<<<     ΛΛΛ     >>>   

Социология молодежи как отрасль социологического знания формировалась и развивается на основе демографического разделения возрастных когорт для исследования той возрастной группы, которая находится в процессе подготовки к замещению уходящих поколений и воспроизводству социальной структуры.
Для описания специфики данной области целесобразно проследить ее место в ряду других, "граничащих" с ней отраслей социологии.
С точки зрения возрастной дифференциации общества социология молодежи "граничит" с такими областями, как исследования детства, пожилых, жизненного цикла, поколений. Отсюда сходство в проблематике: возрастные границы, возрастная дискриминация, смена поколений; специфика переходного социального статуса, последовательность жизненных событий. Из такого сходства вытекает общее в терминах анализа: повторение и изменение; преемственность или разрыв; конфликт или солидарность. Отсюда общее в методике возрастных исследований, направленной на изучение изменяющегося во времени объекта: ретроспективная, лонгитюдная стратегия, повторные или панельные исследования, событийный анализ.
Однако юность как предмет исследования не может быть сведена только к возрастным границам жизненного цикла, ибо существует еще и социальный аспект процесса взросления, рассматриваемый в понятиях теорий социализации. Отсюда пересечение с такими областями, как социология образования, культуры, семьи. Как следствие - проблематика воспитания, агентов социализации, социального контроля и самоопределения, кризисов идентичности, связанных с переходом из одного статуса в другой. В методике это находит отражение в использовании методов описательного анализа - таких, как изучение типичных черт социального облика молодежи, изменение личностных характеристик на различных этапах становления.
Преобладание одного или другого подходов предопределяет различие национальных школ в социологии молодежи. В российской социологии, как правило, доминировал второй подход. Причиной тому - не только политические ограничения советского строя, рассматривавшего молодежь с точки зрения соответствия идеологическому идеалу, но и национальные традиции патерналистских отношений "по старшинству", которые перешли в советский период с дореволюционных времен.
Заметим также, что не во всех странах эта отрасль социологического знания приобрела самостоятельный статус и название "социология молодежи" - поскольку социология не имеет своих специфических теорий юности. Как самостоятельный феномен юность долгое время была объектом внимания прежде всего психологов и социальных антропологов.
В рамках собственно социологического знания интерес к молодежной проблематике обычно возникал в периоды обострения "проблем с молодежью": социологи как бы отвечали на определенный социальный заказ, объясняя конкретную проблемную ситуацию. При этом теоретическое осмысление молодежного статуса в обществе в большинстве случаев оставалось в стороне. В результате социология молодежи больше связана с социальной практикой, чем с теорией.
Немецкий социолог К. Хурельман отмечает, что "исследования молодежи в основном сводились к больным точкам молодежного поведения, таким как кризис образования, безработица, потребление наркотиков, политический экстремизм - т.е. тем проблемам, к которым было приковано общественное внимание в данный момент, и зачастую из поля зрения выпадал целостный феномен "юности" как таковой" [71].
Даже широко известные лекции Маргарет Мид [76] об исторических типах культурного контакта поколений, а также анализ поколений как фактора социальных изменений К. Мангейма [75] получили общественное признание значительно позже времени своего написания. Они были использованы в качестве возможной объяснительной теории ситуации молодежного протеста и волнений конца 60-х гг.
Поэтому, описывая историю этой области социологического знания, нельзя не говорить о конкретных социально-исторических ситуациях, в которых молодежь становилась объектом внимания и общественного мнения, и исследователей; на этой волне происходил всплеск интереса к молодежной тематике и формулировались новые акценты в ее рассмотрении.
В структуре данной главы периодизация динамики развития молодежных исследований совпадает с социальными ситуациями "проблем с молодежью": становление ее как социальной группы; рассмотрение молодежи в качестве трудового ресурса послереволюционной разрухи; первое послереволюционное поколение молодежи; осмысление молодежного бунта на Западе и проблемы сохранения идеологического контроля над молодым поколением в СССР; молодежные неформальные движения.
