<<<       >>>   

Конфронтация 1994 г. между Папой Иоанном Павлом II и администрацией президента Соединенных Штатов Билла Клинтона по поводу народонаселения и вопросов планирования семьи была неизбежной, и ее следовало предвидеть еще в начале лета 1992 г.

Президент Клинтон и его соратник по предвыборной борьбе вице-президент Гор в 1992 г. проводили наиболее радикальную в американской истории программу по «социальным вопросам», взяв на себя обязательство по федеральному финансированию абортов по требованию на любом сроке беременности, сожалели о «демографическом взрыве в странах "третьего мира"» и давали торжественное обещание использовать федеральные налоговые средства на финансирование «больших усилий по планированию семьи» в зарубежных программах помощи США. В день своей инаугурации, 20 января 1993 г., президент Клинтон подписал пять распоряжений, расширяющих участие правительства США в финансировании абортов по требованию. Четыре дня спустя ватиканская газета «Оссерваторе Романо» опубликовала передовицу, заявляющую, что «обновленный» Клинтон обещал в своей кампании «не идти по пути смерти и жестокости против невинных существ». Это было первым залпом в самой серьезной конфронтации, когда-либо существовавшей между Святым Престолом и правительством Соединенных Штатов.

Конфронтация оказалась международной по своему охвату. Полная повестка дня администрации Клинтона для Всемирной конференции по народонаселению и развитию, назначенной на сентябрь 1994 г. в Каире, была амбициозной и разделялась официальными представителями Фонда ООН по обеспечению жизнедеятельности населения (ЮНФПА) и важными международными неправительственными организациями, такими как Международная федерация планирования семьи. Они хотели добиться по меньшей мере определения сексуальности как лишенного всяческой связи с браком и продолжением рода частного права, охраняемого международным законом, и в этом контексте определить юридически осуществимое всеобщее право на аборты по требованию. Такого рода решения политики называют «дивидендами». Всемирная конференция по народонаселению, проходившая в 1984 г. в Мехико, сильно лоббировавшаяся администрацией Рейгана, была вызвана безжалостным применением принудительных абортов в коммунистическом Китае в качестве государственных мер контроля над рождаемостью. Кроме желания отыграться после поражения в Мехико, официальные представители ООН, европейские политические деятели и руководимые США негосударственные организации, поддерживавшие администрацию Клинтона на Каирской конференции, стремились использовать характерную особенность международных отношений, установившихся в мире после «холодной войны», - привлечение международных институтов и международного права ради достижения политических целей, которые не могут быть достигнуты с помощью нормальных демократических процедур.

Сложности, с которыми предстояло столкнуться Святому Престолу в этой борьбе, наглядно продемонстрировала встреча архиепископа Жана Луи Торэна с заместителем государственного секретаря США Тимоти Вёрсом, бывшим сенатором США и давнишним сторонником контроля за ростом населения, теперь занимающим должность ответственного за «глобальные вопросы» в государственном департаменте. Обычно в офисе Вёрса в качестве украшения стола стоит «презервативное дерево». На время визита архиепископа Торэна 16 ноября 1993 г. дерево убрали, но больше ничто не изменилось. Вере повел с Торэном разговор о проблеме малолетних родителей, получающей все большее распространение в Соединенных Штатах и по всему миру. Архиепископ, желавший найти общие позиции для диалога, согласился, что, конечно, проблема подростков, уже имеющих детей, подчеркивает важность сотрудничества Церкви с правительствами, поскольку нравственное воспитание, безусловно, могло бы стать частью ее решения. На это Вере заметил, что проблема заключается в недостатке информации. Фраза «молодые люди должны знать все о своем теле» была рефреном его речи. Нравственные аспекты и воспитание нравственности здесь ни при чем. Позиция Вёрса не была чем-то из ряда вон выходящим, так как администрация, которую он представлял, казалось, видела в контроле за ростом населения ответ на любую из многочисленных проблем. Управляющий Агентством США по международному развитию Дж. Брайан Атвуд защищал новый пятилетний грант в размере 75 млн. долл. для Международной федерации планирования семьи на том основании, что перенаселение послужило причиной недавнего хаоса в Сомали, куда были вовлечены войска США. Как может быть значительно «перенаселена» страна с семимиллионным населением, чья территория значительно превосходит Калифорнию, не совсем ясно. Заявление Атвуда попросту иллюстрирует, насколько запутан вопрос о «перенаселении».

