Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
говорит о ней с глубочайшим отвращением: «И нашел я, что горче смерти женщина, потому что она — сеть, и сердце ее — силки, руки ее — оковы... Мужчину одного из тысячи я нашел, а женщины между всеми ими не нашел». А после смерти мужа если не закон, то обычай требовал, чтобы вдова вышла замуж за брата усопшего. Обычай левирата встречается у многих народов Востока. Одна из проблем, встающих во всех обществах, где женщина находится под опекой, — это положение вдов. Наиболее радикальным решением было их заклание над могилой супруга. Но было бы ошибкой считать, что даже в Индии подобное жертвоприношение когда-либо предписывалось законом; законы Ману допускали, чтобы жена пережила мужа; эффектные самоубийства были всего лишь аристократической модой. Гораздо чаще вдова отдавалась в распоряжение наследников супруга. Иногда левират принимает форму полиандрии; чтобы предотвратить затруднения, связанные с вдовством, женщине дают в мужья сразу всех братьев одной семьи — обычай, который служит еще и для предупреждения возможного бессилия мужа. Когда читаешь Цезаря, создается впечатление, что в Бретани все мужчины одной семьи сообща имели некоторое количество жен. Но не везде патриархат установился в такой крайней форме. В Вавилоне законы Хаммурапи признавали за женщиной некоторые права; она получает часть отцовского наследства, а когда выходит замуж, отец дает за ней приданое, В Персии принято было многоженство; жене надлежит беспрекословно слушаться мужа, которого отец выбирает для нее, едва лишь она достигнет зрелости; но к ней относятся с большим почтением, чем у большинства народов Востока; инцест не воспрещается, нередки браки между братом и сестрой; жена обязана воспитывать детей: мальчиков — до семи лет, а девочек — до их замужества. Жена может получить долю наследства мужа, если сын окажется этого недостоин; если она «любимая жена», а муж умирает, не оставив взрослого сына, ей вверяется опека над несовершеннолетними детьми и ведение дел. Правила заключения брака наглядно показывают, какое значение для главы семьи имело наличие потомства. Существовало, кажется, пять форм брака1; 1) Женщина выходила замуж с согласия своих родителей; ее называли «любимой женой»; дети ее принадлежали мужу, 2) Когда женщина была единственным ребенком, ее первенца отдавали ее родителям, чтобы он заменил им дочь; затем она становилась «любимой женой». 3) Если мужчина умирал холостым, его семья собирала приданое и выдавала замуж постороннюю женщину — ее называли «приемной же- Это изложение взято из книги: С. ? и а г t. La perse antique et la iiisatinn ????????? ? 10^——l OK civilisation iranienne, p. 195—196. 115 ной»; половина детей как бы принадлежала покойному, другая половина — живому мужу. 4) Бездетная вдова, выходящая замуж второй раз, считалась женой-прислугой: половину детей от второго брака она должна была «отдать» покойному супругу. 5) Женщина, выходящая замуж без согласия родителей, не могла стать их наследницей до тех пор, пока ее старший сын, достигнув совершеннолетия, не сделает ее «любимой женой» своего отца; если муж умирал раньше, она считалась несовершеннолетней и отдавалась под опеку. Наличие статуса приемной жены и жены-прислуги устанавливает право каждого мужчины на продолжение жизни в потомках, с которыми он не обязательно связан кровными узами. Это подтверждает то, что мы говорили выше: в определенном смысле такие узы выдуманы человеком, когда он захотел помимо своей конечной жизни приобрести еще и бессмертие на земле и в загробном мире. Наиболее благоприятным положение женщины было в Египте. Богини-матери, став супругами, сохранили свое влияние; религиозной и социальной единицей является супружеская пара; женщина представляется союзницей мужчины, чем-то ему необходимым. Ее магическое воздействие настолько невраждебно, что преодолевается даже страх перед инцестом, и сестру не колеблясь отождествляют с супругой1. У женщины такие же права, как и у мужчины, та же юридическая сила; она наследует и владеет имуществом. Такая удача выпала ей не случайно: причина ее в том, что в Древнем Египте земля принадлежала царю и высшим кастам жрецов и воинов; частным же лицам земля давалась лишь в пользование; земельная собственность оставалась неотчуждаемой, имущество, передаваемое по наследству, не имело большой ценности, и в том, чтобы его поделить, не видели большой беды. Из-за отсутствия частной собственности женщина смогла сохранить свое человеческое достоинство. Она свободно выходила замуж, а овдовев, могла вступить во второй брак по собственному усмотрению. Мужчина обычно имел несколько жен, но, хотя все его дети считались законными, у него была только одна настоящая жена, единственная приобщенная к культу и соединенная с ним на равных правах, — остальные были всего лишь рабынями, лишенными всяких прав. Главная супруга, выходя замуж, сохраняла свое общественное положение: она оставалась хозяйкой своего имущества и могла самостоятельно заключать сделки. Когда фараон Бокхорис установил частную собственность, женщина занимала слишком прочное положение, чтобы быть обойденной; Бокхорис открыл эру контрактов, и даже брак стал основываться на контракте. Существовало три вида контрактов: один из них отно- 1 По крайней мере в некоторых случаях брат должен жениться на своей сестре. 