Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Кстати, сейчас у нас в газетах нередко появляются статьи, в которых упрекают генералов в том, что они хотят "пропустить через казарму всю нацию" и, что надо делать ставку только на профессионалов и отказаться от призыва. Последствия такого решения легко прогнозируемы: через каких-то 5 лет у нас в стране не оказалось бы в запасе достаточного количества обученных военному делу граждан в случае необходимости развертывания Вооруженных Сил для защиты интересов страны. Это мы уже проходили. Противоречивые чувства овладевают, когда речь заходит о дивизиях народного ополчения. Всего в начале войны было сформировано 60 дивизий (почти 2 млн. человек). Дивизии эти укомплектовывались людьми, освобожденными по возрасту и состоянию здоровья от воинской службы - добровольцами, патриотами, но плохо владевшими оружием и не имевшими необходимых для боя навыков. Они также были значительно слабее кадровых по многим показателям. Армия вступила в войну с устаревшими уставами. В предвоенные годы в боевой учебе не отрабатывались такие сложные виды действий, как отход, бой в окружении. И это привело к самым печальным последствиям - командиры и штабы не имели представления, как организовать эти действия, боялись отхода и не знали, как вести бой в окружении и выходить из него. Г.К.Жуков применительно к НПВ говорил: "У нас стесняются писать о неустойчивости наших войск в НПВ. А войска бывали неустойчивыми и не только отступали, но и бежали, впадали в панику... В начале войны мы плохо воевали не только наверху, но и внизу. Не секрет, что у нас рядом воевали дивизии, из которых одна дралась хорошо, стойко, а соседняя с ней бежала, испытав на себе такой же самый удар противника. Были разные командиры, разные дивизии, разные меры стойкости" [74]. Вот как характеризует войска 2 ударной и 59 армий в Любанской операции (начало и лето 1942 года) К.А.Мерецков: "Вновь прибывшие части, сформированные в короткие сроки, не прошли полного курса обучения. Они были отправлены на фронт, не имея твердых навыков в тактических приемах и в обращении с оружием. Кроме того, некоторые части и подразделения были сформированы из жителей степных районов, многие из которых впервые оказались в лесах. Люди боялись потеряться, тянулись друг к другу... Слабо выглядели войсковые штабы, они, как и войска, не успели провести необходимые учебные мероприятия. Штабы не были сколочены. Командующий 2 УА генерал Соколов пришел с должности заместителя наркома внутренних дел и не соответствовал должности. (Впоследствии он был снят с должности, затем было несколько командармов, включая генерала Власова). О том, как поступало в войска 49А пополнение в 1941 г. в боях на подступах к Москве, рассказывает генерал-лейтенант Антипенко Н.А. Из разговоров с прибывающими в госпитали ранеными (в сутки по тысяче и более) выяснилось странное явление: почти никто из них не знал ни армии, ни дивизии, ни даже подразделения, в составе которого он воевал. Дело в том, что в армию ежесуточно поступало пополнение по одному-два эшелона, преимущественно ночью. В темноте бойцов выгружали из вагонов, сажали в автомашины и везли на передовую. А с рассветом они вступали в бой, не успев узнать даже фамилию своего командира отделения. Таких были тысячи. Сказанное очень важно, если учесть, что советские войска нуждались в пополнении людьми, вооружением и боевой техникой с первых же дней войны. Из 212 дивизий, действовавших от Баренцева до Черного морей, только 90 были полностью укомплектованы. Остальные имели 50 и менее процентов штатной численности [75]. Росли потери. В первые недели войны Красная Армия понесла большой урон. Из 170 дивизий вышли из строя 28 и более 70 дивизий потеряли половину своего состава в людях и боевой технике. Пополнения для армии требовалось все больше и больше. Когда речь идет о слабой подготовке наших войск к войне, особенно в начальном периоде, некоторые, возражая, ссылаются