В развитии российской социологии можно выделить тенденции, общие для мировой социологии, и специфически национальные черты. К числу первых относится рассмотрение молодежи как компонента в социальной структуре и элемента мобильности общества в связи с проблемами образования, рынка труда и демографическими проблемами; существенно слабее, чем в западных национальных социологиях, разработана проблематика поколенческих культурных изменений и молодежной субкультуры, которые появились у нас значительно позднее. Формы политического протеста и молодежного экстремизма по понятным причинам обозначились как проблема лишь в самое последнее время.
Возрастные рамки юности и молодости, специфика процесса социализации при вхождении в статус взрослого определяются конкретными социально-историческими условиями общества и его культурными традициями. Поскольку в разных странах и культурах процесс социализации протекает неодинаково, то по поводу границ молодежного возраста в разных национальных социологиях имеются разные представления. В российской традиции с начала века до наших дней границы собственно молодежного возраста в социальной статистике и в переписях населения варьировали от 10-12 до 20 лет в начале века, от 17 до 28-30 лет к нашему времени.
В целом же российская социология молодежи прошла сложный путь от упрощенного представления о молодежи как объекте социального контроля и воспитания со стороны государственных институтов до постепенного утверждения концепции молодости как особой фазы жизненного цикла с собственными интересами и собственным (хотя и незавершенным) социальным статусом. Закономерный процесс социологического углубления в объект исследования в отечественной социологии был затруднен историко-социальными обстоятельствами и поэтому происходил довольно болезненно и медленно.
Усложнение и углубление социального представления о молодости вело не только к признанию за молодым поколением собственных интересов (самореализация молодежи), но и к постепенной дифференциации возрастной группы как объекта исследования, к пониманию биологически-социального неравенства между отдельными подгруппами внутри одного поколения. Этот процесс внутренней дифференциации объекта протекал в русле мирового развития дисциплины, но, увы, с отставанием, которое к настоящему времени достаточно быстро преодолевается.

§ 2. Молодежная проблематика до 1917 года. Становление молодежи как группы

В российской социологии интерес к молодежным проблемам впервые возник на рубеже веков. Его "провоцировали" развитие капиталистических отношений в России и кризис традиционной семейной социализации, развитие системы массового профессионального образования. Именно тогда заговорили о высвобождении молодого поколения из-под влияния семьи и выделении его в качестве объекта социализации со стороны государства.
П. Сорокин в работе "Кризис современной семьи" в 1916 г. [50. 174], описывая процесс распада традиционных семейных связей, в качестве отдельного аспекта выделил проблему разрыва традиционных связей между родителями и детьми в рамках семьи и передачу воспитательных и опекунских функций по отношению к подрастающему поколению в руки государства. П. Сорокин писал, что воспитание и обучение перестало быть исключительно семейной прерогативой. Широкая сеть детских учебных учреждений, воспитательных заведений и тому подобное означает, по существу, что не только функция первого воспитателя и "скульптора" отнимается у семьи, но даже время, проводимое ребенком в кругу семьи, резко сокращается. Замена семейного воспитания и обучения профессиональным имеет, по мнению Питирима Сорокина, свои позитивные стороны, так как должна привести к усилению степени "социализированное(tm)" молодого поколения, пропитыванию его общественными мотивами и интересами, большей просвещенности [50, с. 171 - 172].
В этом пассаже из ранней статьи П. Сорокина отразился исторический переход от рассмотрения "ребенка, личности" как индивида, являющегося объектом социализации в семье, к анализу "молодого поколения" как общности, члены которой обладают сходным статусом "социализируемых"в рамках образовательных институтов. Теперь их социальное становление стало больше зависеть от ряда возможностей и ограничений, предоставляемых обществом. Та же ситуация кризиса образовательных функций семьи и перехода к системе "обобществленной" социализации почти одновременно с П. Сорокиным анализировалась в работах М. Рубинштейна "Кризис семьи как органа воспитания" [45] и А. Чекина "Семейный распад и женское движение" [60].
