<<<     ΛΛΛ     >>>   

Своим парадоксальным подвигом Борис и Глеб создали на Руси новый класс (чин) святых - "страстотерпцев", т.е. не противившихся насильственной смерти, что сообщало ей характер вольной жертвы. Мученическая смерть вообще характерна для ранних русских святых - половина из канонизированных до 1364 г. были мучениками. Но, по словам Г.П. Федотова, русская церковь ничем не выделила своих мучеников: большинство из них чтутся местно (т.е. не всей церковью, а в отдельной епархии или даже в монастыре или храмовом приходе с благословения правящего архирея) или вовсе забыты. "Это означает, что русская церковь не делала различия между смертью за веру во Христа и смертью в последовании Христу, с особым почитанием относясь ко второму подвигу" .

Последний парадокс культа Бориса и Глеба, по Г.П. Федотову, в том, что святые, не противившиеся насильственной смерти, после нее оказываются предводителями небесных сил, защищающих русскую землю от врагов; эти представления отражены в литературных памятниках.

Не забудем посмертных чудес, ставших все-таки главным основанием для канонизации. Святые были захоронены в Вышгороде (14 верст от Киева вверх по Днепру) у церкви св. Василия. На месте погребения иногда люди видели стоящий огненный столб, иногда было слышно ангельское пение. На могилу стекались богомольцы. Однажды подземный огонь опалил ноги ступившего на могилу варяга. Вскоре после того сгорела церковь св. Василия, но все имущество - иконы, сосуды - удалось вынести. Во время открытия мощей святых из гробов исходило благовоние, тела найдены нетленными, а у гробов происходили исцеления больных. Столь "классические" чудеса были вполне достаточны для канонизации.

Вообще культ невинно убиенных весьма характерен для русской традиции. Всенародным почитанием пользовались, например, князь Андрей Боголюбский, убитый в 1174 г. боярами, а также Павел I. Как замечает И. Кологривов, "кровь, пролитая вследствие предательства, рассматривается, по-видимому, русским народным благочестием (в случае императора Павла), а также и русскою церковью (в случае Андрея Боголюбского, ею канонизированного), как очистительное омовение, смывающее с жертв всякий грех и всякую скверну. Андрей был храбрым князем, замечательным государственным деятелем, много сделавшим для распространения культуры; перенеся центр русской культурной жизни из Киева на север, он стал основателем современной России; но ни он, ни Павел I не были "святыми" в обычном понимании этого слова. И однако они более других привлекли народную любовь и народное благочестие, которое именно в них узнавало любимые черты Единственного Образца" .

Вторым святым, канонизированным русской церковью, был преподобный Феодосии Печерский (? - 1074, общецерковная канонизация в 1108; слово "преподобный" означает святого монаха). Его называют отцом русского монашества. Образ Феодосия, благодаря подробному и впечатляющему житию, написанному монахом Нестором, был одним из самых популярных на Руси.

Главные черты личности святого, согласно житию, - сочетание кротости, смирения, даже самоуничижения с решительностью и силой духа. Сын человека, обладавшего некоторым положением (видимо, княжьего тиуна - род древнерусского городского чиновника), он с детства выказал успехи в грамоте и мог бы, вероятно, сделать определенную карьеру. Но чтение духовной литературы наставило отрока на другой путь. Он стал стесняться своего положения и уже в детстве предпочитал ходить в бедной одежде. Более того, оставшись тринадцати лет без отца, мальчик стал ходить с имевшимися в доме рабами на работу и трудиться вместе с ними, а позднее подрядился печь просфоры для городской церкви. Все это вызывало активное противодействие со стороны его матери - женщины крутой и сильной. Как писал о. И. Кологривов, "в крестьянских работах, как позже в ремесле просвирника, мать Феодосия с полным правом видит социальную деградацию, поношение родовой чести. Но святой хочет быть "яко един от убогих" и трогательно убеждает мать: "Послушай, о мать, молю ти ся, послушай: Господь Бог Иисус Христос сам поубожился и смирился, нам образ дая, да и мы того ради смиримся". Это "убожение" Феодосия питается живым созерцанием уничижения Христова, Его рабьего зрака, Его страдающего тела. Выбрав себе убогую профессию просвирника, он оправдывает ее перед матерью любовью к телу Христову. "Лепо есть мне радоватися, ясно содельника мя сподоби Господь плоти своея". <...>Любовь к бедным ("нищелюбие") и милостыня становятся отныне отличительными чертами подлинной русской духовности, идеалом святости русского народа. В русском духовном понимании, милостыня - лучшее выражение любви, спасающей мир и составляющей источник жизни для всех людей. "Богатые милостыней спасутся, убогим терпением, весь мир любовью", - говорил древний русский проповедник" .

