<<<     ΛΛΛ     >>>   

* Черкасами автор называет малороссиян. — Прим. пер.

200
они излагают дела свои так же пространно, как наши писаря, пишут на длинных свертках, и хотя столы стоят перед ними, но они не могут писать иначе, как на коленях, следуя древнему обыкновению, которое можно видеть в изображениях св. Иеремии. Секретари их называются подьячими, а чин дьяка соответствует чину нашего лорда-депутата. Большая часть русских букв заимствована у греков (всех 42).
Все дела совершаются посредством просьб. Просьбы эти развертываются, как вафли, и проситель держит их перед боярином, который (если в хорошем расположении духа) протягивает за ними руку и прочитывает их или отдает своему дьяку, а дьяка проситель должен одарить, чтобы он напоминал боярину о просьбе.

Наружность императора красива; он двумя месяцами старее короля Карла II и здоров сложением; волосы его светло-русые, он не бреет бороды, высок ростом и толст; его осанка величественна; он жесток во гневе, но обыкновенно добр, благодетелен, целомудрен, очень привязан к сестрам и детям, одарен обширной памятью, точен в исполнении церковных обрядов, большой покровитель веры; и если бы не окружало его густое облако доносчиков и бояр, которые направляют ко злу его добрые намерения, то его, без сомнения, можно бы было поставить наряду с добрейшими и мудрейшими государями. Отец его очень любил англичан и был человек миролюбивый. Но ныне царствующий император имеет дух воинственный и завел с крымцами, поляками и шведами войну, успех которой покажет время. Мне известно только, что государство бедно, малолюдно и что оно в десять лет так расстроилось, что едва ли через сорок лет достигнет прежнего благосостояния. Семь лет тому назад погибло от чумы 7 или 8 тысяч человек, а три года тому назад крымцы увели с границ 400000 человек в вечный плен. Сверх того еще 300000 человек погибло в различных войнах. Лучшая часть земли опустошена, остальная же не обработана за недостатком людей. На пространстве 500 верст (проезжая вверх по реке) вы увидите десять женщин и детей на одного мужчину. Всего здесь стало мало; все вшестеро дороже прежнего, а медные деньги потеряли цену.

Глава X
Теперь возвратимся к великому императору, который не ограничен во власти, но следует, однако же, мнениям совета и в государственных, и в частных делах. Владения его расширены его предками, которые были прежде князьями владимирскими и, постепенно усиливаясь, завладели наконец Москвою. Дворец императора до сих пор называется Кремленым городом. Иван Васильевич (прозванный Грозным) был хорошим государем, но много имел странностей.

201
Однажды он пришел к своему дьяку и подал ему бумагу, в которой просил его, чтобы он сделал одолжение, заготовил к назначенному времени 200000 человек войска со всем нужным оружием; потом прибавил, что он очень ему будет благодарен и будет молиться за его здоровье, и подписался: Твой покорный слуга, Ванька Московский. С этим войском завоевал он царство Казанское, простирающееся вниз по реке Волге на 1000 верст, Астрахань, находящуюся в двух тысячах верстах, и Сибирь — в трех тысячах верстах, заслуживающую имя лучшего цвета Русской империи. Иван Васильевич был любим народом, потому что с ним обходился хорошо, но жестоко поступал с своими боярами. У него был жезл с острым наконечником, который он иногда, во время разговора, вонзал своим боярам в ноги, и если они выносили удар, не вздрогнув, то оказывал им после большое предпочтение.
Однажды послал он в Вологду за меховым колпаком и наложил на ее жителей пеню за то, что прислали этот колпак не в надлежащую меру.
На одном празднике он делал различные шалости, которым некоторые голландки и англичанки засмеялись; заметив это, он велел привести их во дворец и приказал в своем присутствии в одной большой комнате рассыпать перед ними четыре или пять мешков гороху и заставил их все подобрать. Когда они кончили эту работу, он напоил их вином и сказал, чтобы они были осторожнее и впредь не смели смеяться в присутствии императора. Он послал однажды в Казань за одним дворянином, имя которого было Тарас Плещеев, а воевода, не расслышавший приказания, подумал, что он велел привести полтораста плешивых людей, потому что его имя сходно было звуками с словом полтораста. Итак, собрав 80 или 90 человек плешивцев, воевода поспешно отправил их, извиняясь, что больше не мог найти в одной области. Увидя такое множество плешивых, император перекрестился от удивления; наконец, когда один из присланных подал ему бумагу, он спросил у своего дьяка: что он писал к воеводе? Дьяк показал список с письма, и таким образом ошибка открылась. Поив плешивых три дня допьяна, царь отослал их назад. Когда жаловались на другого воеводу за то, что он в виде взятки принял гуся, наполненного червонцами, царь, казалось, не обращал внимания на жалобу; но проходя однажды мимо Пожара, открытой площади, сходной с Смитфильдом, на которой обыкновенно бывают казни, он велел палачу отрубить этому воеводе руки и ноги и спрашивать при каждом ударе: «Вкусен гусь?»
Он очень желал жениться на королеве Елизавете и очень хорошо расположен был к англичанам. Однажды, боясь заговора, он укрепил Вологду, перевез туда все свои сокровища и, как некоторые

