<<<     ΛΛΛ     >>>   

Мария Лукьяновна с керосиновой лампой в руках. В ламповое стекло воткнуты щипцы для завивки волос.

Мария Лукьяновна . Как, по-твоему, Сенечке лучше понравится: мелкой зыбью завиться или крупными волнами?
Серафима Ильинична . Разве, Машенька, догадаешься?
Мария Лукьяновна . Как же все-таки быть?
Серафима Ильинична . Я тебе посоветую, Машенька, так: сделай спереди мелко, а сзади крупно, вот и будет без промаха. (Поет.)  «Вы спите, юные…»
Мария Лукьяновна . Он, наверное, скоро вернется, мамочка, ты живей растирай.
Серафима Ильинична . Я и так, как динамо-машина, работаю – два желтка навертела на полный стакан.
Мария Лукьяновна . До чего он любитель до гоголя, страсть.
Серафима Ильинична . Пусть уж нынче полакомится. (Поет.)

Вы спите, юные герои.
Друзья, под бурею ревущей…

Мария Лукьяновна . Как ты, мамочка, думаешь – он на место устроится или нет?
Серафима Ильинична . А то как же? Теперь непременно устроится.
Мария Лукьяновна . Скажут – нету работы, и кончен бал.
Серафима Ильинична . Разве может в России не быть работы, да у нас ее хватит хоть на все человечество, только знай поворачивайся.
Мария Лукьяновна . По какой же причине не все работают?
Серафима Ильинична . По причине протекции.
Мария Лукьяновна . Почему ж это так?
Серафима Ильинична . Потому что в России так много работы, что для каждого места не хватает протекции. Скажем, место имеется, а протекции нет, вот оно и пустует от этого, Машенька. А уж если у Сенечки есть протекция, то работа отыщется – будь покойна.
Мария Лукьяновна . Неужели мы, мама, опять заживем.
Серафима Ильинична . Заживем, обязательно заживем. (Поет.)

Заутра глас раздастся мой,
На славу и на смерть зовущий.

Обе .

Заутра глас раздастся мой,
На славу и на смерть зовущий.

Мария Лукьяновна . Это что за письмо?
Серафима Ильинична . Брось, наверное, старое.
Мария Лукьяновна . Нет, не старое… запечатано… и тебе адресовано.
Серафима Ильинична . Ну-ка, Машенька, прочитай.
Мария Лукьяновна . Что такое? (Читает.)  «Многоуважаемая Серафима Ильинична, когда вы прочтете это письмо, меня уже не будет в живых. Предупредите поосторожней Машу».
Серафима Ильинична . Боже праведный!
Мария Лукьяновна . Погоди. (Читает.)  «Пальто мое демисезонное и портсигар отправьте брату в Елец. Семен». Как же это возможно? Да что ж это? Батюшки! (Падает на кровать. Рыдает.)
Серафима Ильинична . Маша! Машенька! Ну, не плачь, ради бога, не плачь.

Явление третье

Распахнув двери, входят Гранд-Скубик, отец Елпидий, Калабушкин, модистка, портниха, Маргарита Ивановна.