ВЗГЛЯД ИЗ ПАПСКИХ АПАРТАМЕНТОВ

С точки зрения Иоанна Павла II, угроза конфронтации на Всемирной конференции по народонаселению и развитию базировалась на нескольких аспектах кризиса гуманизма 1990-х гг.

Католицизм и другие мировые религии испокон века считали убийство ребенка дьявольским актом, создающим смертельную угрозу для его матери, отца, того, кто делает аборт, и для общества в целом. Аборты, настаивал Папа, были не вопросом сексуальной морали, но прав человека. Моральный аспект дебатов по абортам был древним повелением против убийства беззащитного, а не очередным предписанием Десяти заповедей, призывающим к целомудрию. Объявление этого страшного зла «правом» не только позорит язык, оно угрожает легитимности международного права. Особый феминизм Папы, как и его большой пастырский опыт, подсказывает, что аборты по требованию, рассматриваемые в качестве одного из пунктов в длинном списке приемов планирования семьи, очень вредны для женщин и для отношений между мужчинами и женщинами, так как обеспечивают механическое «разрешение» безответственности хищных мужчин. Большой всемирный опыт Церкви в обеспечении здоровья и консультационных услуг для женщин, столкнувшихся с дилеммой нежелательной беременности, подсказывает, что отношения между призывами к равноправию женщин и абортами по требованию не столь просты, как представляется некоторым.

Направляемое американцами проталкивание международного признания права на аборты на Каирской конференции, кроме того, было следствием тревожного исторического контекста. Как только в Центральной и Восточной Европе из-под обломков тоталитаризма появились нарождающиеся демократии, Папа призвал их не рассматривать новообретенную свободу как стремление к автономии, в котором он быстро распознал новую угрозу свободному обществу. Теперь казалось, что альянс, поддерживаемый единственной суперсилой мира, ООН, некоторыми европейскими правительствами и хорошо финансируемыми группами влиятельных негосударственных организаций, стремится сохранить это замечание о свободе в международном праве под именем «репродуктивные права». В этом сражении принять участие было необходимо.

Всеобщий пастырь Церкви, все в большей и большей степени становящийся пастырем «третьего мира», был уверен и в другом аспекте этой проблемы. Каирская конференция угрожала стать еще одним примером навязывания политики и понимания морали «первого мира» странам «третьего мира», когда в качестве оружия используется угроза уменьшения зарубежной помощи. Это, в свою очередь, вело к еще одной форме коррупции в ООН, институте, на который Святой Престол продолжал возлагать значительные надежды.

Это было не просто еще одним несовпадением общественной политики Святого Престола и политики национального правительства. Это было решающее сражение по вопросу прав человека в 1990-е гг., которому предстояло разыгрываться на глобальной сцене. В истории каждой культуры часто возникают великие определяющие вопросы. Такими в XIX в. были вопрос о рабстве в Соединенных Штатах и вопрос о евреях в Германии в 1930-е гг. Для Иоанна Павла II проблема абортов была не одной из проблем, но главной проблемой для нарождающейся мировой культуры, которая станет либо поддерживать, либо разрушать свободные общества в будущем. Если однажды допустить, что некоторые жизни позволено уничтожать, возникнет летальная логика, ведущая к убийству новорожденных, эвтаназии, генетическим манипуляциям и насильственной репродуктивной политике. Именно так и случилось в передовых индустриальных демократиях, где манипуляции с жизнью оказались узаконены интеллектуалами, настаивавшими, что не существует моральных истин, являющихся неотъемлемой частью человеческой сущности. И эти причины были неизбежно политическими, поскольку оказались связаны с тем, что Аристотель однажды определил как центральный вопрос политики: как следовало бы организовать нашу совместную жизнь?

В повестке дня приближающейся Каирской конференции стоял вопрос: кем же являемся «мы» в этой древней формулировке?

УЧТЕННЫЙ АРГУМЕНТ

19 марта 1994 г. Иоанн Павел разослал личные письма всем главам государств мира и Генеральному секретарю ООН. Они начинались с заявления о поддержке Церковью текущего Международного года семьи, объявленного ООН, и о «долге гражданских властей... всеми силами пропагандировать гармоничный рост семьи», фундаментального человеческого института, чье процветание включает серьезные вопросы морали и духовности. Вот почему, продолжал Папа, он считает предлагаемый проект документа для Каирской конференции «неприятным сюрпризом». Существовало «опасение, что он может привести к моральной деградации, результатом которой будет серьезный регресс гуманизма...»

