Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
456 Подлинная "метафизика" - это осознание открытости любой теории, а не увековечивание ее. Изменение философских норм - не иррациональный процесс. Это изменение жизненных установок, форм человеческой деятельности, выражением которых является философия. Программы реабилитации метафизики как важного фактора эволюции научного знания - еще одна черта неклассического образа науки. Социальные факторы входят в науку не непосредственным путем, через философские образы жизненного мира. Реабилитация метафизики и признание социально-культурной обусловленности научного знания - взаимосвязанные особенности неклассического образа познания. Эпистемологический анархизм - не прямой призыв к вседозволенности в познании, это своего рода метафора, за которой скрывается критицизм как ведущая характеристика нового типа рациональности: "Зрелая наука объединяет две очень различные тенденции, которые часто бывают разделены, традицию плюралистического философского критицизма и более практическую, которая развивает лишь потенции данного материала, не останавливаясь на проблемных ситуациях" [1]. Хотя Фейерабенд и утверждает в духе критики репрессивности современной культуры, характерной для Франкфуртской школы, что наука из отражения реальности должна превратиться в самовыражение человека как социального существа, что ее осмысление должно содержать "приблизительные намеки, полезные правила, эвристические предположения, а не общие предписания", но его "иррационализм" не исключает методологической строгости. Даже самые неуловимые настроения можно и должно анализировать, ведь любой поэт, который не погружен полностью в иррациональную стихию, сравнивает, опровергает, аргументирует.... Не удивительно, что и в науке протекают те же процессы" [2]. 1 Criticism and the Qrowth of knowledge. Cambridge, 1970. P. 212. Признание социокультурной обусловленности привлекает внимание к познавательным процедурам, отличным от объяснения - основного познавательного механизма классической рациональности. В отличие от объяснения, понимание не есть попытка проникнуть в сущность предмета, заданную его функциями, структурой, причиной возникновения. 457 Объяснение хочет свести обусловленное к необусловленному, подвести индивидуальное под общее. Понимание связано с раскрытием смысла как самоценности, самобытности данного явления. Попытка понять нечто означает установление дистанции между собой и понимаемым - следовательно, предполагает определенную степень самопонимания. Самопонимание - это уже изменение своего статуса как субъекта понимания: установка на самоценность, полную осмысленность понимаемого ведет к формированию ясной установки на собственную самоценность. "Я" как носитель понимания и понимаемое мною оказываются соотносительными. Например, понять духовный мир античности можно, только осознав его отличие от современной духовной атмосферы. Но что такое современность? - Вот логика понимания. Понимание, осуществляемое в историческом, литературоведческом, философском исследовании, предполагает постоянное корректирование смысловых границ участников процесса понимания. Неизвестно, кто кого познает: мы - мир Древней Греции, или же древний грек познает нас. Последнее не следует понимать буквально: конечно, мы сами познаем себя, свою современность, но под углом своего отличия от античности, античность структурирует наши вопросы о самих себе. В связи со сказанным возникает мысль о замене традиционной субъект-объектной структуры познания, складывающейся в процессе объяснения объекта. Понимание имеет структуру субъект-субъектного взаимодействия. Мысль о мысли (Познание и самосознание)Понимание оказывается одной из ведущих процедур в познании человеком самого себя - "вечного" и в то же время нового для теории познания объекта. Все особенности неклассической рациональности, попытки преодолеть стереотипы традиционного способа познания сконцентрировались на этом объекте. Под самосознанием обычно понимается познание и оценка человеком самого себя как мыслящего, действующего и чувствующего субъекта. Понятие самосознания шире самопознания. Помимо познавательного отношения в узком смысле самосознание предполагает также эмоционально-ценностное и 458 деятельностно-регулятивное отношение к себе. Ведущим познавательным механизмом в самопознании является рефлексия - осмысление и обоснование собственных предпосылок. Выше речь шла о самосознании в широком смысле, включающем все виды познавательно-оценочных процедур. Самосознание в узком смысле - знание особое, оно не имеет перед собой объект - "я". Когда моя мысль направлена на что-то вне меня, я осознаю свое отличие от этого внешнего объекта, но не могу сосредоточиться на этом "мысленном ощущении" себя: самосознание - это неявное знание. Когда оно становится предметом рефлексии, мы задумываемся об основаниях нашего бытия в процессе рефлексии. Рефлексия - это цепочка актов понимания. В результате я не просто получаю знание о себе; исследование себя оказывается изменением, "переделкой" себя. Предмет рефлексии - "я" - не может вести существование, независимое от исследования. Когда я думаю о себе, пытаюсь найти основание всем моим поступкам, я многое в себе не понимаю, или отвергаю, или, наоборот, неожиданно обнаруживаю высоко оцениваемые мною качества - но тем самым я уже меняю собственную духовную структуру, перестраиваю ее. Какими же способами осуществляется процесс самопознания, каковы те "понимательные вещи" - посредники, с помощью которых мы прокладываем путь к себе? Один из самых распространенных способов самопознания опирается на так называемый принцип непосредственной данности психического, который предполагает, что внутреннему взору человека его духовная жизнь открывается такой, каковой она является " на самом деле ". В основе такого понимания самосознания лежит гносеологическая модель человека, сущностной характеристикой которого является способность к познанию. Б.