Отец Елпидий . Плачьте, плачьте, вдова Подсекальникова. Обнимите детей своих и взывайте с рыданием: «Где ваш папочка? Нету папочки. Нету папочки и не будет».
Александр Петрович . И не было.
Отец Елпидий . Чего?
Александр Петрович . Папочки не было, я говорю.
Отец Елпидий . Почему?
Александр Петрович . Потому что деточек не было.
Отец Елпидий . Не было. Вот так фунт! Ничего не поделаешь– промахнулся. Нету папочки, значит, и не было. Плачьте, плачьте, вдова Подсекальникова…
Аристарх Доминикович . Лучше после об этом, отец Елпидий. Дайте я. Дорогая Мария Лукьяновна, разрешите мне обратиться к вам с маленькой просьбой от имени русской интеллигенции. Муж ваш умер, но труп его полон жизни, он живет среди нас, как общественный факт. Давайте же вместе поддерживать эту жизнь. Я кончил. А теперь, Генриетта Степановна, приступите, пожалуйста, к вашим обязанностям.
Модистка . Пардон, мадам. Мадам интересуется обыкновенной соломкой или рисовой, или, может быть, мадам интересуется фетром? Вот опять же вполне элегантная шляпа для похорон.
Мария Лукьяновна . Ничего мне не нужно… зачем это… боже мой…
Маргарита Ивановна . Вы напрасно, Мария Лукьяновна, так относитесь, погребение будет довольно шикарное, для чего же вам выглядеть хуже всех.
Серафима Ильинична . Да откуда шикарное, Маргарита Ивановна? На какие шиши нам его хоронить?
Александр Петрович . Вы об этом не думайте, Серафима Ильинична. От преданья земле до пошивки траура – все шиши эти люди берут на себя.
Портниха . Может быть, мы приступим к примерке, сударыня?
Мария Лукьяновна . Не могу я… не троньте меня… товарищи.
Аристарх Доминикович . Слез не надо, вдова. Муж ваш умер героем – о чем же вы плачете?
Мария Лукьяновна . Жить-то как же мне… господи…
Аристарх Доминикович . Я скажу вам на это, Мария Лукьяновна: живите так же, как умер ваш муж, ибо умер он смертью, достойною подражания.
Портниха (снимая мерку).  Длина переда сорок один.
Аристарх Доминикович . Один, совершенно один, с пистолетом в руках, вышел он на большую дорогу нашей русской истории.
Портниха (снимая мерку).  Длина зада девяносто четыре.
Аристарх Доминикович . Он упал на нее и остался лежать…
Серафима Ильинична . Где остался лежать?
Александр Петрович . На дороге истории, Серафима Ильинична.
Серафима Ильинична . Это где же такое? Далеко от нас?
Александр Петрович . Да, довольно порядочно.
Аристарх Доминикович . И остался лежать страшным камнем всеобщего преткновения.
Портниха . Или, может быть, вы обожаете рюшики?
Аристарх Доминикович . Пусть же тот, кто шагает по этой дороге, Мария Лукьяновна, споткнется сегодня о труп Подсекальникова.
Модистка . Вот прекрасная шляпка фасон фантази, можно сделать из крепа поля колокольчиком.
Аристарх Доминикович . И когда он споткнется, Мария Лукьяновна, он, конечно, посмотрит под ноги, и когда он посмотрит под ноги, он, конечно, увидит нас. И мы скажем ему…
Модистка . Разрешите прикинуть на вас, сударыня.
Аристарх Доминикович . Вы, шагающий по дороге истории государственный муж и строитель жизни, посмотрите поглубже на труп Подсекальникова.
Серафима Ильинична . Глубже, глубже.
Маргарита Ивановна . И набок.
Модистка . Вот так. Восхитительно.
Аристарх Доминикович . И тогда он посмотрит и спросит нас: «Что же он означает, сей труп Подсекальникова?» И мы скажем ему: «Это наша рецензия на вашу работу».
Портниха . Вы хотите гофрэ или, может быть, клешики?
Аристарх Доминикович . Да, супруг ваш скончался героем, Мария Лукьяновна.
Мария Лукьяновна . А скажите, нельзя и гофрэ, и клешики?
Аристарх Доминикович . Честь и слава супругу вдовы Подсекальниковой, честь и слава жене дорогого покойника!
Серафима Ильинична . А он где же находится?
Аристарх Доминикович . Это нужно узнать в отделении милиции. Мы сейчас вас покинем, Мария Лукьяновна, но вернемся опять. Мы теперь не оставим вас в вашем несчастии. Я не плакал, когда умерла моя мать, моя бедная мама, Мария Лукьяновна. А сейчас… а сейчас… разрешите, я вас поцелую от имени всех присутствующих. (Целует.)
Александр Петрович . Разрешите, и я.
Маргарита Ивановна . Александр!

Уходят.

Явление четвертое

Мария Лукьяновна, Серафима Ильинична.

Серафима Ильинична . До чего симпатичные господа. Значит, есть еще люди хорошие, Машенька.
Мария Лукьяновна . Люди, мамочка, есть, а Семена нету.
Серафима Ильинична . Нет родимого! Нет сердешного! А примерка тебе на когда назначена?
Мария Лукьяновна . Нынче в три. У нее. Вот и адрес на карточке.
Серафима Ильинична . Ателье-мастерская мадам Софи. Дорогая, наверное.
Мария Лукьяновна . Ясно, что не дешевая, по ухваткам видать.
Серафима Ильинична . Ты бы, Машенька, шляпку сняла, истреплется.
Мария Лукьяновна . Пусть истреплется. Ничего мне не жалко на свете, мамочка. Все равно мне не жить. Для чего мне нужна моя жизнь окаянная, если полного счастья ни разу не было. Сеня был – шляпы не было, шляпа стала – Семена нет. Господи! Почему же ты сразу всего не даешь?

Стук в дверь.

Серафима Ильинична . Кто там?

Явление пятое

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Александр петрович
Эрдман Н. Самоубийца драматургии 1 записку
Серафима ильинична подбегаетс  газетой
Серафима ильинична мальчик револьвер