Пиши и продавай! |
Вначале, попав в «загробное царство», очень уж напоминающее нашу земную реальность целым рядом узнаваемых бытовых деталей, Теркин вообще не различает людей. С ним разговаривают, на него смотрят казенные и безликие канцелярские, бюрократические «столы» («Учетный стол», «Стол Проверки», «Стол Медсанобработки» и пр.), лишенные даже малейшего признака участия и понимания. И в дальнейшем перед ним вереницей проходят мертвецы - «с виду как бы люди», под стать которым вся структура «загробного царства»: «Система», «Сеть», «Органы» и их производные - «Комитет по делам / Перестройки Вечной», «Преисподнее бюро», «Гробгазета» и т.п. Перед нами возникает целый реестр мнимых, абсурдных, лишенных содержания предметов и явлений: «душ безводный», «табак без дыма», «паек загробный» («Обозначено в меню, / А в натуре нету»)... Показательны характеристики:,Кандидат потусторонних / Или доктор прах-наук», «Надпись: «Пламенный оратор» - /И мочалка изо рта». Через все это царство мертвых и бездушных солдата ведет «сила жизни». В герое Твардовского, символизирующем жизненные силы народа, попавшем в столь необычную обстановку и подвергшемся нелегким испытаниям, возобладали присущие ему живые человеческие качества, и он возвращается в этот мир, чтобы бороться за правду. Сам Твардовский вел непримиримую борьбу с наиболее мрачным, мертвящим наследием сталинщины, с духом слепого подчинения, косности и доведенного до абсурда бюрократизма. И делал это с позиций утверждения жизни, правды, человечности, высокого нравственного идеала. В сочетании фантастического сюжета и реалистически-бытовых деталей в изображении загробного мира реализовался творческий принцип автора: «С доброй выдумкою рядом / Правда в целости жива...» Путь сатирического разоблачения тоталитаризма оказался не единственным в творчестве поэта. После завершения и публикации «Теркина на том свете» Твардовский задумывает, а в последние годы жизни пишет лирическую поэму-цикл «По праву памяти» (1966-1969) - произведение трагедийного звучания. Это социальное и лирико-философское раздумье о непростых путях истории, о судьбах отдельной личности, о драматической судьбе своей семьи: отца, матери, братьев. Будучи глубоко личностной, исповедальной, «По праву памяти» вместе с тем выражает народную точку зрения на сложные, трагические явления прошлого. Поэма Твардовского так и не смогла быть опубликована при его жизни. Она появилась в печати лишь спустя десятилетия - в 1987 г. И причиной тому было стремление автора к бескомпромиссной правде, как он ее понимал, - воскрешающей «живую быль» и неотпускающую боль трагических событий нашей истории. «По праву памяти» - это осмысление поэтом опыта всей прожитой жизни, в которой отразились тяжелые противоречия времени. Сам мотив поиска правды, как истины и справедливости, сквозной в поэме - от обращения к себе во вступительных строках: «Перед лицом ушедших былей / Не вправе ты кривить душой» - и до завершающих слов о целительном настое «правды сущей», добытой ценой жестокого опыта. В поэме развиваются и углубляются мотивы, прозвучавшие в книге «За далью - даль» (тема репрессий в главах «Друг детства», «Так это было»), но здесь они приобретают более личностный характер. Ведь все это поистине выстрадано поэтом, поскольку речь идет о судьбе его семьи и его собственной судьбе. Каково было отцу поэта - честному крестьянину-труженику, зарабатывавшему хлеб собственными, в сплошных мозолях, руками, вынести жестокий и несправедливый, как говорит поэт, «слепой и дикий / Для круглой цифры приговор», по которому он с семьей оказался «в тех краях, где виснул иней / С барачных стен и потолка...» Лицемерие слов «Сын за отца не отвечает», как бы невзначай оброненных «судеб вершителем земным» - Сталиным, лишь подчеркивает и усугубляет вину не только его, но и тех его наследников, кто - «Забыть, забыть велят безмолвно, / Хотят в забвенье утопить / Живую быль». А эта «живая быль» состоит в том, что слова «отца народов» оборачивались требованием нарушить основные библейские заповеди. «Здесь Твардовский иногда текстуально точен. В Библии сказано: почитай отца своего и мать свою. В тексте поэмы: «Оставь отца и мать свою». Далее. Не произноси ложного свидетельства на ближнего своего - «лжесвидетельствуй», не убий - «зверствуй», не сотвори себе кумира - «иди за мной». Глас отца народов звучит в поэме как проповедь, но проповедь - Сатаны». Мучительная и горькая память о жестокой эпохе, об ужасах и преступлениях времен сталинщины, правда о продолжающих и покрывающих ее, полных лжи и показухи брежневских временах - пронизывает последнюю поэму Твардовского. Это по-своему итоговое и в чем-то ключевое произведение для всего его творчества, в том числе и особенно - поэмного. Еще в «За далью - даль» были сказаны верные слова: «Молчанье - тоже ложь...» Теперь эта бесспорная мысль получает дальнейшее развитие: «Нет, все былые недомолвки / Домолвить ныне долг велит...» Потому что, как замечает поэт, - «Одна неправда нам в убыток / И только правда ко двору!» Но, конечно, это правда в той мере, в какой она была доступна Твардовскому - члену ЦК КПСС. «Советскость» Твардовского, заставлявшая его иной раз «снисходительно» относиться к Пастернаку и Мандельштаму, Ахматовой и Цветаевой, сказалась и здесь. Когда текст поэмы прочитал Солженицын, у него «руки опустились, замкнулись уста: что я ему напишу? что скажу? Ну да, снова Сталин... и «сын за отца не отвечает»«, а потом «и званье «сын врага народа», «И все, казалось, не хватало Стране клейменных сыновей»... Со Сталиным Твардовский теперь уже не примирялся, но: «Всегда, казалось, рядом был... Тот, кто оваций не любил... Чей образ вечным и живым... Кого учителем своим Ощущение речитатив но распевного плача Ярославны возникает задолго до цветаевой верности |
|
|
|