<<<     ΛΛΛ     >>>   

В социальной дифференциации языка получает отражение еще один аспект социальной структуры общества - социально-психологическая структура. Одной из важнейших социально-психологических категорий, находящих отражение в языке, является установка. О социальном характере и социальной обусловленности установки писал еще Дж. Мид, отмечавший, что наши установки на объекты, на "других" и на себя порождаются и поддерживаются социальными факторами. Наша симпатия или антипатия по отношению к другим и к самим себе - все это возникает из нашего общения с другими и из нашей способности видеть мир их глазами. Иными словами, мы развиваем свои установки путем "интернализации" установок других [30].

В основе установки лежит триада, состоящая из субъекта, другого лица или лиц и объекта установки, В этой связи группу или даже общество в делом можно рассматривать как сложную сеть или структуру межличностных отношений, в которых почти все индивиды связаны друг с другом установками симпатии, антипатии, уважения, ненависти и т. п. [31].

Говоря о языковых рефлексах социальных установок, следует различать различные виды последних в зависимости от объекта установки. Прежде всего нужно выделить в особую категорию референциальные установки, объектом которых может быть сам денотат языковой единицы. Социальная установка в отношении денотата может фиксироваться как в коннотации слова, так и в формировании у него переносных значений. Так, в известном словаре английского сленга Э. Партриджа [32] у слова Christian "христианин" отмечается переносное значение "порядочный малый". Это значение, зарегистрированное еще у Диккенса, как значение "торговец, охотно отпускающий товары в кредит" {и значение соответствующего прилагательного "гуманный, цивилизованный, респектабельный"), опирается на положительную коннотацию первичного значения этого слова и, в конечном счете, на характерную для данной культуры положительную установку в отношении самого денотата.

Другой разновидностью социальных установок являются установки метаязыковые, т. е. установки, объектом которых является сам язык, его нормы, системы и подсистемы. Примером такого рода установок являются оценочные суждения относительно различительных признаков американского и британского вариантов английского языка, сформировавшиеся у их носителей. Речь идет о противоположных, порой взаимоисключаюших установок в отношении явлений собственного и "чужого" варианта (например, оценка опущения предконсонатного [r] как "признак расхлябанности" или как символа социального престижа, мнение о том, что широкое a "изыскано" или, напротив, "манерно", что ate, произнесенное [et] звучит "культурно" или же, наоборот, "вульгарно" [54]. Во всех подобных случаях фактически имеет место "оценочная метонимия" - перенос на язык установок, существующих в отношении коллектива их носителей.

Анализ социальной дифференциации языка, помимо объективной стороны, отражающей реально наблюдаемые показатели этой дифференциации, имеет еще и субъективную сторону, имеющую дело с социальными установками в отношении языковых систем и подсистем, а также с ценностной ориентацией языковых коллективов, т е. с ориентацией на определенные нормы выбора. Именно на основе ценностной ориентации формируются представления о приемлемости и неприемлемости языковой формы в определенной социальной ситуации Нарушения такого рода нормативных стандартов лежат в основе так называемого смешения стилей. Например: It was all up with King Lear who couldn't take any more of it (из школьного сочинения) (35].

Основной операционной единицей анализа социальной дифференциации языка являются так называемые "социолингвистические переменные", языковые корреляты стратификационной и ситуативной вариативности языка. Между социолингвистическими переменными и единицами языка отсутствуют жесткие однозначные связи. Так, например, в русском языке личные местоимения ты и вы, будучи различными языковыми единицами, являются в то же время вариантами одной и той же социолингвистической переменной, социального маркера стратификационной и ситуативной вариативности. По данным У. Лабова, звуковые варианты социолингвистических переменных часто выходят за пределы артикуляционно-акустического диапазона одной фонемы. Так, у опрошенных им информантов, жителей нью-йоркского Ист-Сайда, гласный в слове bad мог совпадать с гласным в слове bear. Диапазон варьирования переменной r простирался от ретрофлексного согласного r до его полной вокализации [36].

Более того, социолингвистическими переменными в определенных языковых ситуациях могли быть не только отдельные языковые единицы, но и целые системы. Так называемое "переключение кода", имеющее место у билингвов, попеременно использующих в рамках одного и того же речевого акта то одну языковую систему, то другую, является не чем иным, как реакцией на изменение социальной ситуации. При этом социально значимым является не выбор тех или иных языковых единиц, а выбор того дай иного языка, предпочтение одного языка другому в определенной социальной ситуации. Это явление очень точно отразил Л. Н. Толстой в романе "Война и мир", где использование французского или русского языка в речи персонажей строго мотивировано и определяется социальной ситуацией.

