|
|
<<< ΛΛΛ >>>
преследуемые на родине протестанты, мстящие за своё изгнание всем попавшимся на пути католикам, и романтики — искатели приключений.
Флибустьеры, буканьеры, корсары, каперы, приватиры — это не одно и то же, хотя грабили все они одинаково беспощадно. Самые настоящие пираты — буканьеры (англ. bukaniers, первоначально
— жившие на Антильских островах охотники и заготовители мяса) и флибустьеры (фр. flibustiers — свободно грабящие). Они нападали на всех подряд, включая соотечественников и единоверцев. Эти названия существовали недолго: в XVI — середине XVII в.
Корсары, каперы, приватиры — это разбойники на службе у государства. Имея разрешение властей (каперскую грамоту), они атаковывали суда тех держав, с которыми их страна воевала или просто была в плохих отношениях. В каперской грамоте обговаривались условия, по которым корсар получал в награду часть награбленного у неприятеля добра или всё целиком.
Пираты и корсары прекрасно уживались вместе и делали это столь успешно, что порой невозможно было отличить одних от других. Вместе они дали миру громкие и грозные имена корсара Дрейка и пирата Моргана. Правители по достоинству оценивали заслуги своих корсаров. Королева Англии Елизавета I посвятила Фрэнсиса Дрейка в рыцари, сделала адмиралом (см. статью «Фрэнсис Дрейк»). И не мудрено: золото, которое он отнимал у испанцев, исправно пополняло королевскую казну. Но не часто власти оказывали пиратам такое покровительство, обычно их преследовали, сажали в тюрьмы или вешали. И тогда, угнездившись среди бесчисленных островков Карибского моря, флибустьеры создали своё «береговое братство» — необычайно сплочённое, дисциплинированное сообщество, основой которого были неукоснительное соблюдение данной присяги и общность имущества. Любые попытки присвоить себе часть добычи карались смертью или изгнанием из «братства». Все доходы были строго распределены в зависимости от должности: капитан получал 400 песо, матрос — 100, юнга — 50. Была даже организована выплата пенсий пострадавшим в боях: за выбитый глаз, закрытый знаменитой чёрной повязкой, платили 100 песо или давали одного невольника. Все члены команды, от юнги до капитана, получали одинаковую пищу. Важнейшие вопросы — цель экспедиции, её курс
— капитан в виде предложений давал на утверждение совету, в который входил весь экипаж корабля. При этом существовал непреложный закон «берегового братства»: команда беспрекословно подчиняется до конца рейда капитану, который несёт ответственность за свои действия перед пиратским сообществом.
В конце XVI в. пираты обосновались на острове Тортуга и превратили его в мощную крепость, ставшую столицей «берегового братства» на 50 лет, пока в 1657 г. французы не утвердили там власть короля Людовика XIV. Потеряв надёжное пристанище,
флибустьеры не отчаялись. К тому времени они уже совершали свои грабительские походы на больших, отлично вооружённых трофейных кораблях, создавая целые эскадры, плававшие под чёрным флагом с изображением скелета, прозванного весёлым Роджером (потом от скелета остались только череп и скрещённые кости). Эти экспедиции приносили известность и богатство своим организаторам — д'Олонэ, Скотту, Монбару, Моргану — и гибель тем, кто попадался им на пути. Изгнанные с Тортуги пираты довольно быстро обосновались на острове Ямайка. В столице острова Порт-Ройяле англичане организовали даже целую компанию, занимавшуюся торговлей неграми-рабами.
Пираты всегда славились пристрастием к работорговле. Они быстро вступали в коммерческое сотрудничество с купцами и вскоре превратили Порт-Ройял в свою базу. В этом городе никого не интересовало, честно ли добыт товар и сколько крови пролил тот, кто его доставил, — за всё платили звонкой монетой. Пираты расхаживали здесь в шёлке и бархате, соря золотыми направо и налево в кабаках и игорных домах.
Европейские государства были очень обеспокоены деяниями обитателей Порт-Ройяла. Но город, прозванный «пиратским Вавилоном», обладал богатством купцов, способных подкупить любого чиновника, и кораблями морских разбойников, всё более жадных и беспощадных. В конце XVII в. среди них особенно прославился Генри Морган.
