<<<     ΛΛΛ   

По прошествии времени именно Горбачев предстает перед нами как человек, превратившейся в лицо того государство, которое было символически обречено на заклание. Именно Горбачев, не говоривший: "Государство - это Я", но сделавшийся как бы самим Я рушащейся советской империи, оказался в какой-то момент фигурой, подобной фигуре античного фармакона, на которого принято было списывать прегрешения целого города. Однако в отличие от эпохи Античности, когда подобное действо носило характер мистического ритуала, своеобразной очистительной процедуры, способной принести оздоровление всему сообществу, для гражданского общества бывшего СССР Горбачев-фармакон стал лишь поводом к тому, взвалить на другого бремя собственной неспособности, собственного безволия и собственных предрассудков.

Однако и само появление Горбачева в качестве главы государства также не было результатом простого стечения обстоятельств. Не стоит видеть в его появлении результат чьего-то злого умысла и чьей-то недоброй воли. Напротив, как и в случае с возникшими в нашей стране стратегиями формирования гражданского общества, в анализе случившегося до сих пор не хватает желания интерпретировать свершившиеся изменения во всей их объективности, то есть с точки зрения их собственной логики развития. Когда речь заходит о пришествии Горбачева на должность главы государства далеко не в последнюю очередь о самоубийственном жесте самого государственного аппарата. И дело здесь опять-таки не в мифических горбачевских безволии, беспринципности и слабохарактерности. Просто именно Горби явил гражданскому обществу двуликий, но, вместе с тем, одинаково неприемлемый образ аппаратного игрока, который стремится контролировать всех, но по разным причинам оказывается не нужен никому.

Возможность править разошлась в его лице с умением управлять, то есть утверждать сопринадлежность гражданского общества и государства. Именно поэтому политика гласности и демократизации, объявленные последним вождем СССР и открывшие шлагбаум на пути нового этапа развития гражданского общества в нашей стране, сыграли с их творцом коварную шутку. Неумение управлять вскоре поставило его перед фактом, который неумолимо свидетельствовал лишь об одном: править оказалось некем и нечем.

Последний советский гражданин

Кажется, советскому государству, которое так и не превратилось в структурообразующий элемент гражданского общества, только и оставалось, что объявить о самороспуске. Однако "самораспустился" лишь Горбачев: конца Советского Союза не было, вместо него было лишь маленькое телеобращение Горби о своей отставке.

Советское гражданское общество при этом умерло, так до конца и не родившись. На смену ему пришли гражданские общества бывших союзных республик, что в который раз доказало невозможность формирования гражданского общества в отрыве от национальных государств. (Впрочем, до сих пор можно только гадать, насколько эти государства не являются национальными "по-советски" - при сохранении всех позиций прежней бюрократии на самых разных уровнях, и насколько эти общества, являются гражданскими - в рамках мало изменившейся и лишь усилившейся бюрократической власти).

Произошли оба данных события в рамках неожиданной смычки "либералов" и "консерваторов". "Либералы" похитили у "консерваторов" старую патриотическую идею о необходимости обеспечения государственного суверенитета России в дополнение, а значит de facto, в противовес государственному суверенитету СССР. "Консерваторы" согласились с этим похищением, проголосовав в Верховном Совете России за ратификацию инициированных "либералами" беловежских соглашений.

Горбачев, официально признавший несостоятельность советской юрисдикции, оказался лицом, заявившим об упразднении советского подданства. Первый и последний президент СССР остался, однако, последним гражданином советского гражданского общества и, похоже, верен, этому выбору до сих пор.

 <<<     ΛΛΛ   

В случае с возникшими в нашей стране стратегиями формирования гражданского общества