<<<     ΛΛΛ     >>>   

Пока Тарас Шевченко в глубоком тылу сочинял поэму «Кавказ», другие украинцы героически сражались на этом самом Кавказе, раздвигая пределы империи в Азии. Сейчас историки спорят, было ли такое положение вещей прогрессом или просто барскими забавами реакционного самодержавия. Мне же этот спор кажется неуместным. Лучше предоставить слово Пушкину, написавшему в «Путешествии в Арзрум»: «Не знаю выражения, которое было бы бессмысленнее слов: азиатская роскошь… Ныне можно сказать: азиатская бедность, азиатское свинство и проч., но роскошь есть, конечно, принадлежность Европы. В Арзруме ни за какие деньги нельзя купить того, что вы найдете в мелочной лавке первого уездного городка Псковской губернии». Вот за то, чтобы привить Кавказу хоть какие-то зачатки цивилизованности и дрались на горных тропах наши бесстрашные земляки. Причем дрались отнюдь не только в солдатских чинах.

В 1829 году Пушкин ехал в Арзрум в русскую армию, воевавшую с турками. Но командовал этой армией украинец – фельдмаршал Паскевич. А разговаривать поэт и полководец будут между собой не по-русски или по-украински, а по-французски – умные люди, как известно, всегда найдут общий язык. Причем ехидный Пушкин, любивший высмеивать все и вся, о Паскевиче всегда отзывался с неизменным уважением. Зато не забыл отметить в своем дорожном дневнике, как завидовал Паскевичу знаменитый Ермолов: «Несколько раз принимался он говорить о Паскевиче и всегда язвительно; говоря о легкости его побед, он сравнивал его с Навином, перед которым стены падали от трубного звука, и называл графа Эриванского графом Ерихонским. „Пускай нападет он,– говорил Ермолов, – на пашу не умного, не искусного, но только упрямого, и Паскевич пропал“.

Тем не менее Паскевич-Ереванский не только не пропал, но и никогда не проиграл ни одного сражения, в котором участвовал как полководец, чем может сравниться только с Суворовым. Ермолову же судьба отведет роль бессильного завистника, вынужденного в деревенском захолустье наблюдать, как выскочка «из хохлов» выигрывает одну за другой войны с Персией, потом с Турцией и наконец с Польшей и Венгрией.

Родился Иван Паскевич в Полтаве в семье богатых украинских дворян 8 мая 1782 года. Но вместо того, чтобы вести жизнь провинциального помещика, упражняющегося в производстве наливок и колбас, выбрал армейскую службу. В одиннадцать лет он поступил в петербургский Пажеский корпус – самое привилегированное учебное заведение Российской империи. В восемнадцать – стал флигель-адъютантом Павла I.

Убийство императора группой заговорщиков во главе с его сыном Александром фактически оставило Пас-кевича «без работы». У нового царя был собственный «круг молодых друзей». Бывший адъютант Павла в него явно не вписывался. От греха подальше подпоручик лейб-гвардии Преображенского полка перевелся в армию под команду старого опытного генерала Ивана Михельсона, прославившегося еще при Екатерине II тем, что подавил пугачевское восстание.

Мы часто спрашиваем: почему у одного человека карьера удается и он добивается славы, денег и чинов, а другой всю жизнь влачит жалкое существование завистника? В случае Паскевича ответ прост – что бы ни писали о нем в советское время, называя «душителем свободы», и как бы ни замалчивали его сейчас, он был просто талантлив и храбр, что востребовано всегда в стране, ведущей почти беспрерывные войны. Россия в начале XIX века была как раз такой страной. Поэтому она нуждалась в Паскевиче, а он – в ней.

Кроме того, у будущего фельдмаршала была замечательная черта – его никогда не покидало хладнокровие в экстремальных ситуациях. «В ужасную ночь штабс-капитан Паскевич, один, среди открытой степи неприятельской, поехал, отыскал колонны и направил их на настоящую дорогу», – докладывал в Петербург генерал Михельсон о блестящих действиях своего штабного офицера во время разразившейся грозовой бури. Провести ночью во время дождя армейские колонны и ни разу не сбиться с пути – признак высокого профессионализма.