Генри Морган, прозванный Жестоким, является, может быть, самым знаменитым пиратом, если не в мире, то уж в Карибском море — точно. Он начал юнгой, был «белым невольником», стал пиратским «адмиралом», мечтал создать государство флибустьеров, штурмовал испанские города, был отдан в руки английского правосудия, но не попал на эшафот, а предстал перед королём Яковом II, который назначил его губернатором острова Ямайка. После получения столь почётной должности Морган «взялся за ум» и посвятил остаток своих дней расправам с бывшими соратниками из «берегового братства», превратив «пиратский Вавилон» в относительно спокойный центр морской торговли.
Но спокойствие, видно, не было суждено Порт-Ройялу. В 1692 г. (через четыре года после смерти губернатора Моргана) сильное землетрясение уничтожило богатый город. Его руины покоятся на дне моря и до сих пор привлекают искателей затонувших сокровищ. Пиратство в Карибском море пошло на убыль.
В Атлантике же было довольно спокойно до конца XVIII в., пока войны Европы не вывели в море (на этот раз уже к берегам Северной Америки) новые эскадры с легко превращавшимися в пиратов каперами и просто головорезами, не менее жестокими, чем их карибские предшественники. Пиратство существовало везде, где пролегали морские торговые пути в Европу, во всех океанах, кроме Северного Ледовитого.
372
Пираты
В Индийском океане пиратствовали арабы и индийцы, причём у последних разбойничье ремесло часто переходило от отца к сыну, из поколения в поколение. В XVIII в. в Индийский океан пришли пираты-европейцы, изгнанные из Карибского моря. Они стали объединяться с местными «коллегами», нередко предводительствуя ими и создавая, как и в Атлантике, свои сообщества. Интересной была попытка француза Миссона и итальянца Караччиоли, неудавшихся монахов и пиратствующих романтиков, создать из своих собратьев-разбойников республику, живущую по законам равенства. Они воспитывали матросов в духе Десяти библейских заповедей, отбирали у тех, кого брали на абордаж, не больше половины товара, не забыв извиниться, и вели себя с ошарашенными жертвами вежливо и предупредительно (отчего, видимо, и не встречали особого сопротивления). В конце концов «апостолы новой веры» (так называли себя эти странные пираты) основали на Мадагаскаре республику Либерталию. Она просуществовала недолго и была разграблена местными племенами.
Основоположниками морского разбоя в Тихом океане, а вернее, в Дальневосточных морях, стали китайцы и японцы. Их привлекали гружённые товаром торговые флотилии и пассажирские суда. Наряду с этим развитию пиратства способствовали частые войны между государствами.
Самой яркой фигурой среди пиратов Дальнего Востока была китаянка госпожа Цин, жившая на рубеже XVIII и XIX в. За короткий срок она стала
неофициальным адмиралом всего китайского пиратского флота. Ловкая женщина командовала шестью эскадрами, на которых установила железную дисциплину. Она была талантливым флотоводцем и не раз одерживала победы над преследующим пиратов правительственным флотом. Не сумев справиться с «адмиральшей», китайские власти заключили с ней договор, по которому каждый пират, отказавшийся от своего преступного ремесла, получал средства для того, чтобы начать новую жизнь. Сама же Цин так и не смогла забыть старые привычки и дожила свой век главарём крупной шайки контрабандистов.
С конца XIX в. пиратство в своём первоначальном виде уже не угрожало мореплаванию. Однако оно существует и поныне, преимущественно в морях возле Китая и Юго-Восточной Азии. Под покровом ночи пираты на лёгких и быстрых моторных лодках или маленьких рыбацких катерах нападают на стоящие в порту суда, а дальше — всё, как и у их предшественников, только вот команду теперь предпочитают всё-таки не убивать.
Современное пиратство, давно потерявшее свой прежний облик, всё же не стало менее опасным. Утратив позиции на море, пираты действуют теперь в воздухе и на суше. Террористы, угоняющие воздушный лайнер, называются воздушными пиратами. Радиопираты вторгаются в эфир, телепираты захватывают телевизионные каналы. Не исключено, что стремительное развитие техники породит новые разновидности пиратства.
