<<<     ΛΛΛ     >>>   

С 1812 по 1861 г. Соединенные Штаты вели очень мало войн, между которыми самыми важными, хотя сами по себе очень незначительными, были мексиканские; все же прочие были просто пограничными столкновениями с индейцами. Вследствие этого постоянное войско было очень малочисленно и народ не был знаком с правилами и необходимыми традициями, которые свойственны регулярной армии. Но, с другой стороны, борьба, которую все народонаселение в течение одного-двух поколений должно было вести с дикой природой, зверями, индейцами и авантюристами, не могла не иметь влияния на выработку его характера.

В пограничных участках винтовка была такой же необходимостью, как и топор. Почти все умели стрелять, а многие достигали замечательного искусства в стрельбе. Уже в войне за независимость колоний английские войска испытали на себе необыкновенную меткость стрельбы американцев. С другой стороны, во время войны 1812 г. канадские добровольцы, выросшие при тех же условиях, как и американцы, но вследствие более сурового климата еще более закаленные и выносливые, сильно помогли английским [390] регулярным войскам, и эти последние смело шли против американских армий, нанося им поражения.

Одним из замечательнейших примеров способности канадской милиции к подобного рода действиям может служить бой при Шатогэ в 1813 г.: около 400 канадцев, вооруженных винтовками и топорами, преградили здесь дорогу американской армии генерала Гэмптона в 7000 человек. Одинаково искусные во владении топорами, как и винтовками, канадцы живо устраивали с помощью первых засеки, задерживая, таким образом, американцев на каждом шагу, и встречали противника смертоносным огнем из винтовок с фронта и флангов. Окруженные со всех сторон лесом, будучи не в силах преодолеть преграду из сваленных исполинских деревьев, американцы не выдержали направленного против них огня и поспешно отступили, преследуемые канадцами. Каждое вторжение в Канаду встречало подобное же мужественное и решительное сопротивление, и к концу войны американцы не владели ни одним дюймом канадской земли, между тем как британские войска занимали почти весь штат Мичиган.

Из опыта как этой войны, так и постоянных столкновений с индейцами, американцы вынесли очень высокое мнение об огнестрельном оружии. Вследствие этого явилась в 1812 г. мысль о конных стрелках, и действительно из жителей Кентукки был сформирован один полк таковых, вооруженный винтовками и пистолетами. Единственной победой, одержанной в этой войне американцами, они обязаны именно этому полку — в сражении при Моравиан Тоун в Западной Канаде 5 октября 1813 г. полковник Джонсон, командовавший Кентуккским полком, атаковал британскую пехоту, прорвал ее и захватил пленных; затем он повернул влево и бросился на сильный отряд индейцев, засевших в молодой роще; оказалось, однако, что почва была топкая, и лошади начали вязнуть. Тогда он приказал своим людям спешиться и атаковать в пешем строю; предводитель индейцев Текумсе был скоро убит и его храбрецы обращены в бегство. Это разительный пример удачного действия части, одинаково способной как к конному, так и к пешему бою.

Также и револьвер Кольта, который, по нашему мнению, будет играть важную роль в кавалерийских боях, был изобретен в Америке уже в 1838 г., и полковник Кольт попытался ввести его в употребление в войсках во время войны с семинолами во Флориде. Однако одно военное учреждение, которому поручено было [391] представить отчет, высказалось против введения его, и поэтому большая часть этих револьверов была продана за очень низкую цену техасцам, которые в это время вели войну с команчами. Здесь револьверы получили большую славу, и поэтому во время скоро затем последовавшей мексиканской войны все старались добыть таковые и платили за них очень дорого. Ими очень удачно воспользовался в рукопашном бою состоявший в этой войне при американской армии Техасский полк конных стрелков; при каждом столкновении револьвер оказывал им большую услугу, и тогда со всех сторон раздались голоса, требовавшие введения его вновь в употребление. Так и было сделано, и скоро почти все обитатели пограничных штатов были вооружены револьверами и отлично научились из них стрелять. Отсутствие законности и порядка в новых поселениях, где каждый человек должен был сам защищать свою жизнь, сделало употребление револьвера или ножа всеобщим. Подобные условия жизни, требующие самостоятельности характера, и нужды новой страны, требующие изобретения и применения всяких средств для преодоления преград, на каждом шагу вызывали постоянное напряжение мыслительных способностей и имели результатом быстрое развитие американского народа. Отсюда явилось несомненное расположение к изобретениям на всех поприщах и выработался характер, подобного которому по изобретательности, самонадеянности и самомнению на свете не существует. Изобретательность прирожденных янки поистине изумительна.

Таково было население, его оружие и отношение к нему, когда началась война, в которой постоянное войско очень скоро расплылось и исчезло среди массы охотников, собравшихся под знаменами обеих партий. Интересно проследить весь ход войны и посмотреть, как практичность и отсутствие всяких предвзятых мыслей и рутины выработали тактику, совершенно новую, своеобразную, но подходившую к местным условиям.

Воспитание и обычаи народа имели большое влияние на исход войны, и сообразно с ними очень скоро проявилась значительная разница между войсками, набиравшимися в той или другой части страны.

Обитатели северо-восточных штатов были преимущественно фабрикантами, и потому войска их состояли большей частью из рабочих. Жители южных штатов, напротив того, занимались преимущественно земледелием и были привычны к обращению с оружием. [392] Наконец, северо-западные штаты поставляли солдат из закаленных пограничных фермеров.