202
думают, хотел в случае крайности бежать в Англию. Этому императору Москва обязана самыми красивыми своими зданиями.
Иван Васильевич велел одному французскому посланнику пригвоздить шляпу к голове. Сир Иероним Баус, который вскоре после того приехал сюда в качестве нашего посланника, явился перед царем в шляпе; и когда он с гневом спросил у него, знает ли он, как наказан был французский посланник, сир Иероним отвечал: «Тот посланник был представителем малодушного французского короля, а я посол непобедимой королевы английской, которая не обнажает головы ни перед одним государем и будет уметь отмстить за обиду своего представителя». «Взгляните на него! — сказал Иван Васильевич своим боярам. — Вот молодец! Он смело говорит и действует за свою государыню; кто же из вас для меня то сделает?» Эти слова навлекли зависть на сира Иеронима, и придворные уговорили императора, чтобы он дал ему объездить дикую лошадь. Сир Иероним исполнил приказание, так утомил лошадь, что она мертвая пала на землю, и потом спросил у его величества, не нужно ли объездить еще нескольких диких лошадей. Император после очень уважал его, потому что любил таких удальцов.
Когда Иван ездил осматривать свое государство, многие простолюдины и дворяне подносили ему дары. Один честный лапотник, который плел лапотки и продавал по копейке пару, не знал, что поднести царю, и просил у жены совета: «Поднеси пару хороших лапоток», — сказала она. — «Это не редкость! — отвечал он, — а есть у нас в саду огромная репа. Мы поднесем ему эту репу, а вместе и пару лаптей». Как сказано, так и сделано. Император очень милостиво принял подарок и, износив сам одну пару лаптей, заставил всех дворян покупать у крестьянина лапти по пяти шиллингов пару. Это составило крестьянину состояние, он начал торговать и скоро так разбогател, что оставил после себя значительное имение. Потомки его получили дворянское достоинство и называются теперь Лапотскими. Есть одно дерево, подле которого стоял прежде дом его и на которое проходящие бросают свои старые лапти в память этого лапотника; это обыкновение до сих пор еще ведется.
Один дворянин, видя, что такая награда получена была за лапоть, хотел также получить (награду и еще значительнее) за хорошего коня. Но царь, угадав его намерение, подарил ему взамен ту большую репу, которую получил прежде, и таким образом заставил всех над ним смеяться.
Переодевшись однажды, Иван просил ночлега в одной деревне, невдалеке от города, и никто не хотел принять его, кроме одного бедняка, жена которого мучилась тогда родами и родила в то самое время, как царь был у ее мужа. Царь на другой день до свету ушел и обещал своему хозяину хороших кумовьев. Исполняя данное сло-