Одновременно в публикациях того времени начала появляться проблематика студенческой и учащейся молодежи (А. Сперанский [53]), при этом особенное внимание традиционно уделялось проблемам быта и материального положения русского студенчества (А. Кауфман [19]) на основе бюджетов учебного и внеучебного времени.
В социальной статистике категория работающей молодежи (от 10-12 до 20 лет) существовала еще в переписи 1897 г. Появлялись публикации по тяжелому положению рабочих-подростков на производстве и в бытовой сфере, по их правовой незащищенности и уязвимости по сравнению с более старшими возрастными группами (И. Янжул [67], А. Бернштейн-Коган [4]). Общая направленность этих публикаций может быть охарактеризована как демократическая традиция отстаивания интересов социально незащищенных и дискриминируемых групп, требующих дополнительного внимания и опеки со стороны властей.

§ 3. 20-е годы: молодежь как трудовой ресурс

Новый всплеск интереса к молодежи в 20-е гг. формировался в связи с практической управленческой деятельностью партийных, советских и общественных организаций и имел четко выраженную прикладную ориентацию. А.В. Луначарский по этому поводу писал: "Наша страна хочет познания, кто такие "мы", что такое Советский Союз... куда он продвинулся за 10 лет... пролетариат хочет познать различные элементы нашего общества, как видоизменяется лицо совете-
кой деревни, как растет отсталая часть пролетариата, что делает сейчас мещанин, как воспитывается в новой жизни молодежь мужская и женская, разных категорий, направлений и темпераментов... Об этом говорят публицисты, ученые-социологи, экономисты, об этом говорит статистика" [33, с. 68].
В значительном числе работ, появившихся в 20-е гг. , наибольшее внимание уделялось проблемам труда и воспитания молодежи. Интерес к трудовой активности молодежи объяснялся прагматической потребностью преодолеть техническую отсталость производства, низкую культуру труда, дезорганизацию производства, доставшуюся как наследие царского режима и разрушительных войн. Молодежь же составляла существенную долю трудовых ресурсов: каждый пятый был в возрасте от 14 до 22 лет, при этом основная часть (28 млн. ) находилась в деревне и лишь 4 млн. - в городе [54, с. 14]. Как следствие - большое количество обобщающих и конкретных работ, посвященных трудовой молодежи [2, 13, 20, 21, 28].
Проблемам идеологического воспитания молодежи и ее отношению к новой власти также уделялось большое внимание в массовых исследованиях на фоне дискуссий о моральном облике нового поколения: проблемы любви и полового воспитания (знаменитая дискуссия о "стакане воды"), коллективной ответственности за каждого человека, о самоубийствах среди молодежи [3, 9, 22, 32].
Появление многочисленных обследований молодежи в те годы по сравнению с другими областями социологии было связано и с тем, что использование техники формального анкетного опроса наталкивалось на почти полную неграмотность основной части населения и ее неспособность заполнить бланки, тогда как среди молодой части населения процент грамотности был значительно выше. Это давало возможность расширять методический инструментарий (тестирование, использование личных документов, анкетирование, глубинные интервью, а также повторные обследования) и объем выборок (например, Всесоюзный опрос молодежи, проведенный в 1927 г., охватывал 120 тыс. учащихся) [6, с. 145-155].

§ 4. Первое советское поколение молодежи

Следующий всплеск интереса к молодежи в послереволюционный период приходится на середину 30-х гг. Связан он был с тем, что во взрослую жизнь вступало первое поколение, выросшее в советских условиях, и его социальный облик был аргументом в доказательстве достижений нового строя.
Молодежь рассматривалась как объект социалистического воспитания Ее социальные характеристики "подгонялись" под политические идеалы партии и определялись степенью приближения к поставленным целям: политической активностью и участием в процессе социалистического строительства.
