<<<     ΛΛΛ     >>>   

Подскарбий земский (польск.) - казначей. (См.: История южных и западных славян. М., 1969. С. 99.)

В Синодике упомянуты князья Горбатые Александр и Петр. (См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 374.) Есть и летописное подтверждение этого факта: «Toe же зимы (1565) февраля месяца повеле царь и великий князь казнити смертной казнию за великие изменные дела боярина князя Олександра Горбатого, да сына его князя Петра, да окольничего Петра Петрова сына Головина, да князя Ивана сына Кашина, да князя Дмитрея княж Ондреева сына Шевырева». (См.: ПСРЛ. Т. 13. С. 395.) С.Б. Веселовский полагает, что даты смерти ХовриныхГоловиных (1564-1565) также косвенно подтверждают известия Курбского, хотя эти последние в Синодике не значатся.

Дмитрий Иванович Хилков-Ряполовский, сын Ивана Хилка-Ряполовского имеет весьма солидный послужной список: в 1543 г. - воевода в Гороховце; в 1546 г. - наместник в Рязани; в 1547 г. -- воевода во Василегороде; в 1550 г. - зачислен в тысячники в Мещере и Свияжске; в 1552 г. - в Коломне, затем в казанском походе; в 1553 г. опять в Коломне; в 1558 г. - в Чебоксарах. Пожалован в бояре. В 1560-1562 гг. - воевода в г. Юрьеве. По новиковскому списку из думных людей выбыл в 1563/64 гг. В Синодике не упоминается. Анализ этого послужного списка и отсутствие упоминаний о Д.И. Ряполовском после 1564 г. представляет возможность с доверием отнестись к сведениям, сообщаемым Курбским. (См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 438, 468.)

С.Б. Веселовский считает, что «в Синодиках не полный список казненных ростовских князей. В разных местах записаны следующие лица: Андрей Катырев, Василий Темкин с сыном Иваном, Ефросинья, жена Никиты Лобанова; Андрей Бычков с матерью, женой, сыном и дочерью; Василий Волк Ростовский; Федор, Осип и Григорий Хилковы...» Веселовский полагает, что и у Курбского неполные сведения о казнях ростовских князей. О казни же Василия Темкина, по свидетельству Штадена, известно, что он был утоплен. (См.: Штаден Г. О Москве Ивана Грозного. Записки немца-опричника. М., 1925. С. 97. См. также Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 434.) У другого современника, Альберта Шлихтинга, о казни ростовских князей написано следующее: «Вслед за тем он умертвил весь род ростовских бояр, более 50 человек. Везде, где только он мог выловить свойственника или родственника его, он тотчас после самого тщательного розыска приказывал убить их. Из семейства ростовских было приблизительно 60 человек, которых всех он уничтожил до полного истребления». (См.: Шлихтинг А. Новое известие о России времени Ивана Грозного.)

Петр Михайлович Щенятев в Синодике не упоминается. «Василий и Петр Щенятевы происходили из одного из знатнейших боярских родов. Сестра Щенятевых была замужем за боярином И.Ф. Бельским. Василий умер в 1549 г. Петр, как родовитый человек, был пожалован сразу в бояре в 1549 г. и при учреждении опричнины царем Иоанном оставлен при себе, в Слободе». (См.: ПСРЛ. Т. 13. С. 394. См. также: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 473.)
О казни Петра Щенятева пишет Н.М. Карамзин: «Князь Петр Щенятев, знаменитый полководец, думал укрыться от смерти в монастыре: отказался от света, от имения, от супруги и детей; но убийцы нашли его в келий и замучили: жгли на сковороде, вбивали ему иглы под ногти». (См.: Карамзин Н.М. История государства Российского. Кн. 3. Т. 9. Стб. 59.)
Интересные сведения о гибели Щенятева приводит и Н. Устрялов: «Известие Курбского о пострижении Щенятева подтверждается Обиходником Кириллова монастыря; там сказано: «того же месяца (августа) в 24 день по князе Петре Михайловиче Щенятеве, в иноцех Пимен»«. В Синодике есть имя «инока Пимена Нероцкого монастыря». По списку бояр, князь Петр Михайлович Щенятев умер в 1568 г. Тау-бе и Краузе также подтверждают его смерть, сообщая, что его засекли. (См.: Устрялов Н.Г. Сказания князя Курбского. Т. 1. С. 268-269.)