Но вернемся к св. Феодосию. История его борения с матерью давно стала хрестоматийной. Он трижды убегал из дому (поначалу пытался добраться до Святой Земли с прохожими греками, во второй раз скрывался у знакомого священника), дважды был возвращен и жестоко наказан, а в третий раз ушел совсем. Придя в Киев (а родом он бьи из Василькова близ Курска), ходил по монастырям и наконец постригся в монахи в пещерной обители, основанной также канонизированным позднее преп. Антонием. Последний, родом из Любеча в Черниговской земле, принял постриг на святой горе Афон в Греции, по велению игумена вернулся на Русь и поселился в пещере, вырытой в холме близ Киева. Вскоре вокруг него собралось немало учеников и последователей, была вырыта большая пещера для церкви и келий. Так возникла знаменитая впоследствии Киево-Печерская лавра. Сам Антоний, впрочем, покинул основанный им монастырь и переселился в новую пещеру в более уединенном месте, к тому же дал обет молчания. Скончался он около 1073 г. "После своей смерти, - замечает о. И. Кологривов, - он, по-видимому, был почти забыт, и только в XII и XIII веках его образ и пример стали оказывать заметное влияние на жизнь монахов Лавры", в результате чего там появились затворники (т.е. монахи, проводящие жизнь в молитвенном уединении и молчании).

Феодосии же избрал для себя иной путь. Лет ему ко времени пострижения было, вероятно, не более двадцати, а уже в 25 - 27 его авторитет стал столь велик, что сам Антоний рекомендовал его в игумены (настоятели) монастыря. За несколько лет до этого его нашла наконец мать. Феодосии, боясь, видимо, поддаться ее уговорам, далеко не сразу согласился увидеться, но результат оказался обратным: он сам убедил мать постричься в монахини в одном из киевских монастырей.

Феодосии-игумен проявляет те же черты характера. Он завел монастырскую жизнь согласно строгому греческому Студийскому уставу, хочет, чтобы все происходило по раз заведенным твердым правилам. Но при этом не любит наказывать, не гневается, не выходит из себя, "но милосерд и тих". Он не гнушается никакой, даже черной работой, после которой проводит ночи в молитве, но, стесняясь этого, притворяется спящим, когда под утро к его келье подходит инок. За исключением нескольких эпизодов (вериги в юности, молитва полуобнаженным комариной ночью), он не мучит специально в аскетических целях своей плоти, предпочитая труд, молитву, пост, воздержание от сна. Это традиция, как заметил Г.П. Федотов, близкая не египетскому или сирийскому, а палестинскому монашеству.

Феодосии против обзаведения значительным хозяйством, и монастырь фактически существует благодаря милостивой помощи со стороны, которая, по молитве игумена, приходит всегда вовремя. Но значительная часть получаемого, в свою очередь, раздается бедным.

Феодосии строго пресекает попытки делать хозяйственные запасы и рассчитывать наперед, прямо следуя букве евангельского учения. Кроткий и тихий, он гневно обличает киевского князя Святослава, изгнавшего старшего брата с престола. Князь ничего не может поделать с праведником-"диссидентом" и вынужден сам приехать в монастырь за примирением, которого, впрочем, окончательно так и не наступает: Феодосия едва уговорили поминать во время службы князя, и то только после имени изгнанного брата.

Мы видим, что Феодосии, терпимый к человеческим слабостям, не терпит нарушения законов божеских и человеческих. Он максималист, поскольку пытается по мере сил строить жизнь по моральным заповедям Нового Завета. Он вынужден как руководитель и наставник монашеской общины искать и находить компромиссы с миром, но это именно сознательные досадные компромиссы. Феодосии еще не готов полностью поставить себя вне общества, соблюдая букву Завета (как позднее юродивые), но элемент юродства, самоуничижения, как справедливо заметил Г.П. Федотов, в его поведении достаточно силен. Образ противостоящего миру кроткого святого монаха, как и вольно жертвующих собой страстотерпцев, оказался весьма существенным для дальнейшего развития народного духа.

Умер святой, не достигнув, вероятно, и сорока лет. По всей видимости, его крепкое тело подорвали чрезмерное постничество и бессонные ночи.

После кончины Феодосия жесткая дисциплина не удержалась в его монастыре. Среди следующих поколений были монахи, напоминавшие своего учителя, строгие аскеты и затворники, изнуряющие плоть, были и мученики за веру. О их жизни и подвигах известно из знаменитого памятника агиографической литературы - "Киево-Печерского патерика". Мы знаем, что в XVII в. в Лаврских пещерах покоилось 118 тел монахов, в большинстве домонгольских, которые разом были причислены к лику святых киевским митрополитом Петром Могилой в 1643 г., а в 1762 г. вписаны в общерусские святцы. Г.П. Федотов усматривал в обители Антония и Феодосия два потока духовной жизни: один - пещерный, аскетико-героический, друной - надземный, смиренно-послушный, ориентированный на социальное служение. "Их корни восходят к святым основателям, а за ними и к двоякой традиции греческого Востока: палестийно-студийской и египетско-сирийско-афонской". Воплощением этих традиций могут служить образы двух киевских святых - Марка Пещерника и Алимпия (Алипия)-иконописца.