ФРЭНСИС ДРЕЙК
Фрэнсис Дрейк (1545—1596 гг.) родился в графстве Девоншир (Англия) в семье фермера. Его отец впоследствии стал корабельным священником, и поэтому с четырёх лет корабль заменил Фрэнсису дом. В 1561 г. владелец небольшого судна, на котором плавал Фрэнсис, оставил ему после смерти свой корабль. Так в 16 лет Дрейк стал капитаном.
В первую экспедицию — за рабами, организованную родственником Фрэнсиса Хоукинсом, Дрейк отправился в 1566 г. В то время сама Англия в рабах не нуждалась, но это был очень выгодный товар, который с удовольствием покупали испанцы для работы в своих колониях. Испанский король запретил подданным покупать рабов из Африки у англичан, однако такие противозаконные сделки были отнюдь не редкими.
В 1567 г. уже в качестве капитана и компаньона Дрейк принял участие в новой экспедиции своего родственника Хоукинса к берегам Африки и Латинской Америки. В Америке в то время находились владения португальского и испанского королей. Огромное количество вывозимых оттуда богатств привлекало алчные взоры разбойников всех мастей. Нищая Англия поощряла действия своих корсаров (корсары — пираты, находящиеся на службе у государства; см. ст. «Пираты»), которые по возвращении делились с королевой Елизаветой добычей. Награбленные ценности существенно пополняли оскудевшую казну.
В своей второй экспедиции Дрейк командовал небольшим судном «Юдифь» водоизмещением 50 т. Экспедиция сложилась неудачно, хотя корабль Дрейка и не пострадал. В порт Плимут вернулись только 2 корабля экспедиции из 5 и 80 человек из 500. Дрейк горел жаждой мщения. Он решил бросить вызов королю Испании и захватить «сокровищницу мира», город Сан-Хуан-де-Улоа, в котором скапливались богатства со всей Мексики для отправки в Испанию.
В 1572 г. Фрэнсис Дрейк на двух кораблях «Паша» и «Лебедь» решил осуществить свой план мести.
Неудачи, казалось, преследовали Дрейка. Сна-
374
чала он захватил город, в который ещё не привезли сокровища. Затем организовал неудачное нападение на караван. Но упрямый корсар не сдавался. Он поставил себе целью захватить сокровища Испании, и никакие преграды не заставили бы его свернуть со своего пути.
Спустя некоторое время Дрейк вторично напал на караван с сокровищами, но не смог унести много из-за огромного количества богатств. Большая часть золота была зарыта, но и того, что удалось увезти, Дрейку вполне хватило, чтобы вернуться в Англию богатым человеком.
В 1573 г. после ряда неудач Фрэнсис Дрейк, используя дружбу с беглыми рабами-неграми (маронами), захватил сокровища испанской короны. Он стал состоятельным человеком, свёл знакомство с самыми влиятельными людьми Англии.
Его дерзкие нападения на испанские колонии, наглое фланирование перед носом у испанской эскадры, захваты по пути десятка судов и милосердие (Дрейк не убивал команду противника) заставляли говорить о нём со страхом и уважением как о грозном противнике, неустрашимом пирате и отчаянном авантюристе.
Отношения Испании и Англии обострялись. Вот-вот могла разразиться война. Дрейк предложил королеве Елизавете план экспедиции, которая должна была нанести серьёзный урон испанцам в их колониях. Королева одобрила предложения Дрейка и согласилась стать его компаньоном. Правда, с условием, что об этом никто не узнает.
13 октября 1577 г. эскадра Дрейка, состоящая из пяти кораблей (сам капитан находился на флагмане «Пеликан»), вышла в море. В апреле 1578 г., захватив по пути несколько испанских кораблей и «освободив» их от груза и продовольствия, эскадра подошла к Бразилии. По пути «королевский корсар» высаживался на ещё не знакомых англичанам островках и заводил знакомства с местными жителями. В некоторых случаях аборигены не проявляли дружелюбия, но Дрейк никогда не мстил им даже за гибель своих матросов.
В августе 1578 г. Дрейк подошёл к южной оконечности континента — Магелланову проливу. С ним было всего три корабля, т. к. при сильных штормах, царящих в этих водах, корабли часто теряли друг друга (Дрейк приказал сжечь два судна своей флотилии, чтобы облегчить себе путь и не тратить времени на поиски). Перед прохождением Магелланова пролива Фрэнсис Дрейк переименовал свой флагман «Пеликан» в «Золотую лань».
