<<<     ΛΛΛ     >>>   

Получив от ханов Золотой Орды значительные привилегии в торговле в Причерноморье, венецианцы добились также и права на правосудие в Золотой Орде не ее собственным судом, а с помощью своеобразных международных судебных институтов, которые, по сравнению с судом Монгольской империи, являлись нововведением. Порядок организации и действия подобных судов определялся, в частности, вышеупомянутыми ярлыками-договорами ханов Золотой Орды с Венецианской республикой. Например, ярлык хана Джанибека, выданный венецианским купцам Азова в 1342 г., гласит: «Также, если случится, что кто-либо из наших подданных затеет ссору с венецианцем, нанесет ему обиду или же, напротив, поступят какие-либо жалобы на венецианцев от наших людей, пусть тогда правитель Азова и венецианский на совместном заседании установят, внимательно взвесят и разрешат все вышеизложенные жалобы, обиды и оскорбления с тем, чтобы не был нанесен ущерб ни отцу за сына, ни сыну за отца» [32]. Порядок «возбуждения дела» предусматривает другой документ — уведомление правителя Крыма Рамадана также венецианским купцам (1356): «Также если венецианец затеет какой-нибудь спор с тем, который из тюмена, или же тяжбу с ним, тогда тому, кто спрашивает, надлежит идти к консулу и обратиться к нему; если же венецианец спрашивает с того, который из тюмена, ему надлежит идти к правителю края» [33]. В данном случае мы сталкиваемся с характерным и для современного международного права принципом подведомственности по принципу гражданства (подданства) ответчика [34].

Таким образом, можно констатировать существование своего рода «международного судебного органа», стороны в котором представляли лично консул Венеции и даруга Джучидов. Подобный судебный орган следует классифицировать не как международный суд, одним из основных признаков которого является постоянная основа, а скорее как арбитраж ad hoc [35], поскольку, согласно цитированному выше ярлыку, его участники собирались для рассмотрения именно конкретных случаев, а не заседали постоянно.

Опираясь на общие принципы Великой Ясы, а также на конкретные ярлыки ханов, судьи «международных судов» в значительной степени руководствовались и собственным усмотрением, которое, подобно придворным князьям, соотносили с текущей политической ситуацией и личной позицией хана или своего непосредственного начальника — даруги, а представители итальянских республик, соответственно, — своего консула и правительства республик. Собственное усмотрение судей отражало тенденцию, распространенную в ту эпоху в судопроизводстве итальянских торговых республик: судьи (официальные и третейские) выносили решения, соответствующие особенностям момента, отдавая предпочтение общественному мнению и сложившейся ситуации, а не strictum ius [36]. В неменьшей степени оно отражало и принятый в мусульманском праве принцип иджтихада — свободного усмотрения судьи (впоследствии — ученого-правоведа) в случае молчания по данному вопросу общепризнанного источника права [37].

Важным источником для «международных судов» были обычаи делового оборота, принятые в тех регионах, в которых эти суды осуществлялись. Вероятно, они даже преобладали над официальными нормами Золотой Орды и итальянских торговых республик: вряд ли итальянский консул и даруга Джучидов, действующие на паритетных началах, позволили бы возобладать при принятии решения законодательству одной из сторон.

II

Золотая Орда была создана потомками Чингис-хана в первой половине XIII в. Ее территория простиралась от берегов Днестра на Западе до Западной Сибири и Северного Казахстана на Востоке, включая также на некоторых этапах своей истории ряд ближневосточных, кавказских и среднеазиатских регионов. В начале XVI в. Золотая Орда распалась на ряд государств — Крымское, Казанское, Астраханское ханства, Ногайскую Орду и др., которые явились наследниками политической, государственной и правовой традиций Золотой Орды. Некоторые из этих государств просуществовали довольно долго: казахские ханства — до середины XIX, а Бухарский эмират и Хивинское ханство — до начала ХХ в.

На формирование, развитие и функционирование судебной системы Золотой Орды значительное влияние оказали многовековые государственные и правовые традиции тех регионов, которые входили в состав этого государства. Следует учитывать также и особенности правосознания в тот период времени, когда существовала Орда. Именно эти условия определяют своеобразные черты суда Золотой Орды и его сходства с судом и процессом других стран рассматриваемого периода времени.