203
во, он вскоре явился со множеством бояр и, богато наградив своего хозяина, сжег всю деревню, кроме его дома, советуя жителям быть вперед гостеприимнее, и сказал им: «Вы отказали страннику в приюте, за то сами теперь должны искать пристанища и скоро узнаете, каково спать на снегу зимою».
Иногда он переодетый приставал к шайке воров и советовал им однажды обокрасть казнохранителя. «Я, — говорил он, — покажу вам дорогу». Но один из воров занес кулак и сказал, ударив его по лицу во всю руку: «Негодяй! Как ты смеешь предлагать нам ограбить нашего государя, который до нас так милостив? Лучше ж мы обокрадем какого-нибудь богатого боярина, который сам расхищает казну царскую». Иван очень доволен был его поступком, расставаясь, обменялся с ним шапкой и велел ожидать себя на дворцовой площади (через которую император часто проходил). «Там, — сказал он, — я поднесу тебе добрую чарку водки и меду». Вор пришел в назначенное место, и царь, увидев его, подозвал к себе, советовал вперед не воровать, отличил его при дворе и употреблял впоследствии для открытия воровских шаек.
Глава XI
Ныне царствующий император происходит от потомков Ивана с материнской стороны. У него был старший брат, который подавал большие надежды, хотя любил ловить голубей и выкалывал одному глаза, говоря: «Ты изменил!» — а другому отрывал голову, приговаривая: «Ты, Иван такой-то, мятежник, изменивший моему отцу и мне». Но он умер в молодости.
Все сыновья императорские называются царевичами, т. е. сыновьями царя; что же касается до слова царь, то оно очень близко к титулу цезарь (как замечает Тевет в «Жизни Василия»), и потому большое сходство имеет с титулом император. Русские утверждают, что царь значит больше, нежели король, и называют, однако же, Давида царем, а наших королей королями, вероятно, от Карла Пятого, история которого им известна.
Ныне царствующий император называется Алексеем Михайловичем Романовым, т. е. Алексеем, сыном Михаила, Римским (the Roman). Он так же, как испанцы, помещает много титулов в гербе своем, а именно:
Мы Божиею милостию, Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всея Великия, Малыя и Белыя России Самодержец, Государь Московский, Киевский, Владимирский, Нового-родский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Тверский, Угорский, Пермский, Вятский, Болгарский, Государь и Великий Князь

204
Новагорода Нижняго, Черниговский, Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский и всех Северных стран Повелитель, Государь Иверских, Карталинских и Грузинских Князей, и многих других стран Восточных, Западных и Северных наследник от Отца и Деда, Государь и Повелитель.
На гербе императорском изображен орел с распростертыми крыльями, что знаменует происхождение его от римских императоров; но у этого герба есть то отличие, что над двойной головою орла изображается корона с крестом, а на груди — св. Георгий на коне; последний, как некоторые говорят, прибавлен с тех пор, как королева Елизавета прислала Ивану Васильевичу орден Подвязки.
Царевича (как я уже выше сказал) ни народ, ни дворянство не видит прежде пятнадцатилетнего возраста, но, достигнув этого возраста, он является перед народом; его носят на плечах и ставят на возвышенное место на площади, чтобы предохранить государство от самозванцев, которые часто Россию беспокоили.
Царь всегда женится на своих подданных и избирает невесту изо всех стран, ему подвластных; редко из дворянского сословия. Со смертью царицы и родственники ее лишаются всех преимуществ, которыми пользовались во время ее жизни. Илья, тесть ныне царствующего императора, произошел из такого низкого состояния, что двадцать лет тому назад он подносил вино некоторым из здешних англичан, а дочь его ходила по грибы и продавала их на рынке. Другая невеста, которая назначена была императору, была дочь одного военного чиновника. Дворец императорский построен из камня и кирпича, кроме некоторых комнат, где его величество спит и ест целую зиму. Русские думают, что деревянные комнаты гораздо здоровее, нежели каменные, и не без причины: потому что в этих каменных покоях толстые своды издают из себя испарения, когда печи натоплены. Император живет в третьем ярусе; он пьет овсяную брагу. Хлеб он ест ржаной, потому что рожь, по мнению русских, гораздо питательнее пшеницы. Царь ложится спать на простыню в сорочке и нижнем платье и одевается богатым собольим одеялом. Забава его состоит в соколиной и псовой охоте. Он содержит больше трехсот смотрителей за соколами и имеет лучших кречетов в свете, которые привозятся из Сибири и бьют уток и другую дичь. Он охотится на медведей, волков, тигров, лисиц или, лучше сказать, травит их собаками.
Когда он выезжает, Восточные ворота и внутренняя стена города запираются до его возвращения. Он редко посещает своих подданных; в прошедшем году, однако же, был у некоторых, и то необыкновенной дорогой, потому что часть стены была разломана. При рождении царевича подданные изъявляют радость свою, поднося царю подарки, которые он, однако же, опять возвращает; но

