<<<     ΛΛΛ     >>>   

свою решимость относительно приоритета советской цели. Великобритания, заметил он, устремила свой взор на Советский Союз как на последнего потенциального союзника на континенте: «Но если Россия будет повержена, рассеется последняя надежда Англии». Это влекло за собой множество последствий: отказ воевать немедленно и решительным образом против Великобритании; откладывание окончательных решений; решение, возможно не окончательное, воевать в 1941 г. на востоке; а тем временем приведение в действие механизма запугивания с тем, чтобы убедить англичан в невозможности оказывать сопротивление в ожидании американской помощи.
Эта логическая последовательность была подтверждена ходом дипломатических и военных операций на западном фронте. Если согласиться с тем, что решение напасть на СССР было принято в конце июня  начале июля 1940 г., то достаточно добавить к этому хронологию германских инициатив на западе для того, чтобы сделать необходимые заключения. Уже на другой день после подписания перемирия с Францией немецкой стороной были предприняты некоторые официальные инициативы для возобновления дипломатического диалога с Лондоном. Их отрицательный результат дал понять Гитлеру, что гипотеза о капитуляции Великобритании необоснованна. Только в тот момент была принята во внимание стратегическая проблема осуществления вторжения на Британские острова, однако Гитлер попрежнему не решался сделать свой выбор. 2 июля он отдал приказ о начале необходимых мероприятий для высадки десанта, но неподготовленность военноморских сил, на которую указал адмирал Редер, заставил фюрера издать 16 июля новые директивы, переносившие начало операций на период после 15 августа, при условии, что люфтваффе достигнет тем временем полного контроля над воздушным пространством. Все эти отсрочки, связанные с техническими и политическими причинами, повлияли затем на окончательное решение отложить операцию, что ставило в центр германской стратегии советскую проблему.
В таком контексте речь Гитлера, произнесенная в рейхстаге 19 июля, приобретает совершенно определенный смысл. Речь шла о последнем призыве к миру, лишенном конкретного содержания, но наполненном политическим смыслом. Действительно, целью речи было показать, что англичане находятся в одном ряду с теми, кто отказывается от зова разума, и, таким образом, она служила прелюдией к любому нападению немцев на Великобританию. Однако то обстоятельство, что Гитлер предлагал Великобритании мир после того, как он решил готовиться к войне с Со

Глава  5. Первый этап Второй мировой войны

379

ветским Союзом, указывает на порядок приоритетов и рамки, в которых рассматривалась операция «Морской лев». С конца июля операция откладывалась несколько раз: сначала на середину сентября, затем на весну 1941 г.
Может показаться, что отсрочка определялась военными соображениями в большей степени, чем политическими. В военном плане условиями успеха являлась подготовка вооруженных сил и средств десантирования, которые не были подготовлены, а также соответствующей поддержкой с моря, которую адмирал Редер не гарантировал. Это вынудило генеральный штаб ограничить зону боевых действий районом, непосредственно примыкающим к Гавру и Кале, с немногими плацдармами в Брайтоне, Истборне, Райе и Фолкстоне. Однако успех зависел прежде всего от способности полностью контролировать воздушное пространство. А именно в этой области немцам пришлось впервые столкнуться с ситуацией открытого вызова.
Германскую авиацию ориентировали на два вида целей: военные и гражданские. В начале августа было объявлено о начале крупного воздушного наступления против военновоздушных баз противника и заводов, производящих авиационную продукцию. Битва началась 13 августа, но очень быстро немецкое командование должно было признать, что цель вывести из строя RAF (RoyalAirForce Королевские военновоздушные силы) не была достигнута, вследствие чего отсутствовали предпосылки для вторжения. В начале сентября, не получая проинформацию, как он ожидал, о том, что атаки на британские базы начинают приносить свои плоды и способность Британии сопротивляться ослабевает, Гитлер решил сменить цели и начал осуществление того, что позднее получило название тотальная война. Вплоть до этой даты, несмотря на несколько бомбардировок английской авиацией Берлина, которые повлекли за собой лишь незначительный ущерб и довольно ограниченное число жертв гражданского населения, фюрер отвергал идею нанесения немедленного ответного удара по Лондону. 7 сентября британская столица подверглась первой массированной варварской бомбардировке, что стало началом продолжавшихся без перерыва до середины 1941 г. бомбардировок, приведших к огромным разрушениям в столице и других британских городах. Символом «битвы за Англию» стал город Ковентри, который люфтваффе сровняли с землей 14 ноября 1940 г.
В начале ноября Геринг подсчитал, что самолеты люфтваффе уже сбросили на Лондон 15 872 тонн бомб, в то время как британцам удалось сбросить на Берлин только 31 тонну бомб. Но именно эти цифры являлись наиболее точным показателем значения

