<<<     ΛΛΛ     >>>   

Тамплиеры собираются в капитулы двух видов: генеральные капитулы ордена, где обсуждаются вопросы внутренней или внешней политики и ведутся апелляционные процессы по наиболее серьезным дисциплинарным нарушениям, а также капитулы еженедельные, проводимые в каждом командорстве или повсюду, где находится не менее четырех братьев. Правосудием Дома не предусматривается различий между рыцарями и сержантами. Среди "Установлений" обнаруживаются приговоры, вынесенные против братьев-ремесленников, подчиненных той же дисциплине, что и рыцари. Порой, если обстоятельства проступка нам неизвестны, невозможно определить ранг осужденного. Однако, думается, решения выносятся рыцарями по совету с командором, проводящим капитул. Еженедельные капитулы в основном собираются по воскресеньям после мессы, в большом зале или в часовне. "И знайте, — говорится в статутах, — что следует тщательно остерегаться, дабы ни один человек, если он не является братом ордена Храма, не мог слушать, когда они проводят капитул". Тамплиеры одеты в свои плащи, в шапки из белого войлока и в чепцы (ленты из куска белой материи, подвязанные под подбородком) — довольно неожиданная мода сеньоров XIII в. Прежде чем сесть, каждый снимает шапку "и свой чепец, если он не лысый", и читает "Отче наш".

Командор (или магистр, если он присутствует) открывает заседание краткой речью.

Он должен начать свое наставление именем Господа и сделать его столь прекрасным, сколь сумеет, и лучше некуда, и должен наставить братьев, и просить, и приказывать, чтобы они повинились. Под конец проповеди каждый брат, который считает, что совершил проступок, должен подняться и снять свою шапку и чепец <...> и должен подойти к тому, кто ведет капитул, и должен один, или два, или более раз опуститься на колени и быть смиренным, подобно тому, кто исповедуется, и обязан сказать следующее: "Дорогой сир, я взываю к милости Бога и Божией Матери, и к вашей, и братьев, за то, что я допустил ошибку в том-то"; и поведать о заблуждении полностью и правдиво, как было бы, когда он не может солгать ни из плотского стыда, ни из страха пред правосудием Дома, ибо если он солжет, это не будет исповедью. [436]

После публичного признания командор выставляет виновного — отправляет его из капитула "в такое место, где не слышно, что говорят братья". Затем он излагает суть поступков, "ничего не изменяя, и принимает мнение большинства о налагаемом наказании". Существует обычай "спрашивать в первую очередь мнение тех, кто наиболее сведущ в этих делах, потому как они стоят и знают больше всего и потому как они наилучшей жизни".

После того как решение обсуждено, командор призывает "упомянутого брата, чтобы указать ему на его заблуждение и удалить его, если оно велико и если братья считают его совершившим проступок; и он должен приказать ему сделать то, что решили братья, и повторить ему решение. Но он не должен говорить: "такой-то брат вынес такое решение или согласился с этим", — ибо он сделал бы этим свой капитул открытым".

Заметим, что секретность капитула тамплиеров, из которого сделали такую тайну, объясняется просто: какая смертельная ненависть вспыхнула бы в этом замкнутом мире, который вел монастырскую жизнь с мечом в руке, если бы решение кого-нибудь из собратьев стало известным осужденному. По этому поводу предписывается только молчание — статуты повторяют это. Далее очевидно, что составитель "Установлений" называет по именам только умерших братьев. В остальных случаях он довольствуется тем, что говорит брат или старый человек Дома. В Каталонском уставе даже приводится случай, когда испанские тамплиеры отказались открыть магистру, что произошло на Монзонском капитуле, из страха перед наказанием, которое мог бы наложить на них генеральный капитул: ибо раскрыть свой капитул — один из проступков, влекущих за собой изгнание из ордена.

Когда тамплиер узнает, "что его брат совершил или сказал то, что не должен", он может отозвать его в сторону и сказать ему в присутствии двух или трех своих соратников: "Дорогой брат, вспомните об этом и повинитесь на первом капитуле, где вы будете <...>" И говорят достойные мужи, что достаточно сказано <...> когда ему говорят: "Вспомните об этом". В Средние века не испытывали ни малейшего отвращения к доносу. Изобличение виновного брата являлось долгом во всех монастырских уставах, но, как следует из "Установлений", самым прекрасным делом было бы не приступать к публичному изобличению без одного или двух предупреждений, ожидая добровольного покаяния.

Чтобы выдвинуть обвинение на капитуле, тамплиер спрашивает командора: "Дорогой сир, позвольте мне поговорить с таким-то братом". И когда у него есть разрешение, он может встать "и должен позвать по имени брата, коего он хочет осудить". Последний должен подняться, снять шапку и подойти к тому, кто ведет капитул, дабы выслушать, в чем его упрекнут. И если он виноват, — должен признаться в этом; в противном случае он может сказать: "Нет, Мессир, Богу было угодно, чтобы я не совершал никогда этого", или "Сир, дело обстоит иначе", или "Знайте, что дело было не так". При необходимости оба они призывают свидетелей, если те присутствуют на капитуле. "Но если один брат говорил другому на капитуле "Дорогой брат, вы совершили такой-то проступок в Замке Паломника в воскресенье, взывайте к милосердию", и брат ему отвечает: "Нет, Богу угодно, чтобы я в воскресенье был в Берофе", и может сие доказать, он будет оправдан, а его обвинитель уличен во лжи". Если донос не признается за недостатком доказательств, его инициатор должен публично отречься от своих слов или сам подвергнуться правосудию Дома.

