|
<<< ΛΛΛ >>>
Ехал рыжий на быке.
Ему красный повстречался
На козе.
Всеми способами стремятся они заменить верхового или ломового
коня каким-нибудь нелепым суррогатом, и чем ощутительнее эта нелепица,
тем охотнее культивирует ее детская песня:
Ехал повар на чумичке,
Две кастрюли впереди.
Дело доходит до того, что огромное для детского глаза животное
заменяется микроскопической козявкой, дабы еще сильнее подчеркнуть
всю явную эксцентричность этого отклонения от нормы:
Маленьки ребятки
На маленьких козявках
Поехали кататься.
Но необходимо тут же отметить, что, при всех этих резких отклонениях
от нормы, норма живо ощущается ребенком.
На каких бы козявках ни разъезжали герои стишков, этим козявкам
в сознании ребенка всякий раз противопоставляется лошадь, которая
незримо присутствует тут же.
Иногда, впрочем, она присутствует зримо, но появляется лишь
для того, чтобы ее отстранение было еще более заметно:
Впрег коня, конь-ат не везет.
Впрег комара, комар-ат помчал,
На гумно замчал.
Эта тяга к нарушению установленного порядка вещей наблюдается
не только в русском фольклоре. В английских, например, народных детских
песнях тот же мотив о ездоке и коне варьируется множество раз:
– Оседлаю моего петуха, взнуздаю мою курицу и отвезу мою
маленькую даму домой… (I'll saddle my cock and I'll bridle my hen…)
– Мать Джека поймала гусака и, взобравшись ему на спину, полетела
верхом на луну… (Jack's mother… caught the goose soon and mounting its back
flew up to the moon…)
<<< ΛΛΛ >>>
Не губите сердечко мое
На которомне прокатились бы люди в русских детских народных стишках
Будторебенок освободил свою песню от смысла
|
