<<<     ΛΛΛ     >>>   

М. Бубер считает, что философия Фейербаха заменила антропологическую редукцию бытия редукцией к "беспроблемному" человеку. Но действительный человек, стоящий перед не-человеческим бытием, все более и более тес-

259

нимый им как бесчеловечным роком и все же дерзающий познать и это бытие и этот рок — такой человек не может быть "беспроблемным". Напротив, именно он — начало всей проблематики.

Впрочем, не все сторонники сведения философии к философской антропологии заметили и оценили значение диалогической связи "Я" с "Ты" в объяснении сущности человека. Итак, хотя С. Кьеркегор, Ф. Ницше, М. Хайдеггер переместили человека в самый центр рефлексии о мире, они либо вовсе потеряли из виду, либо сильно сузили сферу отношений "Я" с ''Ты". И лишь в 20-х годах нашего столетия это соотношение было вновь открыто. И открытие это —почти одновременно— совершают еврейские философы: М. Бубер, Ф. Розенцвейг, Ф. Эбнер, Э. Розенстоцка-Хесси. Этих независимо друг от друга творивших философов объединяет критическое отношение к метафизике как философии субъективизма, а также оппозиция по отношению к философии рационализма от Декарта до Гегеля. Ее последствием стало новое мышление или новая философия, именуемая философией диалога, философией встречи.

Особенно, резко выступает против субъективизма Франц Розенцвейг (1886—-1929). Он отмечает, что злом всей философии от Парменида до Гегеля является то, что она пытается понять Все, и делает это путем сведения Всего к одному началу (Космосу, Богу или человеку). Это стремление философии понять "целое", "все", "общее" приводит к тому, что это "все" становится содержанием мысли; разум скрывает в себе мир и в итоге — начинается самим собой, своей историей. Но в конце концов каждая тотализирующая философия ведет к абсурду.

Розенцвейг видит возможность спасти достоинство мышления путем разгрома тотализаторства классической философии. Чтобы совершить это, следует снова без предубеждений раскрыть себя истинному опыту и увидеть человека, мир и Бога в их оригинальности, реальности и временности в свете веры. Там, где философия вместе со своим мышлением достигает своего предела, там может начаться "философия опыта". Однако подвергаемую экспериментам и испытаниям действительность нельзя представить средствами старой философии, потому что они не позволяют выйти за рамки вопроса о том, чем "является" (что "есть"), ответ на который чаще всего бывает ложным и лишь иногда правильным, поскольку то, что реально — не "является" (не "есть"). Этот метод — рассказ, описание.

260

Философия как описание "уважает" действительность, рассказывает о ней, какова она есть, не сводит чего-то одного к чему-то другому. То, что является другим, специфически другим, представляет для диалогической философии и цель и предмет философии. Эту инаковость философия диалога не ищет в чем-то другом по сравнению с тем, что есть, то есть делает это не редукцией действительности, а путем ее экспозиции, конкретизации, через указательное описание в его забытом теоретической философией виде.

Рассказ, описание — это не монолог, а "разговор" Риторика разговора, диалога часто считается содержанием и смыслом диалогической философии. Новое мышление является мышлением говорящим, то есть таким, которому нужен другой. Он видит различие между старым и новым мышлением не в том, что первое молчит, а второе говорит, а в том, что нужен другой, и — что одно и то же — что серьезно трактуется временем. Мышление означает здесь мышление ни для кого и речь, ни к кому не обращенную (при этом слово "никто" можно по желанию заменить словом "все", то есть тем самым пресловутым "обществом"), речь же означает речь, обращенную к кому-то, и мышление для кого-то. И этот кто-то всегда является кем-то совершенно определенным, у кого есть не только уши, как у общества, но и рот. Итак, новое мышление основывается на "доверии опыту", в ходе которого происходит встреча с другим.

Традиционную философию, то есть философию, понимаемую как метафизику или субъектно-объектную логику, подвергает критике и Мартин Бубер (1878—1965). Основная тема его философской рефлексии — это вопрос о реальности человека. Он пытается раскрыть тайну человеческого бытия путем выделения "пра-слов" Я-Ты, Я-То, а также — "диалогического принципа". Это выделение позволяет Буберу различить два "способа бытия" человека. Он утверждает, что принцип человеческого бытия не прост, а дуалистичен, то есть основан на двойном движении — двойном в том смысле, что одно движение является условием другого. Первое движение он называет "пради-станцированием", второе — "вхождением в соотношение" Способ "Я-То" означает обладание предметом (объектом), означает — я обладаю (вижу, представляю, мыслю, ощущаю) чем-то. Способ "Я-Ты" представляет собой соотношение. Постижение То (которым может быть и Он и Она) происходит "во мне", между мной и миром происходит соотнесение, возникает соотношение.

