судьбе Мастера). Находясь в сложных отношениях противопоставления - сопоставления, они создают художественную целостность, содержание которой связано не с судьбой отдельной личности, а с судьбой человечества, что необычно для традиционного романа.

«Роман о Пилате» занимает около 1/6 текста, но роль его в структуре произведения огромна - это содержательный центр созданного Булгаковым художественного мира.

Четыре главы романа в романе «рассыпаны» в тексте «Мастера и Маргариты» и введены в основной роман разными способами. Так, первая глава («Понтии Пилат») - это рассказ Воланда, который выслушивают Берлиоз и Иван Бездомный на Патриарших прудах. В дальнейшем легенда проникает в состав романной композиции, становясь тем самым частью повествования о Мастере и Маргарите. Вторая глава («Казнь») преподносится как сон Ивана Бездомного (в романе это глава 16). Третья и четвертая главы («Как прокуратор пытался спасти Иуду из Кириафа» и «Погребение») - главы из рукописи Мастера, восстановленной Воландом, которую читает Маргарита. Реалии и персонажи романа Мастера проникают в основной роман. Ершалаим возникает в видениях Ивана; Левий Матвей появляется перед Воландом, чтобы просить за Мастера; Мастер, Маргарита, Воланд и его присные встречаются с Пилатом на лунной дороге; выясняется, что Иешуа прочел роман.

Главы вставного повествования хронологически последовательны, стилистически совершенно однородны, написаны скупой, энергичной, местами почти мерной, чеканной прозой. Все они вместе взятые составляют повествование об одном дне римского прокуратора Иудеи и его встрече с проповедником добра и справедливости, т.е. о важнейшем событии христианской истории. То обстоятельство, что ради воплощения важной для его художественных целей коллизии писатель прибегает к хорошо известным мировой литературе образам Священного писания, раздвигает масштабы его произведения в вечность и бесконечность, придает особую весомость изложенному в нем нравственному кредо.

Хотя роман Мастера называют «романом о Пилате», его центральный персонаж - Иешуа Га-Ноцри. Его приводят на суд к Пилату, из-за него Пилат вступает в конфликт с Каифой, а когда Иешуа казнят, Пилат мстит за его смерть Иуде и Кайфе; в прямой и непосредственной связи с Иешуа стоят все события линии Мастера и Маргариты в другом романе - в романе о Мастере.

Бродячий философ Иешуа по кличке Га-Ноцри, не имеющий крова, родных, друзей, обретает в «романе о Мастере» своего «двойника» - московского историка, который тоже отказался «от всего в жизни», «не имел нигде родных и почти не имел знакомых в Москве».

Вместе с тем образ Иешуа имеет и сверхреальный смысл и в этом своем качестве противостоит образу Воланда как носитель высшей истины - истины «доброй воли», согласно которой «человек может делать добро помимо и вопреки корыстных соображений, ради самой идеи добра, из одного уважения к долгу или нравственному закону».

Иешуа погибает, погибает, как трагический герой, потому что его принцип не может найти воплощения в жизни, хотя он прекрасен, хотя человечество, возможно, было бы спасено, если бы оно услышало слово бродячего философа.

Но, несмотря на то, что толпа остается глухой к проповеди новых человеческих идеалов, за Иешуа следует Левий Матвей, встреча с ним производит переворот в душе Понтия Пилата.

Встреча Пилата и Иешуа происходит как бы на двух уровнях: событийном и глубинном. На событийном уровне Пилат расспрашивает Иешуа о его деяниях и приговаривает его к смертной казни. На «тайном», глубинном уровне Иешуа будит в Пилате истинную человечность, раскрывает ему возможности новой жизни.

Роман о Мастере, то есть та часть произведения, которая посвящена современности, представляет собой «мистерию-буфф». Так назвал свою пьесу В. Маяковский, соединив театральное действо на библейский сюжет и буфф-эксцентрику, клоунаду, фарс.

Буффонаду, эксцентрику вносят в московские сцены появляющийся в Москве дьявол со своими присными, прибывший со своего рода ревизией нового мира. Плутовские похождения компании позволяют ввести в роман множество эпизодических персонажей. Порядок их появления в тексте не имеет большого значения: комические эпизоды в романе не «вырастают» друг из друга, а лишь следуют один за другим, воспроизводя одну и ту же ситуацию - столкновение Воланда и его свиты с обитателями Москвы. На страницах романа возникают персонажи, напоминающие тех, кто встречается в рассказах Зощенко или в романах Ильфа и Петрова. Но у Булгакова они помещены в контекст «дьяволиады», выступают на одних подмостках с князем Тьмы и его «помощниками». Повествование колеблется на грани фантастики и реальности: персонажи реальные переступают черту потустороннего мира, потусторонние силы обживают московские улицы и квартиры.

Воланд и его свита действуют как в контексте гротескных сцен, так и в сценах лирико-драматического, фантасмагорического плана. Но, переходя из одной сферы в другую, они меняют свой облик и выполняют разные сюжетные функции.

В сценах-встречах с жителями Москвы Воланд выступает как материализованная фантастическая сила, которая обнажает сущность человеческой натуры, выводит на всеобщее обозрение то, что обычно скрыто от глаз. Эпизоды строятся по одной модели: встреча, испытание, разоблачение, наказание. Моментальное разоблачение «тайны» и возмездие повергают жертву в состояние беспредельного ужаса. Но вслед за «отъездом» Воланда жертва возвращается в привычный круг забот, хотя в глубине души и сохраняет чувство ужаса.

Иуда, барон Майгель, Берлиоз «наказаны» в романе не только «космическим» страхом и ужасом, но и смертью, что выделяет их на фоне остальных «мертвых душ», заставляет предполагать, что, по мнению Булгакова, эти персонажи играют особо важную роль в мире Зла.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Писал цветаевой с каким волнением ее читаешь пушкина цветаева
В одном из выступлений 1976 г времени чувства
Не современные западные исследователи классифицируют жизнь арсеньева как новый роман ощущение чувства
Тем более лубочной фигурой необыкновенного человека
Размытости жанровых границ многих произведений высоцкого его жанрово тематические циклы