<<<     ΛΛΛ     >>>   

В такой постановке темы заслуживает внимания прежде всего само понятие «маргинальная ситуация». Будучи словом, употребляемым в обыденной речи, понятие «ситуация» в разных контекстах часто встречается в социологической литературе, в том числе и в источниках по маргинальности. В частности, в специально посвященной проблемам маргинальности работе И.П. Поповой оно встречается более 70 раз.

В данной работе поставлены следующие задачи: прояснить традицию исследования ситуации, определить границы маргинальной ситуации, подчеркнуть междисциплинарный характер изучения последней.

Мы будем делать акцент на совладании в исследовании маргинальной ситуации, и объясняется это тем, что изучение указанного феномена возможно только в связи и по поводу ситуации. В том числе маргинальной, которая диктует необходимость «выхода» из проблемы, ее конструктивного решения.

Специальный анализ позволит расширить эвристические возможности понятия «маргинальная ситуация» и более эффективно использовать его потенциал для характеристики процесса маргинальности.

В обыденном значении ситуация (от франц. situation) — положение, сложившееся в силу стечения обстоятельств, обстановка, совокупность обстоятельств. Этимологический анализ слова особенно не прибавляет информации — в русском языке слово известно с начала XVIII в., а во французском — восходит к средневековому латинскому «situare» — располагать, ставить, размещать, положение.

В гуманитарных науках термин повсеместно присутствует, обозначая также совокупность обстоятельств, характеризующих этап жизни человека, особенности социального окружения и пр.

Однако можно выделить как особое направление традицию анализа ситуации в философии экзистенциализма.

Экзистенциальная философия «выросла» из философии жизни (Ницше, Дильтей, конец XIX — начало XX вв.). Поставленная философией жизни задача — понять человеческую жизнь, исключая все внешние установки, непосредственно из нее самой, в свою очередь, является выражением определенного поворота в гуманитарной традиции — от объективного к субъективному, или — от мышления, не связанного субъективным началом, к мышлению, связанному с таковым. Критика философии жизни, касающаяся прежде всего релятивистских устремлений, послужила основой для формирования нового философского направления — экзистенциальной философии, основой которой является соотнесение всех объективных порядков с их происхождением в человеке. Время расцвета экзистенциальной философии — это 1920-30-е гг. Вышедшие в это время литературные произведения (например, роман Ф. Кафки «Замок») могут служить иллюстрацией к данному смысловому полю.

Экзистенциалистское направление в философии, яркими представителями которого являются А. Камю, Ж-П. Сартр, М. Хайдеггер, К. Ясперс, в свою очередь, можно соотнести с феноменологической традицией в социологии. Известную цепочку — Бергсон — Гуссерль — Шюц, можно рассматривать как параллельную ветвь взаимовлияния, взаимопересечения философии и социологии.

С точки зрения экзистенциализма, в частности, Ясперса, человек всегда находится в ситуации и не может выйти из ситуации, не попав в другую. Ситуации — суть нечто, что человек должен претерпевать. Он отдан в их распоряжение. Различие философии экзистенциализма с философией жизни заключается в том числе и в том, что последняя не склонна ощущать положение в качестве причиняющего страдание изъяна, в качестве преграды. Скорее философы жизни видят в положении подоснову, несущую человека и обуславливающую все его отдельные способы поведения. Понятие ситуации , используемое экзистенциалистами, напротив, делает акцент именно на моменте сопротивляемости, тем самым подчеркивая сущность человеческой конечности. Здесь мы обнаруживаем явную близость к пониманию ситуации в социологии, а также это открывает возможности для анализа совладания с маргинальной ситуацией.

Ограниченность человека ситуацией проявляется уже в самом факте постоянного навязывания, пребывания в ситуации. Однако при этом возникают другие радикальные моменты ограниченности нашего бытия, противостоящие ему в качестве принципиально непреодолимых преград. Это — те ситуации, которые не столько определяются в частностях, сколько выступают в качестве общего положения дел, ситуации, которые хотя и изменяются сообразно обстоятельствам в их конкретных явленных формах, однако при этом как таковые принадлежат самому личному бытию. Экзистенциалисты относят сюда тот факт, что человек должен умереть, что в действии и бездействии он неминуемо должен принять на себя вину, что он предоставлен случайности, где он постоянно побуждает себя никогда не избегать страданий и болей и может поддерживать свою внешнюю и внутреннюю жизнь лишь в борьбе с противником (пограничные ситуации смерти, угрозы, борьбы, случайности, вины и пр.). Опыт пограничной ситуации «не учит». Ясперс, характеризуя пограничные ситуации, пишет: «Они не изменяются (разве лишь внешне); относясь к нашему бытию, они являются окончательными. Они необозримы; в нашем существовании мы не видим за ними ничего прочего. Они представляют собой стену, на которую мы наталкиваемся, о которую мы разбиваемся. Нам нужно не изменять их, а лишь добиваться их ясности, ибо мы не в силах объяснить их, вывести из чего-то другого. Они существуют наряду с самим нашим бытием» . Пограничные ситуации противопоставлены любой успокоенности в гармоничном и замкнутом образе мира, они поддерживают в человеке в бодрствующем состоянии то беспокойство, которое гонит его вперед. Пограничные ситуации как бы ведут человека от личного бытия (условно говоря, реального бытия) к экзистенциальному существованию (другими словами — воплощению, идеалу бытия).