Например, в Золотой Орде, как и в большинстве стран Европы и Азии (даже в Византии и Китае — государствах с древними правовыми традициями, имевшими сословие профессиональных юристов [38]), а также и на Руси в современную ему эпоху не существовало отдельной ветви судебной власти: правосудие являлось одной из функций исполнительной власти. В Золотой Орде судьи-дзаргучи и кади заседали в «приемной» наместника области, т. е. подчинялись ему и, вероятно, им же назначались. Верховный суд Золотой Орды, как утверждает Д. Островски (не ссылаясь, впрочем, на источники), находился в подчинении непосредственно бекляри-бека — верховного главнокомандующего при хане, т. е. высшего военного чиновника государства [39].

Хан Золотой Орды являлся высшей судебной инстанцией, подобно любому из европейских монархов, русским князьям или китайским императорам. Можно найти и довольно неожиданные параллели, например сходство между судом карачи-беев в Золотой Орде и парламентом — высшей судебной палатой, созданной во Франции Людовиком IX в середине XIII в. Оба эти «судебных органа» составляли приближенные монарха, высшие сановники, которые осуществляли не только судебные, но и иные функции; правда, в дальнейшем тот же Людовик IX провел реформу парламента, заменив его членов профессиональными чиновниками — легистами [40], в результате чего можно провести аналогию между парламентом и уже не судом карачи-беев, а постоянно действующим судом-дзаргу. Практика же международных судов была прямо позаимствована Джучидами из опыта европейских торговых держав.

Глубокая религиозность являлась одной из главных составляющих общественного самосознания того времени, что значительно сказалось на средневековом праве и процессе [41]. В западноевропейском средневековом праве нормы светского и духовного (канонического) права, светские и церковные суды существовали параллельно. Наравне со «светскими» источниками права существовали также и сборники канонического, в частности т. н. «Кодекс Грациана», основанный на Библии и трудах отцов церкви. При этом на разных этапах развития европейской правовой системы и в разных регионах нормы церковного права могли как тесно переплетаться со «светскими» нормами, будучи включенными в одни и те же правовые акты, например, в англосаксонских правдах Инэ или Альфреда (VII–IX вв.) [42], законе венгерского короля Иштвана I (XI в.) или «Законнике Стефана Душана» (1349 г.) [43], так и официально отграничиваться от них, в частности, в «Саксонском зерцале» (XIII в.) [44]. «Духовное» право составляло существенную и неотъемлемую часть европейской средневековой правовой системы.

В мусульманском мире связь права и религии была еще более тесной: в большинстве исламских стран судебные функции прямо осуществляли представители духовенства — хакимы и кади; попытки создания светских судов, например, в Турции при Сулеймане Великолепном в XVI в., успеха не имели [45]. Несмотря на то, что еще в Х в. правовая доктрина отделилась от богословия, тесная связь религиозных предписаний (шариата) и собственно мусульманского права (фикха) сохраняется в исламе до сих пор [46].

Принятие ислама в качестве государственной религии в Золотой Орде привело и к заимствованию исламских институтов, в том числе и судебных. Так, появились вышеупомянутые суды кади, которые сосуществовали с традиционным монгольским институтом — судом-дзаргу и в целом были сходны с аналогичными судами стран исламского Востока — Египта, Ирана, Аравийского полуострова. Например, суд Золотой Орды имел постоянную основу — как в странах исламского мира (в отличие от стран Европы, Руси или даже Монгольской империи, где правосудие осуществлялось ad hoc). Такой вывод позволяет сделать вышеприведенное свидетельство Ибн Баттуты. На введение постоянного суда повлияли существовавшие в регионе традиции мусульманских судей, действующих на постоянной основе — кади. Ибн Баттута упоминает о «правоведах», «писцах» и «эмирах», к которым приходят «судиться». Наличие аппарата специальных чиновников, как нам представляется, служит еще одним подтверждением того, что суд не создавался в особых случаях, а существовал на постоянной основе.

