<<<     ΛΛΛ     >>>   

Учением "водных" молокан был увлечен в 60-х гг. способный юноша молоканин из Тифлиса Никита Исаевич Воронин (1840-1905). Вскоре он заметил неполноту учения "водных" молокан. Изучая Библию, Н.И. Воронин пришел к сознанию своей греховности и пережил "покаяние" и "возрождение". После этого он стал искать, как и через кого он мог бы креститься в воде через погружение. В это время в Тифлисе был проездом на родину (в Персию) Яков Деляков, с которым Н.И. Воронину довелось встретиться. В беседе выяснилось сходство в понимании ими вопросов покаяния, обращения, возрождения, но вопрос крещения Я. Делякову длительное время не вполне был понятен: он был в то время по вероисповеданию пресвитерианином, признававшим детское крещение в младенчестве. Позже он поменяет свое понимание крещения и станет баптистом, но в тот момент он не смог по своим убеждениям свершить обряд крещения над Н.И. Ворониным.

Я. Деляков знал о жившем тогда в Тифлисе баптисте Мартине Карловиче Кальвейте (1833-1918), который родился в лютеранской семье. В 1858 г. Кальвейт пережил возрождение и принял крещение в баптистской общине Икшен Ковенской губернии (Литва). С 1863 г. он жил с семьей в Тифлисе. Деляков просит баптиста Кальвейта крестить Воронина. М.К. Кальвейт входил в небольшую баптистскую общину в Тифлисе, которая состояла из 15 немцев. Они жили обособленно и никак не соприкасались с русскими. Русские на Кавказе даже не знали такое понятие, как "баптист", потому что маленькая немецкая община никакую агитационно-миссионерскую работу не вела.

20 августа 1867 г. ночью на реке Куре Мартин Кальвейт совершает обряд водного крещения над русским молоканином Никитой Исаевичем Ворониным. Этот день считается днем рождения русского баптизма.

С этого момента началось распространение баптизма среди молокан Закавказья и Северного Кавказа. Причем, поначалу они называли себя христианами, крещенными по вере. И лишь позже по сходству своих верований и практики жизни с немецкими баптистами и сами стали называться баптистами. Воронин начал проповедь среди молокан. Через год уже образовалась русская баптистская община из шести человек крещенных по вере. 9 апреля 1871 г. присоединились к общине через крещение еще четыре человека, в их числе - 17-летний Василий Гурьевич Павлов (1854-1924), ставший впоследствии одним из виднейших лидеров русского баптизма. Молодая тифлисская община после четырех лет существования насчитывала всего 12 душ. Примерно в это же время к русской тифлисской общине баптистов присоединился М.К. Кальвейт со своей немецкой группой. Из этой общины кроме В.Г. Павлова вышли известные лидеры русского баптизма - Василий Васильевич Иванов (Иванов-Клышников, 1846-1919) и Андрей Маркович Мазаев.

В 1875 г. по совету М.К. Кальвейта тифлисская община решила послать В.Г. Павлова в Гамбург в организуемую тогда И. Онкеном баптистскую богословскую семинарию для получения богословской подготовки и изучения церковной организации баптистских общин. Выбор пал именно на В.Г. Павлова потому, что он имел достаточное образование и обладал исключительным талантом в изучении иностранных языков. В раннем возрасте он самоучкой изучил немецкий язык, а затем в еврейской школе (хедере) - древнееврейский. Позже, для лучшего усвоения Священного Писания, он изучил сирийско-халдейский, ассиро-вавилонский, арабский, греческий' и латинский языки. Для проповеди Евангелия народам Кавказа он овладел осетинским, грузинским, армянским, персидским, турецким, татарским языками.

В 1876 г. И. Онкен рукоположил 22-летнего В.Г. Павлова миссионером. Возвратившись в Россию, В.Г. Павлов, прежде всего, перевел с немецкого языка на русский так называемое Гамбургское исповедание веры баптистов, состоящее из 15 разделов. Однако это вероисповедание с трудом приживалось в молоканской среде из-за своей кальвинисткой направленности. Не могло кальвинистское богословие безболезненно лечь на молоканские корни. Позже в это вероисповедание будут внесены изменения, исключающие крайний кальвинизм.