116 сился к браку-порабощению — женщина становилась вещью мужчины, однако иногда она оговаривала, что у него не будет другой сожительницы, кроме нее; в то же время законная супруга считалась равной мужчине, и все имущество у них было общее; часто муж брал на себя обязательство выплатить ей определенную сумму в случае развода. Немного позднее этот обычай привел к исключительно благоприятной для женщины форме контракта: муж признавал за ней потенциальное право требования. Супружеская измена сурово каралась, но разводиться обе стороны могли более или менее свободно. Практика контрактов значительно ограничивала полигамию; женщины присваивали состояния и передавали их своим детям, что привело к образованию класса плутократов. Птолемей Филопатер издал закон, по которому женщины больше не могли распоряжаться своим имуществом без разрешения мужа, что превращало их в вечных несовершеннолетних. Но даже в те времена, когда они имели привилегированный статус — единственный случай во всем древнем мире, — они не были социально равными с мужчинами; приобщенные к культу и государственному управлению, они могли играть роль регентш, но фараоном был мужчина; жрецы и воины были мужчинами; участие женщин в общественной жизни играло второстепенную роль; а в частной жизни от них требовалась верность в одностороннем порядке. Нравы греков недалеко ушли от восточных нравов; правда, у них не было принято многоженство. Почему, мы точно не знаем. В действительности содержать гарем всегда было чрезвычайно тяжело: позволить себе роскошь иметь большой сераль могли блистательный Соломон, султаны из «Тысячи и одной ночи», цари, вожди, богатые собственники; средний человек довольствовался тремя-четырьмя женами; крестьянин редко имел больше двух жен. С другой стороны, за исключением Египта, где не было частной собственности на землю, забота о сохранении вотчины в целости и сохранности привела к тому, что старший сын получал особые права на отцовское наследство; тем самым устанавливалась иерархия и между женами, поскольку достоинство матери главного наследника ставило ее намного выше остальных жен. Если женщина сама владеет имуществом, если за ней дается приданое, супруг видит в ней личность; он связывает себя с нею, и только с нею, религиозными узами. С этого момента, видимо, и устанавливается обычай признавать только одну супругу — но на самом деле греческий гражданин продолжал в свое удовольствие оставаться многоженцем, поскольку всегда мог удовлетворить свои желания с городскими проститутками и служанками гинекея. «У нас есть гетеры для увеселения духа, наложницы (pallages) Для увеселения чувств и супруги, чтобы дарить нам сыновей», — говорит Демосфен. Наложница заменяла жену на ложе хозяина в том случае, если последняя заболевала, плохо себя чувствовала, 117 была беременна или оправлялась после родов; получается, что разница между гинекеем и гаремом не столь уж велика. В Афинах женщину держат взаперти в ее апартаментах, в строгости, предписанной законами, и под наблюдением специальных магистратов. В течение всей жизни она обречена оставаться несовершеннолетней; она всецело подвластна своему опекуну, будь то отец, муж, наследник мужа или в крайнем случае государство, представленное общественными должностными лицами; все это — ее хозяева, распоряжающиеся ею, как товаром, поскольку опекунская власть распространяется и на человека, и на его имущество; опекун может передать свои права по собственному усмотрению: отец может отдать дочь приемному отцу или выдать замуж; муж: может, разведясь с супругой, передать ее новому мужу. Правда, -греческий закон обеспечивает женщине приданое, служащее для нее содержанием, которое должно быть полностью ей возвращено в случае расторжения брака; он также предоставляет женщине право в редчайших случаях самой требовать развода; но больше никаких гарантий общество ей не дает. Разумеется, все наследство переходит детям мужского пола, приданое же представляет собой не имущество, полученное на основании родства, а что-то вроде обязательства, которое надлежит выполнить опекуну. Впрочем, благодаря обычаю давать приданое вдова уже не переходит как часть наследуемого имущества к наследникам мужа, а возвращается под опеку к своим родственникам. Одна из проблем, возникающих в обществах, основанных на агнации, — это судьба наследства при отсутствии наследников мужского пола. Греки установили обычай эпиклерата; наследница должна была выйти замуж за старейшего родственника из числа сородичей своего отца; таким образом имущество, завещанное ей отцом, переходило к детям, принадлежащим той же группе, и земля оставалась собственностью рода; женщина была не наследницей, а лишь машиной для производства наследников; этот обычай полностью отдавал ее под власть мужчины, поскольку ее автоматически выдавали за старшего члена семьи, который чаще всего оказывался стариком. Поскольку причина угнетения женщины кроется в желании бесконечно продлевать род и содержать вотчину в неприкосновенности, она может избежать этой абсолютной зависимости в той мере, в какой ей удастся избежать семьи; если общество, отрицающее частную собственность, отвергает и семью, судьба женщины тем самым значительно улучшается. Спарта, где преобладал общинный строй, была единственным городом, где женщина считалась почти равной мужчине. Девочек воспитывали так же, как и мальчиков; супруга не заточалась в доме мужа — ему разрешалось всего лишь украдкой навещать ее по ночам; он имел так мало прав на свою супругу, что другой мужчина мог во имя со- 118 Бальзак говорит об искусстве брачной жизни |
|
|
|
|