Отсюда — разница в понимании ситуации в экзистенциальной философии и социологии : для экзистенциалистов ситуация имеет значение «бытийного пункта» — ситуация — нечто навязанное, довлеющее над человеком. А пограничные ситуации, с их критическим, кризисным содержанием являются основанием для смысложизненной рефлексии. Таким образом, в экзистенциальной философии ситуация — «переживаемое». Социолога же, очевидно, интересуют «последствия» ситуации, если понимать ее в вышеуказанном значении. Ситуация как основа для действий — вот социологический аспект проблемы. Из рефлексии над ситуацией => действие по поводу ситуации. Как отмечает О.Ф. Больнов, «мир представляет собой для личного бытия не просто всеобщий фон, но одновременно всегда уже совершенно определенное стечение обстоятельств, совершенно определенный мир, в котором это бытие себя обнаруживает и которое совершенно определенным образом требует от него ответа » (курсив мой — Л.П.) . Продолжая эту идею, можно сказать, что социологи концентрируют свои усилия на анализе этого ответа, признавая, что требование ответа с непременностью этот ответ предполагает. Итак, в описываемом контексте ответ на ситуацию — предмет социологического изучения. И это относится по преимуществу к маргинальности, рассматриваемой на частном уровне — как «следствию нахождения в маргинальном статусе» . Такой аспект рассмотрения проблемы маргинальности — анализ поведения субъекта в ситуации маргинальности — позволяет обратиться и к механизмам выхода, адаптации, совладания с маргинальной ситуацией.

Как раз в анализе маргинальной ситуации просматривается почти буквальный экзистенциальный смысл — может быть, для маргиналов ситуация как раз и является такой, как в экзистенциализме — они ничего не могут сделать с ней, а только иметь в виду, обдумывать, принимать. Маргинальные ситуации существуют рядом с человеком, как правило, они «навязаны» ему макросоциальными процессами. Можно сказать, что не во всех случаях маргинальная ситуация предоставляет человеку возможность для «выхода», конструктивного совладания с ней. И если это так, то маргинальная ситуация становится фоном человеческого существования, с ней можно только смириться (иметь ее в виду — по выражению экзистенциалистов), отсюда — ограниченность стратегий совладания с ней.

Другое важное отличие философско-экзистенциального подхода к анализу ситуации от социологического заключается в разноуровности, политеоретичности последнего. Экзистенциалисты, равно как и феноменологи, могут быть отнесены к идиографической традиции — рассмотрение уникальности, единичности объекта. Если в этом контексте оценивать понятие «маргинальная ситуация», то оказывается, что это соответствует традициям микросоциологического подхода. И это — две почти противоположных куска рассмотрения маргинальной ситуации — макроподход — маргинальная ситуация как стечение объективных обстоятельств, как следствие перемещения, движения социальных макроструктур; и микроподход — маргинальная ситуация в представлении человека, в единичном случае, как следствие микрособытий человеческой жизни, и здесь важна для нас самооценка, рефлексия, активность субъекта (будь то человек или группа). Возможно, понятие «маргинальная ситуация» следует анализировать именно исходя их этих двух посылок — микроситуация и макроситуация. Ситуация как стечение, совокупность обстоятельств — это может быть и совокупность индивидуальных, частных обстоятельств, и совокупность макрообстоятельств, макропричин. Однако, одинаково ли все реагируют на эту «макромаргинальную» ситуацию? Возможно: человек со своим взглядом на мир, со своим мышлением оказывается в определенной ситуации и это вызывает маргинальность? То есть маргинал — не любой, а тот, который определенно реагирует на жизненную ситуацию, определенно ведет себя в жизненных обстоятельствах. «Экзистенциальный мыслитель» оказывается в своем мышлении посредством собственного бытия в совершенно определенном положении с присущими этому положению объективными обстоятельствами» (курсив мой — Л.П.). Получается, что если дело в том, как отдельный человек реагирует/ведет себя в определенных обстоятельствах, то тогда нет маргинальной ситуации? Однако с точки зрения макроподхода к анализу маргинальной ситуации безусловным является внешний, объективный анализ обстоятельств, совокупность которых определяется как маргинальная ситуация.

Более «социологичным», и в этом смысле более подходящим для анализа совладания с маргинальной ситуацией, является характеристика последней у К. Ясперса.

Ясперс выделяет ситуации бессознательные : тогда они «оказывают воздействие без того, чтобы тот, кого это касается, знал, как это происходит, [и осознанные — ] наличные для сознающей самое себя воли, которая может их принять, использовать и изменить. Ситуация, ставшая осознанной, взывает к определенному поведению. Благодаря ей не происходит автоматически неизбежного, она указывает возможности и границы возможностей: то, что в ней происходит, зависит также от того, кто в ней находится, и от того, как он ее познает. Само постижение ситуации уже изменяет ситуацию, поскольку оно апеллирует к возможному действованию и поведению ». Увидеть ситуацию означает начать господствовать над ней, а обратить на нее пристальный взор — уже — в терминах экзистенциальной философии — борьбу воли за бытие, то есть борьбу человека за самоценность, его самоутверждение и пр.

По Ясперсу, «обстоятельства, в которых находит себя отдельный человек», сводятся к трем основным группам:

Экономические, социальные и политические ситуации (звучит тавтологично, но у Ясперса так и есть — ситуации зависят от ситуаций). Конечно, это можно рассматривать как макрофакторы, влияющие на складывание маргинальной ситуации — определенное состояние общества.

Исторически приобретенное, наличное теперь знание.

Социальное окружение и ценностный контекст — «то, чем он [человек] станет, ситуационно обусловлено людьми, с которыми он встретится, и возможностями веры, к нему взывающими» .

Добавим к рассматриваемым Ясперсом особенностям ситуации социологический контекст.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

В случае с преодолением маргинальной ситуации следует говорить об особой адаптационной компетентности человека

Место в иерархии
Социология труда
Особенности ситуации по Ясперсу параллельно социологический подход бытие человека находится в