В 1880 г. В.Г. Павлов был утвержден губернатором в звании духовного наставника (проповедника) тифлисской общины и, как пишет В.Г. Павлов, "таким образом, тифлисские баптисты получили право свободного исповедания своей веры, каковыми правами они пользовались до 1886 г.". В тифлисской общине был разработан ряд правил: правила ведения заседаний, преломления хлеба, бракосочетания, вну­треннего устройства общины (разработаны вопросы домостроительства поместной церкви). Следует заметить, что эти правила нашли признание во всех поместных евангельско-баптистских церквах России и в своей основе сохранились в практике жизни поместных церквей до сего времени.

Тифлисская община начала активную миссионерскую деятельность, благодаря которой появились баптистские общины в Закавказье, Северном Кавказе, Баку и Бакинской губернии. Тифлисская община не оставалась безучастной к народному горю, вызванному русско-турецкой войной 1877 г. Община выделила двух сестер-сиделок и двух братьев-санитаров для ухода за ранеными, за что в 1880 г. была награждена от Кавказского окружного управления Общества Красного Креста знаком "Красного Креста". Решением членского собрания общины чести носить этот знак был удостоен М.К. Кальвейт.

Таким образом, на Кавказе возник особый русский баптизм, который позже нашел контакты с немецкими баптистами, однако при самом зарождении кавказский баптизм был чисто русским явлением, вобравшим в себя молоканские этические и культурные традиции, которые присутствуют в русском баптизме до настоящего времени, делая его уникальным и самобытным.

Еще одним очагом возникновения русского баптизма стала Таврическая губерния. В Таврической губернии на юге Левобережной Украины возникновение баптистских общин, состоящих из русских и украинцев, относится к 60-м гг. XIX в. и началось оно в среде русских молокан. К этому времени в Таврической губернии, в Мелитопольском и Бердянском уездах, жили, по преимуществу, немцы-колонисты (мен-нониты и лютеране), русские молокане и отчасти православные русские и украинцы. Здесь находился центр новопиетистского движения среди российских немцев, живших в непосредственной близости от молокан и православных. Здесь возникла первая община братских меннонитов, о которых не могли не знать молокане Ново-Васильевки, Астраханки и других селений. Здесь даже возникла самая ранняя группа штундистов новопиетистского (меннонитского) влияния в среде православных, оказавшаяся, однако, нежизнеспособной: зародившийся было здесь новопиетистский штундизм недостаточно укоренился и не получил распространения среди здешних малороссов и русских.

Проблема состояла в том, что здесь еще не было подготовительной, необходимой в подобных случаях, переходной ступени, которую прошли и украинские, и закавказские баптисты. Для украинцев такой ступенью был штундизм, для молокан Закавказья - учение "водных" молокан. Для молокан Таврической губернии переходной ступенью стали новомолокане - евангельские христиане-захаровцы, которые возникли в среде молокан в конце 60-х гг. XIX в. Это были так называемые молокане 2-го донского толка или "захаровцы", которые называли себя "евангельскими (евангелическими) христианами". Это пробуждение началось непосредственно с проповеднической деятельности среди молокан Якова Деляковича Делякова.

В Россию Я.Д. Деляков приехал из Персии (он был персидско-под-данный) и вначале был пресвитерианским миссионером на персидской территории Закавказья, граничащей с Ленкоранским уездом Бакинской губернии. В Елизаветградском уезде Херсонской губернии жил со своей семьей его старший брат, еще не обращенный. В поисках брата Яков Деляков и приехал в Херсонскую губернию, где также жили многие его соотечественники. Имея побуждение обратить их на путь спасения, он остался жить на юге России. Вскоре он почувствовал в себе призвание проповедовать Евангелие всем, т.е. и русским, и украинцам. А для этого нужно было овладеть русским языком. В меру необходимости он выучил русский в течение года, и хотя на ломаном языке, но возвещал Благую Весть по-русски. Это произошло, как он писал В.А. Пашкову, в 1862 г. "после четырех лет, в которые Господь благословил действовать мною более между штундистами в Херсонской губернии". В 1866 г. он переселился в Таврическую губернию (с. Ново-Васильевку и Астраханку), чтобы работать среди молокан. Распространяя Библию и Новый Завет, Я. Деляков заводил с молоканами беседы по поводу основных текстов Священного Писания в духе нового пиетизма. Его свидетельство о милости Божией во Христе Иисусе и об оправдании верой пробудило интерес многих. Началось пробуждение и обращение в Астраханке. Я. Деляков убедительно говорил о том, что возрождение человек получает не в крещении, а лишь через покаяние и глубокую веру в прощение грехов. Среди своих слушателей Деляков вскоре приобрел ревностных последователей - грамотных, состоятельных и влиятельных среди молокан Астраханки братьев Захаровых - Харитона и Зиновия.