205
если ему что-нибудь полюбится, то он платит настоящую цену. В субботу на Страстной неделе он посещает некоторые тюрьмы, рассматривает преступления колодников и некоторых освобождает. Недавно был выпущен один англичанин, сидевший в тюрьме за делание фальшивой монеты. Смертью здесь наказывают очень немногих, а большую часть преступников секут кнутом: и это наказание хуже смертной казни.
Глава XII
Владея обширными областями, император получает большие доходы. Он, во-первых, в некотором отношении властелин собственности каждого из своих подданных, и сын всегда должен просить о получении отеческого наследия. Царь наследует после всех, умерших без духовной, осужденных на смерть и бездетных.
Во-вторых, подати, им получаемые, очень значительны.
В-третьих, кабаки (т. е. лавки, где продается водка и крепкое пиво) принадлежат казне; и платят некоторые по 10000, некоторые же и по 20000 рублей ежегодно.
В-четвертых, бани, здесь очень употребительные, приносят большой доход, потому что вера обязывает русских мужчин, женщин и детей ходить в баню. Когда печи разгораются, то обыкновенно плескают на них холодной водой. Некоторые выбегают из бани, валяются в снегу нагие и потом опять возвращаются.
В-пятых, царь — главный торговец во всей России.
В-шестых, торговля сибирскими соболями приносит большие сокровища, которые доставляются ссыльными.
В-седьмых, торговля астраханскою икрою, рыбьим клеем и трутом принадлежит ему исключительно.
Все его съестные припасы привозятся помещиками. В одном из его магазинов случился в нынешнем году пожар, от которого погибло 60000 окороков ветчины. Из этого вы можете видеть, что русские не принадлежат к числу татар, ненавистников свинины. Они удержали, однако же, некоторые из Моисеевых законов относительно к зайцам, белкам и кроликам. Они считают даже за поганое есть телятину, хотя едят ягнят. Их можно сравнить с слепыми совами, которые любят свои сумерки больше, нежели наш полдень, потому что слабые очи их разума ослепляются светлыми лучами истины. Когда приезжают греки или персы, царь сам покупает все их товары за определенную цену и потом опять продает подданным. В Архангельск отправляет он большое количество кож, воску, поташу, пеньки и льну и получает в замену другие товары, которые раздает подданным, потому что царские награды состоят почти всегда из шелку, соболей, сукон, бархату и парчи. Своим домашним служителям раздает он жалование мукою, рыбою, ореховым маслом, ов-

206
сом, пивом и медом. Дворец его обнесен высокой кирпичной стеной, заключающей в себе вдвое больше пространства, нежели сколько находится в окружности Тауэра. За этой стеною находятся 24 церкви, очень живописные по своим позлащенным главам и большим крестам, которыми большая часть украшена. Высокая башня, называемая Иваном Великим, построена Иваном Васильевичем; она служит колокольнею и на ней 50 или 40 колоколов. Глава этой башни позлащена, сама же она выстроена из кирпича и камня и вышиною равняется с башнею св. Марка в Венеции. Некоторые из главных бояр имеют каменные дома, заключенные во внутренней ограде, как то: князь Яков Черкасский; Борис Иванович Морозов, бывший пестуном императора во время его малолетства; князь Алексей (управляющий меховою промышленностью); Мегектович Трубецкой, который начальствует над войском; Илья Данилович Милославский, тесть императора; князь Иван Васильевич Одоевский.
Там находятся также пять мужских монастырей и два или три женских; большая часть приказов, или присутственных мест, Аптека, или Оружейная палата. Царь, так же как и другие государи, имеет государственных чиновников, но они не так важны. Постельничие его не входят в его покой, а дожидаются в ближайшем и во время стола также стоят во второй или третьей комнате. Царь умерен в пище, пьет очень немного вина, иногда только пьет коричневую воду или легкое пиво с коричневым маслом. Корицею называется здесь Aroma Imperiale. Запах мускуса здесь не очень любят, но розовая вода в большом употреблении при дворе, так же как святая вода в церкви.
Угощая бояр своих, царь сидит на креслах и сам раздает каждому по чарке вина, три или четыре раза перегнанного, от которого дух захватит у человека непривычного. Царь смеется, видя пьянство своих подданных, и кладет иногда в вино Меркурий. Старый генерал Александр Лессли, 99-летний шотландец, который живет теперь в Смоленске, говорил однажды с императором о способах взять Смоленск приступом. Царь слушал внимательно и не отпускал от себя генерала Лессли, которого мучил тогда жестокий понос; скромность удержала его слишком долго; наконец, потеряв терпение, он вдруг ушел. Император удивился и спрашивал о причине его внезапного удаления; но узнав ее, смеялся от всего сердца и тем показал, что не был в неудовольствии за внезапное удаление генерала.
Глава XIII
Город Москва занимает очень большое пространство, обнесенное тремя стенами, кроме той стены, что окружает императорский дворец. Внутренняя стена красного цвета и сложена из кирпича, вто-

