<<<     ΛΛΛ     >>>   

К середине 90-х гг. на вопрос “Куда идет Россия?” уже был однозначным: Россия сошла с траектории системного кризиса и вступила в фазу экономического, • политического и социального регресса.

В сфере экономики спад производства и технологическое отставание стали перерастать в стадию разрушения промышленного и аграрного потенциала, исторически сложившихся связей и инфраструктуры. С внутреннего рынка исчезают отечественные товаропроизводители, научно-технический прогресс заблокирован, сырьевой и торгово-посреднический бизнес вытесняют из экономики и финансовой системы страны индустриальное предпринимательство. Наиболее существенным в экономическом состоянии являются следующие факторы. Во-первых, разрушены источники хозяйственного развития: отсутствуют инвестиции, сворачиваются наукоемкое производство и вся система научно-исследовательской деятельности, деградируют образование и культура; не ведутся геологоразведочные работы, деквалифицируются трудовые ресурсы, снижается производительность труда. Во-вторых, накануне краха находится система обеспечения жизнедеятельности: сокращается отечественное продовольственное и промышленное обеспечение, распадаются транспортная, телекоммуникационная и другие системы, приходит в упадок жилищно-коммунальное хозяйство, элитарный характер приобретает здравоохранение, все более очевидным становится приближение экологической катастрофы.

Негативные процессы развиваются и в аграрно-промышленном комплексе страны. По производству сельскохозяйственной продукции на душу населения Россия в предреформенное время находилась в одном ряду с наиболее развитыми государствами мира, а по производству зерна, картофеля и молока она превосходила 1990 г. 12 стран Европейского Сообщества и уступала им только по производству мяса на душу населения. Картофеля и молока в стране производилось больше, чем в США. И вот начиная с 1990 г. сокращение выпуска продукции растениеводства и животноводства приобретает устойчивый характер. В структуре валового внутреннего продукта также происходят значительные изменения. Во-первых, с 1990 г. наблюдается снижение доли товаров и увеличение удельного веса производимых услуг. В 1990 г. в структуре валового внутреннего продукта (ВВП) производство товаров занимало 60,6%, в 1992-м — 58,2, к концу 1993-го снизилось до 48,8%, а за первое полугодие 1994-го составило 42,5%. Одновременно с этим доля производства услуг возросла с 32,5% в 1990 г. до 50,5 в первом полугодии 1994-го (остальное — от 6,9 до 9% — приходится на чистые налоги).

В 1993 г. национальный доход в России составил 57% уровня 1990-го, продукция промышленности — 63, капитальные вложения—43%. (для сравнения: за четыре года Великой Отечественной войны, когда были оккупированы Украина и Белоруссия, разрушена половина европейской части страны, годовые потери в уровне производства, например в 1942 г. не превысили 23%).

Характеризуя отставание России от США за этот период, автор книги “Власть и оппозиция” приводит следующие сведения. По данным Госкомстата РФ, отставание экономики России от США за четыре года реформ выросло на 64%. Физический объем валового внутреннего продукта России по итогам 1993 г. составил 13,6% объема ВВП США (в 1990 г. этот показатель был равен 23%). По сравнению с США Россия продает танков в 17 раз меньше, БМП — в 3,5 раза, ракетных комплексов — в 20 раз.

При общем снижении объемов мировой торговли оружием отчетливо прослеживается монополизация рынка двумя державами — США и ФРГ. Их доля выросла соответственно на 50%, более чем в 3 раза. Доля России сократилась втрое. Процесс вытеснения России с мирового рынка при допущенных снижениях объемов торговли близок к завершению.

Это объясняется не только идеологией “нового мышления”, политическими симпатиями или антипатиями российского руководства к тем или иным странам, заинтересованным в закупках вооружения в Российской Федерации. Одна из главных причин вытеснения России с мирового рынка торговли оружием — неспособность экономики страны производить новейшее вооружение в прежних объемах. Как отмечает Жуков, состояние военно-промышленного комплекса является решающим слагаемым обороноспособности страны и вместе с тем отражает потенциал экономики государства. Потери, понесенные за счет разрушения научно-производственных, конструкторских и других коллективов, утраты передовых технологий и т.д., если и восполнимы, то только в отдаленной перспективе.