Зиновий Данилович Захаров стал с 1867 г. признанным руководителем вновь образовавшейся общины новомолокан или евангельских христиан-захаровцев. К 80-м гг. XIX в. у них уже имелось вероучение, составленное З.Д. Захаровым. В отличие от баптистского, оно признавало необходимость крещения не только взрослых по вере, но и детей верующих родителей в младенческом возрасте. Кроме того, у захаров-цев практиковалось омовение ног - обычай, перенятый, вероятно, от здешних новоменнонитов. Церковное устройство поместной церкви и порядок богослужения ничем не отличались от баптистского. В учениях о Боге, о Слове Божием, о грехе, о спасении, об оправдании верою, о средствах к достижению благодати, о покаянии, о Вечере Господней, о помазании больных елеем, о Церкви Господней, об отлучении, о браке, о гражданском порядке, о праздниках, о погребении умерших, о пришествии Господнем, воскресении мертвых и суде также догматических различий с баптистами не было.

Во второй половине 70-х гг. XIX в. таврических молокан стали посещать баптистские проповедники и постепенно возникают общины баптистов. Внутреннее устройство их было таким же, как и у закавказских баптистов: образцом устройства была тифлисская поместная церковь.

Осенью 1880 г. молоканские селения Ново-Васильевку и Астраханку посетили В.Г. Павлов из Тифлиса и И. Виллер из колонии Тиге (соседней с Ново-Васильевкой). В обоих селениях проходили многолюдные собрания, в которых бывали молокане всех толков (тамбовского и владимирского, первого донского и захаровцев). Главный вопрос, который волновал молокан-уклеинцев и молокан донского толка, состоял в обосновании Священным Писанием водного крещения: первые интересовались - нужно ли крещение водою; вторые - почему отвергается крещение младенцев. Обстоятельные ответы на заданные вопросы приводили и тех, и других молокан к убеждению о необходимости водного крещения по вере.

К 1882 г. молокан Таврической губернии посещали регулярно И.Г. Рябошапка, Н.И. Воронин и другие проповедники из русских баптистов, которые имели большой успех в проповеди Евангелия среди молокан. Общины баптистов в Ново-Васильевке, Астраханке и Новоспасском быстро росли. Новообращенные были, в основном, из среды молокан первого донского толка и захаровцев. Последних отделял от баптистов, по существу, только один шаг (они признавали как крещение взрослых по вере, так и крещение младенцев верующих родителей). Епископ Алексий, часто бывавший на совместных беседах молокан обоих донских толков с баптистами, пишет: "Разбитые в целом ряде бесед, молокане в огромном количестве перешли в баптизм".

Со временем почти все евангельские христиане-захаровцы присоединились к баптистам. Таким образом, баптизм в Таврической губернии, начавшийся с проповеди пресвитерианского проповедника, был по своему происхождению уже вполне русским.

Четвертый центр зарождения русского баптизма находился в Петербурге. Здесь баптизм возник в самой, что ни на есть православной среде, причем в среде высшей аристократии. В начале эти люди никак не ассоциировали себя с баптистами, однако позже, будучи отринутыми православной церковью и ища своих единоверцев, они осознали себя баптистами.

Все началось с проповеди английского лорда Редстока в 1874 г., который приехал в Россию по приглашению Елизаветы Ивановны Чертковой - вдовы генерал-адъютанта Черткова, одного из героев Отечественной войны 1812 г. Она познакомилась с лордом в Париже летом 1868г. и под влиянием его проповеди о Христе пережила обращение. Она очень хотела, чтобы такие проповеди звучали в великосветских салонах Санкт-Петербурга. На Страстной неделе 1874г. Редсток впервые открыл свои евангельские беседы-проповеди в маленькой англо-американской церкви в Петербурге на Почтамтской улице. Проповедовал он на английском и французском языках, поэтому первыми его слушателями были люди высшего общества.

Вскоре среди петербургской знати заговорили о "лорде-апостоле": одни с восхищением, другие с критикой и насмешкой. "Он мало занимался догматическими вопросами, никогда не затрагивал основ православия, но знал и любил Библию, как письмо своего Друга", - пишет М.М. Корф в своей книге "Мои воспоминания".

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Переняли у них форму крещения
Однако это вероисповедание с трудом приживалось в молоканской среде из за своей кальвинисткой направленности