<<<     ΛΛΛ     >>>   

„Анналы" выступают за творческое международное сотрудничество историков, в том числе и придерживающихся различных мировоззрений и методологий. Свои страницы редакция предоставляет как французским историкам-марксистам, так и ученым из социалистических стран84. Необходимость координации научных исследований на международном уровне редакция „Анналов" обосновывает прежде всего тем соображением, что широкие задачи, которые стоят ныне перед исторической наукой, уже невозможно решать при традиционной организации ремесла ученого-одиночки, трудящегося в тиши своего кабинета. Февр писал в 1949 г.: «через одно-два поколения старый господин наподобие тех, каких изобразил Анатоль Франс: восседающий в своем кресле в окружении каталожных ящиков, предназначенных для его исключительного пользования, — завершит свою жизнь чудака. Он уступит место руководителю бригады ученых, разрабатывающих общую проблему»85. Применение историко-сравнительного метода, которому Блок придавал огромное значение, в особенности дик-гует необходимость кооперации многих специалистов. Одним из средств группировки разных ученых вокруг решения общей проблемы явилось составление анкет-вопросников, посвященных этой проблеме. Разработку и публикацию анкет «Анналы» начали по инициативе Блока; такова, например, постановка вопроса о системах полей и аграрной картографии Европы. Вопросник предполагает специальную методику исследования, и Блок выступал на страницах «Анналов» с соответствующими рекомендациями. Эту традицию продолжает и нынешняя редакция «Анналов»86.

Фернан Бродель, который принял на себя руководство журналом после кончины Февра, утверждал, что основная «парадигма» «Анналов» (т. e. принципиальный подход к проблематике, комплекс методов, определение горизонта научных исследований) была создана в первый период существования «Анналов», в 1929— 1940 гг. Именно Блок и Февр начали и энергично вели борьбу против традиционной историографии за утверждение новой, более всеобъемлющей и смело ищущей исторической науки. Их преем-

84 В свое время со страниц «Анналов» прозвучал упрек в адрес западногерманских историков, вызванный их негативным отношением к историческому материализму и игнорированием советской историографии См : Mandrou R. A cote du Congres. Une mise en accusation du materialisme historique. — Annales. E S. C., 16e annee, 1961. N 3. P. 518—520.

85 Febvre L Combats pour 1'Histoire. P. 427

86 Отдельные номера журнала, опубликованные за последние годы, специально посвящены важным «междисциплинарным» проблемам. Таковы, например, «Биологическая история и общество», «История и урбанизация», «История и структура» «Вокруг смерти», «Исторический источник и его критика» Annales. Е S. С 1969. 24е annee. № 6; 1970. 25е annee. N 4, 1971 26е annee, N 3—4. 1976. 31e annee, N 1, 1982 37e annee, N 5—6

224

никам, поколению Броделя и поколению, которое ныне принадлежит к «школе „Анналов"», уже было легче, поскольку общая ориентация и прорыв к «глобальной истории» были определены основателями журнала87.

Блоку не довелось быть свидетелем победы нового научного направления. Февр и в особенности Бродель возглавляли «школу „Анналов"» на этапе утверждения ее позиций и оформления ее в ведущую, наиболее влиятельную и престижную силу в западной исторической науке. «Потомки» одиноких борцов, подвергавшихся ограничениям и гонениям, завоевали доминирующие высоты в интеллектуальной жизни Франции, со всеми вытекающими из этих позиций положительными и негативными последствиями.

«Мыслить глобально» — таков девиз Блока, Февра, Броделя. Но что это означает? Подводя предварительные итоги своего жизненного труда и оценивая работу научного направления, которое он долгое время возглавлял, Бродель отвечал на этот вопрос: «создавать единственную форму истории; способную ныне нас удовлетворить»88. Нужно отметить, что подобно тому как среди историков, группирующихся вокруг «Анналов», нет единства, так отсутствует оно и в отношении к идее «глобальной» или «тотальной» истории. Однако наиболее серьезные и продуктивно работающие историки этого направления отстаивают именно такой подход89. Одна из характерных черт той новой истории средневековья, какая вырисовывается в трудах Блока и его продолжателей,—ее «рурализация»: упор все более делается не на город (такова была линия О. Тьерри—А. Пиренна), а на деревню (линия М. Блока—Ж. Дюби), причем имеется в виду не одна только аграрная история, но и история мыслительных установок, способов мировосприятия и поведения90. С этим новым подходом связан и особый упор на изучение социальных и ментальных структур, изменения которых обнаруживаются лишь при применении к ним большого временного масштаба. Самое понятие «средневековье» Ле Гофф склонен распространять на европейскую историю с III по XVIII—начало XIX в.—но это прежде всего история сельская, история медленных ритмов, традиций, устойчивых стереотипов, а не динамичная, «нервная» история города, поднимающейся буржуазии, высокоинтеллектуальной культуры, это история, которая во многих своих подходах сближается с этноло-

87 Braudel F. Foreword. // Stoianovich Т. French Historical Method. The Anna-let Paradigm. Ithaca and London, 1976, p. 9—17.

88 Бродель Ф. Свидетельство историка. /7 Французский ежегодник 1982. М., 1984. С. 187.

89 Le Coff }., Toubert P. Une histoire totale du moyen age est-elle possible? // Actes du 100 congres national des societes savantes. Section de philologie et d'histoire jusqu'a 1610. Paris, 1977. P. 31—44.

90 Le Coff. Pour un autre Moyen Age. P. 339.

225

историческая антропология"', которая выделяет черты отличия человека другой эпохи и иной культуры от человека наших дней. В этом смысле новый подход к истории прошлого предполагает более последовательное и углубленное проведение принципа историзма.

Определенное оздоровляющее воздействие группы Блока на состояние современной западной историографии широко признано. Американский историк, подчеркивая заслуги Блока и его единомышленников, нашедших «смелость строить структуры объяснения, которые одновременно и лучше согласуются с фактами, и более логически последовательны, чем прежние», пишет: «Когда я начинал свои аспирантские занятия четверть столетия тому назад92, атмосфера казалась совершенно иной — большинство из нас было угнетено сознанием того, что основная работа уже проделана: все документы подобраны, канон их интерпретации установлен. Мы чувствовали себя эпигонами, работающими в тени великих историков предшествующих поколений». Ныне, продолжает тот же автор, «мы испытали новую надежду. Мы увидели, что если хоть немного повернуть традиционную призму исторического видения, открывается целый мир новых возможностей... Вполне вероятно, что историческая наука вступила сегодня в период быстрых перемен и прогресса, аналогичный тому, который пережила физика в первые три декады двадцатого столетия»9Д.

Тем не менее остается вопрос: каковы те «структуры объяснения», которые предлагает Блок?

VII

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Одновременно они
Историк подтягивает минувшие эпохи к своему времени
Деловые документы
Конечно
Новый для исторической науки вопросчеловеческая чувствительность взрывы отчаяния