Тамплиера на капитуле может обвинить только другой тамплиер. Но если магистр узнает извне ордена, через друзей, достойных доверия, что какой-либо брат позорит Дом, он может строго наказать виновного, заставив его работать и поступив с ним довольно сурово, не советуясь с капитулом.

Впрочем, всегда следует рассмотреть поведение брата и его жизнь, и суть, и меру его проступка. И если человек — "доброго поведения и его Проступок легкий, братья должны обойтись с ним более мягко, а если человек — дурного поведения и его проступок велик и гнусен, братья должны наложить на него суровое и тяжкое наказание".

Судебный кодекс ордена Храма содержит семь видов наказаний, вплоть до отстранения от должности и изгнания из ордена.

"Первое дело — потерять Дом, от чего храни, Боже, каждого". То есть, изгнание из ордена безвозвратно. Виновный должен "идти спасать свою душу в более строгий орден", предпочтительно к цистерцианцам, если последние пожелают его принять. "Второе — потерять свое одеяние". Это наказание может налагаться на продолжительное время, но не более года и одного дня. Плащ у кающегося снимают на капитуле, затем он должен облачиться вновь в одежду без красного креста, жить в доме духовного лица, есть на земле и трудиться вместе с рабами, пока не войдет в милость. "Третье — когда оставляют одеяние во имя Бога". По исключительной милости в случае, который мог бы повлечь потерю одеяния, налагают менее бесчестящее наказание. Тот, кто подвергся этому, должен поститься три раза в неделю, "пока Бог и братья не проявят милосердия и не оставят его однажды" есть на земле "на полах своего плаща, и вести осла или выполнять какую-нибудь другую службу из наиболее грязных служб Дома, то есть мыть миски на кухне, чистить чеснок и лук или разводить огонь <...> и носить свой плащ очень туго завязанным, и ходить, сколь возможно, смиренно". Если он рыцарь или сержант монастыря, он передает своих лошадей и доспехи на хранение одному из собратьев.

Четвертое наказание изначально заключалось в двух днях поста в неделю, но потом, "из-за многочисленности некоторых дурных братьев", прибавили третий день поста в течение первой недели, — "в день, когда он совершил проступок". Виновный должен был есть на земле и числиться в принуждаемых к одной из неприятных и унизительных домашних работ. Однако, если у него добрая репутация, возможно позволить ему заниматься своими лошадьми и снаряжением или продолжать выполнять свои обязанности, если он брат-ремесленник. Пятое наказание представляло собой два дня поста в неделю; шестое — один день без неприятной работы. Последнее, седьмое, — налагаемое за малейшую провинность, — пост одну пятницу. Обвиняемый может еще быть отослан к брату-капеллану — если проступок рассматривается как грех, а не как нарушение устава, — или отдален (отослан из командорства к орденским властям), чтобы быть судимым генеральным капитулом, магистром или командором Провинции. Наконец, если он оправдан, то "отпускается с миром".

Все эти решения не может вынести любой капитул. Командор, которому недостает ловкости заполучить новых братьев, не будет судить за проступок, который мог бы повлечь изгнание или потерю одеяния, но предоставит виновного компетентной власти. Обвиняемый может также воззвать к магистру. И Каталонский устав содержит данные о тамплиерах, преданных суду в Испании и отосланных в Акру, дабы предстать перед судом великого магистра и генерального капитула Святой Земли.

Но оставим детали наказания и вернемся к процессам обычных капитулов.

Всякое покаяние сопровождается бичеванием, которое налагает капитул, за исключением случаев ранения или болезни. В соответствии с уставом это наказание принимается добровольно как искупление; отдать (поручить) бичевание на языке статутов — значит получить его, взять бичевание — нанести удары. Тот, под чьим началом пребывает виновный, должен сказать: "Дорогие сеньоры братья, вы видите здесь своего брата, который подвергнут покаянию, просите Господа, чтобы он простил ему его ошибки". У самого же виновного он спрашивает: "Дорогой брат, раскаиваетесь ли вы в том, что вы совершили таким образом? — Сир, да, очень. — Воздержитесь ли вы от этого впредь? —Да, Сир, если Богу угодно". Прочие тамплиеры читают "Отче наш", "и тот, кто ведет капитул, должен наказать плетью из тонких ремней <...> а если у него ее нет, то может, если пожелает, наказать своим ремнем".

Братьев, наказание которых длится достаточно долго, подымают с земли на капитуле.

Когда какой-либо брат перенес свое наказание хорошо и достойно и пребывал в нем так, что представляется разумным тому, кому надлежит его поднять за его доброе поведение или по просьбе какого-нибудь достойного мужа <...>, [командор] должен сказать братьям: "Дорогие сеньоры, такой-то брат отбыл часть наказания, и мне сдается добрым, чтобы он, если вам угодно, был поднят". А если его попросил какой-либо достойный муж, он должен сказать это братьям и назвать достойного мужа, который обратился к нему с просьбой. "Однако правосудие Дома в Боге и в вас, и насколько вы поддержите ее, настолько вас поддержит Бог <...>"

Если большая часть согласна с прощением, следует привести упомянутого тамплиера, и командор ему говорит:

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Я уехал оттуда совершенно свободно совершенно склонен
Мелвиль М. История ордена тамплиеров истории средневековья 10 десятины
Мы можем оценить роковую роль императора
Бы было возможно другим образом помешать им притеснять верующих
Епископом акры стал жак де витри христиане поражение