<<<     ΛΛΛ     >>>   

Потапов, получив записку Булгарина, передал ее Начальнику Главного штаба И.И.Дибичу. Тот спросил, можно ли показать ее Шишкову, работающему над цензурным уставом. Булгарин перетрусил, умолял не делать этого.Дибич его успокоил: можно переписать записку и передать, не объявляя, кто автор.Записку отправили Шишкову, с надписью, что царь, прочитав ее, желает знать его мнение. Таким образом, Булгарин зарекомендовал себя в самых высших сферах как человек полезный и благонамеренный. Дибич отзывался о нем: “Я бы желал видеть этого Булгарина; если он человек, желающий добра и умен, то долг службы ему открыть дорогу и простить прошедшее...”(382, 385). Последние слова свидетельствуют, что для опасений Булгарина по поводу его связей с некоторыми декабристами были основания.

Что же касается Записки, то ничего особенно оригинального в ней не было. Не пахло в ней и никаким либерализмом, несмотря на указания на ошибки современной цензуры. Но любопытно, что через 36 лет позднее министр внутренних дел Валуев высказывал по поводу цензуры мнения, в чем то похожие на предложения Булгарина. Любопытно и то, что о недостатках лиц первой группы, молодых дворян, людей светского круга Булгарин пишет примерно то, в чем обвиняли в начале 1820-х гг. молодого Пушкина, питомцев Царскосельского лицея.

В конце 1826 г, вскоре после вступления в должность Бенкендорфа, Булгарин познакомился с ним (через фон Фока) и высказал желание поступить на службу. Он приглянулся шефу Ш отделения, который и позднее считал его очень крупным писателям. О желании Булгарина было доложено (видимо, с соответствующими рекомендациями) царю. Бенкендорф пишет об его заслугах перед литературой, о распоряжении императора причислить его к министерству просвещения. Служил он не слишком успешно. Шишков не дал Булгарину определенной должности; он числился чиновником особых поручений(383). В 1831 г., по болезни, он отправляется в отпуск, в Дерпт, на несколько месяцев. Затем Булгарин просит продлить ему срок отпуска, но новый министр просвещения, Ливен, в просьбе отказывает. Царь утверждает отказ. Осенью того же года Булгарин уволен в отставку. Надеялся, что при отставке, за выслугу лет, ему дадут чин надворного советника ( УП класса, до этого имел чин УШ класса, коллежского ассесора, на чин выше титулярного советника, не слишком-то преуспел на службе). Ливен считает, что Булгарин чина УП класса не заслужил. 15 декабря 1831 г. Бенкендорф попробовал вступиться за Булгарина, отправил письмо Ливену об его заслугах не в области просвещения, а по другому ведомству: “все поручения он выполнял с отлиным уседием”(386). Глава Ш отделения просит не препятствовать в получении Булгариным чина. Ливен упорствует, вероятно считая, что заслуги, упоминаемые Бенкендорфом, не касаются министерства просвещения. Дело поступает в Комитет министров, который согласился с Ливеном (Булгарина не любили).

Но в журнальных делах поддержка Ш отделения была очень кстати. В 1830-1831 гг. она помогла Булгарину в борьбе с “Литературной газетой” ( см. ниже). Весьма умело использует в свою пользу любую удобную ситуацию. (Барсук Ш 235-8)-390. Белин, Герц. и др. о Булг). Довольн. наглое поведен. Концерт в Дерпте. Возмущ. студент. за неуваж. отзыв о них, окол. 600 чел -392. Об эпиграм на Булг -892-4.более подробн. о столкн. и эпиграм. на Булг. в “Никол. жандарм”, 354-5) Поддержка Бенк, Дубельт, граф. А.Ф.Орлова. Выпуск 3-го роман “Петр Иванов. Выжигин”.). Во время восстания в Польше 1830 г. даже то, что он поляк: просит Бенкендорфа получить разрешение поставить имя царя в список подписавшихся на роман“Петр Иванович Выжигин”; такая милость,- пишет он,- всегда была бы бесценна, ныне же, “когда многие из соотечественников моих, по справедливости, лишились милости своего государя<...> да позволительно мне будет показать свету, что я все счастье жизни своей полагаю в благосклонном взоре всеавгустейшего монарха<...> Упавшие духом верные поляки воскреснут, когда увидят, что их соотечественникам открыты пути трудами и тихой жизнью к монаршей милости”. При содействии Бенкендорфа, разрешение было дано. Но царю роман не особенно понравился. К тому же в “Северной пчеле” сообщили о разрешении как о свидетельстве милостивого внимания к автору императора, уверенного в преданности Булгарина, готового оказать ему покровительство (395).Разразился скандал. Николай не любил слишком грубой лести. Да и Булгарина не любил.

