ΛΛΛ     >>>   

Предисловие…………………………
1. Тяжкая утрата ……………………
2. «Царь могучий, Царь Державный...» ..
3. Император Николай Второй ................
4. Всегда верная и любящая...…………
5. Вести из Ревеля………………………
6. На взлете………………………………..
7. За Веру, Царя и Отечество……..
8. Братья и сестры………………………
9. Царская Ставка……………………….
10. Царевны……………………………..
11. «Солнечный Луч»……………………
12. Наша надежда……………………….
13. Человек Божий………………………
14. «Великая, бескровная»…………
15. Отречение……………………………
16. Разлука…………………………….
17. Откровения «доброхотов»……..
18. Будни дворца…………………...
19. «Подарок кайзера» ……………….
20. Без Царя……………………………
21. Из родного гнезда…………………
22. Рухнувшие надежды………………
23. Наваждение………………………..
24. «Мы из Кронштадта»……………
25. «Нечто страшное грядет»………
26. Vive l'Empereur!……………………
27. Русская Голгофа…………………
28. Пророчества Дому Романовых……
29. Кто на новенького?………………….
30. Чудеса Царственных Мучеников……
31. «Не прикасайтесь к Помазанным Моим»….
32. «Не прикасайтесь к Помазанным Моим» (окончание)…
33. Возвращение в Петербург………………
Послесловие………………

«Боже мой, Боже мой, что за день! Господь отозвал к Себе нашего обожаемого дорогого горячо любимого Папа. Голова кругом идет, верить не хочется — кажется до того неправдоподобной ужасная действительность. Все утро мы провели наверху около него! Дыхание его было затруднено, требовалось все время давать ему вдыхать кислород. Около половины 3-го он причастился Св. Тайн; вскоре начались легкие судороги... и конец быстро настал! О. Иоанн больше часа стоял у его изголовья и держал за голову. Это была смерть святого! Господи, помоги нам в эти тяжелые дни! Бедная дорогая Мама!»  
Такую запись сделал в дневнике, который вел с детских лет, молодой Император Николай II Александрович, 20 октября 1894 года. «Петербургская газета» от 21 октября поместила текст телеграммы Министра Императорского Двора: «Сегодня, 20 октября, в Ливадийском дворце, в Бозе почил Государь Император Александр III. Штандарт над дворцом приспущен. Раздавшиеся выстрелы из орудий повергли население в беспредельное горе. Его Величество утром сподобился принятия Святых Тайн у протопресвитера Янышева. Все время Государь находился в полном сознании. Государыня Императрица находилась безотлучно возле Августейшего Супруга. Государь скончался окруженный всем Своим Семейством. С прахом прощались Августейшие Дети и Родственники, чины Двора, свиты и служащие при Дворе.
В пятом часу, на площадке против дворцовой церкви, принесена была присяга Государю Императору [Николаю II]. К присяге приводил придворный протопресвитер Янышев в сослужении духовенства. Первыми присягали Великие Князья, затем чины Двора, находившиеся в Ливадии войска, дворцовая полиция, собственный Его Величества конвой».
В том же номере газеты появилось и следующее сообщение:
«В пятницу 21 октября в 12 часов магометане столицы, во главе с попечителем Ахуном Боязитовым, в присутствии приходских попечителей, совершили молебствие. После молебствия был поставлен Алькоран и, по прочтении Ахуном Боязитовым клятвенного обещания на верноподданство Государю Императору и Наследнику престола, присутствующие были приведены к присяге. Обряд присяги окончился целованием Корана».
Пережить тяжелую потерю Николаю II помогла его невеста, принцесса Гессен-Дармштадтская Алиса (Аликс), будущая Императрица Всероссийская, любовь к которой он пронесет до своего смертного часа. Именно она останется самым верным и преданным другом Николая Александровича.
«И в глубокой печали Господь дает нам тихую и светлую радость: в 10 часов в присутствии только семейства моя милая дорогая Аликс была миропомазана, и после мы причастились вместе с ней, дорогой Мама и Эллой [Великой Княгиней Елизаветой Федоровной, старшей сестрой Аликс]»,— записал Николай II 21 октября. Незадолго до своей кончины Александр III успел благословить на брак сына и его нареченную, к которой сразу же проникся симпатией. Несмотря на протесты со стороны Императрицы Марии Федоровны и врачей, превозмогая слабость, могучий Государь облачился в парадный мундир и перекрестил сына и невестку, припавших к ногам обессилевшего богатыря. Кто бы мог подумать, что пройдет всего тринадцать лет со дня его восхождения на престол, с того памятного дня, когда, став Императором, он подпишет манифест:

МЫ, АЛЕКСАНДР ТРЕТИЙ,
Император и Самодержец Всероссийский,
Царь Польский, Великий Князь Финляндский
и прочая, и прочая, и прочая

Объявляем всем верным Нашим Подданным:
Господу Богу угодно было в неисповедимых путях Своих поразить Россию роковым ударом и внезапно отозвать к Себе ее благодетеля Государя Императора Александра II-го. Он пал от святотатственной руки убийц, неоднократно покушавшихся на Его драгоценную жизнь. Они посягали на сию столь драгоценную жизнь, потому что в ней видели оплот и залог величия России и благоденствия Русского народа. Смиряясь пред таинственными велениями Божественного Промысла и вознося к Всевышнему мольбы об упокоении чистой души Родителя Нашего, Мы вступаем на Прародительский Наш Престол Российской Империи и нераздельных с нею Царства Польского и Великого Княжества Финляндского.
Подъемлем тяжкое бремя Богом на Нас возлагаемое, с твердым упованием на Его Всемогущую помощь. Да благословит Он пути Наши ко благу возлюбленного нашего отечества и да направит силы Наши к устроению счастия всех Наших верноподданных.
Повторяя данный Родителем Нашим священный пред Господом Вседержителем обет посвятить по завету Наших предков всю жизнь Нашу попечениям о благоденствии, могуществе и славе России, Мы призываем Наших верноподданных соединить их мольбы с Нашими мольбами пред Алтарем Всевышнего и повелеваем им учинить присягу в верности Нам и Наследнику Нашему, Его Императорскому Высочеству Цесаревичу Великому Князю Николаю Александровичу.

Дан в С.-Петербурге в 1-ый день марта, в лето от Рождества Христова тысяча восемьсот восемьдесят первое, Царствования же Нашего в первое.
На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано:
«АЛЕКСАНДР»

Подобно своим предкам, Император Александр III мужественно нес крест Царского служения до могилы, завещав следовать по его стопам и своему сыну, Государю Императору Николаю II Александровичу. И свое тяжкое бремя, ставшее еще тяжелее, Николай II нес смело и терпеливо, памятуя наказ своего Державного Отца, который тот отдал ему незадолго до своей кончины:

«Тебе предстоит взять с плеч Моих тяжелый груз государственной власти и нести его до могилы, так же, как нес его Я и как несли Наши предки. Я передаю тебе царство, Богом Мне врученное. Я принял его тринадцать лет тому назад от истекавшего кровью Отца... Твой дед с высоты престола провел много важных реформ, направленных на благо русского народа. В награду за все это он получил от русских революционеров бомбу и смерть... В тот трагический день встал передо Мною вопрос: какой дорогой идти? По той ли, на которую меня толкало так называемое «передовое общество», зараженное либеральными идеями Запада, или по той, которую предсказывало Мне Мое собственное убеждение, Мой высший долг Государя и Моя совесть. Я избрал Мой путь. Либералы окрестили его реакционным. Меня интересовало только благо Моего народа и величие России. Я стремился дать внутренний и внешний мир, чтобы государство могло свободно и спокойно развиваться, нормально крепнуть, богатеть и благоденствовать. Самодержавие создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним рухнет и Россия. Падение исконной русской власти откроет бесконечную эру смут и кровавых междоусобиц. Я завещаю тебе любить все, что служит благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя, что ты несешь ответственность за судьбу твоих подданных пред Престолом Всевышнего. Вера в Бога и в святость твоего Царского долга да будет для тебя основой твоей жизни. Будь тверд и мужествен, не проявляй никогда слабости. Выслушай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого себя и своей совести. В политике внешней — держись независимой позиции. Помни — у России нет друзей. Нашей огромности боятся. Избегай войн. В политике внутренней — прежде всего покровительствуй Церкви. Она не раз спасала Россию в годины бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства».

