|
<<< ΛΛΛ >>>
-------------------------------------------------------------------------------- Когда, бывало, меня посещали декаденты, — то часу в первом ночи я выпускал их, бесплодных, вперед,— но задерживал последнего, доброго Виктора Петровича Протейкинского (учитель с фантазиями) и показывал между дверьми... У человека две ноги: и если снять калоши, положим, пятерым — то кажется ужасно много. Между дверями стояло такое множество крошечных калошек, что я caм дивился. Нельзя было сосчитать скоро. И мы оба с Протейкинским покатывались со смеху: — Сколько!.. — Сколько!.. Я же всегда думал с гордостью «civis romanus sum» *. У меня за стол садится 10 человек, — с прислугой. И все кормятся моим трудом. Все около моего труда нашли место в мире. И вовсе civis rossicus ** — не «Герцен», а «Розанов». Герцен же только «гулял»... Перед Протейкинским у меня есть глубокая и многолетняя вина. Он безукоризненно относился ко мне, я же о нем, хотя только от утомления, сказал однажды грубое и насмешливое слово. И оттого, что он «никогда не может кончить речь» (способ речи), а я был устал и не в силах был до-слушивать его... И грубое слово я сказал заочно, когда он вышел за дверь. -------------------------------------------------------------------------------- *Я — римский гражданин (лат.). ** Русский гражданин (лат.). * * * Из безвестности приходят наши мысли и уходят в безвестность. Первое: как ни сядешь, чтобы написать то-то, — сядешь и напишешь совсем другое. Между «я хочу сесть» и «я сел» — прошла одна минута. Откуда же эти совсем другие мысли на новую тему, чем с какими я ходил по комнате, и даже садился, чтобы их именно записать...
<<< ΛΛΛ >>>
Позвольте же василию михайловичу иметь тот
1 одиночества
12 читателя”
Полной моей неспособности сказать человеку дурак
3 говорил
|