Таким образом, планом содержания социолингвистических переменных являются элементы различных социальных структур (статус, роль, установка и др.). К передаваемой языковыми средствами социальной информации относится все то, что, по определению К. А. Долинина, составляет сущность стилистического значения [26]. Подобно последнему, социальная информация передается путем выбора языкового средства из ряда денотативно и десигнативно равнозначных средств. Она характеризует субъект речи с точки зрения его принадлежности к социальной группе или, иными словами, социального статуса, его позиции в ролевой структуре общения, т, е. социальной роли, его отношения к предмету и адресату речи, т. е. социальных установок. Социальная информация, носителем которой являются социолингвистические переменные, представляет собой, по существу, явление социального символизма, понимемого как "культурный механизм, основанный на использовании символических форм поведения в целях регуляции социальных отношений" [37]. Сам факт предпочтения одной языковой единицы или целой системы другой символизирует общность социальных норм данного речевого коллектива, основанную на единой интерпретации передаваемой таким образом социальной информации.

Выдвинутое выше положение о неизоморфности языковых и социальных структур находит свое отражение в асимметрии плана выражения и плана содержания социолингвистических переменных. По существу здесь наблюдаются те же отношения полисемии и синонимии, что и в любых связях между означающим и означаемым. Так, варьирование языковых систем при билингвизме может быть одновременно связано с такими социальными категориями, как статус, роль и установка. Одна и та же социолингвистическая переменная (например, варьирование ты и вы) может быть связана с такими социальными референтами, как статус, ролевые отношения, относительный возраст, родство и др. [38]). Для выражения отношений близости и социальной солидарности могут использоваться обращение по имени, обращение на "ты", сниженная разговорная лексика, различные паралингвистические средства.

Выше отмечалась важность учета не только статических, но и динамических аспектов социальной ситуации. Процессы, влияющие на структуру социальной дифференциации общества, оказывают, в конечном счете, влияние и на социальную дифференциацию языка. Так, социальная и географическая мобильность населения существенно видоизменяют классическую структуру территориальных диалектов, приводя к их "социализации", т. е. к превращению их в социально-территориальные диалекты определенных социальных и социодемографических групп сельского населения. Такая ситуация характерна, в частности, для Англии и Соединенных Штатов. Для неустойчивости, лабильности диалектной структуры характерна ее ситуативная обусловленность. Из универсального средства общения односельчан диалект превращается в средство общения, используемое лишь в определенных ситуациях. Об этом, в частности, свидетельствуют материалы исследования Дж. Гамнерца, изучавшего взаимодействие литературного языка и местного диалекта у жителей одного из поселков Северной Норвегии [39].

В прошлом один из территориальных диалектов южных штатов, диалект американских негров (Black English) в результате массовой миграции негритянского населения на север и запад страны, а также его урбанизации (в прошлом преимущественно сельские жители, американские негры по степени урбанизации опередили белое население) стал диалектом этносоциальным, лишенным локальной маркированности.

Так, в современном обществе возникает новая структура социальной дифференциации языка, в которой многие издавна используемые категории наполняются новым содержанием. Вместо традиционно противопоставлявшихся друг другу социальных и территориальных диалектов в результате интеграции в рамках социальной структуры и "функционализации" внесистемных признаков формируются новые образования, лежащие на пересечении социальных и несоциальных измерений, - социально-территориальные, этносоциальные, социально-демографические и др. диалекты. Процессы, влияющие на эту структуру, могут быть в целом охарактеризованы как социализация компонентов языковой ситуации.

Литература

1. Осипов Г. В. Теория и практика социологических исследований в СССР. М., 1979, с. 179-181.

2. Галкин А. А. Социальная структура современного капиталистического общества. - ВФ, 1972, № 8.

3. Философская энциклопедия. Т. 5. М., 1970, с. 142-144.

4. Жирмунский В. М. Проблемы социальной дифференциации языка. - В кн.: Язык и общество. М., 1968, с. 32.

5. Жирмунский В. М. Марксизм и социальная лингвистика. - В кн.: Вопросы социальной лингвистики. Л., 1969, с. 22-23.

6. Осипов Г. В. Теория и практика советской социологии. - В кн.: Социальные исследования. Теория и методы. М., 1970, с. 19.

7. Парыгин Б. Д. Социальная психология как наука. Л., 1965.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Образуемая таким образом структура является исходной для структур производных
Швейцер а