<<<     ΛΛΛ     >>>   

Впрочем, основной всё-таки оказалась не "сионистская", а уголовно-бытовая версия. Выдвинул её немедленно после убийства и до всякого расследования тогдашний министр внутренних дел Баранников. Позднее её повторили такие ответственные люди, как Степашин, Ильюшенко и Куликов. Суть её сводилась к тому, что убийство никак не связано с политикой и было совершено то ли в целях ограбления, то ли на почве личной мести.

Я никогда не верил в эту версию. С самого начала я был убеждён, что убийство носило религиозно-политический характер. Не раз я писал об этом, не раз говорил публично, в том числе и как свидетель по делу в генеральной прокуратуре. Я пришёл к этому выводу чисто логически, зная, кем был о. Александр и кому он мешал. Я был уверен, что он, как некогда Джон Кеннеди, пал жертвой заговора, но не жидо-масонского, а вполне реального заговора с участием спецслужб. Только в случае с Кеннеди отсутствовал религиозный компонент, а здесь он играл важнейшую роль.

В печать просочилась информация, что первоначально военно-фашистский переворот планировался не на август 91-го, а на сентябрь 90-го года. Я исходил из того, что те, кто задумал эту акцию, давно уже не верили в коммунистическую идеологию и готовились заменить ее новой - "русской национальной", государственным православием на черносотенный манер. Александр Мень был главной духовной преградой на пути этих замыслов, поэтому устранить его надо было в первую очередь.

Однако в цепи моих рассуждений не доставало ключевого звена - фактического доказательства, что дело обстояло именно так. Неожиданно я нашёл подтверждение своим мыслям. Как ни странно, оно содержалось в книге Александра Лебедя "За державу обидно..." (М.,1995). Генерал вовсе не ставил перед собой задачи раскрыть заговор. Более того, он вообще не упоминает в своей книге имени о. Александра. Но приведённые им факты говорят сами за себя.

Напомню, что о. Александр был убит ранним утром 9 сентября 1990 года. А. Лебедь, который тогда командовал Рязанской дивизией воздушно-десантных войск, пишет в своей книге: "Вечером 8 сентября 1990 года от командующего ВДВ генерал-полковника Ачалова я получил очередной смутный приказ: "Привести дивизию в состояние повышенной боевой готовности "по южному варианту"... Ничто нигде не было напряжено до такой степени, чтобы требовалось наше присутствие..." (с.343).

"Южный вариант" означал бросок на Москву. Приказ вызвал тревогу, неуверенность и нервозность, потому что причины этой странной передислокации, как и задачи десантников, не объяснили даже комдиву. Нервозность, видимо, вызывалась и тем, что не так уж давно, в апреле 1989 г., произошёл кровавый разгон митинга тбилисцев с помощью армии. Генерал пишет: " Неопределённость продолжалась до 20 часов 9 сентября. В 20 часов поступило распоряжение: двумя полками, Костромским и Рязанским, совершить марш и в 6.00 10-го сосредоточиться на парадной площадке аэродрома имени Фрунзе" (с.344). Тогда же пришли в движение ещё 4 дивизии ВДВ, которым была поставлена аналогичная задача.

Приказ был выполнен. Рязанская дивизия, на танках и бронетранспортёрах, с полным набором боеприпасов, в 5.30 утра 10 сентября сосредоточилась на аэродроме. Передвижение войск такого масштаба невозможно было скрыть ни от общественности, ни от журналистов, ни от депутатов, которых тогда называли народными. Все задавали вопрос: "Зачем вы сюда прилетели?". Была создана депутатская комиссия для ответа на этот вопрос, а также и на другие вопросы: "Зачем автоматы, зачем бронежилеты, зачем каски, зачем танки?". Лебедь пишет, что вразумительного ответа на эти вопросы не было, а врать не хотелось. Пришлось тем не менее изворачиваться и что-то придумывать. Комиссия придумкам, естественно, не верила.

Лебедь описывает ситуацию не без комизма, пересыпая изложение фактов смачным армейским юмором. Но дело было вполне серьёзным. Москва была в тревоге. Депутаты требовали разъяснений. В конце концов генерала вызвали в штаб ВДВ, к командующему. Вот как Лебедь описывает свой разговор с Ачаловым:

"Командующий был взвинчен и сильно нервничал: - Значит так! Ты сюда прибыл для подготовки к параду. Полки-то у тебя парадные, понял? - Понял! А куда мне 113 единиц рязанской брони девать? Куда боеприпасы? Сроду не бывало, чтоб на парадную площадку войска с боеприпасами выходили. - Что ты мне дурацкие вопросы задаёшь! Думай! Думай, как машины на парадной площадке спрятать, думай, куда боеприпасы девать. Решение доложить через три часа и ... лично!" (с.347).

Лебедь - человек сообразительный, и он сделал правильный вывод: поднять 5 дивизий командующий ВДВ самостоятельно не мог. Такой приказ мог отдать только министр обороны СССР Язов. Но Язов, пишет он, "был человеком дисциплинированным и осторожным. Значит, ещё выше. Кто - можно было только догадываться. Министр и выше сразу были отсечены и никоим образом ко всему этому безобразию причастны быть не могли. А командующему ВДВ была поставлена задача: аргументированно и доказательно объяснить, чем это он и вверенные ему войска в субботу и воскресенье занимались и что вынудило его против всяких правил привести в повышенную боевую готовность кучу дивизий. Доказать научно это было нельзя, оставалось наукообразно". (с.347).

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Александре
Панике мы пройдём через все эти полосы в конце концов александра напряженность