ΛΛΛ     >>>   

Терин В. Массовая коммуникация. Исследование опыта Запада

ВВЕДЕНИЕ. МЕСТО ВСТРЕЧИ

1. «Зачем это нужно?»

2. Диалогичность в исследованиях массовой коммуникации

3. Политика и власть: два взгляда на роль массовой коммуникации

ГЛАВА I. МАССОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ И ЕЕ ИССЛЕДОВАНИЯ: ФОРМИРОВАНИЕ И РАЗВИТИЕ

1. Урбанизация при капитализме и массовая коммуникация

2. Межличностные связи, формализация человеческих отношений и массовая коммуникация

3. Исследовательский комплекс и массовая коммуникация: управленческие аспекты

ГЛАВА II. ВОЗДЕЙСТВИЕ ИНДУСТРИИ КУЛЬТУРЫ: АНАЛИЗ НЕМЕЦКОГО ОПЫТА

1. Массовая коммуникация и ее научное обеспечение

2. Индустрия культуры

3. Роль индустрии культуры

4. Эстетико-психологическая характеристики индустрии культуры

ГЛАВА III. КУЛЬТУРА МАССОВОГО ПРЕСТИЖНОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ

1. Предпосылки массового престижного потребления

2. Формы развития престижного потребления

3. Социально-культурное пространство престижного потребления

ГЛАВА IV КУЛЬТУРА МАССОВОГО ПРЕСТИЖНОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ: ПРИКЛАДНЫЕ АСПЕКТЫ

1. Реклама и престижное потребление

2. Телевидение в авангарде рекламного бизнеса

Чем может притягивать телевизионная реклама
Способы программирования сознания

3. Мода: социально-культурные аспекты

ГЛАВА V. МИФОЛОГИЗИРУЮЩИЕ ТЕНДЕНЦИИ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЫ. ТЕЛЕВИДЕНИЕ КАК ОБЪЕКТ И ИНСТРУМЕНТ МИФОЛОГИЗАЦИИ

1. Маклуэн: культурология и мифология электронного общения

2. Практика мифологизации сознания. Политика как поп-феномен

ГЛАВА VI . ИНФОРМАЦИОННОЕ И КОММУНИКАЦИОННОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

1. Глобально-управленческий императив в понимании общественного развития

2. Масс-медиа в современном мире

3. Миф в массовом общении

4. Использование средств общения в глобальных целях

5. О, прекрасный новый мир Интернет!

6. "Связь с общественностью" в глобальном контексте

7. О российских особенностях информационного воздействия

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: ПРОЩАЙ, СМИ!

МАССОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ИССЛЕДОВАНИЕ ОПЫТА ЗАПАДА

Москва, 2002

Книга представляет собой электронную версию книги В.П. Терина «МАССОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ. ИССЛЕДОВАНИЕ ОПЫТА ЗАПАДА», М., 2000. Духовная жизнь стран Запада рассматривается здесь применительно к проблемам выживания и развития российского общества в условиях его современной открытости внешнему миру. В этой связи здесь показывается роль глобального информационного общения и средств массовой коммуникации (прежде всего телевидения) в управленческом отношении к кризисам и конфликтам на нашей планете.

Средства массовой коммуникации привлекали к себе пристальное внимание отечественных исследователей как по мере своего роста, так и в связи с политическим курсом на активизацию участия граждан в развитии страны, что было отражено в свое время в известных решениях XX съезда КПСС. С этими обстоятельствами было связано и усиление интереса к анализу массовой коммуникации за рубежом, прежде всего на Западе и особенно в США, где в данной области был накоплен и производился наиболее обширный материал.