Прекрасные, мудрые слова. Но, увы, Александр III, рассчитывавший прожить долгую жизнь, мало сделал для того, чтобы своего Наследника подготовить к предстоящему ему Царскому служению. Поэтому неудивительно, что первые дни Николай II пребывал в некоторой растерянности. Даже самые близкие люди (кроме Государыни Александры Феодоровны) не могли понять и поддержать молодого Государя. Его родная сестра, Великая Княгиня Ольга Александровна, нашедшая немало слов осуждения в адрес покойной родительницы, Вдовствующей Императрицы Марии Феодоровны, осудила и своего Державного брата. В своих мемуарах, продиктованных канадскому журналисту Йену Ворресу незадолго до ее смерти в 1960 году, она вспоминала: «После смерти Государя <Александра III> Ники подошел ко мне на веранде Ливадийского дворца и зарыдал».
Это душевное движение, вполне естественное в сыне, горячо любившем покойного отца, Ольга Александровна почему-то восприняла, как признак слабости. «Даже Алики <будущая Императрица Александра Феодоровна>,— продолжала Великая Княгиня, — не могла его утешить. Он был в отчаянии. Твердил, что не знает, что будет с нами. Что он совершенно не подготовлен управлять Империей». Обращает на себя внимание то, что многие страницы ее мемуаров словно списаны с «Книги воспоминаний» Великого Князя Александра Михайловича, в которой уйма явных ошибок и весьма спорных суждений. «Хотя я была совсем юной, — писала она, — я инстинктивно понимала, что одной чуткости и доброты, которыми был наделен мой брат, недостаточно, чтобы быть монархом. И в неподготовленности этой Ники был совершенно неповинен. Он был наделен умом, искренней религиозностью и мужеством, но был совершенным новичком в делах управления государством. Ники получил военное образование. Его бы следовало подготовить к выполнению государственных обязанностей, но этого не сделали. И повинен в этом был мой отец. Он даже не разрешал Ники присутствовать на заседаниях Государственного Совета вплоть до 1893 года. Почему, не могу объяснить. Но промах был допущен. Я знаю, Папа не любил, чтобы государственные дела как-то мешали нашим семейным отношениям, но ведь Ники был его Наследником... Конечно, отец не мог предположить, что конец его наступит так рано...»
Тем большее уважение вызывает к себе молодой Император, который, в отличие от Великого Князя Константина Павловича, второго сына Императора Павла Первого (он не захотел унаследовать престол после кончины Александра I), не отказался от тяжкого бремени.
Силу он черпал в глубокой вере, в убежденности, что выполняет Божью волю. В упомянутой нами книге Александр Михайлович (Сандро), ее автор, сетовал, что Государь Николай II не опирался на помощь своих родственников, Великих Князей. Это не так. Те, кто мог ему помочь, помогали молодому Императору теми силами, какими они располагали. Но были и такие, как скажем, Великий Князь Алексей Александрович, генерал-адмирал, который, по собственному признанию, в морских дисциплинах не разбирался.
Предполагалось, что бракосочетание состоится весной 1895 года, однако, не желая остаться без поддержки своей нареченной, молодой Император настоял на том, чтобы свадьба состоялась как можно раньше, пока «еще дорогой Папа под крышей дома». Но дяди Государя были за то, чтобы столь важное событие произошло в столице, а не в узком кругу родных в Ливадии.
Неделю спустя, установив гроб с Царственными останками на шканцах под тентом из Андреевского флага на судне «Память Меркурия», из Ялты его доставили в Севастополь. Оттуда траурный поезд двинулся на север.
«Останавливались в Борках и Харькове для панихид...» (28 октября). «Останавливались три раза: в Курске, Орле и Туле...» (29 октября 1894 г.) — отметил в дневнике Император Николай II.
Когда поезд с прахом Александра III ехал по Украине, к полотну железной дороги подходили тысячи крестьян, чтобы проститься с Царем.
Некогда идейный революционер, затем осознавший пагубность и преступность намерений нигилистов, Лев Тихомиров, получивший прощение у Государя Императора Александра III и вернувшийся из эмиграции с рядом своих сообщников, чтобы стать убежденным сторонником и теоретиком монархизма, писал в те дни:

«Никто не понял Императора, когда Он явился... Но Он Своими деяньями и Своей личностью принудил признать Себя. Он начал Свое служение с работы над самим Собой и выдержал самый тяжкий искус: победил в Себе все, что могло бы мешать Его исторической миссии. Пришлось... признать в Нем неутомимое трудолюбие, мужество, хладнокровие, независимость. Пришлось признать в Нем мудрость Правителя. Все трудности становились на Его царственном пути. Смута, измена, расстройство государственной казны, голод, мор, опасность, казалось, неминуемой войны... Все побеждал Он, все умиротворил, все благоустроил. Как Супруг, как Отец, как Патриарх Своего Царственного рода, во всем являлся Он высоким примером. Его твердость была такова, что исчезала даже мысль о сопротивлении Ему. «Пока Я нужен России, до тех пор не умру», — говорил Он с глубокой верой в Промысел Божий. И вот сразу оборвались годы счастья. Смерть подходила к Нему шаг за шагом... Быть может, никогда еще ни о ком так не молилась Россия — и слышалось по всенародной молитве прошение, что уж если нужно наказать нас, то пусть лучше Бог пошлет другое бедствие,  только не это».

Выраженные в статье Л. Тихомирова чувства испытывала вся Россия.
30 октября с Николаевского вокзала Москвы гроб с прахом Александра III повезли в Архангельский собор. Процессия растянулась на три версты. Опечаленный народ крестился, печально звонил колокол, звучали торжественные аккорды «Коль славен» . Гимн этот исполняли хоры войск, стоявших шпалерами на пути траурного шествия. Раздавались похоронные марши. На 13 подушках сановники несли ордена и знаки отличия, на одиннадцати — Императорские регалии. Целую версту заняла духовная процессия с хоругвями. Священство было в белом облачении. Траурную колесницу под золотым балдахином везли 8 лошадей в черных попонах.

_____________________________________________

«Коль славен...»

Музыка Д. С. Бортнянского
Текст М. М. Хераскова

1. Коль славен наш Господь в Сионе,
Не может изъявить язык;
Велик Он в небесах на троне,
В былинках на земли велик.
Везде Господь, везде Ты славен,
В нощи, во дни сияньем равен.
2. Тебя твой Агнец златорунный
В Себе изображает нам;
Псалтирью мы десятострунной
Тебе приносим фимиам.
Прими от нас благодаренье,
Как благовонное куренье.
3. Ты солнцем смертных освещаешь,
Ты любишь, Боже, нас, как чад;
Ты нас трапезой насыщаешь
И зиждешь нам в Сионе град.
Ты грешных, Боже, посещаешь
И плотию Твоей питаешь.
4. О Боже, во Твое селенье
Да внидут наши голоса;
И взыдет наше умиленье
К Тебе, как утрення роса!
Тебе в сердцах алтарь поставим,
Тебя, Господь, поем и славим.
(Исполняются строфы 1, 2, 4)