"Один - суровый старец, весь век проведший под землей на послушании гробокопателя, в странной фамилиарности со смертью: он воскрешает покойников на несколько часов, пока не готова могила, заставляет их переворачиваться, чтобы исправить недостатки своей работы. Суровый к живым, он готов карать их смертью за злое движение сердца и открывает им путь сурового, слезного покаяния...

Другой - светлый художник, тоже труженик, не дающий отдыха своей руке; нестяжатель, раздающий бедным свою мзду, оклеветанный, преследуемый монахами, но кроткий, никого не карающий, возлагающий надежды на небесные силы. Его чудесные краски совершают исцеление прокаженного, и ангелы во плоти пишут за него иконы" .

Еще одна характерная фигура русской святости домонгольской поры - преп. Авраамий Смоленский (напомним, что слово преподобный означает монашество святого), живший в конце XII - начале XIII в. (ум. в 1221 г.). Подробности его биографии известны благодаря сохранившемуся древнему житию, составленному его учеником Ефремом между 1224 и 1227 гг. Канонизирован Авраамий в XVI в., а до того местно почитался в Смоленске.

О юности святого известно лишь то, что, потеряв родителей, он роздал имущество бедным и оделся в "худые ризы", словно нищий, - мотив, который уже встречался в житии Феодосия. После некоторого периода юродства он постригается в смоленском монастыре,, получив имя Авраамия. Там будущий святой становится книжником, а благодаря существовавшей в то время в Смоленске значительной культурной традиции, приобретает обширную книжную ученость и скоро становится известен.

Усиленные занятия Авраамий сочетал с несвойственной традиции Феодосия аскезой (образ жизни, предполагающий ограничение и подавление телесных влечений и желаний, отказ от мирских благ ради достижения нравственного совершенства и - иногда - мистического единения с Божеством). Житие говорит о его худобе и бедности "от великого труда и воздержания и бдения, от мног глагол". Ему свойственна экстатическая, эмоциональная молитва. Он мало связан с жизнью общества, с милосердием, противополагая этому "дар и труд божественных писаний". "Не возливающий елей целитель, а суровый учитель, одушевленный, может быть, пророческим вдохновением", - говорил о нем Г.П. Федотов .

Ученость Авраамия привлекла к нему многих жаждущих "утешения из святых книг". Его высокая популярность вызвала, вероятно, ревность и зависть городского духовенства и монашества. Святому пришлось покинуть монастырь из-за отказа перестать "учить", а затем - и сам Смоленск, население которого, подстрекаемое недоброжелателями Авраамия, пылало к нему ненавистью. Несмотря на благоприятные приговоры мирского и духовного судов, Авраамий был отослан в свой монастырь с запрещением совершать богослужение. Но Божья кара в виде страшной засухи падает на города, и только по молитве оправданного наконец святого "одожди Бог на землю дождь". Остаток жизни Авраамия проходит спокойно в монашеских трудах, он даже становится игуменом небольшого монастыря Пресвятой Богородицы. Для нас важно то, что обвинения против Авраамия, ставшие основанием для гонений, хотя, видимо, и были порождены ненавистью и завистью, носили характер не только грязных наветов, но и "идеологический": слишком много знающий монах был заподозрен в ереси, чтении запрещенных церковью книг ("глубинных") и даже пророчестве - вероятно, из-за особого интереса к эсхатологическому учению. Последнее, действительно, особо было богато апокрифической литературой, которая распространилась и на Руси. Но для обвинения монаха-книжника, учителя едва ли имелись основания. Возможно, что, по словам Г.П. Федотова, "перед нами первая в русской истории картина столкновения свободной богословской мысли с обскурантизмом невежественной, хотя и облеченной саном толпы". Подобный конфликт и обычно используемые в нем наветы и гонения - один из характерных мотивов русской духовной атмосферы вплоть до нового времени (да и до сего дня). А св. Авраамий Смоленский может быть осмыслен как родоначальник и покровитель нашего духовного просвещения.

Весьма значительную часть древнерусских святых (около 50) составляют общецерковно канонизированные или местночтимые святые князья или княгини. Их можно разделить на несколько групп: князья равноапостольные (т.е. способствовавшие распространению православной веры, прежде всего - св. Владимир Креститель), князья-иноки (принявшие монашество и в нем достигшие святости), князья-страстотерпцы (вынесшие мученическую смерть - чаще всего во время татарского нашествия - за веру или ради защиты родной земли, избавления ее самопожертвованием от нашествия), наконец, князья, прославленные своим общественным служением. Остановимся на трех святых князьях.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

культуры Юдин А. Русская народная культура 13 сохранении
Возможно потомков эмигрантов из хорезма после его разгрома праздник пантеон
культуры Юдин А. Русская народная культура 13 феодосия
культуры Юдин А. Русская народная культура 12 способом
Как писал известный исследователь русской духовной культуры г