Уже с начала шестидесятых годов исследования масс-медиа в странах Запада стали развиваться, по существу, как единый исследовательский комплекс с концентрацией на управленческих, идеологических и культурных аспектах воздействия массовой коммуникации на человека и общество.[vii] Как отмечает М. Шадсон[viii], в этой связи можно говорить о выделении трех хотя и взаимосвязанных, но, тем не менее, самостоятельных направлений:

1) анализе, осуществляемом современными последователями Макса Вебера (неовеберианцами), когда речь идет о различных формах и способах рационализации производства массовой культуры и акцент делается на вопросах организации деятельности масс-медиа и обеспечения уровня профессионализма и сбыта, необходимого в условиях конкуренции[6];

2) неомарксистском подходе[7] с упором на изучении символического значения сообщений массовой коммуникации на основе понимания идеологического принуж­дения в соответствии с традициями Франкфуртской школы[8] и грамшианской[9] концепцией роли "культурного аппарата" как средства поддержания политической гегемонии;

3) исследованиях "публичного восприятия", осуществляемых последователями Эмиля Дюркгейма (неодюркеймианцами)[10], которые сосредоточиваю­тся на "вещном" рассмотрении формирующихся посредством масс-медиа коллек­тивных представлений, способных интегрировать индивидов как членов массовых аудиторий через сообщение им чувства "коллективной солидарности".

В последние годы в исследования массовой коммуникации стала активнее вводиться методология феноменологической социологии.[ix] Ее предста­вители, рассматривая повседневный опыт общения в качестве "высшей реальности", противопоставляют себя при этом не только неовеберианцам (с их представлением о рациональной организации духовного про­изводства на Западе как "железной клетке") и неомарксистам (в работах которых показывается, что для мира массового сознания сегодня характерны отношения отчуждения и репрессивности), но и ис­следователям, актуализирующим наследие Дюркгейма.

Неодюркгеймианцы исходят из того, что повседневный поток сообщений массовой комму­никации, как бы обволакивая человека со всех сторон, сам по себе еще не возвышает его до непосредственно переживаемого единения с включающей его общностью ("коллективной трансцендентальности") и что достижение этого уровня, для которого характерна своего рода религиозность восприятия действительности, возможно чаще всего лишь в случае прямой передачи уникальных событий, обладающих мощной "аурой", которые при этом фактически перевоплощаются в сознании аудитории в события, создаваемые масс-медиа.[x]

В отличие от них, социологи, работающие в русле феноменологии, представляют собой, по выражению немецкого социального философа Ю. Хабермаса[xi], "счастливых позитивистов".[11] В анализе массовой коммуникации они принципиально ограничиваются упорядочиванием "жизненного мира", как он непосредственно дан в сознании массовой аудитории, рассматривая его в качестве мира "очарованного, наполненного внутренним содержанием и многозначащего" и исходя при этом из того, что "в языке, которым говорили сначала об изобретении радио, а затем и телевидения, снова и снова звучало отношение к ним как к чуду, сотворенному современной наукой, и со временем это магическое отношение отнюдь не исчезло, а, оказавшись поглощенным повседневной жизнью, просто-напросто ушло в глубину, стало действовать в сознании скрыто".[xii]

За всю свою историю в целом теоретические исследования массовой коммуникации претерпели серьезные изменения. Первоначально они были непосредственно привязаны к эмпирическому анализу, обслуживавшему текущие потребности по-рыночному открытой конкурентной борьбы за массовую аудиторию и носили преимущественно бихевиористский характер[12]; среди тех, кто занимался тогда полевыми исследованиями, - такие известные в дальнейшем теоретики социологии, как П. Лазарсфельд, Р. Миллс и Р. Мертон. Затем теоретические исследования стали выделяться в относительно самостоятельный комплекс. Для них наступает академический период, когда рыночный стимулятор научного поиска хотя и действует с отнюдь неослабевающей силой, но при этом как бы отпускает теорию на свободу, дает ей "выговориться", уходя зачастую на задний план.

