Пиши и продавай!
как написать статью, книгу, рекламный текст на сайте копирайтеров

 ΛΛΛ     >>>   

>

Ветте В. Психологическая мобилизация немецкого населения. 1933-1939 гг.

Источник: Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований: Пер. с нем. - М.; "Весь Мир", 1997

Национал-социалистическому правительству, несмотря на существование глубоких традиций прусско-германского милитаризма, потребовалась многолетняя трудоемкая работа, чтобы еще раз на протяжении четверти столетия мобилизовать население Германии на ведение войны, которая в соответствии с военными целями Гитлера должна была снова перерасти в мировую войну.

Психологическая мобилизация немецкого населения. 1933-1939 гг.*

Среди международной общественности распространено мнение о том, что Гитлеру не стоило большого труда привлечь к осуществлению своих военных планов якобы агрессивный по самой своей природе немецкий народ. Действительно ли именно так обстояло дело? Уже само название этой статьи может служить сигналом того, что обстоятельства складывались совершенно иначе. Национал-социалистическому правительству, несмотря на существование глубоких традиций прусско-германского милитаризма, потребовалась многолетняя трудоемкая работа, чтобы еще раз на протяжении четверти столетия мобилизовать население Германии на ведение войны, которая в соответствии с военными целями Гитлера должна была снова перерасти в мировую войну.

Год 1933-й: переломный рубеж и сохранение преемственности

30 января 1933 г., когда вождь Национал-социалистической немецкой рабочей партии (НСДАП) Адольф Гитлер стал рейхканцлером Германии, безвозвратно ушел в прошлое определенный этап послевоенного периода, характеризовавшийся существованием надежды на возможность стабилизации международной системы, предотвращения войны и установления длительного мирного мирового порядка. Многие - коммунисты, социал-демократы, пацифисты - предостерегали: "Гитлер - это война!" И они оказались правы.

1933 год знаменовал собой, как это стало совершенно очевидно сегодня, превращение послевоенного периода, характеризовавшегося многочисленными и разнообразными усилиями по утверждению политики мира, в новый предвоенный период. Ибо то, что сразу же стала осуществлять на практике пришедшая к власти нацистская партия (она представляла собой немецкую разновидность возникших во многих странах фашистских движений), являлось вопреки распространявшимся вовне иллюзиям не чем иным, как политикой подготовки войны1.

Тем, кто читал программные статьи Гитлера, должно было быть известно, что этот воинствующий националист и фанатичный антисемит уже в течение десятилетия был обуреваем идеей, согласно которой униженная поражением в мировой войне 1914-1918 гг. и обремененная военными долгами Германия вновь должна была пойти по пути насилия, чтобы завоевать себе "жизненное пространство" и неуязвимое положение великой державы2. Приход Гитлера к власти означал, что отныне срочно будут создаваться предпосылки для нового германского похода с целью "завоевания мирового господства"3.

Несомненно, приход Гитлера к власти знаменовал собой рубеж в новейшей немецкой и европейской истории, ибо вместе с ним власть получили наиболее агрессивные силы и течения из всех когда-либо существовавших в Германии4. Однако за кулисами этого исторического рубежа сохранялась также и определенная преемственность, в целом характерная для истории основанного в 1871 г. немецкого национального государства, - традиционный союз определенных элит, действовавших в сфере экономики, общественной жизни, государственного управления, правосудия и военных кругов, стремление к абсолютной власти и мировому господству5. Массовая партия Гитлера, которая формировалась прежде всего из представителей деклассированных средних слоев, а также мелкобуржуазных и крестьянских элементов, вступила в союз с этими традиционными элитами. Следовательно, перелом или разрыв, который представлял собой захват власти людьми Гитлера, следует рассматривать и как проявление некой преемственности, без осознания которой нельзя понять ни сам факт захвата власти, ни осуществление политики гонки вооружений.

В соответствии с взглядом, согласно которому будущая война в еще большей мере, чем мировая война 1914-1918 гг., должна была носить тотальный характер6, политика ее подготовки затронула буквально все сферы жизни государства и общества. Достаточно упомянуть о дипломатии, которая оправдывала уклонение Германии от выполнения ранее принятых на себя в соответствии с многосторонними договорами обязательств и вместе с пропагандистским аппаратом7 вносила свой вклад в дело маскировки германских планов гонки вооружений и подготовки войны. Следует сказать также о мерах по материальному и кадровому перевооружению, укреплению дисциплины среди немецкого населения во внутриполитическом плане, о социальной и экономической политике8, подавлении оппозиционно настроенной части граждан с помощью беспощадного террора и не в последнюю очередь о психологической мобилизации населения на поддержку войны, планировавшейся нацистским правительством с помощью всеохватывающей пропаганды.

Милитаристские тенденции до Гитлера

Показательным с точки зрения уровня милитаризации Германии, который был достигнут еще до Гитлера, является более или менее некритическое восприятие обществом определенных проявлений милитаризма в поведении политиков, являвшихся гражданскими лицами. Так, Пауль фон Гинденбург, который в 1925 г. был впервые, а в 1933 г. повторно избран рейхспрезидентом первой Германской республики, любил появляться перед общественностью в прусской военной форме. Тем самым он не только напоминал о том, что с 1916 по 1918 г. являлся главой высшего звена германского военного руководства (Верховного главнокомандования вооруженных сил), но и продолжал некую фатальную милитаристскую традицию, которую заложил, будучи гражданским лицом, основатель империи - Бисмарк.