Государь, Великие Князья и принц Валлийский следовали за колесницей пешком. Государыня с Августейшими дочерьми и Высоконареченная Невеста Государя ехали в одной траурной карете, остальные Великие Княгини — в другой. Митрополит Сергий совершал каждение вокруг гроба. После того, как гроб внесли в собор, в преддверии его митрополит совершил панихиду. Государь и все присутствующие молились коленопреклоненно. Затем епископ Тихон отслужил панихиду на площади, заполненной народом, стоявшим на коленях.
Прежде, чем колесница достигла Кремля, было 10 остановок у храмов для литий. Гроб, оставленный на ночь в Архангельском соборе, после литии был водружен на колесницу и доставлен на станцию.
1 ноября в 10 часов утра траурный поезд прибыл в С.-Петербург. Встречал его почетный караул от Гвардейского Экипажа со знаменем и хором музыки. В одну линию с ним стояла рота Дворцовых Гренадер. У платформы выстроились 60 пажей со свечами в руках и шарфами черного и белого цвета через плечо.
У сходен — колесница, запряженная восемью лошадьми. На попонах — герб Императора. Над золотым балдахином белые страусовые перья. На углах черного бархатного катафалка серебряные орлы.
Поезд останавливается. Слышится команда «на караул!» Величественные звуки «Коль славен» сменяются боем обтянутых крепом барабанов. Гудит колокол Исаакиевского собора, раздаются редкие выстрелы салюта орудий Петропавловской крепости. Минуты через три музыка смолкла, все обнажили головы. Перед гробом почившего в Бозе Родителя Государь преклонил колени. Митрополит совершил литию. «Вечная память» — раздаются слова. Гроб устанавливают на колесницу. По сторонам его следуют пажи со свечами в руках. Государь и принц Валлийский идут пешком за гробом, который сопровождают Великие Князья и свита. Государыня Императрица, королева Эллинов, Высоконареченная Невеста Государя, Великие Княгини и принцессы следуют в траурных каретах.
Шествие от вокзала до крепости продолжалось четыре часа. Дома были затянуты трауром, горели фонари, обтянутые крепом. На зданиях — черные с белым флаги. Множество депутаций несли знамена и гербы, все иностранные ордена покойного Государя. Затем следовали высшие сановники и лица Империи, министры и члены Государственного Совета. Процессия была разделена на 12 отделений, во главе каждого церемониймейстер. Во всех отделениях было 156 разрядов или нумеров.
В конце 3-го отделения между знаменами и гербами двигались латники. Один ехал на коне: латы, наколенники, наручники, шлем со страусовыми перьями — все в золоте. В руках — обнаженный меч. Другой был пеший латник — печальный, весь в черном, с огромным, опущенным вниз обнаженным мечом, обвитым черным флером. Несли 52 знамени, за каждым вели лошадь, 12 гербов, включая Государственный. Депутации, сановники, министры несли государственные мечи и 57 иностранных орденов, а также 13 российских знаков отличия и орденов, за ними — Государственное знамя и и 11 регалий, в том числе Государственную корону.
Затем следовала процессия духовенства. Несли хоругви, шли певчие, причетники, диаконы, священники со свечами в руках, все в белом. За ними архимандриты, преосвященные викарные епископы Никандр и Назарий, придворная певческая капелла, придворные псаломщики, протодиаконы и протоиереи. В процессии находился отец Иоанн Кронштадтский, ныне причисленный к лику святых. Преосвященный Виссарион, епископ Костромской, и преосвященный Антоний, епископ Финляндский, следовали во главе духовенства вместе с митрополитом Палладием. За ним, перед колесницей, нес свечу Его Величества протопресвитер о. Янышев.
Траурная процессия останавливается у Знаменской церкви (нынче на ее месте надземный вестибюль станции метро «Площадь восстания»). Следующая остановка для литии у Аничкова дворца. Над крышей Александринского театра поднимается дым курильниц. На паперти Казанского собора митрополит Палладий служит литию. Перед собором шпалерами выстроились студенты института гражданских инженеров, Императора Николая I, путей сообщения, технологического, горного и электротехнического.
Войдя в собор, Государь Император преклонил колени пред чудотворной иконой Казанской Божией Матери. Митрополит приветствовал Царя и благословил его иконой. Навстречу процессии у лютеранской церкви Петра и Павла вышли лютеранский епископ, суперинтендант и все пасторы. У голландской церкви стояли консул, пастор и члены колонии.
Начиная от Полицейского моста по правую сторону стояли кадеты, по левую — пехотные войска, Новочеркасский полк и стрелковая гвардейская бригада. На повороте с Невского к Николаевскому мосту расположилась батарея Михайловского Артиллерийского училища. У Исаакиевского собора траурная процессия остановилась, была отслужена лития. На Сенатской площади, где была установлена величественная траурная арка, выстроилось Константиновское Артиллерийское училище. На набережной — слушатели военных академий.
Николаевский мост освещен фонарями, окутанными флером. На Васильевском острове — шпалеры моряков, флотских и гвардейских экипажей. На фронтоне здания Академии Художеств громадная лира задрапирована трауром. У Румянцевского сквера стоят юнкера пехотных училищ, пажи, кадеты, воспитанники Морского кадетского корпуса, напротив них — гимназисты, студенты университета. Расположившийся перед зданием Академии Наук оркестр пожарных команд играет «Коль славен», за отрядом пожарных расположились студенты, учащиеся школ, перед таможенными зданиями — фронт пограничной стражи.
