<<<     ΛΛΛ     >>>   

Зерну ячменному. Оно не столь хоть видно,

Да сытно”.

В приведенной речи слушатели одновременно улавливают звуки петушиного кудахтанья и интонации чванного невежды-вельможи. Такова степень речевого мастерства, присущего великому баснописцу.

Завершим наш краткий набросок о роли Крылова в истории русского литературного языка характеристикой, которую дал его басням В. Г. Белинский: “В них вся житейская мудрость, плод практической опытности, и своей собственной, и завещанной отцами из рода в род. И все это выражено в таких оригинально-русских, непередаваемых ни на какой .язык в мире образах и оборотах: все это представляет собой такое неисчерпаемое богатство идиомов, русизмов, составляющих народную физиономию языка, его оригинальные средства и самобытное, самородное богатство — что сам Пушкин не полон без Крылова в этом отношении”.

Как один из основоположников современного русского литературного языка А. С. Грибоедов может быть поставлен в ряд с Пушкиным и Крыловым. Он прославился как автор всего лишь одной комедии, но комедия эта бессмертна.

В общественной борьбе по вопросу о “новом слоге” Грибоедов, как и Крылов, занимал особое место, не примыкая ни к одному из борющихся лагерей и вместе с тем сознавая слабые стороны обеих группировок. Грибоедов решительно боролся против галломании, против неестественного “смешения французского с нижегородским”, господствовавшего тогда в речи московских дворян.

Язык и стиль комедии “Горе от ума”, как и всякого талантливого литературного произведения, может рассматриваться в различных аспектах. Среди них — аспект непосредственного отражения в комедии разговорной речи современников и аспект нормативности языка литературного памятника.

Ни одно из литературных произведений того времени так полно и ярко не отразило живую разговорную речь тогдашнего московского дворянства. В особенности проявилось это в репликах Фамусова и его окружения, где преобладает отнюдь не литературная норма, а просторечие в причудливом соединении с галлицизмами. Наиболее показательны в этом отношении сцены из Ш действия комедии—прибытие семейства Тугоуховских или графинь Хрюминых — бабушки и внучки.

Впрочем, и речь самого Фамусова достаточно характерна. С одной стороны, мы в ней обнаруживаем черты областного диалектного слово- и формоупотребления: “Дочь Софья Павловна, страмница...”, “В погонь ли за полком”, “...сденьте шпагу”, “...в книгах прок-от не велик” и т. п. С другой — своеобразно претворенные лексические и фразеологические галлицизмы: “да не в мадаме сила”, “бывало, я с дражайшей половиной чуть врознь: уж где-нибудь с мужчиной” (перифраз: дражайшая половина = супруга). Отметим, что речь московских дворян в некоторых отношениях не отличается от речи крепостных слуг. Так, например, использование множественного числа существительных в качестве формы вежливости. В речи горничной Лизы: “опомнитесь, вы старики!”, “пустите, ветреники сами!” И в речи Фамусова: “давно полковники, а служите недавно” (о Скалозубе); “изволили смеяться” (об императрице).

Чиновничий жаргон с его показным чинопочитанием воплощен в репликах Молчалина. Характерна для них частица -съ— “слово-ерс” (сокращенное сударь). Так, в ответ Чацкому о присущих ему талантах Молчалин отвечает: “Два-съ. Умеренность и аккуратность”.

Речи фамусовского общества противостоит в комедии речь Чацкого. Это в какой-то мере идеал русского литературного языка с точки зрения самого Грибоедова. Недаром о Чацком в комедии отзываются как о мастере писать и говорить: “И славно пишет, переводит” или “Что говорит? И говорит, как пишет”.

Реплики и монологи Чацкого, проникнутые гражданственностью и патриотизмом, лишены, как правило, галлицизмов. Зато в них могут быть найдены элементы высокого слога: “в науки он вперит ум, алчущий познаний”; “чтоб истребил господь нечистый этот дух тупого, рабского, слепого подражанья!” и т. д.

Современников Грибоедова поразила необыкновенная непринужденность и легкость стиха в комедии, отражающего все оттенки разговорной интонации. Эти свойства грибоедовского стиха вместе с лаконической афористичностью способствовали тому, что строки из комедии, сразу же запомнившиеся читателям и слушателям, обогатили собою русскую афористику. Оправдался отзыв, данный о комедии А. С. Пушкиным в его письме к Пущину: “О стихах не говорю, половина войдет в пословицы”. Действительно, ни одно из произведений русской классической литературы не дало языку народа столько крылатых слов, сколько “Горе от ума”.

Показательна в данном отношении речевая практика В. И. Ленина. В его трудах, по материалам “Указателя” к Полному собранию сочинений, мы находим 94 речения, восходящих к афоризмам грибоедовской комедии. Так, например, использована Лениным гневная реплика Чацкого: “А судьи кто?”,— выступающая в качестве заглавия ленинской статьи (т. 16, с. 159). Использовано Лениным и репетиловское выражение “влеченье род недуга” (т. 17, с. 55). Семь раз приводится в работах Ленина выражение Скалозуба: “дистанция огромного размера” (например, т. 21, с. 291 и др), его же крылатое слово “Фельдфебеля в Вольтеры дать!” находим в т. 4, с. 392, см, еще афоризм “Что будет говорить... Марья Алексеевна” (т. 15” с. 67) и т. д.

Таким образом, Грибоедов—писатель, которому общенародный русский язык обязан заметным обогащением фразеологии. И в этом проявилось одно из прямых воздействий языка художественной литературы на общий литературный язык.

Рассмотрев основные моменты развития русского литературного языка в карамзинскую эпоху, мы можем сделать вывод, что он в значительной степени приблизился к установлению общенациональных норм словоупотребления. Оставался последний, завершающий шаг, и этот шаг был сделан в творчестве А. С. Пушкина.

Образование национального литературного языка — это процесс длительный и постепенный. Как уже сказано выше (см. гл. 9, с. 125), этот процесс, согласно мыслям В. И. Ленина, слагается из трех основных исторических этапов, опираясь на три общественные предпосылки: а) сплочение территорий с населением, говорящим на одном языке (для России это осуществилось уже к XVII в.); б) устранение препятствий в развитии языка (в данном отношении много было сделано в течение XVIII в.: реформы Петра I; стилистическая система Ломоносова; создание “нового слога” Карамзиным); в) закрепление языка в литературе. Последнее окончательно завершается в первые десятилетия XIX в. в творчестве русских писателей-реалистов, среди которых должны быть названы И. А. Крылов, А. С. Грибоедов и в первую очередь А. С. Пушкин.

Главная историческая заслуга Пушкина и состоит в том, что им завершена закрепление русского народно-разговорного языка в литературе.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Свидетельство паннонского жития принадлежит к числу проклятых вопросов ранней славянской
Понимание текста грамоты 119 грамотах грамоте
Еще подробнее раскрывает протопоп аввакум свои взгляды на русский язык в известном обращении к царю
Якубинский исходил из самоочевидного факта сосуществования в древнерусских письменных памятниках
Петух нашел жемчужное зерно и говорит куда оно какая вещь пустая