261

В соотношении, считает Бубер, можно состоять не только с человеком. Мир природы в мир "духовных сущностей" также могут быть сферами соотношения. Кроме того, каждая из этих сфер направляет наш взор к "вечному Ты". Каждое конечное Ты, в соответствии с диалектикой опыта и соотношения, по необходимости преобразуется в То, а каждое То может выявить в себе Ты. Поэтому у человека есть два возможных способа поведения- "наличествование" (соотношение Я-Ты) и "опредмечивание" (соотношение Я-То) Каждый из этих двух способов бытия имеет свой временной характер. Первое означает современность (настоящее время), это "ожидание напротив" — перед лицом того, что противостоит мне в соотношении. Соотношение с Ты — непосредственно — считает Бубер. Между Я и Ты нет никакой понятийности, никакой фантазии, а сама память изменяется, когда она переходит от частного к целому. Между Я и Ты нет цели, нет ни влечения, ни неприятия, а само желание изменяется, когда проходит путь от мечты к явлению. Каждое средство — это препятствие. Только там, где распались всяческие средства и происходит встреча Поэтому встреча происходит как со-временность, современность противостоящих друг другу Я и Ты. Соотношение наличествования является одновременно и тем местом, в котором индивид становится Я. Человек становится Я в контакте с Ты. Он появляется напротив и исчезает, события соотношения сгущаются либо рассеиваются, и в этой изменчивости вырисовывается и растет сознание неизменного партнера, сознание Я.

Другое праслово — Я-То — означает предмет, объект, "мертвое" присутствие не столько стоящее напротив, сколько подчиненное мне. Его время — прошлое. Соотношение Я-То (Я-Оно) отрывает мир как место использования вещей Это — не встреча, опыт является отрицанием встречи

Человеческое бытие, бытие собой, происходит в соотнесении Я с Ты. Первичным в этом соотношении являются ни Я, ни Ты, а межличностное пространство, это самое "между". Только в живом соотношении человека с человеком можно познать истинную сущность человека. Это "между" является также я местом, в котором можно встретить Бога, в котором Бог "случается" для человека.

Следовательно, Бубер стремится показать, что истинный Бог — это такой Бог, с которым можно вести диалог. Он считает, we такое диалогическое понимание Бога лучше всего демонстрирует хасидизм, который учит, что Бог

262

разговаривает с человеком через все, что встречает человек на своем жизненном нуги, а человек может на эту обращенную к нему речь ответить либо действием, либо отказом от него, вся жизнь состоит в беспрестанных ответах Богу.

Это самое "между", между нами, это — встреча А потому, спасение — является с вечным Ты или иначе — его воцарением между людьми. Через "между" Бубер выражает радикальную инаковость другого, по отношению к которому Я, с одной стороны, активен, когда обращаюсь к нему, а с другой — пассивен и отдан его инаковости Встречу отличает единство действия и страсти.

Поэтому человеческое существование, считает Бубер, разорвано в двух направлениях релятивно-религиозном и предметном. Обе эти сферы не имеют доступа к истинной жизни, часто они являются источником отчуждения.

Противоположность между индивидуализмом и коллективизмом — тоже источник кризиса жизни общества. Обновление этой жизни может произойти тогда, когда социальная жизнь приобретет характер истинной общности. Но эта истинная общность возникает не потому, что люди будут испытывать по отношению друг к другу взаимные чувства (поскольку и они входят в расчет), она возникнет благодаря двум вещам: благодаря тому, что все они остаются в живом двустороннем соотношении друг с другом. Общность создается из живого, взаимного соотношения, но строителем является животворящий центр. Поэтому общность у Бубера построена на соотношении Я-Ты, том соотношении, к которому невозможно принудить и которое невозможно постоянно удерживать. В его концепцию общности входит также и динамический момент: институциональные структуры значат очень немного, а центральные — вообще ничего не значат. Основой социальной жизни являются маленькие единицы (группы): общины, конфессиональные общности, трудовые коллективы — общности деятельной любви.

Подобно Розенцвейгу, Бубер пытается диалогическим соотношением "между" схватить, понять человека в его конкретности, и вместе с тем — в его "становлении". Вот почему человек у Бубера в противовес фейербаховскому человеку — это не "беспроблемный" индивид. Он также и не часть сообщества. Бубер пишет, что фундаментальным фактом человеческого существования не являются ни индивидуум сам до себе, ни сообщество само по себе. И

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Историю культуры дильтей рассматривает как ряд замкнутых культурных систем
Воссозданием механизмов духовной преемственности в историко-культурном процессе
Позволяющей понять суть философии
человек в состоянии раскрепостить себя от пороков западной культуры
Только человек