<<<     ΛΛΛ     >>>   

Особенно характерен для творческого почерка А.Ф. Лосева введенный в основной текст книги «Музыка как предмет логики» перевод текста, как пишет сам Лосев, «одного малоизвестного немецкого писателя.., достаточно глубоко понимающего существо музыкального искусства» [10]. Предельная экзальтация, доходящая до антиномического надрыва, полная погруженность в мир субъективных переживаний, даруемых музыкой, — так можно охарактеризовать этот небольшой фрагмент, написанный самим Лосевым и названный им «Музыкальным мифом». Своим внутренним пафосом, дополненным исповедальным смысловым строем, он на порядок «перекрывает» основной текст книги. Показателен и сам прием, примененный Лосевым. Этот текст — не публичная исповедь, не заметки «для души». Самим фактом своего существования он подтверждает важнейшую для Лосева мысль об онтологической данности музыкального языка, о высшей форме исповедального переживания, даруемого им.

Музыка в жизни и творчестве Лосева занимала уникальное место. Выбор в пользу свободы философского слова состоялся во многом в ущерб свободе художника-музыканта, поскольку в юности музыка была, пожалуй, главной страстью будущего философа. Тем не менее музыка, точнее, Музыка-Слово, стала-таки текстом жизни Лосева.

Приписывая «малоизвестному немецкому писателю» свой «Музыкальный миф», Лосев рассыпает по его страницам многочисленные содержательные отсылки к своему основному труду, воспроизводит целый фейерверк образных сравнений из корпуса русской поэзии, философии. Насыщенность работы символикой цвета приводит к теме Скрябина, так любимой Лосевым.

Вся великая музыка, по мысли Лосева, трагична, подвластна ликам жизненной смерти. Обращение автора к предельным проявлениям музыкального исповедания творческой веры у Бетховена, Вагнера, Скрябина не случайно. Музыка любого выдающегося композитора не может не нести в себе исповедального смысла. Зрелость мышления художника зависит от способности анализировать художественную задачу в том числе и на уровне ее переживания, даруемого исповедью и молитвой. Композитор, чутко реагируя на объективную конфликтность бытия, осознает и переносит меру собственного осознания трагедийности в ткань художественного произведения, что в свою очередь выражает степень постижения гармонии мира. Как писал И.Ф. Стравинский, «феномен музыки дан нам единственно для того, чтобы внести порядок во все существующее, включая сюда прежде всего отношения между человеком и временем» [11].

В русской музыке тема смерти практически всегда пропущена сквозь призму покаяния, а тема любви формируется в христианской, нравственной ауре. «Музыка смерти» на русской почве предстает одним из важнейших проявлений общей духовной ситуации христианского самосознания, наполненного исповедью-любовью и устремленного к исповеди-смерти.

В западноевропейской традиции XVIII-XX вв. большое значение имеет жанр реквиема — один из самых значительных «модусов» исповедального слова в музыке. Помимо знаменитого «Реквиема», В.А. Моцарта можно назвать одноименные произведения А. Керубини, В. Манфредини, Д. Чимарозы, Дж. Сарти, Р. Шумана, Дж. Верди, Г. Берлиоза, Б. Бриттена, К. Орфа, А. Уэббера [12]. В отечественной музыке расцвет жанра реквиема приходится на ХХ век [13]. Этот факт чрезвычайно важен, поскольку единение исповеди и смерти происходит в русской философско-музыкальной мистерии не протяжении всего XX в. Последние мощные «отблески» этого явления, совсем не вторичные по своему содержанию, приходятся уже на вторую половину века, когда в единую линию сливаются исповедальное слово ахматовского «Реквиема», религиозная музыка А. Шнитке и Э. Артемьева.

Исповедальное слово и музыка дополняют друг друга и предстают в культурном пространстве в качестве единого духовного поля. Подлинность, искренность музыкального языка отражается в самой возможности «авторской исповеди» художника, открытого поискам высших идеалов свободы и творчества.

Примечания
[1] Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976. С.307.

[2] Роллан Р. Музыкально-историческое наследие: В 8-и вып. М., 1990. Вып. 5. С.138.

[3] Там же. С.152.

[4] Флиер Я. Статьи. Воспоминания. Интервью. М., 1983. С. 210.

[5] Стафф Л. Китайская флейта // Восток-Запад: Исследования, публикации, переводы. М., 1989. С.268.

[6] Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М., 1990. С.258.

[7] Лукач Д. Своеобразие эстетического: В 4 т. М., 1987. Т.4. С.71-72.

[8] Шопенгауэр А. Мир как воля и представление // Шопенгауэр А. Избр. произведения: В 5 т. Т.1. М.,1992. С.259.

[9] Лосев А.Ф. Из ранних произведений.. С.261.

[10] Там же. С.257.

[11] Стравинский И.Ф. Хроника моей жизни. М., 1963. С.99.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Воспроизводит целый фейерверк образных сравнений из корпуса русской поэзии