<<<     ΛΛΛ     >>>   

священных книг, 2) развитие школ по интерпретации текстов, 3) создание специальной системы образования для распространения религиозных знаний и 4) выработка общих мировоззренческих учений и идеологий.
Еще одно важное направление деятельности религиозных организаций, тесно связанное с распространением религиозных знаний, состояло в интеграции «малых традиций» различных локальных групп в «большую традицию», принятую в культурных центрах.
Что касается политических систем имперского типа, то для них существенная проблема заключалась в регуляции сложных взаимоотношений между традиционными и более дифференцированными типами деятельности и ориентацией. Политические системы такого рода могли сохраняться только до тех пор, пока они обеспечивали в рамках единой политической системы как традиционные, так и более дифференцированные структуры и принципы легитимности. Устойчивость этих систем зависела от их способности постоянно поддерживать баланс между политической активностью некоторых слоев населения и невовлеченностью большинства населения в политические процессы, происходящие в центре. Ограниченное политическое соучастие могло обеспечить более гибкую политическую поддержку, в то время как апатия остального населения обеспечивала традиционную легитимность власти.
Требования, предъявлявшиеся правителями централизованных бюрократических империй к религиозной сфере, были неоднозначными и даже противоречивыми. Во-первых, правители ожидали от религии подтверждения своей базовой легитимности, поддержания традиционной символики власти и монополии представительства основных ценностей общества. Соответственно, правители в этих обществах стремились изобразить себя и свою политическую систему как единственных законных носителей особых культурных символов и миссий. Во-вторых, правители также рассчитывали на поддержание через традиционные формы деятельности и религиозные организации того уровня общей социальной и политической пассивности, который необходим для сохранения системы. В-третьих, они требовали от религиозных организаций предоставления некоторых ресурсов — через обложение налогами или привлечение трудовых вкладов, но особенно политической поддержки в борьбе с различными группами в обществе. Таким образом, парадокс заключался в том, что от религиозных организаций требовалось и обеспечение определенного уровня политической активности и невовлеченности в политику центра. Поэтому и политика правителей по отношению к религии была неоднозначной и противоречивой. Можно выделить два типа по-

147

литических ориентацией по отношению к религиозной сфере. Один тип заключался в содействии основанию религиозных институтов и оказании общей поддержки религиозной деятельности и организациям. Другой тип включал в себя различные способы строгого контроля за деятельностью религиозных институтов, попыток их включения в политические институты и даже их подавления.

Политические цели и принципы деятельности религиозных организаций

Первая цель религиозных организаций заключалась в том, чтобы добиться от государства полного официального признания и защиты в качестве утвержденной религии, если это возможно, а если нет, то в качестве вторичной, но признанной и пользующейся поддержкой религии. Вторая политическая цель религиозной элиты состояла в том, чтобы обеспечить свою независимость при выполнении основных функций, особенно в сфере самоуправления, организации религиозной деятельности и вовлечении новых членов. Это означало относительную самостоятельность в распространении веры и поддержании святилищ, храмов и учебных заведений, равно как и самостоятельность в определении и распространении основных религиозных ценностей и принципов. Требования самостоятельности были направлены в основном против правителей и бюрократии, которые зачастую стремились подчинить своему контролю деятельность религиозной элиты и инкорпорировать эту элиту в систему государственной администрации.
Третья важная политическая цель религиозной элиты заключалась в том, чтобы сохранить и расширить материальную базу (т.е. собственность) религиозных групп и институтов, повысить их статус в обществе. Четвертая цель, которой руководствовались по крайней мере некоторые члены религиозной элиты, заключалась в том, чтобы заполучить влиятельные политические и административные должности. Помимо личных амбиций они руководствовались желанием стать духовными проводниками правителей и бюрократов, чтобы обеспечить приверженность власти тем ценностям и символике, которые отстаивала религиозная элита. И конечно, ими двигало стремление усилить политическую и экономическую власть
религиозных институтов и групп.
Влиятельность религиозных организаций в этих политических системах особенно ярко проявлялась в размахе их политической активности. Религиозные группы и элиты могли прибегать к разным способам ведения борьбы и развертывать ее в различных общественных сферах. Их близость к центру и вместе с тем широкий

148

охват населения позволял им действовать как на локально-провинциальном, так и на столичном уровне. В силу своих тесных связей со всеми слоями населения они были в состоянии оказывать на эти слои политическое влияние и мобилизовывать их на поддержку своих акций. С другой стороны, эти элиты имели доступ и к центральным сферам политической борьбы — двору и высшим эшелонам бюрократии.
Религиозные институты служили весьма мощным регулятором политической пассивности и активности, что существенно влияло на судьбы Политических систем. Они могли направить это влияние на поддержку действий правителей или же на оппозицию им, а также могли целиком отвлечь народные массы от участия в политической деятельности.

