<<<     ΛΛΛ     >>>   

Но гораздо более значительным было то, что обе стороны постарались завоевать поддержку общественного мнения, опубликовав свои версии отчета о переговорах. "Инициативники", описав в своем журнале первую встречу соперников, призвали всех ее участников постараться предотвратить продолжение Осуждения темы единства на местном уровне, иными словами, предоставить решение этого вопроса одному СЦЕХБ. Вскоре после второй встречи ВСЕХБ опубликовал необходимые, с его точки зрения, условия воссоединения. ВСЕХБ признавал, что обе стороны понаписали в адрес друг друга кучу пренеприятнейших вещей, даже отлучили друг друга от церкви, и поэтому первым шагом к воссоединению должен быть отказ обеих сторон от взаимных обвинений и для начала простить друг друга. Необходимо продолжить переговоры о воссоединении, причем отчеты о них должны обнародоваться, чтобы все члены общины могли их оценить.

Когда был освобожден Георгий Винс, Александр Карев предложил ему возобновить переговоры, но Винс настаивал на формальном приглашении СЦЕХБ. Для него это было равноценно официальному признанию СЦЕХБ полноправным участником переговоров. Президент Илья Г. Иванов направил им такое письмо, после чего состоялись еще две встречи, 29 октября и 4 декабря 1969 г. На всех четырех раундах переговоров присутствовало только четыре человека, имевшие возможность в полной мере осознать глубины проблемы и оценить позиции договаривающихся сторон, равно как и представляющих их личностей. На последних двух встречах произошли серьезные столкновения между старым руководством (Иванов, Карев и Моторин) и реформаторами Крючковым и Винсом. Причем обе стороны снова обменялись вариантами покаянной декларации, которую они так и не подписали.

По-видимому, ВСЕХБ надеялся на то, что его уступки и разрекламированное покаянное заявление приведут, наконец, к воссоединения, тогда как лидеры СЦЕХБ рассматривали переговоры прежде всего как возможность принять капитуляцию противника. Кроме того, им сопутствовали всевозможные проблемы. Судя по отчетам, обе стороны постоянно подчеркивали разницу своих позиций, что чрезвычайно осложняло переговоры. Кроме того, обе стороны испытывали на себе давление и другого рода. Сразу же после первых двух встреч был осужден С. Т. Голев. В ходе дискуссии реформаторы все время помнили, что некоторые из их лидеров в тюрьме и их нельзя оставлять в беде. С другой стороны, и делегаты от ВСЕХБ, и государство хоть и стремились вернуть в стадо "заблудших овец" СЦЕХБ, но не ценой полной капитуляции. Само проведение этих переговоров в Москве, на территории ВСЕХБ, создавало массу проблем, ибо у стен могли быть уши. Никто друг другу не верил: иуд среди обеих договаривающихся сторон хватало.

Каким должен был стать союз?

Переговоры и обмен документами выявили еще одну фундаментальную проблему: стороны имели в виду две совершенно разные концепции церковного единства. Год спустя СЦЕХБ, обобщив материалы переговоров, заявил, что нельзя "объединяться с ВСЕХБ, сохранив верность Господу". Уже в своем письме от 22 сентября 1962 г. они говорили, что выступают за объединение во Христе, но за объединение с "верными, а не с грешниками". Это подразумевало, что члены церкви должны взять на себя роль судей и оценивать своих братьев. Кроме того, Крючков заявлял, что если каждый отдельный христианин, как гражданин и должен подчиняться государству, то нигде в Библии не говорится, что церковь в целом тоже должна подчиниться государству.

ВСЕХБ постоянно подчеркивал, что восстановление единства для него первоочередная задача, но подразумевал под этим чисто организационное объединение. Однако вскоре стало ясно, что восстановление союза потребует единой позиции, официального отречения от собственной точки зрения. Но сторонники ВСЕХБ считали, что единства требовали сами евангельские заповеди, поэтому истинные евангельские христиане, по их мнению, непременно должны были выработать единую позицию. Кроме того, объединившись, оба союза стали бы вдвое сильнее, особенно в спорных ситуациях. Еще одна причина, почему ВСЕХБ возлагал столь большие надежды на воссоединение с реформаторами, заключалась в том, что это совпадало с желанием государства. Итак, противоречие заключалось в подходе: должен ли это быть духовный союз или всего лишь организационное объединение.