Устрялов приводит подробное родословие князя Федора Ростиславича: «Федор Ростиславович Ярославский, сын Ростислава Смоленского, внук Мстислава Давидовича, правнук Давида Ростиславовича, праправнук Ростислава Мстиславского, сына Мстислава Великого, в шестом колене потомок Мономахов, до конца ХП1 столетия княжил в Можайске, был устранен братьями своими от престола смоленского». (См.: ПСРЛ. Т. 4. С. 62.) Около 1294 г. он получил Ярославль, сочетавшись браком с Марией, дочерью и наследницей Василия Всеволодовича, князя ярославского. Бывши однажды в Орде, рассказывают позднейшие летописцы, Федор понравился царице монгольской так, что при виде «святолепного благородия лица его уязвилось сердце ее». Ему предлагали руку ханской дочери, но он отказался и возвратился в отечество. Между тем Мария умерла; народ объявил ее сына Михаила владетельным князем; Федора же не хотели принять и осыпали упреками («нелепые словеса глаголаша женским умышлением»); тогда он согласился быть зятем хану, который дозволил своей дочери креститься, построил для Федора великолепные палаты в Сарае и дал ему множество городов: Чернигов, Херсон, Булгары, Казань; по смерти же Михаила, возвел его (Федора) на престол ярославский. (См.: Карамзин Н.М. История государства Российского. Кн. 3. Т. 9. Прим. 138.) В 1463 г. обретены его мощи в Ярославле. Церковь чтит его память 19 сентября. (См.: Устрялов Н.Г. Сказания князя Курбского. Т. 1. С. 269-279.)

С. Герберштейн в своих «Записках о Московии» пишет: «Михаил по исключительному прямодушию своему и долгу чести неоднократно наставлял ее (Елену Глинскую. - Н.Э.) жить честно и целомудренно; она же отнеслась к его наставлениям с таким негодованием и нетерпимостью, что вскоре стала подумывать, как бы погубить его. Предлог был найден: как говорят, Михаил через некоторое время был обвинен в измене, снова ввергнут в темницу и погиб жалкой смертью». (См.: Герберштейн С. Записки о Московии. С. 88.)

Исследуя эти обстоятельства, С.Б. Веселовский пришел к выводу, что здесь Курбский, по-видимому, упоминает о полоцком походе 1563 г. Однако «неполнота родословия Шаховских и большое количество Иванов в их роде не дают возможности выяснить, о каком Иване говорит Курбский». (См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 469.)
Что же касается упомянутых Курбским князей Прозоровских: Василия, Александра и Михаила, то Веселовский отмечает, что в Синодике они не значатся, но по родословицам известны как тысяцкие и воеводы, состоящие на государевой службе. Последнее упоминание о Василии как раз приходится на 1567 г., когда он был на службе в Полоцке, об Александре - на 1566 г. - воевода в Серпухове; Михаиле - на 1565 г. - воевода в Свияжске. (См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 430-431.)
Что же касается князей Ушатых, то в Синодике упоминается один из них - Даниил Васильевич. «Неполнота родословия Ушатых не дает возможности выяснить, кто из них был еще казнен». (См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 154.)

Князья пронские - Иван Иванович Турунтай и Василий Федорович Рыбин - в Синодике не упоминаются. Но сведения, приведенные Курбским относительно этих лиц, подтверждаются свидетельством И. Таубе и Э. Краузе, которые сообщают, что Турунтай Пронский был забит до смерти палками, а Василий Пронский обезглавлен. (См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 431. См. также: Послания Иоганна Таубе и Элерта Краузе. С. 41-43.)

