<<<     ΛΛΛ     >>>   

опять въехали в то снежное, сверху и снизу бушевавшее море. Ветер был так

силен, что когда он был вбок и седоки парусили против него, то он накренивал

набок санки и сбивал лошадь в сторону. Петруха ехал развалистой рысцой своей

доброй кобылы впереди и бодро покрикивал. Мухортый рвался за нею.

Проехав так минут десять, Петруха обернулся и что-то прокричал. Ни

Василий Андреич, ни Никита не слышали от ветра, но догадались, что они

приехали к повороту. Действительно, Петруха поворотил направо, и ветер,

бывший вбок, опять стал навстречу, и справа, сквозь снег, завиднелось что-то

черное. Это был кустик на повороте.

- Ну, с богом!

- Спасибо, Петруха!

- Буря небо мглою скроить, - прокричал Петруха и скрылся.

- Вишь, стихотворец какой, - проговорил Василий Андреич и тронул

вожжами.

- Да, молодец хороший, мужик настоящий, - сказал Никита.

Поехали дальше.

Никита, укутавшись и вжав голову в плечи, так что небольшая борода его

облегала ему шею, сидел молча, стараясь не потерять набранное в избе за чаем

тепло. Перед собою он видел прямые линии оглобель, беспрестанно обманывавшие

его и казавшиеся ему накатанной дорогой, колеблющийся зад лошади с

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Толстой Л. Хозяин и работник классики 2 говорил
Василий андреич
Подхватив под одну оглоблю оглоблю неладно
Наконец
Сказал василий андреич полчаса стороны