В качестве аргумента приведем первый статистический сборник "Молодежь в СССР", изданный в 1936 г. к X съезду ВЛКСМ и составленный на основе текущих статистических материалов [37]. Сборник имеет ярко выраженный идеологический характер: его подразделы "Молодежь в социалистическом строительстве" (таблицы "Комсомол в составе научных кадров", "Молодежь и комсомольцы в составе советов", "Молодежь в просвещении", "Молодежь в борьбе за свеклу", "Молодые орденоносцы"); "Образование молодежи" (таблицы "Комсомол дал стране подготовленных специалистов", "Техническая подготовка рабочей молодежи", "Изучение иностранных языков рабочей молодежью"); "Физическое развитие" (таблица "Физическое развитие рабочей молодежи, призванной в Красную армию"); "Жилище молодежи" (таблица "Как изменились жилищные условия рабочих семей, переселившихся в новые дома"); "Молодежь капиталистических стран" (таблицы "Число самоубийств", "Безработица молодежи", "Число убитых и раненых в угольных копях в Великобритании", "Сокращение приема учащихся в высшие учебные заведения Германии").
Сборник как бы перечисляет социальные требования к подрастающему поколению и в то же время подгоняет социальную реальность под существующий социальный заказ. Таблицы легко маневрируют молодежными возрастами, сравнивая данные разных лет: городская молодежь - нижняя граница не указана, верхняя граница - 20, 22 года, иногда 25 лет; сельская молодежь - от 10-12 до 20 лет. Уровень дореволюционного гимназического образования легко приравнивается к послереволюционной средней школе.
С точки зрения изменившейся социально-исторической ситуации, в отношении молодого поколения, помимо четко выраженной политической ориентации, показательно внимание к образовательному уровню послереволюционной молодежи. Это первое поколение, выросшее в условиях перехода к массовому профессиональному образованию. Статистические данные о развитии новых массовых форм образования представляют существенный интерес, свидетельствуют о расширении образовательных возможностей для выходцев из бывших социальных низов общества за счет преобразования начальных школ в неполные средние школы, средних школ в десятилетки (1932-1933), появления новых каналов образования (школы ФЗУ, школы для взрослых, рабфаки, курсы технической подготовки работающей молодежи), более широкого приема пролетарской молодежи в высшие учебные заведения (что, однако, привело к существенному снижению качества высшего образования).

§ 5. Молодежная революция на Западе и ее влияние на отечественную социологию

Выделение "социологии молодежи" в отдельную отрасль в мировой социологии относится ко времени "молодежной революции" 60-х гг., когда мощная социальная потребность в понимании сути молодежного протеста привела к росту обостренного внимания к молодежным проблемам. В центре интереса исследователей -конфликт поколений и роль молодежи в социальных изменениях.
На этой волне стали популярными и активно обсуждались теории К. Мангейма и особенно его "романтико-исторический" подход к новым поколениям как источнику и силе в социальном прогрессе. Привлекли общественное внимание уже упоминавшиеся лекции Маргарет Мид о типах культурного контакта поколений на разных фазах исторического развития. Появились многочисленные трактовки сути межпоколенного конфликта, а также исследования молодежной культуры.
Позднее (в 70-80-е гг.), с изменением ситуации на рынках труда и появлением многочисленного поколения с высоким уровнем образования, в западных странах акценты в исследованиях молодежи опять переместились в сторону социально-экономических проблем: образование как система подготовки последующих поколений, политический выбор молодежи, молодежь на рынке труда, молодежная субкультура и молодежное потребление [68, 71]. Однако проблема осмысления молодежного бунта 60-х составила целую эпоху в социологии молодежи.
В советской социологии исследования молодежи возродились также в 60-е гг., но их социальный контекст был иным. Во-первых, эта область очерчивалась в процессе общего возрождения социологических исследований на волне политической "оттепели" и стала развиваться одной из первых, главным образом в опросах общественного мнения. Этому способствовало создание многочисленных социологических групп при обкомах и горкомах комсомола, изучавших общественное мнение молодежи по "актуальным проблемам" современности. Первая такая группа возникла при ЦК ВЛКСМ в декабре 1964 г. и первоначально состояла из трех человек: В.Васильева, А.Кулагина и В.Чупрова (подробней об этом см. в книге под редакцией В.Т.Лисовского "Социология молодежи" [51, с. 26-27]).