О факте отравления двоюродного брата царя, князя Владимира Андреевича Старицкого, говорится в ряде источников. Подробно об этом сообщают Таубе и Краузе. (См.: Послания Иоганна Таубе и Элерта Краузе. С. 57.) Эти же сведения содержатся и во «Временнике» Ивана Тимофеева: «У царя был двоюродный брат по плоти, сидевший на своем уделе, и он был оклеветан своими рабами, которые уверили царя, что Владимир желал сам получить братний великий жребий - т.е. сесть на царство. Царь, не проверив этих сведений, поверил им и, разжегшись яростью на брата своего, ничего не разбирая на пути своем, набросился на него и отравил его, напоив ядом вместе с женой - все они принуждены были выпить яда смертную чашу по повелению царя. Царь же, сделав это, как будто бы завершив удачную охоту вместе с убийцами, потряс воздух громким криком. Всех слуг его дома, кроме клеветников, замучил различными муками, а над женщинами срамно надругался, что постыдно не только творить, но даже и говорить об этом непристойно. И я не смею открыто обнажать весь стыд венца его, но немного в прикровении словес все же расскажу». И далее Тимофеев свидетельствует, что вместе с Владимиром Андреевичем были убиты его сын и жена, а их имение было присоединено к великокняжеским владениям. (См.: Временник Ивана Тимофеева. С. 23.)
Смерть матери Владимира Старицкого, княгини Ефросиньи, в иночестве Евдокии, подтверждается Синодиком Кирилловского монастыря, в котором сказано: «княгиню иноку Евдокею (оудельная), иноку Марию, иноку Александру... потоплены в Горах в Шексне повелением царя Ивана».
Инока Евдокия - княгиня Ефросинья Старицкая; инока Мария - неизвестная; инока Александра - вдова родного брата царя, князя Юрия Васильевича. (См.: УстряловН.Г. Сказания князя Курбского. Т. 2. С. 276-277.)

В рукописи на полях против этого текста значится следующая сентенция: «Трагедия есть игра плачевная, радостью начинается и очень многими бедами и скорбями заканчивается».

В рассказе о М.И. Воротынском сведения Курбского не точны. М.И. Воротынский начинал свою многолетнюю и беспорочную службу в 1543 г. Его послужной список выглядел весьма внушительно. Он дважды ходил на Казань, отличился при казанском взятии, участвовал в ливонских походах. В 1562 г. он подвергся опале и вместе с женой был сослан на Белоозеро в тюрьму. Причину опалы летописец излагает следующим образом: «за изменные дела» царь положил опалу на Воротынских (Михаила и Александра) и взял на себя их вотчины. В ссылке Михаил Иванович Воротынский пробыл три с половиной года и в апреле 1566 г. был помилован, восстановлен в чинах и получил часть своих владений.
Летом 1571 г. при набеге крымского хана Девлет-Гирея опричное войско показало свою неспособность к отражению врага, и Девлет подошел к Москве и пожег посады; огонь перекинулся через стены и в результате Кремль и Китай-город выгорели. На следующий 1572 год Девлет повторил набег. Иван IV во главе войск поставил М.И. Воротынского, подчинив ему опричное и земское войска. М.И. Воротынский у села Милоди на Серпуховской дороге разбил превосходящее почти в два раза войско Девлет-Гирея. Осенью 1572 г. царь отменил опричнину и запретил даже произносить это слово. Но террор не прекратился и казни продолжались.
В 1573 г., будучи на береговой службе в Серпухове, М.И. Воротынский вызвал чем-то гнев царя, «и царь и великий князь положил опалу на бояр и воевод, на князя Михаила Ивановича Воротынского, да на князя Никиту Романовича Одоевского (из опричных воевод), да на Михаила Яковлевича Морозова, велел их казнить смертной казнью». (См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 33, 55, 63-64, ИЗ, 129.)
Никита Романович Одоевский служил в опричном дворе и был казнен в 1573 г. Его сестра - вторая жена князя Владимира Андреевича Старицкого - была казнена вместе с ним. В свое время князь Никита Романович отличился в битве при отражении первого набега Девлета, за что, по-видимому, он и был пожалован в бояре. В Синодике князь Никита Романович Одоевский не упоминается. (См.: Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 33, 131, 222,422.)

