<<<     ΛΛΛ     >>>   

В своем обширном новоприобретенном царстве мусульмане составляли меньшинство, небольшую группу, чье материальное обеспечение, военная охрана, финансы и администрация зависели от побежденных народов. Жесткие меры против этого большинства, хотя в местном масштабе к ним частенько прибегали, широко не применялись. К тому же мусульмане еще не выработали такого религиозного закона, на который стоило бы ссылаться.

Однако во II и особенно в III веке мусульманской эры, когда по многим причинам мусульмане превратились в большинство населения и создали четкий религиозный закон, для христиан и евреев было введено множество унизительных ограничений, а некоторые были прямым возвратом к византийскому антиеврейскому законодательству.

Прежде всего, неверные должны были одеваться не так, как мусульмане. Этот запрет на протяжении столетий был источником потока законов, зачастую нелепых; например, некоторые требовали, чтобы еврейские женщины носили туфли разного цвета — одну черную, другую белую. Желтая метка для евреев в мусульманских странах получила известность на много столетий раньше того, как она была введена в христианской Европе.

Существовали и другие ограничения: относительно правительственных должностей, высоты домов или использования верховых животных (очень важная мера, разумеется, сопоставимая с запретом иметь машину или передвигаться общественным транспортом, изобретенным нацистами). В Йемене, единственной арабской стране с немусульманскими жителями, где никогда не доминировала власть европейцев, все эти и другие ограничения сохранились в полной мере и до наших дней, и на основании моего личного знакомства со многими йеменскими евреями я могу утверждать, что они оказали вредное влияние на жизнь и психологию людей, которых касались.

Мусульманские законоведы пускали в ход все свое воображение и изобретательность, чтобы принизить немусульманское население и обеспечить его социальную изоляцию, постоянно пытаясь навязать свои нововведения современным им правителям. Наряду с этим зачастую именно мусульманские законоведы прилагали усилия, чтобы удержать деспотических правителей от посягательств на права их немусульманских подданных. Огромный запас информации на этот счет можно извлечь из сочинений по мусульманскому праву и мусульманской истории, и, естественно, это будет повесть о людских страданиях. Я ограничусь здесь обсуждением лишь наиболее характерных аспектов.

Объектом, на который проще всего направить религиозный фанатизм возбужденной толпы, выступает молитвенный дом, храм чужой веры. Римские императоры-христиане были весьма недовольны беспорядками, вызванными нападениями на синагоги и их поджогами, так что иногда приказывали даже восстанавливать разрушенное. После долгих колебаний Восточно-Римская империя приняла закон, запрещающий возведение новых синагог, но гарантирующий безопасность тех, что уже существовали. Этот закон мусульмане применили к немусульманским религиям, преобладавшим в их странах, что, однако, не помешало превращению многих знаменитых церквей в мечети, а другие не спасло от нападений и разрушения. Даже знаменитый храм Гроба Господня в Иерусалиме, в котором, как утверждается, находится гробница Иисуса, страдал от таких набегов, а однажды был почти полностью уничтожен.

Более того, при исламе появилось немало новых городов, первоначально возникших как военные поселения, так как мусульманские полководцы не желали, чтобы их воины располагались среди местного населения. Эти города служили правительственными резиденциями и, конечно, с течением времени привлекли к себе много христиан и евреев. Вскоре значительное количество немусульманского населения сосредоточилось в подобных городах. Как при таких обстоятельствах было возможно соблюдать закон, запрещавший возведение новых церквей и синагог?

Багдад, столица Ирака (основан.в 762 г.), включал в свои пределы деревню, носившую персидское имя (Багдад означает "богоданный"), которое затем распространилось на весь город. Следовательно, знатоки закона могли опираться на то, что церкви и синагоги, основанные в Багдаде, были построены раньше прочих городских сооружений — хотя бы их здания были явно новыми. Однако, как ни напрягай воображения, оправдать подобные заявления в некоторых других городах было бы невозможно. Тем не менее давление обстоятельств было сильнее требований закона. Кроме того, новостройки немусульманских общин имели, как правило, скромные размеры и вид.

Вместе с тем, когда обстановка накалялась, старый закон всегда можно было вытащить на свет стараниями религиозных фанатиков и искателей наживы. Так, в 1474 г. единственная синагога, существовавшая тогда в Иерусалиме, была уничтожена толпой, возглавляемой фанатичным кади (кади означает мусульманский религиозный судья). С точки зрения мусульманского закона этот кади, безусловно, был более прав, чем мусульманский правитель, который приказал восстановить здание, хотя эта конкретная синагога, конечно, не существовала до завоевания города мусульманами. В Йемене, например, до массового исхода в 1949/50 гг. насчитывались сотни еврейских деревушек. В значительной части они были очень старыми, гораздо старше окружавших их мусульманских деревень. Новые синагоги там строились все время, а останется ли такое нарушение безнаказанным, зависело от доброй воли соседей. В целом же, как нетрудно понять, существование нетерпимых религиозных законов, хотя им часто и во многих местах не придают значения, представляет собой угрозу, пока этот закон не отменен.

Другой дискриминационный закон, который ислам унаследовал от Восточной Римской Церкви, было правило, по которому "неверные" не могли занимать руководящие посты. За этим законом стояла идея, что государственные должности дают власть и престиж, которые не должны принадлежать немусульманам.

