<<<     ΛΛΛ     >>>   

"Один, - он был везде, холодный, неизменный...", - писал Лермонтов о Наполеоне [12]. "Будь самим собою", - писал А. Бестужев Пушкину [13]. Священник Мысловский, характеризуя поведение Пестеля на следствии, записал: "Везде и всегда был равен себе самому. Ничто не колебало твердости его" [14].

Впрочем, романтический идеал единства поведения не противоречил классицистическому представлению о героизме, совпадая к тому же с принципом "единства действия". Карамзинский "протеизм" был в этом отношении ближе к реалистической "многоплановости". Пушкин, противопоставляя одноплановость поведения героев Мольера жизненной многогранности созданий Шекспира, писал в известном наброске:

"Лица, созданные Шекспиром, не суть как у Мольера типы такой-то страсти, такого-то порока; но существа живые, исполненные многих страстей, многих пороков; обстоятельства развивают перед зрителем их разнообразные и многосторонние характеры" [15].
При этом, если при переходе от жизненных наблюдений к создаваемому им поэтическому тексту художник классицизма или романтизма сознательно отбирал какой-либо один план, поскольку считал его единственно достойным литературного отображения, то при обратном переходе - от читательского восприятия текста к читательскому поведению - происходит трансформация: читатель, воспринимая текст как программу своего бытового поведения, предполагает, что определенные стороны житейской деятельности в идеале должны вообще отсутствовать. Умолчание в тексте воспринимается как требование исключить определенные виды деятельности из реального поведения. Так, например, отказ от жанра любовной элегии в поэзии мог восприниматься как требование отказа от любви в жизни. Следует подчеркнуть общую "литературность" поведения романтиков, стремление все поступки рассматривать как знаковые.
Это, с одной стороны, приводит к увеличению роли жеста в бытовом поведении. Жест - это действие или поступок, имеющий не только и не столько практическую направленность, сколько отнесенность к некоторому значению. Жест - всегда знак. и символ. Поэтому всякое действие на сцене, включая и имитирующее полную освобожденность от сценической телеологии, есть жест; значение его - замысел автора.

С этой точки зрения бытовое поведение декабриста представилось бы современному наблюдателю театральным, рассчитанным на зрителя. При этом следует ясно понимать, что "театральность" поведения ни в коей мере не означает его неискренности или каких-либо негативных характеристик. Это лишь указание на то, что поведение получает некоторый сверхбытовой смысл, становится предметом внимания, причем оцениваются не сами поступки, а символический их смысл.

С другой стороны, в бытовом поведении декабриста меняются местами привычные соотношения слова и поступка.

В обычном речевом поведении той эпохи отношение поступков и речей строилось по следующей схеме:

выражение слово
содержание поступок

Слово, обозначая поступок, обладает тенденцией к разнообразным сдвигам эвфемистического, перифрастического или метафорического характера. Так, рождается, с одной стороны, бытовой язык света с его "обошлась при помощи носового платка" на нижней социальной границе и французскими обозначениями для "русских" действий на верхней. Связь - генетическая и типологическая - этого языка с карамзинизмом отчетливо улавливалась современниками, предъявлявшими и литературному языку карамзинистов, и светской речи одно и то же обвинение в жеманство. Тенденция ослаблять, "разбалтывать" связь между словом и тем, что оно обозначает, характерная для светского языка, вызвала устойчивое для Л. Н. Толстого разоблачение лицемерия речей людей света.

С другой стороны, на том же принципе словесного "облагораживания" низкой деятельности строилась подьяческая речь с ее "барашком в бумажке", означающим взятку, и эвфемистическим "надо доложить" в значении "следует увеличить сумму", специфическими значениями глаголов "давать" и "брать". Ср. хор чиновников в "Ябеде" Капниста:

Бери, большой тут нет науки;
Бери, что только можно взять.
На что ж привешены нам руки,
Как не на то, чтоб брать? [16]

Вяземский, комментируя эти стихи, писал:

"Тут дальнейших объяснений не требуется: известно о каком бранье речь идет. Глагол пить также само собой равняется глаголу пьянствовать <...> Другой начальник говорил, что когда приходится ему подписывать формулярные списки и вносить в определенные графы слово достоин и способен, часто б хотелось бы прибавить: «Способен ко всякой гадости, достоин всякого презрения»" [17].
На этой основе происходило порой перерастание практического языка канцелярий в тайный язык, напоминающий жреческий язык для посвященных. От посетителя требовалось не только выполнение некоторых действий (дача взятки), но и умение разгадать загадки, по принципу которых строилась речь чиновников. На этом построен, например, разговор Варравина и Муромского в "Деле" Сухово-Кобылина. Ср. образец такого же приказного языка у Чехова:
"- Дай-ка нам, братец, полдиковинки и двадцать четыре неприятности.
Половой немного погодя подал на подносе полбутылки водки и несколько тарелок с разнообразными закусками.

- Вот что, любезный, - сказал ему Початкин, - дай-ка ты нам порцию главного мастера клеветы и злословия с картофельным пюре" [18].

Языковое поведение декабриста, было резко специфическим. Мы уже отмечали, что характерной чертой его было стремление к словесному наименованию того, что, реализуясь в области бытового поведения, табуировалось в языке. Однако номинация эта имела специфический характер и не сопровождалась реабилитацией низкой, вульгарной или даже просто бытовой лексики. Сознанию декабриста была свойственна резкая поляризация моральных и политических оценок: любой поступок оказывался в поле "хамства", "подлости", "тиранства" или "либеральности", "просвещения", "героизма". Нейтральных или незначимых поступков не было, возможность их существования пе подразумевалась.
Поступки, находившиеся вне словесного обозначения, с одной стороны, и обозначавшиеся эвфемистически и метафорически - с другой, получают однозначные словесные этикетки. Набор таких обозначений относительно невелик и совпадает с этико-политическим лексиконом декабризма. В результате, во-первых, бытовое поведение перестает быть только бытовым: оно получает высокий этико-политический смысл. Во-вторых, обычные соотношения планов выражения и содержания применительно к поведению - меняются: не слово обозначает поступок, а поступок обозначает слово:

выражение Ю содержание
поступок Ю слово

При этом важно подчеркнуть, что содержанием становится не мысль, оценка поступка, а именно слово, причем именно слово, гласно сказанное: декабрист не удовлетворяется тем, чтобы про себя, в уме своем, отрицательно оценить любое проявление "века минувшего". Он гласно и публично называет вещи своими именами, "гремит" на балу и в обществе, поскольку именно в таком назывании видит освобождение человека и начало преобразования общества. Поэтому прямолинейность, известная наивность, способность попадать в смешные, со светской точки зрения, положения так же совместима с поведением декабриста, как и резкость, гордость и даже высокомерие. Но оно абсолютно исключает уклончивость, игру оценками, способность "попадать в тон" не только в духе Молчалина, но и в стиле Петра Степановича Верховенского.

Может показаться, что эта характеристика применима не к декабристу вообще, а лишь периода Союза Благоденствия, когда "витийство на балах" входило в установку общества. Известно, что в ходе дальнейшей тактической эволюции тайных обществ акцент был перенесен на конспирацию. Новая тактика заменила светского пропаганднста заговорщиком.

Однако следует отметить, что изменение в области тактики борьбы не привело к коренному сдвигу в стиле поведения: становясь заговорщиком и конспиратором, декабрист не начинал вести себя в салоне "как все". Никакие конспиративные цели пе могли его заставить принять поведение Молчалина. Выражая оценку уже не пламенной тирадой, а презрительным словом или гримасой, oн оставался в бытовом поведении "карбонарием". Поскольку бытовое поведение не могло быть предметом для прямых политических обвинений, его не прятали, а наоборот - подчеркивали, превращая в некоторый опознавательный знак.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Поздно ночью именно дурново был послан арестовать рылеева
Сопоставление поведения декабристов с поэзией
В качестве индивидуально выбранного поведения это была норма
Превращенного в ритуал поведения танцы