<<<     ΛΛΛ     >>>   

Свобода и порядок были проблемными терминами (или "переменными величинами") последнего убедительного понятия рациональности, которое создала Европа: как можно больше свободы при такой степени порядка, которая необходима, — так можно выразить кредо либерализма в форме, восходящей к Лейбницу. С тех пор имеются лишь продукты распада, будь то в виде различения нескольких поня-тий рациональности без определения рациональности per se (Вебер, Хабермас), будь то в форме различения рациональности и иррациональности, причем обе стороны различения являются справедливыми — и опять же: без указания того, в чем же именно состоят формулировки такого различения; или, иначе говоря, что обозначено в его форме. Этому соответствует элиминация понятия разума: из свойства человеческого существа он стал лишь аппроксимативно достижимым, в буквальном смысле слова утопическим идеалом.

Нелегко усмотреть, каким образом системно-теоретическое понятие общества вообще могло бы помочь в этой дилемме. В любом случае нет обратного пути к староевропейскому континууму рациональности бытия и мышления или природы и действия, при котором рациональность была бы непосредственно заложена в конвергенции этих различных понятий, то есть в том, что мышление присущим ему образом соответствовало бы бытию или действие присущим ему образом соответствовало бы природе. Все же при различении бытия и мышления, природы и действия всегда обращает на себя внимание своеобразная ассимстрия, в которой, смотря с сегодняшней точки зрения, кажется скрытой структура рациональности . Если принято, что мышление в собственном смысле соответствует бытию и что действие по своей натуре — природе, то различение, очевидно, еще раз производится на одной из обеих его сторон, на мышлении, или, соответственно, на действии. Георг Спенсер Браун называет операцию, которая реализует такую структуру "re-entry" формы в форму — или различением в различенном посредством самого себя. Контекст различения формы, в которой это происходит, близок к тому, чтобы при этом подумать о разрешении парадокса, а именно: парадокса применения различия, которое не может различить самого себя. Как всегда, при помощи этой активной (если не насильственной) интерпретации староевропейского понятия рациональности мы можем спросить о том, должно ли оно оставаться связанным с такими антропологическими (или гуманистическими) понятиями, как мышление и действие, или, как минимум, можно ли отделить от этого фигуру re-entry. Именно этот шаг с легкостью удается системной теории, так как она и так уже определяет форму системы посредством (асиметричного) различения системы и окружающей среды.

Для общественной системы, точно так же как и для системы сознания, такое re-entry является неизбежным. Оперативно осуществленная дифференциация системы и окружающей среды возвращается в систему в качестве различения самореференции и внешней референции. Коммуникация может быть осуществлена лишь таким образом, что система избегает совпадения своих операций с тем, о чем будут коммуницировать. Сообщение и информация должны быть различены и оставаться различенными, иначе вообще не состоится никакой коммуникации. Система оперирует в постоянном воспроизводстве различения самореференции и внешней референции. Это есть ее аутопойесис. Это впервые дает возможность осуществить се оперативную закрытость. Точно так же сознание постоянно экстернализирует в каждой операции то, что ему внушает мозг, — орган для самонаблюдения состояния своего организма. Сознание также должно различать самореференцию и внешнюю референцию и посредством этого различения наблюдать себя самого в различении с окружающей средой. Именно потому, что оперативные вмешательства в окружающую среду являются невозможными, самонаблюдение с по-мощью этого различения является принудительным условием аутопойесиса системы, а именно: как в случае общества, так и в случае сознания.

Если желают найти понятие для космологической рациональности старого мира, то следовало бы исходить отсюда. Однако тогда это была бы оперативно вынужденная, "само собой разумеющаяся" рациональность, совершенно не идеальная и без возможности для нерациональных операций. Была бы только постоянно воспроизводи-мая внутренним образом двойная ориентация на то, что система идентифицирует как саму себя и что — как окружающую среду. Эта рациональность была бы рациональностью наблюдателя первого порядка. Лишь на уровне наблюдателя второго порядка приходят к понятиям с притязаниями. Это предполагает, что система наблюдает себя при осуществлении re-entry. Тогда нужно положить в основу различение самореференции и внешней референции и ввести это различение в самореференцию. Следует получить ясность относительно того, что не только дифференциация системы по отношению к остальному миру, который становится тогда окружающей средой, будет осуществляться с помощью собственных операций и без них не состоялось бы мюнхаузеновское собственное участие. Кроме того. следует заметить, что возможное тем самым различение самореференции и внешней референции само является различением и требует для этого собственных операций. Также и различение самореферен-ции и внешней референции вновь входит в различенное посредством него. Оно становится тем различением, с помощью которого система обеспечивает собственное единство. Согласно такому воззрению мир, различение которого постоянно формирует его, становится конструкцией. Мир тогда становится бесспорной реальностью, так как в конечном итоге будут фактически осуществлены различающие и конструирующие операции; и, бесспорно, конструкцией, так как без разделения посредством различения, которое может быть выполнено очень различным образом (посредством каждой системы по-разному) , совсем ничего не будет видно. Тем самым мы оказываемся перед фактом, перед лицом которого такие философы, как Фихте или Деррида, повергли философию в отчаяние. Если мы желаем хоть как-нибудь оставаться в наследии европейских понятий, то рациональность может быть понята только отсюда. Но как?

Наиболее известным выходом является настаивание на внешней референции. Или, что сводится к тому же: перейти на метауровень. В подтверждение этого можно указать на Рассела, Тарского, Геделя. Это мыслится еще милосердно-теологически. Насколько я могу проследить не будучи философом, еще не существует какой-либо более точный анализ так называемой проблемы референции, который решил бы ее. Достаточно лишь вспомнить критику логического эмпиризма Квинесом и его допущение о том, что референция, истина и смысл (ens et verum et bonum?) сходятся. Мы уже извлекли следствие: проблема референции должна быть заменена различением самореференции и внешней референции — различением, которое, как энзимы в клетках, является одновременно продуктом и кодом соответствующих системных операций. Однако, если общество понимают как такую систему, которой свойственна рациональность, всякий выход в экстернализацию, соответственно, на метауровень (геделизацию) и так уже неприемлем, так как где был бы здесь более высокий уровень или внешний мир, который мог бы влиять освобождающим или даже устанавливающим образом?

Ведет ли именно это к заключению о том, что общество в конечном итоге является той системой, в которой всякая рациональность показала себя рациональной?

Нам достаточно поставить этот вопрос и, как на аукционе, ждать других предложений.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Статья впервые была опубликована в польском журнале «Teorija in Praksa» 28 (1991). S. 1175 — 1185 под названием «Pogem druzbe». — Прим. перев.

2. См: Maturana H. R. Erkennen: Die Organisation und Verkцrperung von Wirklichkeit: Ausgewдhlte Arbeiten zur biologischen Epistemologie. Braunschweig, 1982.

3. Эпистемологических предубеждениях (греч., лат.). — Прим. перев.

4. La formation de t’esprit scientifique: Con ribution б une Psychanalyse de la connaissance objective. — Paris, 1938; Новое издание: 1947. S. 13ff.

5. Извне (лат.). — Прим. перев.

6. Calvino J. Lezioni Americane. Milano, 1988. S. 6f.

7. Речь идет о Франкфуртской школе. — Прим. перев.

8. Когнитивные науки (анг.). — Прим. перса.

9. George Spencer Brown, Laws of Form. (1969). Новое издание New York, 1979.

10. A. o. O. — S. 1.

11. Различение является совершенно достаточным (англ.). — Прим. перев.

12. Разумно рассуждать (франц.). — Прим. перев.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Согласно которому общество состоит из людей
Понятие