Свои суждения он высказывает и по вопросам приватизации: “Существенное значение для понимания внутренней логики реформирования страны имеет политика приватизации, которая по своим целям, методам и результатам не является только экономической категорией. В итоге ее проведения негосударственный сектор экономики стал ведущим (в частные руки перешло 110 тыс. предприятий), но это не принесло ни роста эффективности производства, ни улучшения обслуживания населения. В реальной практике чековая приватизация имела три тщательно скрывавшиеся во время ее проведения политические цели: во-первых, заменить государственный тип собственности частным и за счет этого добиться смены общественного строя; во-вторых, создать экономическую и финансовую элиту, призванную стать социальной опорой радикального обновления страны; в-третьих, добиться социально спокойной реакции большинства населения на фактическую утрату своей доли собственности.

Далее автор пишет: “В результате чековой приватизации экономическую власть получили примерно 5% населения страны. Вероятно, ведущее место среди них занимают представители аппарата управления (либо доверенные их лица), распоряжавшиеся процессом приватизации. На втором месте, очевидно, находятся представители теневой экономики, лидеры которой прошли этап первоначального накопления капитала “в условиях развитого социализма”, многократно увеличили его в период “борьбы с пьянством и алкоголизмом”, “отмыли” деньги под вывеской кооперативов и скупки собственности через инвестиционные фонды по бросовым ценам. Не исключено, что в третью группу могла войти часть “директорского корпуса”, воспользовавшегося теми привилегиями, которые были установлены для его фактического, официального подкупа. Вероятно, среди новой экономической элиты оказалась и какая-то часть действительно предприимчивых людей”.

Об основных политических итогах приватизации и масштабных хищениях государственной собственности написано немало. Этим же объясняется и то, что Дума занялась в марте-апреле 1996 г. проверкой состояния с приватизацией в стране. Приведенные в газете “Московский комсомолец” данные свидетельствуют: “Счетная палата Российской Федерации вынесла на обозрение журналистов свои претензии по поводу проведенной и проводимой в стране приватизации.

Лейтмотивом обвинения стала неудавшаяся приватизация. Никаких доходов от нее государство не получило. Приватизационные ведомства отстегнули за здорово живешь самые перспективные предприятия и вынудили государство... выкапывать тайгу и докачивать оставшуюся нефть. Да еще и растратили “значительные государственные средства” на свое содержание.

Но главные обвинения, безусловно, достались Федеральному управлению имуществом. Это ведомство вместо того, чтобы не допускать банкротства предприятий, распродавало за бесценок пакеты акций предприятий-должников и не думало ни о каком оздоровлении.

Богатая когда-то страна осталась с разбитым корытом, а все богатства плавно перетекли в руки нескольких жирных котов — чиновников... Народ, ради которого были придуманы ваучеры и доли общественной собственности, естественно молчит. Пока”.

Небезынтересно на сей счет мнение и зарубежных изданий. В мае 1996 г. в довольно известной зарубежной газете “Уолстрит джорнэл” была опубликована статья под названием “Провал Российских реформ”, в которой было написано: “Как могло случиться, что за каких-нибудь пять лет демократический процесс в России дискредитировал себя настолько, что миллионы избирателей готовы приветствовать возврат коммунистов. Демократическая революция в России обещала людям предоставить права человека в обмен на принесение в жертву прав, гарантированных советской системой, — полной занятости, бесплатного образования, бесплатной медицины. Но ведущие реформаторы не сделали даже попытки установить правовое государство. В результате жизненный уровень большинства населения снизился. Государство оказалось неспособным остановить организованную преступность”. Говоря о приватизации, газета продолжает: “С самого начала приватизация сопровождалась аферами, запугиванием, воровством... Благодаря манипуляции с малыми предприятиями в стране появилось много весьма состоятельных людей. Их богатство выросло в результате гайдаровских реформ и последовавшей гиперинфляции”. Однако социальные итоги такой далеко идущей по своим последствиям реформы собственности пока не изучены. В самых общих чертах, по мнению автора книги “Россия: состояние перспективы и противоречия развития”, их можно было бы свести к следующему:

1. В результате разгосударствления собственности в стране появилась — или легализовалась — экономическая элита, представляющая собою социально активную группу населения, обладающая политическим весом, экономической властью и финансовым имуществом, но не способная воспринять идею создания социально ориентированной рыночной экономики.