Каперский поход против испанских поселений в Новом Свете.
375
Наконец, преодолев опасный пролив, Дрейк первым из европейцев вышел в Тихий океан из Атлантического (конечно, не считая испанцев и португальцев, которые владели проливом). Дрейк исследовал южную оконечность материка и открыл мыс Горн, на котором провёл два дня.
Разразившаяся буря разметала корабли эскадры. Шторм начался 7 сентября и продолжался до 28 октября. «Золотая лань» ждала остальные корабли в условленном месте, но они не появлялись. Дрейк начал курсировать вдоль берегов. Ему был необходим запас пресной воды и продовольствия. При одной из высадок произошла стычка с индейцами. Дрейк был ранен, несколько матросов погибло, но Дрейк не стал применять оружие.
«Золотая лань» шла вдоль западного берега Америки и достигла 48 градусов северной широты, пройдя дальше всех европейских судов к Северному полюсу. Проплывая вдоль побережья, Дрейк захватывал испанские суда с золотом и драгоценностями. При этом корабли и команды он отпускал, а груз оставлял себе. Точно так же он «освободил» несколько испанских городов от обременительного количества сокровищ.
Беспрепятственному грабежу Дрейка помогало то, что испанцам и в голову не могло прийти, что какое-либо неиспанское судно может оказаться у западных берегов Америки.
Во время своих плаваний Дрейк налаживал дипломатические контакты с индейскими племенами. Недалеко от современного Сан-Франциско его даже признали королём. Дрейк назвал эту землю Новым Альбионом и объявил её собственностью королевы Елизаветы. Он поставил там столб с соответствующей надписью, а вместо печати вложил в отверстие шестипенсовую монету с изображением английской королевы.
В июне 1579 г., так и не дождавшись своих кораблей (как выяснилось впоследствии, один из них погиб, а другой повернул назад), Дрейк решил возвращаться, но не тем же путём (у Магелланова пролива его уже ждала испанская эскадра, хотя Дрейк об этом и не знал), а через Индийский океан.
68 дней «Золотая лань» находилась в открытом море. Войдя в Индийский океан, судно чуть не потерпело крушение, однако всё обошлось, и 26 сентября 1580 г. Дрейк вернулся в Плимут. Так закончилось второе кругосветное путешествие 1577— 1580 гг. (первое совершил Магеллан в 1519— 1521 гг.). Дрейк был первым англичанином, обошедшим вокруг света.
Из этого плавания Фрэнсис Дрейк привёз огромные богатства, истинных размеров которых не знает никто. Предполагается лишь, что общая сумма составляла 600 тыс. фунтов стерлингов (для сравнения — годовой доход английского государства был 300 тыс. фунтов стерлингов). Львиная доля добычи досталась королеве. Компаньоны Дрейка получили 4700% на вложенные деньги. Королева же за счёт этих денег смогла полностью погасить государственный долг Англии.
Дрейк стал национальным героем. Елизавета произвела его в рыцари (чрезвычайно почётное в Англии звание). Существует легенда, что именно с Дрейка пошёл обычай отдания воинской чести. Как утверждают, когда английская королева взошла на палубу «Золотой лани», чтобы самой произвести знаменитого корсара в рыцари, Фрэнсис Дрейк при её приближении прикрыл лицо рукой, чтобы показать, что сияние королевы ослепило его. Говорят, именно с тех пор воины отдают честь, прикладывая руку к голове.
«Королевский корсар» стал рыцарем, членом парламента, комендантом Плимута, адмиралом корсарского флота и т. д. Отныне прославленный пират стал именоваться «сэр Фрэнсис Дрейк».
Отношения Англии с Испанией ухудшались день ото дня. В 1585 г. король Испании и Португалии Филипп II захватил в своих портах все английские торговые корабли, а членов экипажей бросил в тюрьму. Англия послала экспедицию во главе с Дрейком, чтобы нанести испанцам ответный удар.