Если южные штаты и имели в своих частях лучший материал, то вместе с тем у них его было гораздо меньше. На восточном театре войны, т.е. в Виргинии, где южане имели против себя армии, комплектовавшиеся из жителей больших городов, превосходство первых обнаружилось очень скоро и продолжало выказываться во все время войны. Напротив, на западном театре войны федералисты находились в более выгодном положении; сторонники севера были в долине Миссисипи гораздо многочисленнее южан и нисколько не уступали им в военных качествах; поэтому превосходство сил дало им возможность именно здесь одержать первый успех (взятие форта Донельсон). С этого времени удача все более и более склонялась на сторону федералистов, которые шаг за шагом завоевали всю эту часть конфедерации, несмотря на упорное сопротивление южан, горячо отстаивавших каждую пядь земли.

К началу войны обе стороны были еще совершенно неподготовлены; им пришлось прежде, чем начать военные действия, набрать, организовать, вооружить и обучить свои войска. Понятно, что при этих условиях конница сначала не могла быть очень многочисленной. В первой большой битве, при Булль-Ране 21 июля 1861 г., 40-тысячная федеральная армия имела всего 7 рот конницы, т.е. один полк слабого состава; конница южан также не была многочисленнее. Американцы при формировании армии придерживались существовавших в то время взглядов, по которым кавалерия считалась бесполезной и неприменимой при новом оружии; но скоро практичный американский народ понял свою ошибку, и численность конницы стала быстро возрастать в течение всей войны, так что в последнем ее периоде северные штаты имели не менее 80 000 всадников — почти исключительно конных стрелков.

Военные действия в Виргинии сразу показали более знания и искусства со стороны предводителей, чем на Миссисипи; там были: Ли, Джонстон, «Stonewall» (Каменная стена) Джексон и их офицеры, способные и понимавшие военное дело. Напротив, на западном театре войны военные действия носили первые два года преимущественно партизанский характер, и тут-то конные стрелки заслужили себе славу.

Генерал-майор Джон Морган, кентуккиец родом — человек, совершенно незнакомый с военным делом, — первый понял значение отряда конных стрелков и направил конницу на новый путь, [393] на котором и она могла воспользоваться улучшениями в огнестрельном оружии.

Средневековые рыцари после того, как первое впечатление, произведенное изобретением пороха, прошло, сами переняли новое оружие и, кроме того, увеличили прочность предохранительного вооружения, чем еще надолго поддержали свое превосходство над пехотой. Та же мысль пришла и Моргану, и он понял, что дальнобойная винтовка даст драгунам или конным стрелкам такие преимущества, каких они никогда не получат от менее метких карабинов, дававших притом возможность действовать только на незначительные расстояния. Сообразно с этим он организовал конную часть, способную к быстрым передвижениям и обученную вести как конный, так и пеший бой.

Была еще другая причина введения конных стрелков, которая представляется очень своеобразной европейскому читателю, и особенно кавалерийскому офицеру. Для этого последнего — и все европейские военные писатели поддерживают кавалериста в этой уверенности — нет сомнения, что сабля в различных своих видах и наименованиях есть самое действенное оружие для всадника. Поэтому и моральное впечатление, производимое конницей, атакующей с холодным оружием в руках, очень значительно во всех европейских армиях, и для них не существует более твердого убеждения, как то, что конница, полагающаяся на стрельбу, будет неминуемо опрокинута. В Америке распространен как раз противоположный взгляд. Там все питают полное презрение к холодному оружию; привычка всех граждан иметь при себе револьвер, и искусство, с которым они стреляют из винтовок, которые также имеются почти у всех, заставляют их решительно предпочитать огнестрельное оружие. В войсках южных штатов господствовало полное неуважение к холодному оружию, доходившее до того, что ничто на свете не могло их заставить отступить перед всадниками, атакующими холодным оружием, хотя у северян конница, и особенно регулярная ее часть, еще по старой традиции действовала саблей.

Один выдающийся генерал (южанин) сообщал автору книги, что видел цепи стрелков и развернутые линии пехоты, атакованные конницей северян, и, как только люди замечали приближение ее, между ними начинался такой разговор: «Смотри, ребята! Вон скачут эти дураки опять со своими саблями; покажем им!» При этом они удивлялись и смеялись, как будто употребление сабли было величайшей глупостью. [394]

Автор слышал то же мнение от офицеров генерала Моргана. Вспоминая о столкновениях с федералистами, они говорили: «Они атаковали нас саблями, и когда мы это видели, то вперед знали, что победа за нами, и было просто смешно с их стороны думать, что они могут нам нанести какой-либо вред своими саблями».

Это чувство было так сильно распространено по всему западу уже в самом начале войны, что наскоро собранная конница южных штатов, вооруженная отчасти обыкновенным охотничьими двустволками, заряжаемыми дробью, при атаке карьером давала при приближении к противнику залп из обоих стволов и затем действовала в рукопашном бою прикладами{113}.

С таким материалом и при таких обстоятельствах Морган опять вызвал в жизнь двоеборцев-драгун и выполнил это с огромным успехом.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Конница состояла из высоких людей
7000 конницы
Конница в тридцатилетнюю войну
Тарентинцы легкая конница