<<<     ΛΛΛ     >>>   

Хлестаков (принимая деньги). Покорнейше благодарю. Я вам тотчас пришлю
их из деревни... у меня это вдруг... Я вижу, вы благородный человек. Теперь
другое дело.

Городничий (в сторону). Ну, слава богу! деньги взял. Дело, кажется,
пойдет теперь на лад. Я таки ему вместо двухсот четыреста ввернул.

Хлестаков. Эй, Осип!

Осип входит.

Позови сюда трактирного слугу! (К городничему и Добчинскому.) А что же
вы стоите? Сделайте милость, садитесь. (Добчинскому.) Садитесь, прошу
покорнейше.

Городничий. Ничего, мы и так постоим.

Хлестаков. Сделайте милость, садитесь. Я теперь вижу совершенно
откровенность вашего нрава и радушие, а то, признаюсь, я уж думал, что вы
пришли с тем, чтобы меня... (Добчинскому.) Садитесь.

Городничий и Добчинский садятся. Бобчинский выглядывает в дверь и
прислушивается.

Городничий (в сторону). Нужно быть посмелее. Он хочет, чтобы считали
его инкогнитом. Хорошо, подпустим и мы турусы; прикинемся, как будто совсем
и не знаем, что он за человек. (Вслух.) Мы, прохаживаясь по делам должности,
вот с Петром Ивановичем Добчинским, здешним помещиком, зашли нарочно в
гостиницу, чтобы осведомиться, хорошо ли содержатся проезжающие, потому что
я не так, как иной городничий, которому ни до чего дела нет; но я, кроме
должности, еще и по христианскому человеколюбию хочу, чтобы всякому
смертному оказывался хороший прием, - и вот, как будто в награду, случай
доставил такое приятное знакомство.

Хлестаков. Я тоже сам очень рад. Без вас я, признаюсь, долго бы
просидел здесь: совсем не знал, чем заплатить.

Городничий (в сторону). Да, рассказывай, не знал, чем заплатить?
(Вслух.) Осмелюсь ли спросить: куда и в какие места ехать изволите?

Хлестаков. Я еду в Саратовскую губернию, в собственную деревню.

Городничий (в сторону, с лицом, принимающим ироническое выражение). В
Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да с ним нужно ухо востро.
(Вслух.) Благое дело изволили предпринять. Ведь вот относительно дороги:
говорят, с одной стороны, неприятности насчет задержки лошадей, а ведь, с
другой стороны, развлеченье для ума. Ведь вы, чай, больше для собственного
удовольствия едете?

Хлестаков. Нет, батюшка меня требует. Рассердился старик, что до сих
пор ничего не выслужил в Петербурге. Он думает, что так вот приехал да
сейчас тебе Владимира в петлицу и дадут. Нет, я бы послал его самого
потолкаться в канцелярию.

Городничий (в сторону). Прошу посмотреть, какие пули отливает! и
старика отца приплел! (Вслух.) И на долгое время изволите ехать?

Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как
бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За что
ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те
потребности, душа моя жаждет просвещения.

Городничий (в сторону). Славно завязал узелок! Врет, врет - и нигде не
оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил
его. Ну, да, постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше
рассказать! (Вслух.) Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в
глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не
жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами
комнату.) Кажется, эта комната несколько сыра?

Хлестаков. Скверная комната, и клопы такие, каких я нигде не видывал:
как собаки кусают.

Городничий. Скажите! такой просвещенный гость, и терпит - от кого же? -
от каких-нибудь негодных клопов, которым бы и на свет не следовало родиться.
Никак, даже темно в этой комнате?

Хлестаков. Да, совсем темно. Хозяин завел обыкновение не отпускать
свечей. Иногда что-нибудь хочется сделать, почитать или придет фантазия
сочинить что-нибудь, - не могу: темно, темно.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Обратившийся ко зрителям с прищуренным глазом
Веревочку
Аммос федорович
Маменька голубое голубом
Петр иванович