В эскадру входили 21 судно и 2300 солдат и матросов. Дрейк совершил рейд по островам близ Испании и отправился в Вест-Индию. На островах Зелёного Мыса Дрейк захватил города Сантьяго и Сан-Доминго и предал их огню. Ему также удалось покорить центр испанских земель в Южной Америке — Санто-Доминго (остров Эспаньола). Не добившись большого успеха, Дрейк отправился к городу Картахена и взял его. 28 июля 1586 г. Дрейк, изрядно потрепав испанские владения, вернулся с добычей в Плимут.
В 1587 г. состоялась ещё одна военная экспедиция Дрейка, на этот раз к испанским берегам. Дрейк взял сильнейшую крепость Кадис, сжёг там более 30 испанских судов и захватил корабль, который вёз груз драгоценностей королю Испании. Всё это ослабило Филиппа II, и ему пришлось отложить задуманную военную высадку в Англию ещё на год.
Неизвестный художник
"Сэр Фрэнсис Дрейк".
Вторая половина XVI в.
376
Корабль Дрейка в бою.
Испания собирала флот, который должен был переправить в Англию десант. Этот флот получил название «Непобедимая армада». Командовал им герцог Медина Седония. В Англии готовились отразить нападение. Адмиралом флота был назначен лорд-адмирал Хоуард, вице-адмиралом — Фрэнсис Дрейк. «Непобедимая армада» состояла из 134 судов, 8 тыс. матросов и 18 тыс. солдат. Англичане же имели всего 90 кораблей.
У англичан практически не было шансов на победу. Однако большой пиратский опыт Дрейка, перевес в манёвренности и единство действий английских кораблей помогли выиграть ожесточённое сражение. Это, а также то, что испанцы допускали крупные просчёты (например, герцог Медина не воспользовался попутным ветром, который мешал англичанам выйти из Плимута и давал возможность беспрепятственно разгромить английскую эскадру), и обусловило успех сражения.
Наконец, две эскадры встретились около порта Кале. Хотя испанцы держались мужественно (ни один галеон не сдался), они всё же вынуждены были отступить под защиту шотландских берегов.
Англичане в этом сражении не потеряли ни одного корабля, в Испанию же вернулось не более 50 судов. И хотя владычество Испании не было сломлено этим сражением, вторжение в Англию не состоялось.
В 1589 г. Дрейк предпринимает неудачную попытку захватить Лиссабон. С ходу город взять не удалось, а для длительной осады у англичан не было ни сил, ни орудий. Королева была разгневана:
ведь она вложила в эту экспедицию много денег, полагаясь на «своего пирата». Казалось, удача отвернулась от Дрейка. Знаменитый корсар впал в немилость: Елизавета и слышать не хотела о победителе «Непобедимой армады».
Но в 1595 г. ситуация изменяется. Королеве опять понадобился «её пират», как она называла сэра Фрэнсиса. Елизавета отправляла экспедицию в Панаму. Две эскадры под командованием Дрейка и Хоукинса должны были повторить поход Дрейка, совершённый 20 лет назад.
И опять неудача. Испанцы узнали об экспедиции англичан и хорошо подготовились. Да и уроки, полученные от самого Дрейка, не прошли зря: мощные крепости возвышались там, где раньше были небольшие города. В середине плаванья умер Хоукинс. Лихорадка и дизентерия косили людей. Заболел и Фрэнсис Дрейк. Он слабел с каждым днём и умер на рассвете 28 января 1596 г.
Как сообщали участники плаванья, свинцовый гроб с телом Дрейка был опущен в воды залива у Номбре-де-Диоса, «почти в том месте, откуда адмирал начинал свой путь к всемирной славе». На том же месте были потоплены два корабля флотилии и несколько захваченных испанских судов в знак особого уважения к памяти адмирала сэра Фрэнсиса Дрейка.
Испания праздновала смерть своего ненавистного врага, «королевского корсара», «дьявола Дрейка» как национальный праздник. Однако никакие празднества не могли возместить того ущерба, какой нанёс Дрейк испанскому могуществу на морях.
ГУМАНИСТЫ
Иногда началом новой эпохи в культуре, в духовной жизни людей может стать событие на первый взгляд глубоко личное. Так было весной 1283 г. с флорентийцем Данте Алигьери, когда он, 18-летний, повстречал даму своего сердца
— Беатриче Портинари — и посвятил ей стихи. Прошло несколько лет, и Беатриче умерла. А ещё через некоторое время Данте написал книгу «Новая жизнь», в которую включил сонеты и канцоны, обращённые к Беатриче, и рассказ о своей любви, о том, что он пережил после смерти возлюбленной.
