Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
|
Сверху одежда ее скреплялась гладкою пряжкой, Волосы просто легли, в единственный собраны узел, И, повисая с плеча, позванивал, кости слоновой, Стрел хранитель — колчан; свой лук она в левой держала, Девы таков был убор; о лице сказал бы: для девы Отрочье слишком лицо, и слишком для отрока девье. Овидий. Метаморфозы
Аталанта первая, как повествует миф, нанесла удар вепрю. Мелеагр хотел отдать ей шкуру, но другие охотники возразили и в ссоре Мелеагр убил одного из них — брата своей матери. В горе и гневе на сына мать бросила в огонь то чудесное полено, в котором по желанию богинь судьбы Мойр была заключена жизнь Мелеагра. Трагический сюжет этого фронтона связан с судьбой Мелеагра: В пламя древесный пенек пыталась четырежды бросить, Бросить же все не могла; в ней мать с сестрою боролись... В разные стороны врозь влекут два имени сердце... «Горе! Победа плоха, но все ж побеждайте, о братья! Лишь бы и мне, даровав уважение вам, удалиться Следом за вами!» Сказав, дрожащей рукой, отвернувшись, В самое пламя она смертоносный метнула обрубок И застонал, или ей показалось, что издал стенанье Пень, и потом запылал, огнем против воли охвачен. Был далеко Мелеагр и не знал,— но пламенем этим Тлится! Чувствует он: нутро загорелось незримым Пламенем; силой души подавляет великие муки. Овидий. Метаморфозы От скульптур западного фронтона, где была изображена битва между Ахиллом и Телефом, дошли некоторые фрагменты — сильно поврежденные головы воинов и участвовавшего в сражении Геракла. Особенно выразительна голова раненого воина, почти кубическая по форме, покоящаяся на толстой, мучительно изогнутой шее. Титаническая мощь и пафос воплощены в ее объеме. В лице воина нет и следа былого невозмутимого покоя высококлассических олимпийских божеств или совершенных смертных. Показан человек, в глаза которому смотрит смерть, и в напряженном взгляде его просыпается страх перед ее неизбежностью. Мироновский Дискобол, напрягавший все физические и душевные силы, вкладывавший их в широкий размах рук, был спокоен лицом. Он чувствовал уверенность в победе, будучи получеловеком, полубогом. Ему не пристало искажать черты лица обычными человеческими чувствами. В напряжении и покое, горе и радости лицо должно было оставаться ясным и невозмутимым. Ранее даже лицо Евридики, навсегда расставшейся с Орфеем, казалось величавым и сдержанным. Драматическая ситуация там подчинялась внешним силам, властвовавшим над смертными. Тесная связь божественного и человеческого была характерна для высокой классики. Теперь эта связь нарушилась, и лицо человека, почувствовавшего себя одиноким перед гибелью, исказилось страданием. Сдерживаемые прежде чувства хлынули наружу — голова раненого воина показана запрокинутой назад, склоненной набок с неудобным поворотом шеи, глубокая морщина прорезала напряженный лоб, взгляд запавших глаз тревожен и пристален. Контрасты освещенной поверхности лица и плотной тени глазниц усилили напряженность и трагичность. И все же, несмотря на драматизм образа, он наделен поистине титаниче-
Скопанс.Голова раненого воина с заподного фронтона храма Афины Алей в Тегее. Середина IV в. до н. э. ской мощью, сконцентрированной в компактности почти кубического объема головы. Короткие волосы на висках воина будто тронуты дуновением ветра. Преодолевая его порыв, отождествляемый мастером с надвигающейся смертью, встречает гибель исполненный силы г.ерой. Еще чувствуется великое дыхание классики — здесь нет гримасы боли и отчаяния, характерных для образов позднейшего, времени. Все решено еще чисто пластическими композиционными средствами: наклоном головы, а также расположением и глубиной посадки глаз. Использовал мастер и расхождение линий век и бровей, шедших в классических изваяниях параллельно, а теперь изображенных так, что нависшие надбровные дуги усиливают впечатление глубоко запавших глаз. Это воспринимается как признак мучительного диссонанса, не свойственного сдержанным образам прошлого столетия. Другие его современники-монументалисты |
|
|
|
|