Как и в большинстве стран Европы и Азии того времени (включая и Русь), в судопроизводстве Золотой Орды споры, возникающие в связи с торговлей, собственностью и т. п. (даже связанные с государственными интересами, т. е. относящиеся к публичной сфере), разрешались методами состязательного процесса. Судопроизводство представляло собой некое сакральное действо, в котором наиболее важное место отводилось не формальному следованию закону, а соблюдению многочисленных священных процедур, ритуалов, малейшее отклонение от которых означало поражение в споре [47]. И.Я. Фойницкий характеризует данный тип процесса как подчинение государственного начала частному [48], и такой подход больше соответствует гражданскому процессу, нежели уголовному. Но в средние века не существовало четкого разделения между частным и публичным правом, — даже в Италии и Германии, которые традиционно считались правопреемниками Римской империи и римского права, знавшего такое разделение [49].

Итак, суд Золотой Орды имел немало сходных черт с современными ему судами других стран — в области организации суда, религиозного влияния на судопроизводство, процесса. Однако было много и отличий.

Так, в большинстве стран средневековой Европы основным принципом осуществления правосудия в период феодализма был суд равных: сеньора мог судить только суд сеньоров, владетеля лена — владетели ленов и пр.; иерархия суда, таким образом, отражала иерархию феодального общества [50]. В Золотой Орде подход к правосудию был несколько иным: уровень суда зависел не от сословной принадлежности участников процесса, а от категории дел. Как правило, на суд государственного органа выносилось дело, в котором затрагивались интересы государства, а для решения бытовых споров вмешательства властных структур не требовалось [51]. Сам хан мог рассматривать и конфликты вассальных государей (как в случае со спором Василия II и Юрия Звенигородского за Московский престол), и жалобы простых торговцев [52]. В какой-то мере подобный подход сближает суд Золотой Орды с судом Древней Руси: князья также судили не только высокопоставленных лиц, но и простолюдинов (правда, в отличие от Джучидов, рассматривавших дела государственного значения, они разбирали самые разные дела — вплоть до мелких хищений и хулиганства) [53].

В Золотой Орды мелкие проступки и споры разбирались соответствующими органами, решение которых было одинаковым как для простолюдинов, так и для представителей аристократии. Единственное исключение из правил составляли представители правящего рода Чингизидов и породнившиеся с ними путем браков представители знати: их дела рассматривались лишь семейным советом самих Чингизидов или ханом лично. Это объяснялось не столько сословным характером суда, сколько тем, что род Чингизидов воспринимался подданными как олицетворение некоей харизмы, носители которой были неподсудны суду простых людей [54].

Причина отсутствия сословного подхода при осуществлении правосудия в Золотой Орде, вероятнее всего, заключалась в том, что монгольские завоеватели не видели необходимости соблюдать иерархию среди покоренных ими народов. Все население Золотой Орды (а также представители иностранных государств — дипломаты и торговцы), за исключением царевичей-Чингизидов, составляло общую массу, обязанную подчиняться воле хана и назначаемых им чиновников и военачальников, поэтому сословная принадлежность подданных не имела значения. Критерием важности служила категория дел: если правонарушение или спор затрагивали вопросы власти или ханской собственности, он передавался на рассмотрение хана, менее значительные проступки рассматривались нижестоящими органами власти.

Выше мы выявили сходство исламского суда Золотой Орды с аналогичными судами стран мусульманского Востока. Однако суд Золотой Орды имел и ряд особенностей.

Ислам стал государственной религией в Золотой Орде к 1320 г., но, в отличие от других исламских государств, это не привело к тотальной исламизации ее общества, государственных и правовых институтов. Особенностью судебной системы Золотой Орды, во-первых, стало упомянутое выше сосуществование институтов традиционной монгольской юстиции — судов-дзаргу и мусульманского суда кади; при этом никакого конфликта, казалось бы, несовместимых правовых систем не наблюдалось: представители каждой из них рассматривали дела, отнесенные к их исключительному ведению [55]. Венгерский миссионер Иоганка, побывавший в Золотой Орде в 1320 г., т.е. уже в период исламизации этого государства, сообщает о «заражении сарацинским заблуждением» (исламом), отмечая при этом существование татарских судей, которые придерживались несторианского варианта христианства и обладали значительным влиянием [56].

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Курс уголовно процессуального права очерки по истории суда
Преобладание обвинительно состязательного процесса в золотой орде сближает ее суд с судами других стран европы