Пиши и продавай! |
«Когда пропагандистская машина набирает полные обороты... правительства начинают сами верить собственной пропаганде», - размышлял П.Кобурн , вспоминая, что еще со времен Вьетнама генералы начали думать: если они проигрывают войну, то исключительно из-за того, что им помешала пресса. Подтверждение этому наблюдению мы увидели во время второй чеченской войны, названной антитеррористической операцией. Генералитет рассматривал ее как реванш за проигранные ими афганскую и первую чеченскую войны и стремился всеми силами отлучить от происходящего телевидение и прессу. Трагедию беженцев и результаты ковровых бомбардировок старались умалчивать /самих беженцев называли «временно перемещенными лицами»/. Явно снижали цифры армейских потерь. Число убитых стало государственной тайной. Российскому начальству нужен не мир, а репортажи о победах, писали критики, поясняя, что теперь силовики информацию журналистам дают с руки. Примеры милитаризации массового сознания когда-то пародировал в своих мини-притчах К. Чапек: «ПРОТЕСТ. Перед всем цивилизованным миром мы заявляем, что наш варварский неприятель вместо того, чтобы принять наши условия бросает своих женщин и детей под бомбы наших пилотов». «СООБЩЕНИЕ. Противник предпринял гнусные попытки обстрелять наши самолеты, мирно бросавшие бомбы на его город». «Комсомольская правда», в начале 70-х опубликовавшая эти притчи сатирика, получила строгий выговор от ЦК. «Если в книжке «Информационная война в Чечне» мы могли показать, как нам врали, то сейчас нам не на что опереться, мы не знаем, где правда, - писал уже в наши дни председатель Фонда «Защита 193 гласности» А. Симонов. - Численность боевиков в сообщениях военных никогда не превышала двух тысяч. Получается, что у них две тысячи Суворовых? Что воюют не числом, а умением». О поразительных возможностях телевизионной интерпретации одного и то же события размышляла в своей колонке Ирина Петровская после того, как побывала в Кремле, где президент вручал ей награду по журналистике. Каналы показали с десяток телесюжетов об этой новости. И сразу же на обладательницу награды обрушились десятки телефонных звонков: «Что это было? Каким орденом вас наградили? Почему вы сидели, тогда как все другие участники церемонии стояли?». Ситуация объяснялась просто. О награждении президентской премией Ирина узнала, лежа в институте травматологии после операции перелома ноги. Оказалось, что ее присутствие на церемонии обязательно. Администрация президента прислала за увечным лауреатом машину «скорой помощи» с тремя сопровождающими и новой инвалидной коляской. Вероятно, столь экзотичных посетителей Кремль еще не видел. На церемонии президент наклонился, поцеловал ей руку, вручил цветы. Выразил сожаление по поводу постигшего несчастья и произнес церемониальные слова, адресованные лауреатам. То, что Ирина увидела на экране, повергло ее в шок. Разные сюжеты показывали разные куски речи президента - о Югославии, о предстоящей разговоре с Клинтоном, о возможной встрече с Асланом Масхадовым. Общей оставалась картинка: Борис Николаевич выступает на фоне какой-то коротко стриженной тетки в светлом костюме, сидящей в инвалидной коляске. Что мог подумать зритель, глядя на травмированную женщину в кадре? - размышляла Петровская. - Что это жертва натовской агрессии, а юноши, стоящие рядом с ней - сыновья, поддерживающие мать в трудную минуту жизни? А читатели, знавшие ее по статьям и никогда 194 не видевшие, могли бы подумать, что их любимый автор - инвалид с детства, изначально выбравшая жанр телеобозрения, поскольку ей ничего и не оставалось, кроме как сидеть дома и с утра до ночи смотреть телевизор. И только вечерний выпуск «Сегодня» внятно объяснил необычность мизансцены, присутствие в кадре сидячего лауреата и суть происходившего. Чем больше кораллов, тем больше коралловых рифов Процедура предвыборной телекампании, утвержденная Центризбиркомом в 99-ом году, была явно цивилизованней предыдущих. Треть эфирного времени, отводимого кандидатам и блокам, последние обязаны были использовать на групповое участие в дискуссиях и дебатах. На экране появились ежедневные «круглые столы» и зрительские пресс-конференции. Привычной становилась фигура модератора. Удачнее других заявил о себе «Глас народа» на НТВ. /Специально для дебатов построенная студия позволяла проводить мгновенное го-лосование среди всех присутствующих в павильоне гостей/. Но уже в начале кампании произошло непредвиденное. Снова возвращал рассказ о расстреле |
|
|
|