Здесь Курбский воспроизводит по памяти тексты Ветхого Завета. (См.: Исх 20:4-6. «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня, соблюдающим Заповеди Мои».)

К текстам Ветхого Завета автор присовокупляет и тексты Нового Завета. (См.: Мф 10:33. «А кто отречется от Меня перед людьми, отрекусь от того и Я перед Отцом Моим Небесным».)

См.: Мф 6:13. «И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого: ибо Твое есть царство и сила и слава во веки. Аминь».

ГЛАВА VII. О КАЗНЯХ БОЯР И ДВОРЯН

О казнях боярских и дворянских родов. Убиты Иван Петрович и его жена Мария. Об Иоанне Шереметеве. Погублен Семен Яковлевич, Хозяин, нареченный Тютиным, со всем родом, такс же и другие мужи известные и богатые. Убиты: Иоанн Хабаров с единственным сыном его, Михаил Матвеевич Лыков и с ним близкий родственник его, юноша. О подвиге Матвея Лыкова. Судьба его детей. Погублен род Колычевых. Убиты: Василий Разладин Квашня, Дмитрий Пушкин, Крик Тыртов, Андрей Шеин, Владимир Морозов, Лев Салтыков с четырьмя или пятью сыновьями. Оговорка о Петре Морозове и детях Львова. Убиты: Игнатий Заболоцкий, Богдан и Феодосии и другие их братья, говорят - весь род, Бутурлин Василий и другие братья его со единоплеменными своими, Иоанн Воронцов, Замятия, Андрей Кашкаров и брат его Азарий с детьми, Василий и Григорий Тетерины и других двоюродных братьев их немало «всем родом». От рязанской шляхты погублено: Данило Чулков, Федор Булгаков с братьями и со другими единоплеменными всем родом, в городе Танаисе, кромешниками во главе с Федором Басмановым. Убиты: князь Владимир Курлятев, Григорий Сидоров. Случай с отцом Сидорова, Андреем Аленкиным. Всем родом погублены Сабуровы, Сарыхозины. Погублены Никита Ка-заринов с сыном единородным Федором. Убит Михаил Морозов с сыном Иоанном и с другим юношей (имя его забыто) и с женой Евдокиею