207
рая белая, а третья деревянная и набита землею. Последняя имеет около пятнадцати или шестнадцати миль в окружности, а выстроена была в четыре или пять дней по случаю приближения крымских татар. В ней бревен столько, что можно выстроить из них род лондонских тонкостенных домиков в пятнадцать миль длины. С тех пор как его величество был в Польше, видел тамошний образ жизни и стал подражать польскому королю, круг его понятий расширился: он начинает преобразовывать двор, строить здания красивее прежнего, украшать покои обоями и заводить увеселительные дома. Что же касается до его сокровища, состоящего из драгоценных каменьев, то ни один государь с ним не сравнится. У него есть, однако, много камней и не очень дорогих, потому что русские любят иметь множество драгоценных каменьев и замечают в них одни важные недостатки. Одежда царя такая же, как и боярская, только богаче. Царица отличается высокой уборкой головы и рукавами рубашки длиною от 30 до 36 английских футов, а рукава ее верхнего платья так же широки, как у наших бакалавров. Все женщины высшего сословия одеваются так же. Обыкновенно ее императорское величество совершает поездки свои ночью (в колымагах, покрытых красным сукном), с большей частью своих женщин, т.е. горничных девушек, боярынь и швей. Недавно вывелось между женщинами обыкновение ездить верхом в белых шляпах с шелковою повязкой на шее и садиться на лошадь по-мужски. Risum teneatis amici*.
Одежда мужчин и женщин по всей империи одинакова, язык их везде один и тот же, и в религии то же единство; это, без сомнения, очень много способствует к их спокойствию и миру.
Здесь бы можно было сделать несколько рассуждений об нашем несчастном разделении и различии во мнениях, но такое отступление замедлило бы мой рассказ, и потому Cynthius aurem...**
Русские почти во всех своих действиях отличны от других народов.
Они носят рубашку сверх подштанников, перепоясываются ниже пупа (потому что пояс, по их мнению, придает силы). Ни мужчины, ни женщины не ходят без поясов под страхом небесного наказания. Они не свистят губами (считая это неприличным), а свистят сквозь зубы, что очень странно. Когда они плюют, чтобы вычистить что-нибудь (как, например, башмаки), то несколько времени перед тем чихают. В знак удивления или неверия они не пожимают плечами, а качают головой от одного плеча к другому. Даже их речи и ударения не сходны с другими народами.

* Удержитесь от смеха, друзья (лат.).
** Аполлон золота... (лат.).

208
В наших часах стрелка ходит по циферному кругу, в русских, напротив того, вертится циферный круг. Г-н Голловей, один очень искусный человек, сделал первые такие часы, говоря, что русские ни в чем не сходны с другими народами, а потому и в часах их должно быть особенное устройство. Русские стоят во время молитвы, считая коленопреклонение телодвижением неблагородным и варварским, потому что последователи латинской церкви становятся на колени. Они считают за грех брить бороду, потому что поляки бреются. Они едят свинину охотнее всякого другого мяса, потому что татары ненавидят ее (хотя свиное мясо самое поганое); русские предпочитают рожь пшенице и вонючую рыбу свежей. Они считают мили свои не сотнями, а девяностами. Новый год начинается у них с первого сентября.
От сотворения мира считают они с лишком 7060 лет. В небылицах их уверить легко, но трудно убедить в истинном и вероятном.
Они пишут на коленах, хотя бы стол и стоял перед ними.
Они шьют, обратя к себе иглу острием, и продевают ее средним пальцем, а потому должны быть плохими портными.
Они не умеют есть ни гороху, ни вареной моркови, а едят их с шелухою. Они не обирают стручья с гороха, а вырывают его с корнем и везут продавать на рынок.
Они не знают названия рогоносца, а об рогоносце говорят, что он лежит под лавкою.
Они больше верят одному слову человека бородатого, нежели клятве безбородого.
Красотою женщины считают они толстоту, juxta illud Italicum*. Dio mi faccia grassa, io mi faro bella. Дай мне Бог толстоту, а я себе дам красоту.
Румяна их похожи на те краски, которыми мы украшаем летом трубы наших домов и которые состоят из красной охры и испанских белил.
Они чернят свои зубы с тем же намерением, с которым наши женщины носят черные мушки на лице: зубы их портятся от меркуриальных белил, и потому они превращают необходимость в украшение и называют красотой сущее безобразие. Здесь любят низкие лбы и продолговатые глаза и для того стягивают головные уборы так крепко, что после не могут закрыть глаза, так же как наши женщины не могут поднять рук и головы. Русские знают тайну чернить самые белки глаз. Маленькие ножки и стройный стан почитаются безобразием.
Худощавые женщины почитаются нездоровыми, и потому те, которые от природы не склонны к толстоте, предаются всякого рода