на то, как героически дрались наши воины. При этом обязательно приводят в пример Матросова, Талалихина, Гастелло. Хорошо известно, что более 400 человек закрыли своим телом вражеские амбразуры, свыше 400 летчиков направили горящие самолеты на вражеские колонны и 590 совершили воздушные тараны, более 100 бойцов бросились под танки, десятки взорвали себя и фашистов гранатами. Да, это герои, они ради спасения Родины и жизни товарищей не пощадили себя, и народ чтит их подвиг. Но не есть ли героизм одних результат неподготовленности других? Всегда ли были оправданы упомянутые героические поступки со смертельным исходом и всегда ли они были результатом высокой выучки? Мне представляется, смерть героев - следствие плохой подготовки боя, неумелого использования имевшихся боевых средств и слабого управления боем со стороны непосредственных командиров. На устах у многих был подвиг Александра Матросова, но мало кто знает, что на фронте он был всего несколько дней, а бой за деревню Чернушки в феврале 1943 г. был первым и последним в его жизни. И здесь не обошлось без фальсификации. Ведь он не был первым, кто закрыл своим телом огневую точку врага, но именно его подвигу придали значение, хотя он был 59-м (по другим данным - 84-м) воином, совершившим аналогичный поступок. Реальная дата подвига - 27 февраля - подменяется другой, но зато красивой и удобной, приуроченной к славному 25-летию Красной Армии - 23 февраля 1943 года. И эта дата вошла во все учебники истории. Кстати, из общего числа установленных ныне "матросовцев" только 164 было присвоено звание Героя Советского Союза, 100 человек награждены орденами и медалями, 98 совсем не были отмечены наградами [76]. Больше того, как установили следопыты, Герой Советского Союза Александр Матросов на самом деле - татарин по имени Мухаметзянов Шакирзян Юнусович из деревни Кунакбай Учалинского района Башкортостана. Об этом сообщается в газете "НУР" № 4(16), апрель 1995 года, в рубрике "Наш народ должен знать своих героев". (Газета издается в Санкт-Петербурге с 1990 года). Я предвижу, что мои попытки сказать правду о панфиловцах и Матросове, утвердившихся в сознании нескольких поколений по официальным версиям, будут восприняты болезненно и, пожалуй, найдутся люди, которые посчитают, что сохранение легенды важнее установления истины. Однако я отвлекся. Известно по газетам [77], ни один фашистский летчик за все 4 года войны не решился пойти на таран и не направил боевой самолет на вражескую колонну; не знает таких прецедентов также ни американская, ни английская авиация. Ни одна из этих армий не знает и непонятного для них действия, как грудью закрыть амбразуру ДЗОТа или с гранатами - под танк! И плохо ли это, когда люди, избегая смерти, вопреки лозунгу, "Мы за ценой не постоим", ищут в бою, проявляя прагматизм, и находят более оптимальное решение задачи? Таким образом, и в наземных войсках, и в авиации недостатки подготовки к войне искупались дорогой ценой - жизнями солдат, офицеров и генералов. Чисто военные факторы, в том числе и перечисленные, во многом стали причиной неудач и поражения наших войск в первый год войны. За этот год мы потеряли не только бывшую к началу войны кадровую армию, но и значительную часть войск, сформированных за счет мобилизации военнообязанных из запаса. Окружение противником крупных группировок войск Красной Армии - самая мрачная страница войны. Окруженные войска какое-то время сражались с немецко-фашистскими силами, а затем неумолимо наступал период, когда возможности организованного сопротивления наших соединений и частей исчерпывались, они теряли боеспособность, распадались и превращались в большинстве своем в неуправляемые растерявшиеся группы. И они становились добычей врага, превращались в толпы пленных, в безвозвратные потери Красной Армии. Наиболее трагичные потери пленными были в следующих сражениях: Белосток-Минск, август 1941 г. - 323 тысячи; 277 761 человек |
|
|
|
|