Попытаюсь написать о побиении великих боярских родов, сколько Господь мне памяти дает. Убил царь мужа светлого в роде Челядниных Иоанна Петровича , уже бывшего в преклонном возрасте, погубил и жену его Марию, воистину святую, а еще раньше, когда она была молодой, отнял у нее возлюбленного сына Иоанна, князя Дорогобужского, из рода великих князей тверских, и казнил его усекновением головы. Отец Иоанна был убит в битве с казанскими татарами, когда отрок этот был младенцем и мать во вдовстве воспитала его до восемнадцати лет. О его казни прежде мельком вспоминал, в кратком описании, упомянув, что он вместе с другим известным юношей, своим двоюродным братом Федором Овчиной, был убит .
Так он на того Иоанна (Челяднина) разгневался, что не только все роды его дворянских слуг погубил, замучив различными муками, но и все его земли и села - а он большую отчину имел - все пожег, сам ездя с кромешниками своими, и если находил где кого, то губил с женами и детьми, даже грудных младенцев не пощадил и, как рассказывают, ни одной скотины в живых не оставил.
О мученичестве мудрого советника его - Иоанна Шереметева - я утке в хронике своей неоднократно вспоминал. Вначале он мучил его в презлой узкой темнице с острым помостом, сделанным недостойным для христиан образом, и оковал его тяжкими веригами по шее, рукам и ногам, и к тому же еще и по чреслам толстым железным обручем, к которому приказал привесить десять пудов железа, и в такой беде мучил этого мужа, днем и ночью. Потом пришел говорить с ним - он же наполовину мертв был, едва дышал в таких тяжких оковах, лежа, поверженный на остром помосте. Царь начал спрашивать у него: «Где многое богатство твое? Скажи мне. Известно, что ты очень богат, а не нашли того, на что надеялись, в сокровищницах твоих». Отвечал Иоанн: «Цело, говорит, богатство мое и спрятано там, где уже не сможешь достать его». Царь же говорил: «Скажи мне о нем, а если не скажешь, то к твоим мукам еще прибавлю мучений». Иоанн же отвечал: «Твори что хочешь, уже близко мое пристанище». Царь же говорил: «Расскажи мне, прошу, о сокровищах твоих». Иоанн отвечал: «Даже если бы и рассказал тебе о них, то ты бы уже взять их не смог бы, так как руками убогих присовокуплены они к небесным сокровищам у Бога Христа моего». И другие мудрые ответы как философ или учитель давал он ему тогда. Он же (царь) немного умилился и приказал освободить Иоанна от тех тяжких уз и отвести его в легкую темницу, но в тот же день приказал удавить его брата Никиту, уже бывшего в летах и почтенного к тому времени боярским чином, мужа храброго и имевшего много ран на теле от варварских рук. Иоанн же потом, потеряв здоровье, прожил много лет в муках, оставил все свое имущество убогим и странным в духовный дар Христу Богу, а сам отправился в один из монастырей, приняв святой иноческий образ. И не знаю, еще и там не приказал ли царь уморить его?
Потом убит был по приказу царя двоюродный брат его жены Семен Яковлевич , муж благородный и богатый, а сын его во отроческом возрасте был удавлен.
Также были убиты по его повелению мужи: греческого рода именем Хозяин, названный Тютиным , муж очень богатый, служивший воеводой. Он был погублен со всем своим родом вместе с женой, детьми и другими родственниками; также пострадали и другие мужи, известные и очень богатые, их всех имена не могу здесь написать, так как слишком много места потребовалось бы, поскольку их около тысячи погублено, и не только в великой Москве, но и в других великих городах и местах русских.
Потом царь разграбил богатство своего боярина Иоанна Хабарова, которое было еще праотцем его нажито, ибо они были старобоярского рода и назывались Добрынскими. Иоанн же Хабаров мало о тех сокровищах горевал, так как был человеком книжным и образованным и находил утешение в Боге. По истечении трех пет царь приказал убить его с единственным сыном из-за отчины, поскольку великие земли имел он во многих уездах .