Печатается по изд.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М-, 1961. Т. 21. С. 170-171.

Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство.
По сравнению со старой родовой организацией государство отличается, во-первых, разделением подданных государства по территориальным делениям. Старые родовые объединения, возникшие и державшиеся в силу кровных уз, сделались, как мы видели, недостаточными большей частью потому, что их предпосылка, связь членов рода с определенной территорией, давно перестала существовать. Территория осталась, но люди сделались подвижными. Поэтому исходным пунктом было принято территориальное деление, и гражданам предоставили осуществлять свои общественные

150

права и обязанности там, где они поселялись, безотносительно к роду и племени. Такая организация граждан по месту жительства общепринята во всех государствах. Она поэтому нам кажется естественной; но мы видели, какая потребовалась упорная и длительная борьба, пока она могла утвердиться в Афинах и Риме на место старой организации по родам.
Вторая отличительная черта — учреждение публичной власти, которая уже не совпадает непосредственно с населением, организующим самое себя как вооруженная сила. Эта особая публичная власть необходима потому, что самодействующая вооруженная организация населения сделалась невозможной со времени раскола общества на классы... <•..>
Обладая публичной властью и правом взыскания налогов, чиновники становятся, как органы общества, над обществом. Свободного, добровольного уважения, с которым относились к органам родового общества, им уже недостаточно, даже если бы они могли завоевать его; носители отчуждающейся от общества власти, они должны добывать уважение к себе путем исключительных законов, в силу которых они приобретают особую святость и неприкосновенность. Самый жалкий полицейский служитель цивилизованного государства имеет больше «авторитета», чем все органы родового общества, вместе взятые; но самый могущественный монарх и крупнейший государственный деятель или полководец эпохи цивилизации мог бы позавидовать тому не из-под палки приобретенному и бесспорному уважению, которое оказывают самому незначительному родовому старейшине. Последний стоит внутри общества, тогда как первые вынуждены пытаться представлять собой нечто вне его и над ним.
Так как государство возникло из потребности держать в узде противоположность классов; так как оно в то же время возникло в самих столкновениях этих классов, то оно по общему правилу является государством самого могущественного, экономически господствующего класса, который при помощи государства становится также политически господствующим классом и приобретает, таким образом, новые средства для подавления и эксплуатации угнетенного класса.

Комментарии

В работе Ф. Энгельса сформулированы взгляды на государство, в том или ином виде распространенные в западной социальной науке. Это относится прежде всего к пониманию государства как органа, в той или иной степени стоящего над обществом и способного прибегать к насилию при утверждении своей власти, но необходимого в силу неспособности самого общества справиться

151

Универсальное государство изначально вовлечено в строительство, чтобы тем самым обеспечить самосохранение. Но хотя этот импульс может быть исходным, он не является преобладающим. Установление универсального государства прекращает междуусобные войны и приносит мир, и даже жертвы такой перемены, являющейся благодеянием для всего общества в целом, могут тоже прославлять достижения победоносных строителей империи.
Однако более мощным мотивом является потребность в сохранении не государства, которое становится универсальным уже в силу того, что у него не осталось живых соперников, а самого общества, объединенного под его сенью — или скорее того, что уцелело от этого общества и его институтов, после того как запоздалое и жестокое установление мира положило конец затянувшейся агонии смутного времени. В ходе этих ужасных испытаний большинство институтов, унаследованных от периода роста, либо полностью уничтожаются, либо настолько деформируются и истощаются, что даже после установления мира они рушатся один за другим. Само включение сохранившихся элементов общества в систему универсального государства не помогает ни восстановить того, что разрушено, ни уберечь от разрушения оставшееся. Реальная опасность постоянно расширяющегося вакуума заставляет правительство универсального государства действовать вопреки первоначальным намерениям. Конструирование временных охранительных институтов, как единственного сред-