Другой существенной особенностью теоретических исследований массовой коммуникации является их растущая тематическая диверсификация, сопровождающаяся вбиранием ими в себя фактически всего теоретического багажа и инструментария современной социологии, что поставило в качестве дежурного на повестку дня вопрос о сохранении ими, тем не менее, своей предметной специфики. Тот же вопрос становится все более актуальным и применительно к исследованию глобально осуществляемого общения посредством информационных технологий в связи со стремительно пошедшей с начала 1994 года в рост децент­рализованной сети сетей Интернет, прототип которой был создан в Америке по заказу Пентагона еще в шестидесятых годах в целях обеспечения бесперебойного управления вооруженными силами США при возникновении считавшейся тогда возможной термоядерной войны.

Исходным для теории массовой коммуникации является, очевидно, само понятие "массовая коммуникация", без которого, как это нетрудно себе представить, никакие ее теоретические разработки вообще невозможны. Еще в 1909 году Чарльз Кули, автор теории приобщения отдельно взятых людей (индивидов) к "большему сознанию" как совокупности накопленных с течением времени и социально значимых "состояний чувствования" и "отображений (imaginations)", выде­ляет коммуникацию (понимая под ней прежде всего массовое общение) в качестве средства превращения органически целого мира человеческой мысли в актуальную реальность.[xiii] Позднее Джордж Герберт Мид (1931) в русле таких же рассуждений рассматривал общество в качестве совокупности процессов взаимодействия индивидов. Он отмечал при этом, что тождество смысла взаимодействия, образующееся в сознании индивидов, позволяет каждому из них принимать на себя роль другого, в том числе и "обобщенного другого", когда в результате накопленный людьми опыт предстает перед ними таким образом, что оказывается для них общезначимым и доступным.[xiv] Отсюда как бы само собой напрашивалось понимание массовой коммуникации в виде общения коммуникатора и аудитории как "социальных актеров", которых объеди­няет одинаковый смысл, вкладываемый ими в передаваемые при этом сообщения.

В этой связи не могло не обнаруживаться, что сама массовая коммуникация, - в том виде, в каком она сложилась и функционировала, - оказывала на исследования существенное влияние.

1. Урбанизация при капитализме и массовая коммуникация

С сороковых годов американские исследователи стали делить анализ аудиторий массовой коммуни­кации на две смежные области: атомизм и исследования лидеров мнения.

Согласно концепции атомизма, аудито­рия состоит из разрозненных и независимых друг от друга людей («атомов»[13]). Иначе говоря, исследователь в данном случае исходит из того, что люди находятся под прямым воздействием того или иного средства массовой коммуникации[xv], и каждый из них самостоятельно воспринимает и оценивает получаемые при этом сообщения.[xvi] Этому взгляду на аудиторию массовой коммуникации соответствует определение массы, утвердившееся к тому времени в американской исследовательской литературе.

«Мы выбираем термин «масса», - писал Герберт Блумер, привлекая внимание к формированию, закреплению и доведению до автоматизма устойчивых и однотипных ответных реакций множества индивидов на изменения, происходящие в их повседневной жизни, - имея в виду элементарную, спонтанно возникающую коллективную общность". Масса, понимаемая таким образом, обладает рядом специфических характеристик. Во-первых, члены массы могут происходить из всевозможных слоев общества, масса может включать людей разного социального положения, культурного уровня и благосостояния. Во-вторых, масса состоит из людей, являющихся, как правило, анонимами друг для друга; соответственно, взаимодействие, в том числе обмен опытом, между членами массы как таковыми не играет большой роли. Обычно люди, составляющие массу, отделены друг от друга более или менее значительным расстоянием, и их анонимность по отношению к друг другу выражается в том, что они не держатся вместе подобно толпе. В-третьих, масса - это весьма нечетко орга­низованная общность, и хотя она и должна рассматриваться как единое целое, но при этом она неспособна - в отличие от той же толпы - действовать целеустремленно и согласованно.[xvii]

 ΛΛΛ     >>>   

Значение массовой коммуникации
Усиление позиций частного вещания побуждает государственное телевидение открывать рекламе более широкий доступ
В том числе осуществляемой посредством интернета
Составляющих массовую аудиторию
Под индустрией культуры т
Сталин И. Марксизм и национальный вопрос истории политологии