Экономическое развитие было для большей части мира проблемой первоочередного значения, и оно, как предполагалось, будет второй темой Каирской конференции. Но проект Каирского документа «почти полностью пренебрег» проблемами развития. Судя по всему, его гораздо больше интересовала пропаганда «тотально индивидуалистической» модели человеческой сексуальности, вплоть до того, что «брак сейчас представляется чем-то старомодным». Кто, спрашивал Иоанн Павел, уполномочен заявлять подобные вещи? «Семья является частью наследия человечества! Более того, Всеобщая декларация прав человека четко определяет семью как естественную и фундаментальную группу - ячейку общества (Статья 16,3)». Более чем странно, что в год, посвященный семье, семья рассматривается как нечто необязательное.

Предложенное «всеобщее международное признание совершенно неограниченного права на аборт» было еще одной важной моральной проблемой, поднятой проектом Каирского документа. Документ «оставляет удручающее впечатление чего-то навязанного, а именно жизненного стиля, типичного для определенных экстремистских кругов в развитых обществах, материально обеспеченных и секуляризованных». Это - империализм нового и очень опасного сорта.

В заключение Иоанн Павел просил глав государств подумать о будущем. Проект документа предлагает молодым людям модель «общества вещей, а не личностей». Самоконтроль, жертвенность и чувство ответственности были сведены к «понятиям... принадлежащим другим временам...» Мировые лидеры отнимали у молодых «смысл жизни», поскольку были не способны научить «обязанностям, возложенным на существа, одаренные интеллектом и свободной волей».

Народонаселение и развитие являются, конечно, серьезными проблемами, заключил Иоанн Павел. Но за них нельзя взяться со всей серьезностью без «чувства священности жизни» и понимания человеческой «способности к любви и самопожертвованию». А это, по сути, было упущено в проекте Каирского документа.

За день до официальной рассылки писем Иоанн Павел встретился с миссис Нафис Садик, пакистанкой, главой Фонда ООН по обеспечению жизнедеятельности населения, которой предстояло сыграть большую роль на Каирской конференции. Иоанн Павел передал ей пространный меморандум - список возражений к проекту Каирского документа - и пытался, как он сказал позднее, изложить учение Церкви, но «она не захотела его обсуждать». Годы спустя Нафис Садик опишет журналистам озлобление и воинственный настрой Папы. Подобное описание Кароля Войтылы было абсолютно бессмысленно для всех, кто когда-либо знал его или работал с ним. В подтверждение своих доказательств миссис Садик представила в ложном свете и работу фонда, который она возглавляет, и скрытый смысл проекта Каирского документа, зайдя настолько далеко, что заявила, будто ЮНФПА не был связан с абортами. Вывод миссис Садик, сделанный в результате сорокаминутного разговора с Иоанном Павлом: «Он не любит женщин. Я ожидала немного больше сочувствия к страданиям и смерти», - выглядел попросту странным.

На следующей неделе все послы, аккредитованные при Святом Престоле, были приглашены на брифинг, на котором кардинал Содано - Государственный секретарь, кардинал Эчегари - президент Папского совета по справедливости и миру, кардинал Альфонсо Лопес Трухильо - президент Папского совета по семье и архиепископ Торэн представили детальные возражения Ватикана по проекту Каирского документа. То, что дипломаты назвали «полным и честным обменом мнениями», было, очевидно, не тем, чего хотели в определенных кругах. Посольство США в Святом Престоле в скором времени получило сообщение из офиса заместителя Государственного секретаря Тимоти Вёрса, где вновь говорилось, что политика США в Каире состояла в пропаганде неограниченного права на аборты, но предполагала, что эта потребность не подразумевается необходимой для «страны-хозяина», если ее реакция может быть негативной.

 <<<       >>>   

20 февраля 1987 папа принимает госпожу музейен агджу
12 общества
Архиепископ подтвердил приверженность англикан полному церковному единству
Особенно стремится к установлению дипломатических отношений со святым престолом
6 молодежи