<<<     ΛΛΛ     >>>   

Настасья заплакала.

Солнце зашло, в курятнике быстро темнело. Старухи тяжело, подавленно молчали; испуганно теребил за рукав Симу мальчонка, она слабо отпихивалась. Со свистом гонял в себя и из себя воздух Богодул. Не дождавшись, пока примутся за самовар старухи, он в молчании этом вынес его в сени и стал булькать там водой.

-- Баба, баба,- взялся за голос Колька.

Настасья, обернувшись, заметила его.

- Все с тобой Коляня-то? - спросила она у Симы.

- Со мной, со мной,- торопливо ответила Сима.- С кем он ишо будет? Пока живая, куда я его?

- У нас с Егором тоже ребята были,- сказала Настасья.- Вот Дарья с Катериной должны помнить. Помните?

Дарья с Катериной, переглянувшись и понадеявшись друг на друга, не ответили.

- Дак че - вру, че ли, я? - с обидой выкрикнула Настасья.

- Господь с тобой, Настасья,- сказала Дарья и, успокаивая, повела рукой по ее спине.- Господь с тобой, Настасья. Че ты?! Приехала - вот и хорошо, что приехала, вот и ладно. Мы-то тебя ждали как... Картофку твою мы выкопали.

- Каку картофку?

- Твою-то. Из твоего огорода.

- А-а,- отмахнулась Настасья.- Куды я с ей?

- Куды-никуды - не пропадать же картофке!

Спохватились зажечь свет, ан нет: у Богодула, как у таракана, светить нечем - ни лампы, ни свечки, а свою лампу Дарья оставила в избе, а она, поди, подбавила огня. Катерина сходила во вторую половину, где жили пожогщики, но и там ничего не отыскала. Пришлось сидеть в темноте. Так, значит, надо, и до этого дошло. Так оно было, пожалуй, даже лучше: не стоит все время перед глазами это убожество и кочевье и не пугает завтрашним днем. Причесали Матеру. Съехали с нее последние люди, которым жить дальше, ушел свет, и, чудилось, все - никто не приедет и свет не вернется, а их, прилипших к Матере, так и понесет в темноте куда-то, так и понесет, покуда одним разом для всех не пробьет последний час. И, будто чувствуя это, жалобно захинькал мальчишка, взялась успокаивать его Сима.

Богодул занес вскипевший самовар, поставил его опять на стол, на ощупь отыскал в груде посуды запарник и заварил чай. И пили его, не слезая с нар, придерживая горячие эмалированные кружки обеими руками. Никто не спросил ни сахару, ни хлеба - казалось, ничего этого больше не положено. Хорошо хоть остался чай. В дыру в окне тянуло свежестью; Сима, пряча от нее Кольку, зашебуршилась, стала укладывать его - Колька продолжал хныкать. Скоро чуть посветлело, выявились стены, и Богодул доложил:

- Цыганско солнце, кур-рва!

- Ты самовар-то увезла - ставила его там, нет? - вспомнив, спросила у Настасьи Дарья.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Кто без ee бессовестный
Отведите нас в деревню там разберемся старухи мужиков
Покачивались вперед назад старухи протопал ответил
Пойдут большие пароходы постановление работку
Снова принималась костерить петруху