На Новобиржевом мосту воздвигнута траурная арка. Процессия переходит на Петербургскую сторону. Там в строю студенты Военной Медицинской Академии, учащиеся высшей офицерской и артиллерийской школ. Далее — части 9-й гв. пехотной дивизии; в Александровском парке, у самой крепости стоит Л.-Гв. Преображенский полк.
В 2 часа дня траурная колесница подъезжает к Петропавловскому собору. Дворцовые Гренадеры снимают с колесницы гроб, передают его родственникам почившего Царя. Государь Император в голове, Великие Князья по бокам, министр Императорского Двора в ногах, вносят гроб в собор и ставят на катафалк. Митрополит в сослужении членов Святейшего Синода и придворного духовенства в присутствии 1000 человек совершает божественную литургию.
Уже с вечера проститься с прахом усопшего монарха в собор потянулись массы народа. Неделю стоял гроб в Петропавловском соборе. Нескончаемой вереницей шли сюда люди — петербуржцы и приезжие, простолюдины и знать, военные и штатские. Шли, чтобы отдать последний поклон почившему в Бозе Императору, для которого, по его словам, было важно «всегда иметь единой целью мирное преуспеяние, могущество и славу дорогой России».
Наступило холодное утро 7 ноября 1894 года. Россия прощалась со своим Царем. Русский флот и армия — с Державным Предводителем.
В состав отряда для отдания воинских почестей своему Вождю под общим начальством командира гвардейского корпуса генерал-адъютанта Манзея были назначены части пехоты и артиллерии Петербургского гарнизона и ближайших окрестностей. Депутации от шефских частей, российских и иностранных, Шефом которых был почивший в Бозе Император, были построены в крепости от Невских ворот к собору. Было представлено и Александровское военное училище. Л.-Гв. Преображенский и Семеновский полки расположились на валах Петропавловской крепости; Л.-Гв. Московский Гренадерский и Финляндский полки, Павловское военное училище, Морской кадетский корпус, Гвардейский экипаж, сводный батальон 1, 7, 13 флотских экипажей, С.-Петербургское пехотное юнкерское училище, сводный батальон офицерской стрелковой школы и пограничной стражи — от Троицкой площади по Кронверкскому проспекту до Невы. Части гвардейской пехоты, 145-й пехотный Новочеркасский Императора Александра III полк, Пажеский корпус, инженерное училище и электротехническая школа разместились на Дворцовой набережной. Артиллерия была расположена в трех местах: Л.-Гв. 1-я артиллерийская брагада и Михайловское артиллерийское училище — на набережной у Летнего сада; Л.-Гв. 2-я и 23-я артиллерийская бригада, 5-я гв. батарея 2-й резервной арт. бригады и батарея офицерской артиллерийской школы — у здания Биржи и, наконец, вся гвардейская конная артиллерия расположилась на Петербургской стороне по набережной у провиантских магазинов.
Внутри крепости был выставлен в почетный караул эскадрон Л.-Гв. Гусарского Его Величества полка со штандартом и хором трубачей, расположившийся у входа в собор. У Петровских ворот размещены были назначенные для сопровождения регалий четыре взвода Л.-Гв. Конного полка при 4 трубачах и 24 унтер-офицерах того же полка.
Л.-Гв. Гренадерский полк занимал караулы у ворот крепости.
Все войска были в парадной форме, при шинелях.
В 10 1/2 часов утра в собор прибыли Государь Император Николай II Александрович, Государыня Императрица Мария Феодоровна, Высоконареченная Невеста Великая Княжна Александра Феодоровна, Великий Князь Михаил Александрович и Великая Княгиня Ольга Александровна. Государь Император был в форме Л.-Гв. Преображенского полка.
Их Величества и Их Высочества, в сопровождении всех Членов Императорской Фамилии, ожидавших уже приезда Государя Императора, вошли в собор, где были встречены высокопреосвященным Палладием, митрополитом С.-Петербургским и Ладожским и членами Святейшего Синода с крестом и святой водой. После того, как Их Величества заняли свои места, началась божественная литургия, отправлявшаяся митрополитом Палладием в сослужении членов Святейшего Синода и придворного духовенства; среди них находился и отец Иоанн Кронштадтский.
В собор прибыли Король Датский Христиан IX, отец Вдовствующей Государыни Императрицы, Король Греческий Георг, Король Сербский Александр I, Великий Герцог Гессенский, Великая Княгиня Анастасия Михайловна и другие иностранные владетельные особы.
Во время заупокойной литургии и отпевания у подножья катафалка с гробом Царя стояли на дежурстве командиры полков, в которых покойный Государь Император изволил быть шефом — как в русской, так и иностранных армиях — а также старшие офицеры французской и бельгийской депутацией.
При пении «Со святыми упокой» и возглашении вечной памяти усопшего Императора Александра III Их Величества, члены и родственники Августейшей Семьи и все присутствующие опустились на колени.
По окончании отпевания Их Величества, члены Августейшей Семьи и иностранные августейшие особы в последний раз приложились к телу в Бозе почившего Императора. После того, как крышка гроба была прикреплена, Их Величества и Их Высочества еще раз преклонили колени. Затем Государь Император, Члены Императорской Фамилии и иностранные владетельные особы подняли гроб и, предшествуемые митрополитом и духовенством, при всеобщем молчании — слышалось лишь тихое пение: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас!» — понесли его к могиле, устроенной в центральной части собора, рядом с могилой Императрицы Марии Александровны, Родительницы усопшего Государя.
Гроб с останками Императора Александра III был вставлен в медный ковчег. После этого его заперли двумя замками, ключи от которых были переданы на хранение министру Императорского Двора и коменданту крепости.