«В этом разделе книги моей памяти, до которого лишь немногое заслуживает быть прочитанным, находится рубрика, гласящая: incipit vita nova» (лат. — началась новая жизнь).
Это была действительно новая внутренняя жизнь, не похожая на представления средневекового человека о ничтожности всего земного перед волей Бога. Ещё когда Данте впервые в девять лет мимолётно увидел Беатриче, ему будто послышался голос некоего духа: «Вот пришёл бог сильнее меня, дабы повелевать мною». Предмет преклонения — земная любовь:
Узрев небесное, благоговеет,
Как перед чудом,, этот мир земной.
Это новое мировоззрение не случайно возникло в Италии. Развитая городская культура, свободы в купеческих республиках способствовали пониманию ценности человеческой жизни, красоты в окружающем мире. И языком этой культуры была уже не мёртвая латынь, а живой язык — итальянский. «Латинский комментарий, — написал Данте в трактате «Пир», — был бы благом лишь для немногих, народный же окажет услугу поистине многим». Обиходный язык он уподобил хлебу из ячменя, а не из дорогой пшеницы.
(О самом известном произведении Данте — «Божественной комедии», где он, впрочем, ещё отдал дань прежней культуре, путешествуя по загробным мирам с древнеримским поэтом Вергилием, а затем с Беатриче, вы можете прочитать в томе «Энциклопедии», посвящённом художественной литературе.)
Прошло полвека, и другой великий уроженец Тосканы, поэт Франческо Петрарка, в трактате «О средствах против всякой фортуны» написал: «Ис-
378
тинно благородный человек не рождается с великой душой, но сам себя делает таковым великолепными своими делами». Человек был им осознан как хозяин своей судьбы: «Ты будешь тем знатнее, чем более низкородны и гадки твои родители, если ты окажешься добродетельным. Всё благородство будет твоим, и ты станешь предком благородного потомства» . Такой взгляд на жизнь отвергал почтение к феодальной знати лишь ввиду её «благородного» происхождения.
Петрарка, бывший также видным политическим деятелем Италии, выступил с критикой папского Рима:
Источник гордости, обитель гнева,
Хранитель ереси, рассадник злых препон,
Когда-то Рим, а ныне — Вавилон...
Начиная с Петрарки, в Италии уже отчётливо сложилось явление, названное впоследствии гуманизмом (от латинского humanus — «человеческий»). Ученики поэта ввели это слово, взяв его из трудов древних авторов. Уже с Петрарки, страстного любителя античной истории, началось изучение наследия Рима, а через него — Греции, в котором видное место занимало мировоззрение, свободное от отрешённости и аскетизма. Гуманистам были близки Платон, Аристотель, Софокл, Эврипид, Вергилий, Овидий, уделявшие внимание живому человеку во всём его многообразии. Начались и археологические поиски, и собирание предметов древнего искусства — ведь в Италии они были на каждом шагу.
К XV в. (по-итальянски — Кватроченто) гуманизм пронизал уже всю передовую итальянскую культуру. Канцлер Флорентийской республики Леонардо Бруни пишет «Историю Флоренции», свободную от голословных легенд и чудес, с опорой на архивные источники (по примеру римского историка Полибия). Художник Мазаччо, скульптор Донателло создают реалистический человеческий портрет. Города, особенно Флоренция, украшаются нарядными зданиями с широкими окнами, колоннадами, высокими башнями, а на театральных подмостках идут пьесы самого Лоренцо Великолепного, покровителя искусств, воспринявшие античную гармонию. Делаются первые попытки обучать по-новому подрастающее поколение, обучать так, чтобы знания не были для школяров грузом «учёного хлама», не связанного с жизнью. Витторино де Фельтре основал «Школу радости», совершенно не похожую на душную учебную келью с обычной зубрёжкой. Его ученики обучались на природе, изучали различные ремёсла, проводили время в беседах с учителями, занимались физическими упражнениями. Всё это, правда, было уделом лишь избранных.