В те же годы убил мужа светлого рода Михаила Матвеевича Лыкова, вместе с ним его ближнего родственника, юношу прекрасного, в нежном возрасте, который был послан обучаться наукам за море в Германию и там хорошо овладел немецким языком и письмом, поскольку находился в учении немало лет и объездил всю землю Немецкую, затем возвратился к нам в отечество и через несколько лет принял смерть неповинно от мучителя. А у того-то Матвея Лыкова, сына Михайлова, отец его, блаженной памяти, был сожжен, пострадав за отечество, тогда когда возвращалось из Стародуба войско польское и литовское со своими гетманами, в то время немало городов северских было разорено; Матвей же тот, увидев, что не может уцелеть его город, первыми отпустил в плен жену с детьми, а потом, не желая видеть взятия города супостатами, защищал его стены с народом, и предпочли они сгореть вместе с городом своим, нежели сдать его врагу. Жена и дети его как пленники были отведены к старому королю Сигизмунду. Король же как истинный христианин приказал кормить их не как пленников, а как своих людей, разместил их в палатах и ученым докторам своим приказал обучать их дворянским наукам и латыни. Через несколько лет великие послы московские (Василий Морозов и Федор Воронцов) в Кракове упросили короля отпустить их в отечество, как говорил уже, воистину неблагодарное и не достойное тех ученых мужей, в землю лютых варваров, в которой один из них - Иоанн - попал в плен к магистру лифляндскому и погиб в темнице, достойно пострадав за отечество; а другой - Михаил - остался и стал воеводой в Ругодеве и там был убит, как сказывали, от рук этого мучителя, варварского царя . Так он, грубый и лютый варвар, не памятуя об отеческой и братской службе, воздает своим мужам, светлыми делами украшенным, верой служащим ему!
Потом погубил род Колычевых, также мужей светлых и известных, единоплеменников Шереметевым, так как их прародитель, муж светлый и знаменитый, выехал из Немецкой земли, звали его Михаилом, и говорят, что происходил он из рода княжат Решских. А побил он их, разгневавшись на дядю их Филиппа (митрополита. - Н.Э.), обличавшего его за злые беззакония, о чем я коротко дальше поведаю. И было тогда знамение от Бога, ясно явленное Иоанну Борисовичу Колычеву; чудо настоящее, как слышал я от очевидца. А было так: когда этот царь, рожденный от бесовской сожительницы, о чем я уже неоднократно писал, очень разъярился, словно на врага своего, и, сам разъезжая с кромешниками, палил земли, деревни и дворы этого Иоанна Борисовича со всеми живущими в них, тогда нашел он хоромину, как говорят, очень высокую, у них она называется повалуша, и в самых верхних комнатах ее приказал привязать этого вышеупомянутого мужа, затем в эту хоромину и в другие, рядом стоящие, согнали много народу, затворили их и несколько бочек пороху по его приказу поставили, а сам царь стал издалека, в своих полках, которые под городом стояли, ожидая, когда взорвется хоромина. Когда взорвало и разметало не только ту хоромину, но и другие, близко стоящие строения, тогда он со своими кромешниками, со всем дьявольским полком как бесноватые закричали, как на поле брани с супостатами, будто бы одержали победу, и на всех скоростях, взнуздав коней, поскакали смотреть растерзанные христианские тела, так как множество народу было связано и затворено в тех хороминах, под которые был подложен порох.
Тогда же, далеко в поле, был найден и тот Иоанн, привязанный одной рукой к бревну, целым и невредимым, сидящим на земле и прославляющим Господа, творящего чудеса, а там (в доме) был он растянут и связан по рукам и ногам. Когда кромешники узнали об этом, тогда один из них, бесчеловечный и самый лютый, быстро подъехал к нему на коне и, увидев его здоровым и распевающим псалмы благодарственные Богу, отсек ему голову саблей и принес ее как многоценный дар лютому своему царю. Он же повелел ее в кожаный мешок зашить и послать дяде его, архиепископу (тогда уже митрополиту. - ff.3.) Филиппу, заточенному в темницу, приговаривая: «Это родственника твоего голова! Не помогло ему колдовство твое!» Тех же Колычевых около десяти было в роду и среди них были храбрые и именитые мужи, некоторые из них почтены боярским чином; другие же были стратилатами , а погублен был весь род их .
Потом был убит по его повелению муж очень храбрый и разумный, к тому же знаток Священного Писания, Василий Разладин, роду славного Иоанна Родионовича, по прозванию Квашня. Говорят, и мать его Федосия, старая вдова, также неповинно пострадала и была многими муками мучима . У нее было три очень храбрых сына: один - Василий, второй - Иоанн, а третий - Никифор; все они убиты еще в юношеском возрасте в битвах с германцами. Были они мужи храбрые и мужественные, не только прекрасные внешне, но и украшенные благими нравами. Тогда же был убит по повелению царя Дмитрий Пушкин , уже в зрелом возрасте, а был он родственником Челядниным.