По ряду причин — в основном из-за отсутствия подходящих кандидатов из мусульман — многие христиане и евреи занимали государственные посты в мусульманских странах, иногда достигая даже самого высокого положения. Но часто это завершалось кровавой расправой или же чиновник-нему-сульманин был вынужден принять господствующую религию. Таким обращением в ислам был Йакуб ибн Киллис (умер в 991 г.), еврейский вазир (министр) первого фатимидского халифа в Каире. По некоторым источникам, именно он основал аль-Азхар, старейшую мусульманскую религиозную академию, которая действует и поныне. А примером ведущего еврейского государственного деятеля, который остался верен собственной религии и погиб на посту, был Йосеф ха-Нагид (то есть глава еврейской общины), сын и преемник знаменитого писателя и военно-политического лидера Шмуеля ха-Нагида. Йосеф был убит в Гранаде, в Испании, в 1066 г., и его смерть сопровождалась массовой резней среди еврейского населения.

Особый случай, также повторяющий христианское законодательство, представляет запрещение мусульманам прибегать к услугам христианских или еврейских врачей или аптекарей. Обоснования, предлагаемые мусульманскими юристами, точно такие же, какие в 1953 г. в Советском Союзе положили начало знаменитому "делу врачей", а именно: подозрение, что "неверные" могут использовать лекарства, вредные для жизни.

Другой аргумент в пользу этого запрета отражает высокую степень почтения, которым окружена была профессия медика в мусульманских странах: человек не должен вверять свое тело лекарю другой веры, потому что тот может получить контроль над его душой. Аналогичное правило, требующее обращаться за медицинской помощью только к верующему еврею, содержится в "Мишне Тора" (галахическом кодексе еврейского закона и правил) Маймонида, который сам был знаменитым врачом. Довольно характерно, что в этом своде (раздел "Законы об убийстве", гл. XII, 9—10) установления против врача-нееврея менее строги, чем запреты против еврея-атеиста.

Дискриминационный запрет на врачей-иноверцев соблюдался реже всех прочих. Известно, что христианские и еврейские медики были придворными врачами халифов и других мусульманских правителей практически во всех мусульманских странах, включая Йемен. Множество других занимали ведущее положение в больницах, основанных и поддерживаемых мусульманскими правителями. Читая арабские сочинения по истории медицины, например Ибн Аби Усайбии, коллеги Авраама, сына и преемника Маймонида, нельзя не заметить духа истинной дружбы, которая связывала в то время врачей всех вероисповеданий. Одним из признаков упадка мусульманского мира в позднем средневековье является тот факт, что агитация религиозных ученых против немусульманских медиков подтверждается официальным государственным указом.

Как мы видели, законы против найма немусульман на государственную службу имели социально-религиозный характер. Естественно, они приводили также к экономическим последствиям. Но дискриминация в экономической области — в отличие от Европы, где евреи на протяжении многих веков были ограничены профессиями ростовщиков, торговцев-коробейников и прочими унизительными и сомнительными занятиями, — в целом была неизвестна в исламе, по крайней мере на практике и в центральных странах мусульманского мира.

Действительно, некоторые мусульманские правовые кодексы содержат положения о том, что немусульманам не следует заниматься той же торговлей, что и мусульманам. Не далее чем в 1905 г. такой принцип был еще раз провозглашен публично имамом, светским и религиозным главой Йемена. Однако этот закон не является общеисламским, и применение его ограничено даже в самом Йемене.

Неверно, однако, хотя это часто утверждают, будто евреям в Йемене не разрешалось владеть землей или возделывать ее. Им не разрешалось поднимать целину — поскольку девственная почва как таковая рассматривалась как общая собственность мусульман, но они имели полное право покупать землю и оставлять ее своим детям. Я собрал у иммигрантов из Йемена массу официальных документов, подтверждающих, что многие из них владеют землей в разных частях этой страны.

Наряду с этим верно, что большинство старых законовед-ческих сводов ислама сурово ущемляли права немусульман в экономической области. Арабо-мусульманских завоевателей возглавляла торговая аристократия Мекки, желавшая в добавление к своему политическому и социальному господству получить в новой империи и торговое превосходство. В целях устранения немусульманской конкуренции исламский закон требовал, чтобы немусульмане платили пошлину на каждой таможенной заставе в размере пяти процентов от стоимости груза, тогда как мусульмане должны были платить всего два с половиной процента. Минимальная оценка товара, подлежащего налогообложению, была сорок динаров (динар — стандартная золотая монета) для мусульманина, но только двадцать динаров для "неверного". Однако пока неясно, как выполнялись эти предписания и насколько они влияли на торговую деятельность различных общин. Весьма возможно, что при Фатимидах, во время правления которых в Египте и в соседних странах (969—1171) процветала торговля между Средиземноморьем и Дальним Востоком и Индией, таких ограничений не было.

Саладин, знаменитый курдский правитель, сменивший Фатимидов, был крайним ортодоксом, он возобновил действие многих дискриминационных законов, в том числе различные ставки таможенной пошлины для мусульман и немусульман. Но под давлением европейских купцов, часто посещавших порты его царства, он был вынужден отменить свое решение. Примечательно, что в указе, отменявшем дискриминацию, прямо названы евреи и христиане, как иноземные, так и местные.

Об отсутствии подавляющей дискриминации в экономическом законодательстве ислама можно судить по большому разнообразию профессий и ремесел, практикуемых евреями в мусульманских странах, — в отличие от немногочисленных занятий, допустимых для них в средневековой Европе. Жалкое экономическое положение и условия жизни еврейских масс в большинстве арабоговорящих стран, которые в наше время производят столь сильное впечатление на многочисленных визитеров, являются результатом общего упадка этих стран и, как следствие, неблагоприятное социально-религиозное положение немусульман.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Единственной арабской стране с немусульманскими жителями
Гойтейн Ш. Фактическое и юридическое положение евреев при арабском исламе иудаизма 12 средневековой