380

Часть  2. Вторая мировая война

варварских бомбардировок (которые, впрочем, позже используют с этой же целью союзники против Германии): они выражали неспособность или невозможность достичь прямого военного решения и демонстрировали осознание Гитлером того, что он может бороться с англичанами только с помощью устрашающих бомбардировок или же следуя более сложным путем, предполагавшим поражение Советского Союза. В принципе вопрос об этом втором пути был решен в конце июля 1940 г. Окончательное принятие решения Гитлером зависело от способности Британии к сопротивлению и от развития отношений с Советами, которые были поставлены под сомнение во время последней серьезной дипломатической дискуссии между двумя сторонами в ходе визита Молотова в Берлин 1213 ноября 1940 г.

5.5.2. УХУДШЕНИЕ    ГЕРМАНО-СОВЕТСКИХ    ОТНОШЕНИЙ

Поездка Молотова в Берлин проходила в атмосфере, уже значительно ухудшившейся в связи с происшедшими изменениями. Германия попрежнему не хотела, чтобы Балканский регион стал театром военных действий, поскольку это раньше времени создало бы сложности в отношениях с Советским Союзом и сделало очевидным совпадение советских интересов с английскими. Однако Балканы были охвачены глубоким беспокойством, порожденным волнениями, имевшими место в 1938 г., и еще более усилившимися после того, как Германия посоветовала Румынии принять советский ультиматум по поводу Бессарабии и Северной Буковины. Страх, что это было прелюдией к новым советским требованиям, перед которыми Румыния оказалась бы бессильной, усугубился для бухарестского правительства тем обстоятельством, что успех советского «ревизионизма» подлил масла в огонь двух традиционных «ревизионизмов» в регионе, стрелы которых постоянно были направлены против Румынии: Болгарии, требовавшей возвращения Северной Добруджи, и Венгрии, требовавшей возвращения Трансильвании, переданной румынам по Трианонскому договору. Если болгарский «ревизионизм» не вызывал больших опасений, поскольку софийское правительство было более доступно для призывов итальянцев и немцев к умеренности и, как бы то ни было, требовало ограниченной территориальной ревизии, то венгерский «ревизионизм», напротив, нес в себе разрушительный заряд для всей ситуации на Балканах, поскольку он стремительно и агрессивно добивался результатов, которые подорвали бы сложившееся устройство региона.

Глава  5. Первый этап Второй мировой войны

381

Болгария и Венгрия забеспокоились сразу же после советского ультиматума Румынии. Немцы и итальянцы сделали все возможное для сдерживания давления венгров; однако полностью противостоять им было невозможно, прежде всего потому, что венгерский премьерминистр Телеки и его министр иностранных дел Чаки демонстрировали тотальную нетерпимость, вплоть до угроз начать вооруженные действия в случае, если не будут приняты их требования.
В июле–августе 1940 г. прошла лихорадочная череда италогерманских консультаций с целью выработки общей позиции, а также консультации римского и берлинского правительств с правительствами трех заинтересованных стран с целью найти мирный выход из положения. Гитлер оказал давление на румынского короля Кароля, обрисовав ему опасности, связанные с перспективой изоляции Румынии, с тем, чтобы заставить его пойти на уступки. Взамен он предложил немецкие территориальные гарантии для всех новых румынских границ (включая границу с Советским Союзом). Муссолини и Чиано дали такие же советы. Румыны оказались, следовательно, перед трудным выбором, в то время как венгры чувствовали себя сильными, так как могли спровоцировать именно ту ситуацию, которой Гитлер старался любой ценой избежать, поскольку она слишком противоречила его интересам.
Спор с Болгарией был решен с относительной легкостью. Гитлер и Риббентроп заверили болгарского премьерминистра Филова и его министра иностранных дел Попова, что Германия ультимативным образом поддержит требования вернуть границу с Румынией к рубежу 1913 г. 31 июля болгарские требования были представлены Бухаресту, а 19 августа в Крайове собралась конференция, которая завершилась быстрым заключением соглашения (7 сентября), предусматривавшего полное согласие румын с ревизионистскими требованиями Софии.
Венгерскорумынский конфликт касался, напротив, территории более чем 100 тыс. кв. км с населением, гораздо более смешанным в этническом отношении и его предстояло разрешить с помощью нескольких дипломатических шагов. Берлинскому и римскому правительствам удалось принудить обе стороны начать переговоры, однако они тянулись в напряженной атмосфере, и результатов не предвиделось. Более того, в конце августа они были прерваны при полном сохранении разногласий. 28 августа Чиано встретился с Гитлером в Берхтесгадене. Они согласились оказать максимальное давление с целью избежать развязывания конфликта в ДунайскоБалканском регионе. Чиано и Риббентроп полагали, что только навязав посредничество двух держав «оси»,