152

ства сохранения общества, становится важнейшей задачей государства. <..•>
Универсальное государство, сколь продолжительна ни была бы его жизнь, представляет собой последнюю фазу общества перед его исчезновением, а мираж бессмертия возникает вследствие ошибочного восприятия универсального государства как цели всякого человеческого существования. <...>
[Всеобщее согласие, определяющее психологический климат универсального государства, приносит неодинаковую пользу его гражданам. На этом фоне развертывается деятельность внутреннего пролетариата, создающего гораздо более долговечное и значимое достижение, а именно Вселенскую церковь.
Роль государства осмысляется далее автором через выяснение его соотношения с собственно цивилизационными принципами устроения общества, в которых творческая элита успешно решает задачи, отвечающие интересам всего общество. Государство как особый, стоящий над обществом орган возникает уже много позднее, в период «надлома», когда нарастающие внутренние и внешние противоречия не могут быть решены на основе творческого «ответа» и участия массы населения в общем деле, а выливаются в борьбу за власть над обществом и приводят к возникновению, как вынужденного решения, «универсального государства».]
Оно питается «миражом бессмертия» и «обнаруживает» явную тенденцию выглядеть так, словно именно оно и есть конечная цель существования, тогда как в действительности оно представляет собой фазу в процессе социального распада. Если же они имеют какое-либо значение за этими рамками, то только в силу того, что они представляют собой средство для достижения какой-то цели, которая лежит за их границами и пределами. (Т. VII. С. 54-58.)

Комментарии

Придавая центральное значение собственно цивилизационному устроению общества, основными критериями которого являются состояние морали и религии, и отводя государству лишь вторичное значение как средству временного сохранения общества в фазе распада и гибели, А. Тойнби по существу разъединял цивилизацию и государство. Лишь в томе VI своего «Изучения истории» А. Тойнби переходит к рассмотрению проблемы государственности — и то на стадии разложения цивилизаций. Лишь в своем более позднем труде «Человек и мать-земля» мэтр пришел к выводу, что «уже на самой заре цивилизации государство есть главный инструмент человечества»*. Недооценка государства, без которого в реальной истории цивилизация — лишь потенциальное либо эфемерное образование, создавала немалые трудности в историческом обозрении
Toynbee A. Mankind and Mother Earth. L,, 1978. P. 592.

153

Цитируется по изд.: Вебер М. Избранное. М., 1990. С. 646—647.

Государство, равно как и политические союзы, исторически ему предшествующие, есть отношение господства людей над людьми, опирающееся на легитимное насилие как средство. Таким образом, чтобы оно существовало, люди, находящиеся под господством, должны подчиняться авторитету, на который претендуют те, кто теперь господствует. Когда и почему они так поступают? Какие внутренние основания для оправдания господства и какие внешние средства служат ему опорой?
В принципе имеется три вида внутренних оправданий, т.е. оснований легитимности. Во-первых, это авторитет «вечно вчерашнего»: авторитет нравов, освященных исконной значимостью и привычной ориентацией на их соблюдение, — «традиционное» господство, как его осуществляли патриарх и патримониальный князь старого типа. Далее, авторитет внеобыденного личного дара (харизма), полная личная преданность и личное доверие, вызываемое наличием качеств вождя у какого-то человека: откровений, героизма и других, — харизматическое господство, как его осуществляют пророк, или (в области политической) избранный князь-военачальник, или плебисцитарный властитель, выдающийся демагог и политический партийный вождь. Наконец, господство в силу «легальности», в силу веры в обязательность легального установления деловой «компетентности», обоснованной рационально созданными правилами.

Комментарии

Заслугой М. Вебера уже в начале века стало выявление механизма соединения власти и общества. Не отрицая роли насилия в средствах, к которым прибегало государство, он все же подробно рассматривает принцип «обратной связи», соединявший государство с обществом и придававший ему цивилизованный облик. Рассмотренный М. Вебером механизм легитимизации власти выявил существенные факторы, определявшие деятельность государства в цивилизационной системе.

154

Э. Сервис. О ПРОИСХОЖДЕНИИ ГОСУДАРСТВА И ЦИВИЛИЗАЦИИ

Перевод осуществлен по изд.: Service ?. The Origins of State and Civilization. Y., 1975.P.XI-XIII.