Паскаль утверждал, что человек сотворен для того, чтобы думать: в этом его главное достоинство, главное дело жизни. Человек нового времени - человек активный, деятельный. Он стремится к познанию и преобразованию мира, а для этого ему требуется овладение инструментом познания, который он ищет в самом себе. Но этот деятельный, активный субъект, открывающий все новые и новые тайны бытия, обогащающий свой ум, в чем-то радикально "неподвижен", тождествен самому себе. Он лишь прилагает свои способйости к внешнему миру, давая им проявиться и умножить познание. Субъект как бы обладает, владеет познавательной способное- 459 тью: "... нет ничего такого, что было бы в нашей власти .кроме наших мыслей", - заявляет Р.Декарт [1]. Именно в силу "беспредпосылочности" нашей познавательной деятельности мы можем обратить ее на самое себя, не боясь получить искаженный отпечаток нашего "я". 1 Декарт Р. Избр. произв. М., 1950. С. 277. Умение "властвовать собой", таким образом, оказывается выражением философской концепции "владения" человеком своей сущностью. Человек - это остров разума среди природного хаоса, где он полновластный хозяин и, подобно Робинзону Крузо, сам занимается его разумным устройством. Однако концепция субъекта, неподвижного в своей сущностной определенности и деятельного по отношению к окружающему миру - объекту, недолго сохраняла господствующее положение в теории познания. Современные западные мыслители уже не просто ограничивают сферу разума в познании человеком себя; сам разум перестает рассматриваться в качестве суверенной человеческой способности. Познавая, человек не следует только "собственной природе", он изначально несвободен, поскольку познание - социально обусловленный процесс. С этой точки зрения, рассматривая в качестве основного пути, способа самосознания деятельность разума, мы лишаем самосознание непосредственности, а тем самым - привилегированного положения среди других форм познавательной деятельности. Вместе с разумом, его нормами и принципами в деятельность самосознания врываются субъективные пристрастия, расхожие мнения, социальные позиции. Вывод ясен: надо отказаться от разума как основного Средства непосредственного осознания себя. На его место встает "ощущение себя", чувство себя, или, как считал Э.Гуссерль, "особое сущностное созерцание". Спектр самопереживания широк: от простого ощущения своей телесной обособленности до переживания высших интеллектуальных способностей. Стремление полностью очистить процесс самосознания от всякого влияния, "посредничества" внешнего мира ставит перед сторонниками интроспекционистского (от лат. introspekto - "гляжу внутрь") понимания самосознания неразрешимую трудность. Непосредственное созерцание своей сущности оказывается в буквальном смысле непередаваемым, так как любая трансляция опыта использует посредников, что сво- 460 дит на нет уникальность нашего внутреннего опыта. Иллюзия обладания собственным "я", основанная на непосредственном постижении себя, терпит крах. Человек, писал К.Маркс, родится без зеркала в руках. Так, может, проще и удобнее смотреть в зеркало, которое находится в чужих руках? Роль такого зеркала может сыграть и наш непосредственный собеседник, и любимая вещь, в которую вложены наши знания, воля, терпение; наконец, тот образец, идеал человека, который мы принимаем и с которым сравниваем себя. Но, признавая сам факт "посредничества" в процессе осознания человеком самого себя, мы еще не решаем проблему "как возможно самосознание". Более того, наша задача неизмеримо усложняется. Проблема заключается не только в том, как, каким образом я могу познать самого себя; сначала надо выяснить, как мне вообще узнать себя в чем-то или в ком-то другом. Если предположить, что я должен искать отражение какого-то вполне определенного "я", то представление об этом "я" надо иметь заранее. Признание "посредников", таким образом, ничего не меняет в рассмотренной уже концепции самопознания как основания некоего статичного набора человеческих качеств. Исчезает лишь постулат непосредственности самосознания, и путь к себе становится таким сложным, что человек теряется в этом множестве зеркал-посредников и, подобно герою романа Х.Кортасара Орасио, вправе воскликнуть, что посредники - "ирреальность, показывающая нам другую ирреальность, подобно тому, как нарисованные святые указывают нам пальцем на небо, не может быть, чтобы все это существовало, и что мы на самом деле здесь, и что я некто по имени Орасио" [1]. Человек в процессе самосознания теряет точку опоры, признание неизменного "я" сочетается с невозможностью "прорваться" к нему, обрести себя в бесконечном мире отражающих друг друга зеркал. 1 Кортасар X. Игра в классики. М., 1986. С. 74. Лишает содержание понятия материи всякого налета натурфилософских притязаний |
|
|
|
|