382

Часть  2. Вторая мировая война

можно было быстро достичь компромисса. Венгры и румыны были приглашены в Вену, и там 30 августа обе стороны были вынуждены согласиться с решением арбитража, весьма суровым для Румынии, поскольку оно влекло за собой потерю всей северной части Трансильвании (около 43 тыс. кв. км), что составляло немногим менее половины всего района, на который претендовали венгры. Одновременно немецкое и итальянское правительства гарантировали неприкосновенность румынской национальной территории.
Этот второй венский арбитраж явно носил отпечаток гитлеровского гегемонизма. Однако тот способ, каким был достигнут результат, подтверждал еще одну черту дипломатии фюрера: предрасположенность к игнорированию обязательств, существовавших перед другими державами. Действительно, германосоветский пакт от 23 августа 1939 года предусматривал в ст. 3 обязательство проводить совместные консультации по всем вопросам, представляющим взаимный интерес. Гитлер, напротив, отнесся к Сталину, как в свое время потом будет относиться к Муссолини: действуя безо всяких консультаций и, хуже того, добавляя к своим действиям предоставление гарантий румынской территории, что было актом, откровенно направленным против будущих претензий Советского Союза (так как венгры, которых уже заставили молчать, не смогли бы больше и пальцем шевельнуть без одобрения немцев). На запоздалые протесты советской стороны Гитлер ответил, что Германия обладает в Румынии «жизненными интересами» (формулировка, которая противоречила безразличию, зафиксированному в секретном протоколе 23 августа 1939 г.). Это должно было насторожить Советы, поскольку речь шла о первом формальном заявлении немецкой позиции в отношении Балкан, что требовало серьезного прояснения в качестве условия согласия между двумя державами. Поездка Молотова в Берлин должна была послужить, в том числе, и такому прояснению.
Тем временем румыны усложнили ситуацию (но при этом упростили ее для интерпретации), сделав еще более явной свою прогерманскую ориентацию, хотя и в момент, когда король Кароль, совершив государственный переворот и призвав к власти генерала Иона Антонеску, главу военной оппозиции, перекрыл путь к реализации амбиций пронацистской «Железной гвардии». Антонеску, сразу же получивший всю полноту власти, упразднил конституцию, существовавшую с 1938 г., вынудил Кароля отречься в пользу младшего сына Михая и начал проводить политику, которая привела впоследствии к согласию Румынии принять в октябре «немецкую военную миссию», то есть к согласию на самую