Не следует думать,что Булгарин был огражден от нападок властей.В начале 1830-х гг. в “Северной пчеле” напечатана его статья ”Нравы. Отрывки из тайных записок станционного смотрителя на петербургском тракте...”(482). Никитенко в дневнике пишет об этом: Опять цензурные гонения: в “Северной пчеле” юмористическая атья Булгарина “Станционный смотритель”, где, между прочим, человек сравнивается с лошадью, для которой только нужен хороший хозяин и кучер, чтобы сама она была хороша; министр просвещения кн. К.А. Ливен “увидел в этой статье воззвание к бунту”, сделал доклад царю, чтоб отрешить цензора и наказать автора; Никитенко посетил цензор В.Н. Семенов, пропустивший статью, очень встревоженный. Впрочем, Бенкендорф обещал за него заступиться; в городе удивляются и негодуют; говорят, что министр рассердился, считая, что статья намекает на него. “Странный способ успокаивать умы и брожение идей! Меры решительные и насильственные - какая разница! Их смешивают”(106,482).

Не слишком высоко ценил Булгaрина и Николай 1. В 1831 г., на полях доноса Булгарина А.Б. Голицыну на всех и вся Николай пишет: “Булгарина и в лицо не знал и никогда ему не доверял”(397).Не знал лично его царь и в 1840 г. Ряд случаев доказывают, что Николай и на самом деле не жаловал Булгарина.Так, например, в 1830-м г. опубликована 7-я глава пушкинского “Евгения Онегина”; о ней помещен ругательный отзыв в “Северной пчеле”. Царь обратил на него внимание, сообщил о нем Бенкендорфу, назвал статью “несправедливейшей и пошлейшей”(395). Предложил тому вызвать Булгарина, не разрешать ему печатать какие-либо критические статьи о литературных произведениях; “если возможно, запретите его журнал”(395). Бенкендорф выгораживает Булгарина: на него тоже нападают, он, дескать, вынужден отвечать. Царь продолжал с недобрением писать Бенкендорфу о Булгарине, но настаивать на запрещении не стал (сложная обстановка, единственная ежедневная газета и пр.) (396).

Появление романа Загоскина “Юрий Милославский”. Булгарин в это время заканчивае своего “Дмитрия Самозванца”. Он знает, что его покровитель Бенкендорф “Дмитрия Самозванца” одобряет (тому, видимо, и на самом деле нравилась историческая стряпня Булгарина;она соответствовала понятиям шефа Ш отделения о том, какой должна быть литература). Поэтому, не боясь неприятностей, Булгарин помещает в “Северной пчеле” резкую статью о Загоскине (в данном случае литературном конкуренте). Но царю роман Загоскина понравился. Бенкендорфу приказано: “унять Булгарина”. Тот поручил переговорить с ним фон- Фоку, который мягко пожурил его, советуя смягчить критику, не называть имени Загоскина. Вновь резкая статья в “Северной пчеле”, на этот раз без названия имени Загоскина. Николай разгневался. После разговора с ним Бенкендорф вызывает Греча, обвиняет его в том, что он не удержал Булгарина от публикации статьи, отправляет Греча на гауптвахту ( тот уговорил, чтобы не пугать родных, сообщить, что он приглашен к Бенкендорфу на обед). Одновременно арестован и Булгарин. Но уже через месяц, видимо, с подачи Бенкендорфа, царь ему жалует бриллиантовый перстень за “Дмитрия Самозванца”(397). А пушкинский “Борис Годунов” задержан до выхода романа Булгарина (397).( будем говор далее, когда о Пушк Там же см. Пушк т 7 с. 691, утвер Булг, что не читал “Б.Годун”, когда его обвин в плагиат).

Весной (март) 1846 г. Булгарин пишет донос на журнал “Отечественные записки”, идейным руководителем которого был Белинский, ”Социалисм, коммунисм, пантеисм в последнее 25- летие”. В данном случае Булгарин оказался пророком. Он как бы предвещал те события, которые произойдут после 1848 г., эпоху “цензурного террора”. Но пока в России было относительно спокойно. Особенного внимания на донос не обратили. Его покровитель Бенкендорф умер осенью 1844 г. Дубельт поручил ответить на него одному из чиновников Ш отделения. Тот отверг обвинения Булгарина, как и донос Бориса Федорова, на который Булгарин ссылается. Ш отделение ничего не предприняло. Любопытно, что в доносе Булгарина Белинский нигде не упомянут по имени, хотя при перечислении “пагубных идей” даются ссылки на его статьи.

В1847 г. разразился скандал вокруг публикации в “Северной пчеле” еще в середине 1846-го года ( № 284) баллады графини Растопчиной ”Насильный брак”. Содержание ее - диалог между бароном и его женой.

Барон:

Ее я призрел сиротою

И раззоренной взял ее,

И дал с державною рукою

Ей покровительство мое,

Отдел ее парчой и златом,

Несметной стражей окружил;

И враг ее чтоб не сманил

Я сам над ней стою с булатом...

Но недовольна и грустна

Неблагодарная жена

Я знаю, жалобой, наветом

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

И лишь судьба президента югославии иосипа броз тито коллекцию государства
О формировании цензурно следственного комитета
Отчетливо это видно на примере отношения власти к неофициальным художникам произведений искусства
История журналиста андрея бабицкого
Горький критиковал гроссмана