Пико делла Мирандола и другие специалисты-филологи стали критически относиться к Библии и другим христианским сказаниям, изучая их как отражение своего времени и находя в них много противоречий.
Идеалы раннего гуманизма были тесно связаны с развивавшимся предпринимательством, накоплением состояний, зарождением буржуазии, стремлением к освоению новых торговых путей, открытию новых горизонтов. Купеческая щедрость порождала прославление радостей жизни, всевозможных удовольствий.
Вершиной новой культуры в Италии по праву можно считать конец XV — начало XVI вв., время жизни Леонардо да Винчи и Микеланджело Буонарроти. Всё-таки большинству Леонардо да Винчи известен прежде всего как художник, но он был одним из самых разносторонних гениев в истории человечества. Автор его первой биографии Джорджо Вазари писал: «Дарование его было так велико, что в любых трудных предметах, к которым обращалась его пытливость, он легко и совершенно находил решения; силы в нём было много, и соединялась она с лёгкостью; его помыслы и поведение были всегда царственны и великодушны... И хотя он больше влиял на умы словами, чем деяниями, вследствие великих качеств, которыми он был чудесным образом одарён, слава об имени его никогда не исчезнет». Леонардо оставил литературные сочинения и множество трудов и набросков по всем тогдашним наукам и предвосхитил развитие многих современных наук. Он разработал проекты летательных аппаратов, различных двигателей, оптических приборов. Современники считали это фантазией, а мы с удивлением понимаем, что Леонардо заглянул в наш век. «Опыт никогда не ошибается, — замечал он, — ошибочными бывают только наши суждения, заставляющие нас ждать от опыта таких явлений, которых он не содержит». И свои великие живописные и скульптурные творения мастер создавал, используя все законы анатомии, света и тени в соответствии со своим исследовательским методом.
Однако XVI в. стал для Италии тяжёлым временем, когда раздробленность страны привела к вторжению французских и испанских войск, а потеря торговых путей на Восток — к невозможности применения образованными людьми своих знаний и умений. Поэтому многие учёные, инженеры, техники, архитекторы, художники всё чаще отправлялись в другие страны. Леонардо да Винчи прожил последние годы жизни в королевском замке Амбуаз во Франции. Выходцы из Италии сделали немало для распространения в Европе гуманистической культуры.
С конца XV в. новая культура начинает развиваться и в других европейских странах — Германии, Франции, Англии, Нидерландах, Испании, где к тому времени также происходит ломка традиционного мировоззрения — развиваются техника, торговля, складываются связи с внешним миром. Повсюду создаются университеты — средоточие научных знаний, а изобретение книгопечатания сделало главным источником этих знаний книгу. В каждой стране идеи гуманизма попадали на почву активной общественной борьбы, прежде всего
379
против господства католической церкви. Многие гуманисты выступали и против феодальных порядков и их носителей — старой наследственной знати, дворянства, чиновников. Немецкий поэт Себастьян Брант посадил в своей сатире всё современное ему косное и порочное феодальное общество на «Корабль дураков» (1494 г.). А выходец из Нидерландов Эразм Роттердамский опубликовал в 1509 г. сатиру «Похвала Глупости». Глупость идёт по миру в сопровождении своих спутников — Самолюбия, Лести, Лени, Наслаждения, Безумия, Чревоугодия, Разгула и Непробудного Сна. «При помощи этих верных союзников, — говорит Глупость, — я подчиняю своей власти весь род людской, отдаю приказы и самим императорам». Лучшими подданными этой царицы являются князья, кичащиеся своей знатностью, жадные священнослужители, капризные придворные.
Во Франции новая эпоха в культуре получила, наконец, общеупотребительное название — Ренессанс (Renaissance) — Возрождение, т. е. возрождение традиций древности.
Всюду Возрождение способствовало развитию национального самосознания, выводу национальных литературных языков на уровень древних.
Я, древних изучив, открыл свою дорогу,
Порядок фразам дал, разнообразье слогу,
Я строй поэзии нашёл — и волей муз,
Как Римлянин и Грек, великим стал Француз.
Так писал французский поэт XVI в. Пьер де Ронсар.