* Как и итальянцы (лат.).

209
эпикурейству с намерением растолстеть: лежат целый день в постели, пьют русскую водку (очень способствующую толстоте), потом спят, а потом опять пьют.
Таковы их странные обыкновения, о которых можно сказать то же, что римский сатирик о римлянах своего времени: Dum vitant stulti vitia in contrario currunt*. И в самом деле, их безумие так велико, что никакая антикирская чемерица не может от него избавить.
Глава XIV
Теперь я не могу отдать вам отчета в русском судопроизводстве, очень запутанном. У них есть, однако же, метода, и каждая область имеет свой приказ, где председательствуют: боярин (или лорд) и дьяк (или канцлер), под начальством которого находятся многие писаря. Дьяк — представитель боярина, так же как боярин — представитель царя. Как скоро есть тяжба и ни один из тяжущихся не подарит судей, то истец почти всегда выигрывает дело, потому что справедливость предполагается на его стороне.
Убийца может здесь откупаться деньгами. Если русский убьет своего раба или свою жену, наказывая их за вину, то законы его не судят. Также, если случится убийство, а никто не преследует убийцу, то законы молчат.
Не сознавшись в преступлении, обвиненный не может быть осужден, хотя бы тысячи свидетелей были против него, и потому стараются вынудить признание всякого рода муками. Сначала подымают обвиненных на дыбу, и если это не подействует, то их секут; а русские палачи — мастера этого дела и могут, как говорят, с шести или семи ударов убивать человека. Иногда сообщники преступника подкупают палача и заставляют его засекать обвиненного до смерти, чтобы отвратить от себя наказание.
Палачи ни на волос не минуют цели в своих ударах и острым железом пронзают самые ребра; они иссекают спину, как окорок ветчины, потом сыпят соли на раны и, привязав несчастного руками и ногами к шесту, держат над огнем и жарят. В случае упорства (часто и признаваться не в чем) обвиненного отпускают; палач вправляет суставы его, оставляет его дней на двадцать, покуда он несколько выздоровеет, потом повторяют прежние мучения и, может быть, выламывают щипцами ребро или два. Если ничто не действует (некоторые выносят эти мучения), тогда бреют обвиненному темя и каплют на обнаженное место холодною водою. Некоторые из испытавших говорят, что это мучение самое ужасное, потому что каждая капля равняется удару ножа в сердце. Все это бывает тогда,

* Пока глупцы избегают, пороки, напротив, бегут (лат.).