2. Изменение формы собственности не привело к росту эффективности производства и финансовому оздоровлению экономики страны. Приватизация, вопреки намерениям и обещаниям, дала скудные средства в бюджет государства: за все время чековой приватизации в бюджеты всех уровней поступил лишь 1 трлн рублей. Это в 2 раза меньше доходов от приватизации, проведенной в такой крохотной стране, как Венгрия. 500 крупнейших приватизированных предприятий России стоимостью не менее 200 млрд долларов США, были проданы за 7,2 млрд долларов. Завод им. Лихачева со стоимостью основных фондов не менее 1 млрд долларов был продан за 4 млн. При такой “политике” ни одного вопроса, связанного с социальной защитой населения, созданием социальной инфраструктуры за счет средств, получаемых от приватизации, решить не удалось.

3. Под непосредственным влиянием приватизации ухудшились такие области социального состояния, как сфера быта и услуг, медицинское обслуживание, транспортное обеспечение и другие.

4. Чековая приватизация превратила в неимущих большинство населения и вместе с тем освободила государство от ответственности за созданную при его попустительстве сеть мошеннических организаций, обманом присвоивших себе приватизационные чеки и сбережения граждан, тем самым приватизация углубила социальный пессимизм населения. В массовом сознании притаились разочарование, раздражение и обида, способные в любое время вылиться в народный гнев.

5. В социальном плане общество не воспринимает приватизацию как меру, отвечающую национальным интересам, не наделяет ее чертами полезности и справедливости. Более того, с развитием второго этапа приватизации и появлением класса “стратегических собственников” почва для социального реванша будет подготовлена. Появятся программы “деприватизации”, “частичной национализации”, что дестабилизирует политическую ситуацию в стране и приведет население на грань гражданской войны.

Небезынтересные суждения автор указанной выше книги приводит по демографической ситуации, которая сложилась в мире и в России, а также дает характеристику властных политических структур современной России, стремясь сравнить некоторые из них с предшествующим периодом. Конечно, не со всеми его суждениями можно соглашаться, они в известной мере носят субъективный характер, но они довольно интересны и дают возможность поразмыслить над ними. Автор книги пишет, что оценивая демографическую ситуацию в мире, эксперты ООН, ведущие ученые и специалисты, в том числе российские, обращают внимание на то, что к 2050 г. численность населения планеты может удвоиться и достичь 11,9 млрд человек. При этом численность населения Африки может увеличиться с 728 млн до 4,8 млрд человек, если рождаемость на континенте сохранится на теперешнем уровне — 5,9 ребенка на одну женщину. В странах Азии, где сейчас проживает 3,5 млрд человек, будет 5,7 млрд жителей. По прогнозам специалистов, уже к 2010 г. удвоится население Афганистана, к 2020-му — Ирана и Пакистана, к 2025-му — Индии, Бангладеша, Вьетнама, Египта, Мексики, Турции; к 2030-му — Китая, Индонезии, Бразилии. Количество европейцев при сохранности существующих демографических тенденций может сократиться с 727 млн человек до 678 млн (к 2050 г.).

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Разорвал союз с австрией
Мунчаев Ш.М. Отечественная история. ПОЛИТИЧЕСКИЙ КРИЗИС И КРАХ САМОДЕРЖАВИЯ. РОССИЯ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ 2 памятники
Те соглашения
Конференция руководителей держав победительниц признала необходимым обеспечить послевоенную жизнь
В единстве этих сил кадеты видели главное условие развития революции