Иногда жизнь Паскевича напоминала приключенческий роман. В 1808 году новый командующий Дунайской армией фельдмаршал Прозоровский отправил двадцатишестилетнего офицера вести переговоры с турками о перемирии. Болгария кишела турецкими дезертирами, шайки разбойников бесчинствовали даже под самым Стамбулом. Турецкий конвой в страхе перед разбойниками бросил русского офицера на горной дороге у города Айдос. Тот, не растерявшись, в одиночку добрался к местному паше, которого крайне удивила смелость предприимчивого молодого человека.

В самом Стамбуле фанатики хотели прикончить бесстрашного «гяура». Впоследствии Паскевич вспоминал, что ему только чудом удалось избежать мести «зверского народа» и, наняв шлюпку с двумя гребцами, бежать через Босфор в Черное море. По-видимому, недаром капитан Паскевич был потомком запорожских казаков – пройдя по морю вдоль болгарского побережья сто верст, он прибыл в порт Варну.

Местный паша хотел было арестовать явившегося как морское чудо вражеского офицера, но тот обвел турка вокруг пальца, убедив, что мир с Россией уже заключен. Обрадованные неожиданному концу войны турки беспрепятственно пропустили храброго лгуна в штаб-квартиру фельдмаршала Прозоровского!

Через несколько лет Иван Паскевич возьмет ту же Варну штурмом – уже как командир Витебского полка и получит за это Георгия 3-го класса. Примечательно, что в полковничьем чине он имел все русские ордена, какие только можно было получить в таком звании – случай редкий. Особенно, если учесть, что заслужены эти награды были не на дворцовом паркете.

Войну 1812 году храбрый украинец встретил уже генерал-майором и командиром 26-й пехотной дивизии, в значительной степени сформированной из штрафников. Первая бригада ее состояла в основном из солдат и офицеров, выгнанных из других частей за пьянство, грабежи и дебоши. Тем не менее под командой Паскевича часть дралась исключительно стойко. В Бородинском сражении именно ей пришлось защищать батарею Раевского, потеряв три тысячи только погибшими. Командир водил дивизию в контратаку лично и даже Ермолов назвал его за тот день «известным неустрашимым генерал-майором Паскевичем».

Но главный вклад в победу над Наполеоном Паскевич внес за месяц до Бородино – во время битвы за Смоленск. Именно он предложил командующему 7-м корпусом генералу Раевскому до подхода основных русских сил сражаться не в чистом поле, а в самом городе, навязав французом изматывающие уличные бои: «Может, мы там удержимся. При несчастии принуждены будем отойти, но сохраним корпус с его артиллерией. Во всяком случае выиграем время и дадим возможность армии прийти к нам на помощь…»

При этом Паскевич так тактично раскритиковал первоначальный план Раевского, так аргументированно изложил все недостатки позиции перед городом, что тому ничего не оставалось, как согласиться с мнением своего подчиненного.

Удивительно то, что Паскевич приехал на совет последним, а все генералы до этого высказывались за сражение перед городом. Однако настойчивость украинца и его фраза: «Здесь мы будем совершенно разбиты» переубедила всех.

А чин генерал-лейтенанта Паскевич получит ровно через год – уже в Германии. Командуя все той же 26-й дивизией в «Битве народов» под Лейпцигом, он захватит 30 орудий и четыре тысячи прославленных наполеоновских солдат.

К концу войны Ермолов уже будет искренне завидовать Паскевичу. Но в судьбе последнего случится важная перемена – на одном из светских раутов Александр I представит 33-летнего генерала своему младшему брату – великому князю Николаю Павловичу. Эта встреча, случившаяся как раз в возрасте Христа, и предопределит вторую половину жизни выходца из полтавского захолустья.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Именно вино интересовало славян на юге истории времена
Ответил в российской державе подданные присягают царю
Бузина О. Тайная история Украины Руси истории России 12 договор
Потемкину достался диковинные титул великого гетмана казацких войск екатеринославских запорожцы казаков
Из утреннего тумана выступило все польское войско