Милитаризация проявлялась и в другом: многие видные в прошлом бывшие военные деятели возглавляли важные государственные ведомства, хотя рейхсвер и стремился к тому, чтобы его считали стоящим вне политики "государством в государстве". Так, близкий соратник Гинденбурга времен первой мировой войны генерал Вильгельм Грёнер в 1928-1932 гг. являлся министром по делам рейхсвера, а в 1931-1932 гг. одновременно и имперским министром внутренних дел. Другой политиканствующий генерал, Курт фон Шлейхер, в 1932 г. стал рейхсканцлером и одновременно занимал пост министра по делам рейхсвера. Однако уже оба его "гражданских" предшественника, Генрих Брюнинг и Франц фон Папен, были политическими деятелями, образно говоря "молившимися на военных", и не оказывали ни малейшего сопротивления растущему влиянию рейхсвера на германскую политику. На последнем этапе существования Веймарской республики в 1930-1933 гг. германская государственная система ускоренными темпами перерождалась из парламентской демократии в государство, больше походившее на военную диктатуру, чем на республику.

Параллельно шел процесс милитаризации сознания людей10. Возникновение этой новой тенденции может быть отнесено с почти полной точностью к 1929 г. Важным показателем изменения тенденций в политических настроениях было появление массового интереса к определенного рода литературе, публикациям националистических, прославляющих войну произведений, которые расходились огромными, совершенно непривычными тиражами.

Начиная с 1929 г. Германию регулярно захлестывают потоки националистических книг и кинофильмов, посвященных войне11. Иными словами, уже за много лет до прихода Гитлера к власти страна переживала бум выпуска культурной продукции, характеризовавшейся милитаристской направленностью, при одновременном спаде культурной продукции, отмеченной пацифистской тенденцией. Следует признать, что число книг, в которых, как правило, рассматриваются "военные вопросы", между 1929 и 1935 гг. неуклонно росло12. Бросается в глаза и тот факт, что на период 1930-1932 гг. приходится особенно большое число публикаций, посвященных будущей войне. Число книг, которые в целом - без анализа тенденций - можно объединить в рубрику "Книги о мировой войне" и которые таким образом могут дать представление о непрерывно расширявшихся дискуссиях и потоке воспоминаний о первой мировой войне, заметно возросло, а с момента прихода Гитлера к власти по 1934 г. включительно достигло наивысшего уровня (ежегодно более 500 наименований такого рода произведений). В 1935 г. дискуссия на военно-политические темы среди общественности прекратилась. Это может быть объяснено тем, что милитаристская концепция общественного развития в значительной мере уже была реализована.

Как уже отмечалось выше, издание книг пацифистского содержания развивалось в прямо противоположном направлении. Между 1929 и 1933 гг. наблюдается неуклонное сокращение их выпуска. С 1933 г. пацифистская литература в Германии уже не издавалась, а подвергалась публичному сожжению.

Можно назвать одну-единственную книгу, отмеченную антивоенной направленностью, которая, несмотря на имевший место поворот к милитаризму, смогла утвердиться на рынке. Речь идет о романе Эриха Марии Ремарка "На Западном фронте без перемен"13. В 1930 г. тираж немецкого издания романа достиг рекордного уровня в 1 млн. экземпляров и 2 млн. на иностранных языках, в том числе и на английском. Эта книга - неприкрашенный репортаж о военных буднях - была полностью лишена какого-либо героического пафоса. Поэтому националистически настроенные власти в Германии развернули против нее ожесточенную борьбу. Берлинская организация НСДАП, возглавлявшаяся гауляйтером Геббельсом, будущим министром пропаганды Гитлера, в конце 1930 г. сорвала первую попытку экранизации книги "На Западном фронте без перемен". Пришлось отказаться и от второй. НСДАП организовала Массовые демонстрации протеста общественности против фильма. В это движение включились союзы бывших фронтовиков. В итоге экранизация была Запрещена цензурой под предлогом, что он может нанести ущерб образу Германии за рубежом. Рейхсканцлер Генрих Брюнинг, принадлежавший к католической партии Центра, согласился с таким решением.

В эти годы кинематограф также превратился в "театр военных действий", на котором разыгрывались идеологические и внутриполитические конфликты14. Тенденции развития германского кинематографа полностью повторяли тенденции, связанные с бумом героизации войны в литературе. Прогрессивные фильмы, посвященные критике общественных отношений либо имевшие пацифистскую направленность, вынуждены были уступать место авторитарным фильмам, в которых ведущее место занимали стилизованные образы мятежников, военных героев и вождей.

Военная литература и экономический кризис

 ΛΛΛ     >>>   

Кто читал программные статьи гитлера
Похваляясь успехами своей пропагандистской стратегии
Вахитов Р. Кто такие антиглобалисты Электронная Библиотека политологии

сайт копирайтеров Евгений