Затем по повелению царя был убит славный стратилат Крик Тыртов, не только храбрый и мужественный, но и знаток Священного Писания, воистину разумный человек, к тому же кроткого и тихого нрава. Был он от рождения своего чист и непорочен; в воинстве христианском знаменит и славен, на теле имел многие раны, участвуя в битвах с варварами. Еще в юношеском возрасте он, проявив храбрость при казанском взятии, лишился одного глаза. Но и такого мучитель кровопийственный не пощадил .
Тогда же или несколько ранее был убит по приказу царя муж благородный Андрей, внук славного и сильного рыцаря Дмитрия Шеина из рода Морозовых, которые произошли от немцев, и вышли тогда вместе с Рюриком семеро благородных и храбрых мужей, прародителей русских княжат . Предок его Масса Морозов был одним из тех, кто произошел от этих мужей, да и сам Дмитрий принял мученический венец от казанского царя Магмедеминя, пострадав за православие. В те же годы были убиты от него (царя Иоанна. - Н.З.) мужи того же рода Морозовых, почтенные боярским чином. Одного из них - Владимира - много лет темницей мучил, а потом погубил его, а другого, по имени Лев Салтыков, погубил с четверыми или пятью сыновьями его, бывшим еще в цветущем юношеском возрасте. Впоследствии услышал я, что Петр Морозов будто бы жив и дети Льва не все погублены, а некоторые, как говорят, остались в живых .
Тогда же были убиты Игнатий Заболоцкий, Богдан, Феодосии и другая их братия, полководцы опытные, благородного рода, говорят, что их погубили вместе со всеми родственниками . Также был погублен Василий и другие братья его с родственниками своими Бутурлиными, мужами светлыми по роду своему, бывшими родственниками вышеупомянутому Ивану Петровичу .
Был убит по его повелению Иоанн Воронцов, сын Федора Воронцова, который в молодости убил отца своего с другими мужами, о чем я уже вспоминал в своей хронике .
Потом убит по его приказу муж великого рода и очень храбрый, с женой и единственным сыном - отроком пяти или шести лет, а был этот человек из рода великих Сабуровых, и имя ему было Замятия. Его отца сестра единоутробная Соломония, преподобная мученица, была замужем за отцом Ивана IV (Василием III). О ней я в первой книге упомянул .
Погибли от него многие полководцы и ротмистры, храбрые, опытные в военном деле: Андрей Кашкаров, муж славный, имевший знаменитые заслуги, и брат его Азарий, человек разумный и сведущий в Священном Писании, погублены были с детьми и родственниками - Василием и Григорием Тетериным и другими дядьями и двоюродными братьями с женами и детьми - всем родом .
В тот же год в один день погублен был весь род рязанских дворян, благородных мужей из знатных родов, людей мужественных и храбрых, украшенных славными заслугами: Данила Чулков и другие удальцы и воеводы, вкратце сказать, погубители басурманские и защитники христианских границ, также ротмистр, знаменитый мужеством Федор Булгаков с братьями и другими родственниками. В тот же год и в тот же день, на самом Танаисе, в новопоставяенном городе воевода демонского кромешного войска, царев любовник Федор Басманов, своей рукой зарезал отца своего Алексея, преславного льстеца, а на деле маньяка (безумца) и погубителя как самого себя, так и Святорусской земли . О боже праведный! Как праведны, Господи, судьбы твои! Что братьям готовил, то и сам вскоре вкусил!
Б те же дни был убит прежде упомянутый, славный в доброте своей, светлый по роду князь Владимир Курлятев , и вместе с ним заклал он и Григория Степанова, сына Сидорова из рода великих бояр рязанских. А тот-то отец его, Степан, был муж прославленный в добродетелях и в богатырских делах опытен, служил много лет, аж до восьмидесяти верно и трудолюбиво империи Святорусской .