Во-вторых, интерес к молодежной проблематике со стороны государства направлялся потребностью удержать молодое поколение в рамках наследования социалистических идеалов предыдущих поколений, сохранения принципа преемственности поколений Поэтому в те годы появилось множество публикаций и диссертационных работ, посвященных молодежному бунту на Западе [42]. Такие исследования широко приветствовались, так как с точки зрения господствующей идеологии имели свою сверхзадачу как избежать подобных явлений в Советском Союзе
Сложность развития этой отрасли в те годы заключалась в том, что в идеологии государства и социальной практике продолжало господствовать отношение к молодежи лишь как к объекту воспитания, формирования личности "молодого строителя социализма", "подрастающего поколения". Поэтому центральным вопросом в исследованиях был вопрос о социалистических идеалах молодого поколения и насколько молодые следуют революционным традициям отцов
Функция молодежного возраста рассматривалась как усвоение норм и ценностей, господствующих в обществе Особенности молодости как возрастного цикла (и, в частности, молодежная субкультура и молодежные движения) трактовались как формы девиантного поведения. Октябрятско-пионерские организации и комсомол были формами возрастной группировки, необходимой для осуществления официальной политики и подчинения младших возрастных групп авторитету старшинства В свое время И. Сталин назвал эти организации, наряду с профсоюзами, "приводными ремнями" партии Эта формула прочно утвердилась в советской педагогике и политико-воспитательной работе Недоверие и авторитаризм по отношению к молодежи выразились в постепенном искусственном продлении возрастных рамок юности (и соответственно принадлежности к молодежной организации) до 28 лет: легитимное свидетельство отказа в предоставлении статуса взрослости, в правах и возможностях для полноценной самореализации.
Идеология государства по отношению к молодежи как объекту социального воздействия выразилась в социальном заказе зарождающейся социологии: исследовать проблемы коммунистического воспитания молодежи. Именно так и определялась в Постановлении Президиума Академии наук СССР в 1968 г. одна из задач созданного Института конкретных социальных исследований [41, с. 6].
В этом отношении весьма показательна дискуссия, развернувшаяся на конференции "Молодежь и социализм" в мае 1967 г. между, с одной стороны, М.Н Руткевичем и, с другой - И.С. Коном и В.А. Ядовым, которые предлагали ввести наряду с понятием "воспитание" понятие "социализация", предполагающее активно-субъектное отношение к социальной среде. Руткевич же настаивал на традиционном понятии "воспитание" как форме идеологического воздействия. Принципиальным различием этих понятий Кон считает разный принцип взаимодействия объекта воспитания со средой: "Социализация близка к русскому слову "воспитание" Но воспитание подразумевает прежде всего направленные действия, посредством которых индивиду сознательно стараются привить желаемые черты и свойства, тогда как социализация наряду с воспитанием включает ненамеренные, спонтанные воздействия, благодаря которым индивид приобщается к культуре и становится полноправным членом общества" [25, с. 134].

§ 6. Две ориентации молодежных исследований в 60-80-е годы

Суть дальнейшего развития социологии молодежи состояла в том, что одна часть социологов восприняла идеологический заказ, и поэтому большая масса конкретных социальных исследований молодежи развивалась как однотипные эмпирические исследования по проблемам коммунистического воспитания.
С другой стороны, наметилась тенденция активного противостояния этому социальному заказу и развития исследований, направленных на изучение молодежи как субъекта общественной жизни, и, прежде всего, изучение интересов самой молодежи. Симптоматично, что в ответ на социальный заказ "исследовать проблемы коммунистического воспитания" в Институте конкретных социальных исследований возникают два подразделения, ориентированные на изучение молодежи как субъекта общественного развития: "Социальные проблемы образования" (В.Н. Шубкин) и "Прогнозирование социальных потребностей молодежи" (И.В. Бестужев-Лада).