210
когда палач не подкуплен; в противном случае он разом оканчивает муки. Я видел нескольких человек, у которых спина была иссечена, как кора на дереве, и которые потом вылечились, но никогда уже не могли изгладить оставшихся знаков.
Делателям фальшивой монеты вливают в горло топленого олова. Neque enim lex justior ulla est, quam necis Artifices Arte perire sua*.
Два года тому назад один удалец выстрелил по скворцу на царском дворе, но пуля скользнула и упала в царские покои. Стрелку отсекли левую ногу и правую руку. Открыв тайный заговор, заговорщиков мучат втайне, потом увозят в Сибирь и, отъехав сто или двести верст, попросту опускают их в прорубь. Других, отрезав им носы, уши и выколов глаза, ссылают в Сибирь за три тысячи верст.
Виселица недавно введена в употребление. Должность палача наследственна, и он учит детей своих сечь кожаные мешки.
Преступник вкладывает голову в петлю и спрыгивает с подмосток по приказанию палача.
Глава XV
Сибирью называется обширная и неизвестная страна, примыкающая к стене Китайской. Я говорил с одним человеком, там бывшим и торговавшим с китайцами, и с другим, который мне рассказал, что он видел за Сибирью море, на котором были корабли и люди в странных одеждах, сходные с китайцами, богатые парчами и драгоценными каменьями и носящие бороду только на верхней губе. Оттуда он привез чаю и бадьяну. Бадьяном называется Anisum Indium Stellatum. Купцы говорят, что он употребляется с сахаром (так же, как и у нас в Англии) и считается очень полезным от болезни легких и желудочного расстройства. Он привозится завернутый фунтами в бумаге, на которой написаны китайские буквы. Те, которые туда путешествуют, употребляют на проезд около шести лет, останавливаясь зимою в одних местах, а летом в других. В главном городе Сибири Тобольске живет главный воевода. Там торгуют мехами, особенно же собольими, которых, как говорят, нигде больше нет; питаются какими-то ягодами или орехами, изобильно там растущими на деревьях, теперь мне неизвестными, но о которых мне обещали сообщить подробнейшие сведения. Тамошние жители проводят на охоте от шести до семи недель сряду и ездят на собаках, а собак кормят рыбою, во множестве добываемой из озер.

* Нет закона справедливее того, который повелевает, чтобы умирали от того же, чем убивают (лат.).

 211
Они запрягают от сорока до пятидесяти собак в одни сани, одеваются в тройные меха; во время больших морозов лежат целую ночь и разводят огни для приготовления рыбы. Собаки очень хорошо умеют отыскивать соболей, а люди искусно их убивают, попадая стрелою в нос, после чего собаки приносят добычу. Если удар минует нос, то соболь пропадает, потому что он смелое животное и уходит со стрелою в теле; сверх того, портится и мех.
Там так холодно, что вода, брошенная в воздух, падает льдом. Большая часть северных стран не производит хлеба; но по изобилию рыбы жители употребляют сушеную вместо хлеба и, несмотря на то, доживают до глубокой старости. Во время морозов кормят коров рыбою, и потому их молоко отзывается рыбою. Река Обь протекает чрезвычайное пространство, и устье ее до сих пор неизвестно. Там множество рыбы белуги, которая принадлежит к роду китов, но гораздо вкуснее. Из нее, так же как из осетров, делают в Астрахани икру, которую кладут на кучу соли и после некоторого брожения сдавливают и закупоривают. Здесь есть много икры и несдавленной: она чрезвычайно вкусна, но скоро портится.
Северная Сибирь называется землею самоедов или людоедов, потому что тамошние жители съедают пленников на войне. Однако же они большей частью питаются рыбою; богатство их состоит в оленях, которые у них пасутся большими стадами и сделались так ручны, что повинуются свисту человека. Жители запрягают их в сани попарно и несутся быстрее ветра по восьмидесяти миль в день. Когда они ищут нового оленя, тогда советуются прежде с жрецом, и он, после многих обрядов и заклинаний, говорит им, куда идти должно, что большей частью и сбывается. У них нет различия между мужскими и женскими одеждами, которые всегда делаются из оленьей шкуры и надеваются шерстью наружу: жители знают по опыту, что так теплее. Трудно отличить женщину от мужчины по лицам: ни у кого нет бороды, и у всех лица похожи на обезьянские.
Обычаи, язык и вера у них — скотские, потому что они поклоняются солнцу и луне. Обожание солнца, которым они очень мало наслаждаются зимою, у них естественно. Они чрезвычайно ревнивы к своим женам, и это напоминает мне случай, доказывающий, как сильны воображение и привычка: когда у одного из них спросили об одной молодой и прекрасной англичанке, не прекрасна ли она и не безобразна ли его жена, он отвечал: «Совсем нет: ваши женщины бледны, как тело рыбы, а у наших румянец естественный и неподдельный». Дочерей они почитают большим богатством; молодые люди не могут их видеть прежде свадьбы, а замуж выходят они шести или семи лет от роду, чтобы женихам быть уверенным в их невинности. Жених, покупая невесту у ее родителей, платит условное число оленей, потом берет к себе в дом и запирает al

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Русские обходятся с женами жестоко
Коллинс С. Нынешнее состояние России, изложенное в письме к другу в Лондоне российской империи 9 русские