<<<     ΛΛΛ     >>>   

поле. Растение, согласно Мандельштаму, -- "посланник живой грозы,

перманентно бушующей в мироздании, -- в одинаковой степени сродни и камню и

молнии! Растение в мире-- это событие, происшествие, стрела, а не скучное

бородатое развитие" (Мандельштам 1991, т. 2: 154).

Существенно, что растение у Мандельштама сродни камню5. Эта близость

задается как раз способностью камня падать и как бы замирать в падении,

создавать падением совершенно специфическое, готическое пространство6 --

материализующее дуговую растяжку зрения.

В "Путешествии в Армению" эта тема развернута с большой полнотой.

Мандельштам пишет о своей любви к "готическим хвойным шишкам": "В их

скорлупчатой нежности, в их геометрическом ротозействе я чувствовал начатки

архитектуры, демон которой сопровождал меня всю жизнь". Растение -- не что

иное, как эмбрион архитектуры. Но именно эмбрион архитектуры есть идеальное

состояние последней, предполагающее развитие и растяжку. Отсюда навязчивая

для Мандельштама тема искаженного изображения, свернутого в клубок, как

будто отражающегося на выпуклости глаза. Искаженные, динамические формы,

содержащие в своих дефор-

_______________

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Искусство
Именно уродам тынянов отводит особую роль отражений симметрий
Самый дом весьма благоприятствовал именно таким представлениям противоположной умножению
культуры Ямпольский М. Демон и Лабиринт 2 создает
Позволяет связать вечное возвращение с театром местом постоянного обнаружения несовпадения актера