"Комсомольские" исследования молодежи (вполне профессиональные) были ориентированы на проблематику идеологического воспитания, отсутствующую на Западе, а в советской социологии широко представленную. В Высшей комсомольской школе был создан научно-исследовательский центр, который систематически проводил опросы среди молодежи исключительно по проблемам нравственности и коммунистического воспитания. Социологами из ВКШ при ЦК ВЛКСМ были выпущены типовые методики изучения социально-политической и трудовой активности, идейно-политического уровня молодежи. Центром осуществлены крупномасштабные исследования "Моральные ориентации и формирование активной жизненной позиции молодежи", "Формирование достойного пополнения рабочего класса и колхозного крестьянства" и др.
Если названные исследования носили скорее "заказной" характер и "подверстывались" под разработку планов социального развития в разделе "коммунистическое воспитание молодежи", то изыскания другого, скажем, более академического направления чаще ориентировались на объективный анализ молодежной проблематики в рамках концепций "баланса" социализации (интеграции поколения) и индивидуализации (автономии, инновации по отношению к социальному целому). Это направление составило реальную основу для становления социологии молодежи как особой дисциплинарной отрасли. Здесь выделялось несколько школ: новосибирская (В.Н. Шубкин), свердловская (Ф.Р. Филиппов. М.Н. Руткевич и в дальнейшем Л.Я. Рубина), ленинградская (В.Т. Лисовский. С.Н. Иконникова, А.В. Лисовский) и эстонская школа (М Титма).
Школа В.Н. Шубкина. Закономерно, что в соответствии с эмбриональной стадией социологии в те годы развитие получило прежде всего изучение субъективных показателей - массовых ориентации в ситуации выбора профессии. Существенное значение имело введение понятия "престиж профессии" как показателя субъективного отражения социальной иерархии в массовом сознании [64].
Начатое В.Н. Шубкиным в 1963 г. в Новосибирске, затем продолженное в Москве исследование было направлено на изучение жизненных планов молодежи - "Проект 17-17", "Проект 17-25"22.
Заслуга В.Н.Шубкина в области отечественной социологии молодежи состоит также в разработке проблемы жизненных планов выпускников школ в сравнении с возможностями их реализации, что позволило существенно углубить представление о процессе вхождения во взрослую жизнь. На смену пониманию его как усвоения нормативных требований общества пришло осознание сложной динамики этой социальной связи молодежи и взрослого общества: от первичных ожиданий молодежи - к последующей их корректировке социальными возможностями общества - и реализации в социальном статусе взрослого. В этих работах, однако, пока не анализировались различия в социальном потенциале самой молодежи.
Следующим исследованием, проведенным В.Н. Шубкиным, был проект "Жизненные пути молодежи в социалистическом обществе", осуществленный по единой методике еще в четырех восточноевропейских странах: Чехословакии, Болгарии, Венгрии и Польше, где социология молодежи как отрасль знания была развита к тому времени в большей степени. Основной содержательный вывод: несоответствие между потребностями рынка труда и потенциалом самой молодежи, сложившимся в процессе образовательной подготовки, т.е. противоречие между рынком труда и немобильной системой образования, формирующей завышенные ожидания молодых людей [57, 61]. Вывод о неравенстве жизненных шансов отдельных групп молодежи также имел принципиальное значение, так как входил в противоречие с установившимся представлением о равенстве социальных возможностей при социализме.
Неравенство жизненных шансов как острая социальная проблема проявилось более четко именно в это время в связи с изменившейся ситуацией на рынках труда: сформировавшиеся завышенные ожидания молодежи пришли в противоречие с демографической ситуацией, а именно пополнением рынка труда многочисленным послевоенным поколением, имеющим высокий уровень образования, при ухудшении возможностей трудоустройства вследствие экстенсивного развития экономики.