Начиная свою работу, я исходил из обычного подхода, уравнивающего подъем цивилизации с возникновением государства, которое в свою очередь определяется как орган репрессивного контроля с использованием физической силы. Я продолжаю считать, что это определение государства может оказаться полезным при рассмотрении некоторых современных примитивных обществ. Однако я обнаружил, что эти характеристики не являются типичными для большинства древних цивилизаций, хотя спорадически и проявлялись в них. Концепция государства как репрессивной силы не дает объяснения возникновению цивилизаций или критерию ее выделения.
Кроме того, мои исследования не подтвердили широко распространенного сведения цивилизации к уровню урбанизации. Как я убедился, города либо не были существенным фактором развития древних цивилизаций, либо не всегда были тесно связаны с их развитием.
Другое устойчивое положение, касающееся репрессивного характера государственных институтов, сводится к тому, что их возникновение имело какое-то отношение к сохранению или регуляции частной собственности. Начиная от Платона и Аристотеля, стоиков и эпикурейцев, включая таких различных теоретиков социального контракта, как Ж.-Ж. Руссо и Т. Гоббс, и до влиятельной современной теории марксизма, видные политические мыслители подкрепляли свои общие концепции человеческой природы и власти ссылками на природу первобытного общества и основные причины, порождающие государство. Почти всегда аргументы сводились к установлению соотношения между собственностью и политикой и тем, какое из этих начал является (или должно быть) доминирующим. Например, знаменитая работа Ленина «Государство и революция» была написана для того, чтобы напомнить умеренным социалистам, полагавшим возможным реформировать существующее правительство, о «подлинной исторической роли и смысле государства». С самого начала государство возникало, по утверждению В.И. Ленина (а также Л.Г. Моргана, К. Маркса и Ф. Энгельса), как орган насильственного подавления большинства населения для

155

защиты интересов представляющего собой меньшинство класса собственников, а поэтому социалисты должны противостоять ему во всех его формах, так как породившая его причина и выражает его
подлинную сущность.
Данное исследование не подтверждает классовую теорию происхождения государства или цивилизации и не примыкает к какой-либо иной из многочисленных теорий возникновения государства на основе конфликта и завоевания. Однако эти взгляды настолько широко распространены в нашей интеллектуальной истории, что для ее опровержения мне понадобилась отдельная глава, содержащая критику этой теории.
[Позиция автора сводится к тому, что исходная и основная причина возникновения и основная функция государства состояли не в том, чтобы защищать господствующие классы против угнетенных, а в том, чтобы вести и организовывать хозяйство. Это была распределительная, а не стяжательская система. Вместе с тем власть защищала себя, в лице правящего слоя, как представителя всего общества. Количество ранних цивилизаций было очень невелико, а это значит, что необходимо было редкое сочетание специфических событий и характера среды, чтобы обеспечить их возникновение.]

Комментарии

В изложении Э. Сервиса в число этих шести древних цивилизаций входят: мезоамериканская (в том числе ольмекская, мексиканская и майская), перуанская, месопотамская («первая городская цивилизация»), египетская («самое бюрократизированное и поэтому самое распределительное общество, известное в истории»), индская (основанная на кастовой регуляции и мифо-ритуальной системе) и китайская (Шан и Чжоу).
Помимо критики теории происхождения государства как продукта классовых конфликтов Э. Сервис рассматривает концепцию Г. Чайлда, который выявил критерии формирования цивилизации, фиксируемые на основе данных археологии, прежде всего через критерий «урбанизации» и «урбанистическую революцию», включающую также рост производства, торговли, народонаселения и т.д. Государство и социальная стратификация были для него вторичными факторами этой революции. Э. Сервис подвергает критическому анализу эту точку зрения. Некоторые из древних городов оставались преимущественно ритуальными центрами с относительно редким населением. Численность населения и количество городов в разных цивилизациях и территориях в большой степени колебались (цивилизация майя отличалась неурбанизованностью), что лишает возможности считать урбанизацию причиной формирования и роста цивилизации или хотя бы надежным индикатором и «символом» цивилизованности. Тот факт, что города создавались зачастую по предварительному плану, свидетельствует, что собственно цивилизационные и политические факторы нередко предшествовали городскому строительству.
Политическая власть возникала, по мнению Э. Сервиса, постепенно в ходе эволюции (дружина, племя, вождь, примитивное государство), и этот процесс был связан прежде всего с управлением совокупными делами общества. Обращение к насилию со стороны государства выступало прежде всего как монополизация этого фактора и подавление насилия более низкого уровня. Вместе с тем, вслед за М. Вебером, Э. Сервис отмечает эволюцию власти в сторону самоограни-

156

чения и признания принципов легитимности, что и означало «путь к цивилизации». Разработку этих аспектов формирования цивилизации Э. Сервис связывает с веберовской политологией, в которой рассматривается переход от «харизматической» власти к «традиционной» и «легально-рациональной».
Э. Сервис делает решительный шаг в сторону признания государства как составного компонента цивилизации, что и сделало его одним из наиболее часто упоминаемых авторов в цивилизационных исследованиях.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Доступ к центру
Относящейся к каждой цивилизации
Религиозный институт может достичь высокой степени организационной систему следовательно
Уже проложен латинской цивилизацией
Ерасов Б.С. Сравнительное изучение цивилизаций 13 цивилизация