Когда гроб со священными останками был принят из рук Их Величеств и Их Высочеств нижними чинами роты Дворцовых Гренадер и те стали опускать его в могилу, стены собора вздрогнули. Послышались словно бы раскаты грома: это войска отдавали последние воинские почести своему незабвенному Державному Вождю.
По сигналу с крепости из всех орудий было сделано по 6 выстрелов; пехотой и артиллерией в строю стрельба производилась по-батальонно и по-батарейно восемью отдельными очередями, соответственно расположению войск, в каждой по 6 залпов.
При опускании гроба Государь Император бросил на него горсть земли. Примеру его последовали остальные.
Затем Их Величества и Их Высочества изволили отбыть. При выходе Государя Императора из собора почетный караул отдал честь, штандарт склонился, трубачи заиграли «поход», а затем «Боже, Царя Храни».
Царские регалии повезли из Петропавловского собора в Зимний дворец. Открывали и замыкали шествие по два взвода Конной гвардии. По сторонам кареты, в которой везли регалии, следовали по два унтер-офицера. Над дворцом взвился Императорский штандарт.

В течение 17 часов в сутки открыт был доступ к могиле покойного Императора. Ежедневно поклониться Его праху приходило до 30 000 человек.
Сокрушая «кумиров» и повсюду устанавливая собственные, советская власть снесла памятники всем Императорам, за исключением, пожалуй, памятников Петру I и немногих памятников Павлу I. Повезло и Александру III. Его памятник, многие годы хранившийся где-то на задворках Русского музея, уцелел. А к столетию со дня его смерти «узник Русского Музея» был выпущен на свободу. Пусть этот памятник (работы Паоло Трубецкого) «Державному Строителю Великого Сибирского пути» стоит не там, где был установлен впервые — перед Николаевским (ныне Московским) вокзалом на Знаменской площади, а в садике Мраморного дворца. Пусть он стоит на невысоком постаменте, а не на пятиметровом цоколе. Но мы можем положить к нему цветы и поклониться памяти Царя-Миротворца. Да и место для установки памятника выбрано удачно. Быть может, в мертвых ушах Императора все еще отдается эхо прощального салюта, прозвучавшего, когда гроб опускали в землю рядом с могилой его матери, Императрицы Марии Александровны.

Капитан I ранга Игорь Озимов, скончавшийся через сто лет после смерти Императора Александра III, еще в то время, когда на памятник Царю-Миротворцу можно было посмотреть лишь в щель в заборе, написал стихотворение:

Памятник Александру Третьему

Другой, но тоже — всадник медный,
Судьба другая и напасть.
Его Демьян ославил Бедный,
И убрала подальше власть.
И на задворках, за забором,
Обшитый досками, как встарь,
Сидит в седле с немым укором
Уже полвека Русский Царь.
И противостоянье длится,
Он — не шемякинский урод,
И власть лукавая боится,
Чтоб увидал его народ.
А ну, как он поводья бросит
И кликнет воинство свое
И за развал державы спросит

 ΛΛΛ     >>>   

Михаил александрович приехал в александровский дворец проститься с братом
Николай больше ничего
Государя в зимнем дворце нет
Государь император с наследником цесаревичем отбыл в автомобиле на полигон морской крепости
Арестованными во дворце в настоящее время считаются только четыре человека николай
Кусов В. Земли Московской губернии в XVIII веке картыуездов землевладений москвоведения