Принципы нового гуманистического воспитания, мечту о гармоничном человеке выразил во Франции медик и писатель Франсуа Рабле в своём знаменитом романе «Гаргантюа и Пантагрюэль». В нём описана Телемская обитель, куда нет доступа «лицемерам, ханжам и святошам, чванным пустословам». В этом аббатстве воздвигнуты прекрасный дворец и парк для прогулок, гимнастические площадки и зверинец. Все обитатели аббатства — добровольно пришедшие туда люди — умеют писать стихи, играть на музыкальных инструментах, говорить на пяти-шести языках. Там «льётся песня от полноты души». Правда, эту обитель приходится обслуживать, а телемиты не утруждают себя физическим трудом.
Другой гуманист начала XVI в., англичанин Томас Мор, выпустил «Золотую книгу о новом острове Утопия» («утопия» по-гречески — «место, которого нет») с рассказом моряка о далёком острове где-то в Атлантике — ведь подобные рассказы были так популярны в период Великих географических открытий. Жизнь на воображаемом острове основана на принципах равенства между людьми. Все они занимаются земледелием и ремеслом и могут осваивать науки, временно освобождаясь от физического труда. Утопийцы (жители Утопии) не пользуются деньгами и сообща владеют всем имуществом.
Иначе представлял себе идеальное общество другой английский гуманист, Фрэнсис Бэкон. В его «Новой Атлантиде» всеобщее благоденствие достигается благодаря развитию частной собственности и предпринимательства.
Некоторые гуманисты пытались обосновать принципы переустройства современного им общества. Польский публицист Анджей Фрыч Моджевский написал трактат «Об исправлении Речи Посполитой», в котором высказывался за прекращение феодальных распрей, наделение крестьян землёй, равные права для всего населения.
Многие гуманисты отвергали догматы католической церкви, выступали за ограничение её влияния. Однако, когда в Германии и других странах началась Реформация, ряд мыслителей, в том числе Эразм Роттердамский и Томас Мор, не поддержали её. В чём тут дело? Реформация стала проводиться как приспособление церкви к укладу жизни нарождавшейся буржуазии и «нового дворянства». Её идеологи опять-таки навязывали массам людей определённое религиозное учение и вскоре стали преследовать его противников, как и католики. А гуманизм выступал за свободу мировоззрения. Некоторые деятели культуры Возрождения вообще отрицали сотворение мира Богом, его троичность и, если не совсем отрицали сверхъестественные начала в мире, то считали, что божественна сама природа. Так, учёный и борец за науку Джордано Бруно учил, что в основе мира лежит саморазвивающаяся материя — «мировая душа», творящая всё новые и новые формы. В соответствии с многообразием Вселенной, развивая учение Коперника о Солнечной системе, Бруно утверждал, что в космосе есть другие звёздные системы и обитаемые миры, как Земля, «если не так и не лучше, то во всяком случае не меньше и не хуже». Человек выделяется из природы присущей ему способностью к познанию. «Умственная сила никогда не остановится на познанной истине, но всегда будет идти вперёд и дальше, к истине непознанной».
Джордано Бруно пал жертвой смертного приговора католических противников его учения. Во имя торжества познания он не отрёкся и пошёл в 1600 г. на костёр:
«Сжечь — не значит опровергнуть!»
За свои убеждения заплатили жизнью также француз Этьен Доле, итальянец Лючилио Ванини, испанец Мигель Сервет, причём последнего сожгли на костре не католики, а кальвинисты. В 1535 г. был казнён по обвинению в противодействии введению в Англии англиканской церкви и в измене королю Томас Мор, бывший ранее лордом-канцлером.
Позднее Возрождение (с середины XVI до середины XVII в.) было трагическим временем. Те колоссальные сдвиги в обществе, ломка феодальных устоев, которые возвещали в своё время гуманисты, обернулись тяжелейшей борьбой между старыми и новыми общественными силами, затяжными войнами и поражением в ряде стран сторонников преобразований. С одной стороны, в Испании, Италии, Польше, Чехии, на юге Германии свирепствовала феодально-католическая реакция, всюду простёрла
380
<<< ΛΛΛ >>>
С подобными представлениями прямо связан сложнейший похоронный обряд древних египтян
Очень долго были человеку неведомы
Жители константинополя провозгласили престарелого юстина императором
С первых дней войны союзникам
Испытанное императором генрихом iv в 1077 г
|
|