Потом, через семь дней (после этих событий. - Н.З.) напал на тот новопоставленный город царь измаильтянский со своими царевичами с десятитысячным войском, христианские воины с ними крепко сражались, защищая город и проживающих в нем убогих христиан от наглого нахождения поганского; в той защите многие проявили мужество и в том бою были сильно ранены, некоторые же убиты погаными. Сразу после битвы или через три дня после нее случилось нечто предивное и ужасное, изумления достойное, о чем слышать очень тяжко. Произошло внезапное нападение от того прелютого зверя и Святорусской земли губителя, антихристова сына и сатанника; и так его кромешники напали на оставшихся христианских воинов, ни о чем не подозревавших, только что избавившихся от измаильтянского избиения. Они увидели их, рассказывают, прибежавших в город, вопиющих и беснующихся, рыскающих по домам и станам и выспрашивающих: «Где князь Андрей Мещерский и князь Никита, брат его, и Григорий Иоаннович, сын Сидорова (вышеупомянутому двоюродный брат)?» Слуги их показывали им свои раны, от измаильтян полученные, они же, как неистовые, видя их живыми, вскочили в дома и стали их резать заранее приготовленными мучительными орудиями, увидев же их мертвыми, поскакали к зверю своему с постыдным известием.
Подобно этому случилось и с братом моим единоплеменным, князем ярославским, по имени Андрей, по прозванию Аленкин, внуком преславного князя Федора Романовича. Случилось ему защищать земли и города Северской земли от наглого нападения супостатов, и ранен был из огненного праща и назавтра умер, а на третий день прискакали от мучителя кромешники убить его, и нашли его уже мертвым, и поскакали к зверю сообщить о том. Зверь же кровоядный и ненасытный после смерти святого подвижника отчину его и все имения отнял у его жены и детей, и переселил их в далекую от их отечества землю, и там, сказывают, погубил тоской весь род их.
Сабуровых и других, называемых Долгими , воистину великих в мужестве и храбрости, и других, Сарыхозиных, приказал со всей родней погубить . Говорят, что было их около восьмидесяти душ с женами, детьми и младенцами безгласными, еще сосущими грудь и на материнских руках играющими - всех их к посечению привели.
В те же годы или немного перед этим погубил знатного землевладельца именем Никита Казаринов, служившего много лет земле Святорусской, с его единственным сыном, Федором, бывшим в цветущем возрасте. А погубил его таким образом: когда послал он своих избранных палачей брать его, то тот, увидев их, уехал в один монастырь на реке Оке и там принял ангельский образ, когда же присланные кромешники начали расспрашивать о нем, он, готовясь следовать к Христу, принял Святые Таинства и, выйдя навстречу к ним, с дерзновением сказал: «Я вот он, которого ищете!» Они взяли его и привели связанным к царю в кровопийственную Слободу. Зверь же словесный, когда увидел его в ангельском чину, закричал как сущий ругатель Таинств Христианских. «Он, - кричит, - ангел: подобает ему на небо взлететь». И тотчас же приказал бочку или две пороху под один сруб поставить и, привязав того мужа, взорвать. Воистину злым произволением отца своего Сатаны устами своими правду провозгласил, как в древности Каиафа, беснуясь на Христа, невольно пророчествовал, так и ты здесь, окаянный, предрек небесное восхождение верующим во Христа, особенно мученикам, поскольку Христос страданием своим, пролитием наидражайшей крови своей небо верным отворил к воспареннию и восхождению небесному .
И что излишне говорю? Если бы писал по родам и именам, желая оставить память добрую о мужах храбрых, знаменитых и благородных по роду, то в книгу бы не вместилось все, а что скажу о тех, чьи имена из-за несовершенства памяти человеческой погрузились в забвение? Но имена их лучше, чем в человеческих книгах, записаны в приснопамятных, и ни малейшие их страдания незабвенны перед Богом, воздаятелем благим и сердцевидцем, тайным испытателем всех.
После тех всех уже поименованных убит был по его повелению муж в роду славный, боярин царя, из избранных родов, Михаил Морозов, восьмидесяти годов, с сыном Иоанном, с младенцами и другими юношами, их имена уже забыл, с женой его Евдокией, которая была дочерью князя Дмитрия Вельского, близкого родственника короля Ягайло.
И воистину говорят, она, во святом жительстве пребывающая, затем мученическим венцом с мужем своим возлюбленным вместе украсилась, поскольку они вдвоем пострадали от мучителя .

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Русские войска захватили нарву
Курбский А. История о великом князе Московском истории России 13 опричнины
Феллин официальное название г
Курбский А. История о великом князе Московском истории России 6 господу
Стали называть макарьевским стилем