Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Воланд появляется в Москве в тот момент, когда Иванушка Бездомный попал в плен к «красноречивому» Михаилу Александровичу Берлиозу, а латунские и ариманы одержали победу над Мастером. В «Мастере и Маргарите» Воланд и его свита интересуются главным образом одной сферой жизни москвичей. Первый разговор по прибытии в Москву Воланд ведет с редактором и сотрудником «толстого журнала», поселяется компания в квартире, где живут Берлиоз и директор «Варьете», все основные столкновения ирреальных сил с жителями столицы происходят в театральных и литературных учреждениях. Даже пресловутый барон Майгель служит не где-нибудь, а в «зрелищной комиссии в должности ознакомителя иностранцев с достопримечательностями столицы». Для характеристики литературного мира очень важны два образа - МАССОЛИТ и «Грибоедов». МАССОЛИТ - это название выдуманной Булгаковым Московской ассоциации литераторов, напоминающее другую аббревиатуру - РАПП (литературная группировка, которая стала символом карательных функций по отношению к свободомыслящим художникам и синонимом организованности литературного процесса, которая не оставляет места для какой-либо «самодеятельности»). Дом, в котором разместился МАССОЛИТ, называется «Домом Грибоедова», потому что им владела тетка писателя Александра Сергеевича Грибоедова и в этом доме он читал ей отрывки из «Горя от ума». Главная достопримечательность «Грибоедова» - ресторан, которому дается иронически восторженная характеристика. «Грибоедов» в романе - место пребывания жующей писательской братии, символ превращения литературы в источник насыщения неумеренных аппетитов. Булгаковский смех «разит и убивает. Он не «светел», как смех Гоголя. Но это и не смех Щедрина. В его карающей силе есть изящество. Он артистичен, этот убийственный смех. Он даже легок, шипуч, как шампанское. Но в это шампанское подмешан яд. ...Мастер призывает силы мщения из глубины своего воображения и они нависают над Москвой, как нависает «туча красных» над Городом в «Белой гвардии»... то роман мщения, роман расплаты... Герои его умирают еще до своего ухода со сцены. Мертвые, они не спешат отбыть «на небо», а пребывают еще некоторое время на земле, чтоб увидеть плоды мщения. И за чертой жизни их не оставляет их обида... «Все мы в крови повинны», - произносит в конце «Белой гвардии» Елена Турбина. Турбины остаются, Мастер уходит. Он не хочет взять на себя вину даже за приказы Воланда, за сказочные отрезания голов, разрывы туловищ, за пожары и поджоги, за оргии Кота и Коровьева. Он не хочет повиниться в своем мщении». Особое место в романе о Мастере, естественно, принадлежит Мастеру, хотя ему отпущено не так много романного пространства. Мастер появляется не в начале романа, а лишь в главе 13. В диалоге двух пациентов психиатрической клиники впервые звучит слово, заменившее имя героя и вынесенное в заглавие романа: «- Вы - писатель? - с интересом спросил поэт. Гость потемнел лицом и погрозил Ивану кулаком, потом сказал: - Я - мастер...» «Мастер», потому что слово «писатель» на страницах романа скомпрометировано обладателями членских билетов МАССОЛИТа, посетителями «Грибоедова». Лицо Мастера раскрывается в истории его жизни, рассказанной им самим Ивану Бездомному, в эпизодах романа после возвращения Мастера к Маргарите. Средством характеристики нравственной позиции Мастера служит его роман. Мастер существует в обособленном художественном пространстве. Рассказывается о нем в тоне эмоциональной приподнятости, языком, изобилующим повторами, инверсиями, метафорами, что приближает повествование к поэтической речи и выделяет эпизоды, посвященные Мастеру, из остальной ткани романа, противопоставляет их эпизодам - столкновениям Воланда с обывателями. Обособлению и объединению указанных эпизодов служит также цветовая символика. На фоне пестроты и разнообразия красок других глав постоянное сочетание желтого и черного, происходящее через весь «роман о Мастере», является своего рода цветовой характеристикой данного художественного мира, лейтмотивом любви Мастера и Маргариты. Художественный мир Мастера характеризуется также рядом предметных деталей, которые приобретают символическое значение. К числу таких повторяющихся деталей-символов относятся «цветы», «книги» и «печка». Книги - главнейшая деталь интерьера в квартирке Мастера: он покупает их, выиграв сто тысяч, и неизменно упоминает о них в своем рассказе, описывая свое жилище: «книги, книги и печка»; «Иван представлял себе ясно уже и две комнаты в подвале особнячка... и книги, книги от крашеного пола до закопченного потолка, и печку». «Роман о Мастере» - это история разрушения идиллии, пришедшей в столкновение с внешним миром, и ее восстановления в области потусторонней. Внешний мир в «Мастере и Маргарите» абсолютно лишен идиллических черт. Пространственная замкнутость мира Мастера противопоставляется разомкнутому пространству мира «толпы», где стерта грань между интимным и общим, где быт лишен каких бы то ни было примет поэтичности. Мир, противостоящий миру Мастера, - мир корыстной, косной, невежественной толпы, в которой с полным правом хозяйничают представители нечистой силы. Характер толпы на протяжении столетий остается неизменным, - эту мысль писателя высказывает Воланд, наблюдая публику московского театра Варьете: «Ну что же... они - люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... Ну, легкомысленны... ну, что ж... и милосердие иногда стучится в их сердца... обыкновенные люди... В общем, напоминают прежних...» Утверждая ту же мысль. Булгаков намеренно сближает описания толпы в легенде и современности. Итак, отношения «поэта» и «толпы» неизменны. «Толпа» на протяжении всей истории остается косной, враждебной идеальному «поэту». Для Булгакова противопоставленность и «разномирность» двух этих явлений была аксиомой, исключавшей какой бы то ни было иной подход к проблеме. Отношения «поэта» и «толпы» статичны и в силу этого не могут стать пружиной действия. В целом эта литература советская |
|
|
|
|