Глава  5. Первый этап Второй мировой войны

383

настоящую военную оккупацию румынской территории, что стало прелюдией к присоединению самой Румынии к Тройственному пакту.
На запоздалые протесты Москвы по поводу посылки германских войск в Румынию Риббентроп ответил, что румынская «просьба» была удовлетворена в связи с необходимостью защищать регион, где германским интересам угрожала британская активность. Очевидная претенциозность этого оправдания привела лишь к усилению недоверия русских. В такой атмосфере было подготовлено разъяснение, с которым могло быть связано и решение о нападении на СССР в 1941 г.
13 октября Риббентроп направил Сталину длинное письмо, в котором содержались некоторые лживые сведения относительно главных целей германских действий. Мнение фюрера якобы состояло в том, что будущее должно формироваться на основе соглашения четырех держав: Германии, Италии, Советского Союза и Японии. Каждая из них сможет иметь собственное «жизненное пространство» в мире. Позднее Гитлер прояснит смысл этого плана, в соответствии с которым Германия должна будет обратить внимание, помимо континентальной Европы, на территории прежних немецких колоний в Центральной Африке; Италия должна будет расширить свое влияние в Северной и Восточной Африке; Япония  на Дальнем Востоке, а Советский Союз  в Азии для того, чтобы получить выход к теплым морям.
Эта концепция полностью игнорировала советскую точку зрения и результаты советского продвижения в Европе, так, как будто бы последнее было случайным проявлением интересов СССР, связанным в большей степени с благоприятными обстоятельствами, чем с основными направлениями развития. В действительности гитлеровский проект предполагал определенную концепцию всего будущего мирового устройства.
В этой концепции советские интересы в Европе полностью игнорировались, и СССР отводилось место в регионе, где в тот момент у Германии не было стратегических перспектив. Если бы она была принята, то стала бы очевидной готовность Советского Союза вписаться в гитлеровские проекты.
Очевидно таким образом, что Гитлер плохо понимал внешнюю политику Сталина. Он не понял смысла поворота к экспансии, начавшегося в 1939 г., и не понял, что такой поворот выражал принципиальное безразличие Сталина к свойствам своих собеседников, будь то друзья или враги. Однако Сталин в тот момент начал двигаться в направлении, которое предусматривало полное устранение всяких остатков антисоветского «санитарного кордона»

384

Часть  2. Вторая мировая война

и создание своего собственного, антигерманского кордона, и поэтому более всего возможного на западе, от Финляндии до Балкан, в соответствии со стратегическим видением, устремленным в достаточно отдаленную перспективу.
Неужели Гитлер этого не понимал? Речь идет всего лишь о гипотезе, которой можно противопоставить совершенно противоположную интерпретацию, приводящую, однако, к тем же самым выводам: Гитлер это понимал и именно потому обратился к русским с предложениями, которые, в случае их принятия, подчинили бы СССР немецкой логике, сделав тщетными британские надежды на конфликт между двумя временными союзниками. Если же они не были бы приняты, то это укрепило бы уже существующую решимость уничтожить Советский Союз силой.
Такая альтернатива ясно выявилась во время неофициальных переговоров 12 и 13 ноября между Молотовым и германскими вождями. В то время, как Гитлер и Риббентроп продолжали излагать свои глобальные планы, вплоть до предложения СССР присоединиться к Тройственному пакту (что санкционировало бы именно то подчинение, которое имплицитно содержалось в тезисах Гитлера), Молотов оставался тверд в своем намерении обсуждать европейские проблемы, настаивая на желании Советов свести окончательные счеты с Финляндией даже ценой войны, против которой категорически выступал Гитлер; на советских интересах в Южной Буковине (что противоречило италогерманским гарантиям румынских границ, гарантиям, против односторонности которых выразил протест Молотов); и в более общем плане  на заинтересованности во всем, что происходило на Балканском полуострове: от Румынии до Венгрии, Югославии и Греции, и наконец, до проекта пересмотра конвенции Монтре 1936 г. по судоходству в проливах (полезно заметить, что Молотов предварил тезис Сталина, выдвинутый им на Ялтинской конференции 1945 г.). Немцы настаивали на необходимости общего соглашения четырех держав, включая Италию и Японию, в рамках которого должны были быть обозначены границы соответствующих сфер влияния, тогда как советская сторона настаивала на необходимости заключить соглашение между двумя державами, касающееся соответствующих интересов в Европе, а затем обсуждать возможные соглашения с Италией и Японией.
Позиции сторон не могли быть более далекими друг от друга, и переговоры завершились формально в сердечной обстановке, однако по существу  провалом. Советы считали, что за помощь, которую они оказывали, прикрывая Гитлера на востоке от Великобритании, они могут ожидать от него более высокой платы.

Глава  5. Первый этап Второй мировой войны

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Визит гитлера был нелегким для короля италии виктора эммануила iii
  советско-французский договор от 2 маЯ 1935 г
Также армии союзников
Нарушение торгового