За этим стояло фундаментальное противоречие двух концепций церкви. Правда, обе стороны соглашались, что церковь должна состоять только из людей, пришедших в нее добровольно, повинуясь своим убеждениям, она должна быть "церковью верных", но на практике понимали это по-разному. Так, например, реформаторы ставили святость выше единства, утверждая, что с радостью подождут, пока на обретут полного единства в Боге на небесах. "Наша основная цель — чистота веры и единство, но вера превыше всего", — говорили они. Члены ВСЕХБ, напротив, были готовы признать за членами церкви право на многочисленные падения. Они считали, что стяжание святости — продолжительный процесс, в ходе которого вся жизнь постепенно освящается. Конечно, подобное концептуальное расхождение, возможно, не настолько глубоко, чтобы утверждать, что раскол уходит корнями в догматическое столкновение, но достаточно серьезно, чтобы требовать от каждого члена церкви, чтобы он определил свою позицию по данному вопросу. Кроме того, повышенное внимание "инициативников" к святости объясняет, почему в их концепцию церкви не вписывались пятидесятники и почему они вообще отвергали экуменизм.

С самого начала представители ВСЕХБ постоянно подчеркивали, что главным препятствием к объединению является гоп дыня. Документы "инициативников", заявляли они, исполнены, высокомерия, они составлены людьми, считающими себя безгрешными и все свое внимание сосредоточивших на грехах руководства ВСЕХБ. Возможно, это был всего лишь тактический маневр, с помощью которого они хотели отвести глаза общественности, скрыть собственные ошибки, но как бы там ни было к 1966 I. стало очевидным, что за бесконечными обвинениями в адрес ВСЕХБ и его сторонников не следует смиренного признания собственной неправоты. Но даже если бы лидерам "инициативников" и удалось доказать, что они во всех своих действиях руководствовались высшими мотивами, полностью исключив какие бы то ни было низменные соображения, новозаветная мораль требовала от них покаяния. Христианин должен всегда искать высшего блага не для себя, а для другого. Следовательно, у Карева и его единомышленников были все основания обвинять реформаторов в гордыне, хотя то, что они сами так отчаянно цеплялись за собственный официальный статус, также свидетельствовало о том, что они склонны переоценивать собственное значение. Руководители ВСЕХБ считали себя незаменимыми и полагали, что будущее союза евангельских христиан зависит от того, останутся ли они на своих постах.

Итак, мы прикоснулись к самой очевидной и в то же время самой болезненной причине краха союза евангельских христиан. И если апостол Павел утверждал, что великая тайна, которую церковь должна наглядно продемонстрировать государству заключается в том, что множество людей действительно могут стать едины во Христе, советские евангельские христиане были вынуждены явить собой обратный пример. Это не могло не причинять им боли. На протяжении всей истории переговоров каждая сторона ждала от оппонентов большей лояльности, чем проявляла к ним сама. Похоже, ни те, ни другие не унаследовали от своих предшественников духовные ценности 20-х годов, когда вера выражалась в не противящейся злу любви. Правда, к тому времени все эти пацифисты-непротивленцы окончательно канули в Лету. Только среди пятидесятников и менонитов можно было встретить людей, придерживавшихся этих убеждений, да и то только по отношению к военной службе. Кстати, именно этим объясняется их согласие присоединиться к союзу, в котором они обречены были всегда оставаться на вторых ролях. Незадолго до своей смерти И. К. Панько снова призвал пятидесятников не выходить из союза, поскольку Новый Завет учит христианина всегда считать других лучше себя.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Георгий винс был приговорен к пяти годам лишения свобода
Скрываясь от властей
Эти лица являются законно избранными представителями нашей организации
5 реформаторы