<<<     ΛΛΛ     >>>   

— О Податель света сияющего, приди мне на помощь, дабы не сказали язычники, будто, убив Артемиллу, сбежал Павел-узник.

<...> И опять улыбался юноша, и вновь задышала Матрона. Очнулась она и домой направилась, ибо уже заря приближалась.

Спали стражники, когда входил Павел. Разломил он хлеб и воды принес, и, дав испить ей от Слова, отослал ее к мужу Иерониму, сам же молиться стал[50].

А на заре раздался клич горожан: “Все на зрелише! Идемте смотреть, как сражается со зверьем тот человек Божий!” Присоединился к ним сам Иероним — отчасти из-за подозрений к жене своей, отчасти же потому, что не сбежал Павел. Приказал он Диофанту и другим рабам выводить его на арену.

Безмолвствовал Павел, когда вели его, лишь согнулся низко и стенал, ибо праздновал город свой триумф над ним. Но, будучи выведен, немедля же на арену он устремился, так что разозлены были все тем, как держится он достойно.

А поскольку из-за неминуемой гибели Павла Артемилла с Евбулой захворали весьма опасно, Иероним [в цирке] был без жены, удрученный всерьез нездоровьем своей супруги и раздраженный к тому же ползшим уже по городу слухом. И когда занял он свое место <...>, велел, чтоб выпустили на Павла отменно свирепого льва, лишь накануне пойманного.

Следующий участок текста сильно поврежден. По мнению исследователей, он содержит молитву льва и его обращение к Павлу.

Пораженные зрители на трибунах кричат:

— Смерть чародею! Смерть <волшебнику!>

Взглянул <лев> на Павла, а Павел — на <льва>, и [признал тут в нем Павел того льва, что креститься к нему приходил. <И> движимый верой спросил его:

— Лев, а не тебя ль я крестил?

И сказал лев Павлу в ответ:

— Да!

И спросил его снова Павел:

— Да как же поймали-то тебя?

Отвечал ему <[человечьим]> голосом лев:

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Имя аммии в некоторых реконструкциях передано как амния
С уверенностью о них можно сказать лишь следующее прибывшего в тир апостола встречает враждебно
Возносили все они непрестанно молитву за павла великая радость
Припадая к ногам прохожих имущество родителей
И была у них радость великая