Показательно, что в конце 70-х - начале 80-х гг. западная социология молодежи также переориентировалась с проблем молодежного протеста на социально-профессиональную проблематику. Аналогичные проблемы сокращения рынка молодежного труда и устройства на работу были связаны, по мнению западных социологов, с технологической революцией и требовали перестройки всей системы профессиональной подготовки. В те годы в Британии, например, по предложению социологов была создана дополнительная программа послешкольной подготовки молодежи до вхождения в рынок труда, предусматривающая многообразные курсы [69]. В нашей же стране была принята ориентация на всеобщее среднее образование (школьная реформа 1984 г.). Хотя большинство идей, предложенных В.Н. Шубкиным, так или иначе уже обсуждались в западной социологии, в отечественной социологии его с полной уверенностью можно считать основателем академической школы по исследованию проблем жизненного старта молодежи и престижу профессий. Термины: выбор профессии, престиж профессии, потребности общества в кадрах, профессиональные ожидания - вошли в социологию благодаря публикациям В.Н. Шубкина. Он явился также родоначальником методики долговременных исследований молодежи, где информация об одних и тех же индивидах собиралась через определенные промежутки времени, что позволяло фиксировать временные изменения в профессиональной карьере.
Исследования Ф.Р. Филиппова и М.Н. Руткевича. Почти одновременно с В.Н.Шубкиным в Свердловске стали проводить исследования Ф.Р. Филиппов и М.Н. Руткевич. Специфика их подхода состояла в том, что молодежные проблемы рассматривались сквозь призму воспроизводства социальной структуры советского общества и межпоколенных социальных перемещений. Эмпирической базой этого направления были проекты "Высшая школа" (1973-1974) и международное сравнительное исследование по проблемам воздействия высшего образования на социальную структуру общества (1977-1978). Система образования, в частности высшего, рассматривалась как фактор социальной мобильности. В центре внимания оказались три составляющие общественного развития: общественные потребности, система образования и молодежь и возможные противоречия между ними. В результате появилось новое направление социологии молодежи - социальные проблемы студенчества. Эту тематику в Свердловске продолжила Л.Я. Рубина, в Харькове - Е.А. Якуба и др. В настоящее время проблемы студенчества изучаются почти во всех вузовских центрах страны [46, 44].
В дальнейшем в Институте конкретных социальных исследований под руководством Ф.Р. Филиппова был создан сектор социальных проблем молодежи, который возглавил В.И. , ориентировавшийся на рассмотрение проблем социального развития молодежи.
В последние годы своей жизни Ф.Р.Филиппов занимался изучением межпоколенной мобильности. На основе выборочных единовременных обследований ЦСУ СССР проанализированы изменения в социальной структуре за счет вступления в трудовую жизнь нескольких возрастных когорт (вступивших в трудовую жизнь в конце 40-х, в 50-60-х и в середине 70-х гг.). По результатам этого трудоемкого проекта опубликована монография "От поколения к поколению" (1989), которая является одним из первых социально-исторических исследований поколений (наряду с работой демографа Б.Ц. Урланиса [58]). В книге анализируются особенности трудового старта когорт и динамика их последующих перемещений на протяжении жизненной карьеры (термины: трудовой старт, трудовая карьера, неравенство возможностей, социальные перемещения, социальный облик поколений) [59].
Заслуга Ф.Р. Филиппова - введение в социологический анализ поколений исторического фона, что позволило проанализировать своеобразие и уникальность жизненного опыта отдельного поколения.
Наращивание эмпирического потенциала в социологии за эти годы позволило Ф.Р. Филиппову вплотную подойти к анализу социальных различий между отдельными поколениями молодежи и рассматривать их как эволюционный фактор в развитии общества. Автор предпринял попытку подорвать непререкаемую идею преемственности (повторяемости) поколений и рассмотреть их в "диалектике преемственности и новизны", иными словами, сконцентрироваться на различиях поколений, обусловленных социально-историческими особенностями их становления, хотя, оговаривается автор, эти различия неодинаково проявляются в разных областях жизнедеятельности. Филиппов анализирует трагические страницы в становлении разных когорт: влияние политических ограничений, связанных с репрессиями, на трудовой и образовательный путь возрастной когорты, входившей в жизнь в предвоенное время; перерыв в трудовом и образовательном пути военного поколения и его последствия; влияние экстенсивного развития экономики на процессы вхождения в жизнь последующих возрастных когорт.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Аспекты преступности исследовались преимущественно в рамках науки уголовного права
Социальные процессы в социалистическом обществеquot
Экологического движений
Области региональные службы опросов общественного мнения