<<<     ΛΛΛ     >>>   

Глаза, маленькие и желтые, словно у хорька, и почти без ресниц, не выносили

яркого света, поэтому он защищал их большим козырьком потрепанного картуза.

Острый кончик длинного носа, изрытый рябинами, походил на буравчик, а губы

были тонкие, как у алхимиков и древних

стариков на картинах Рембрандта и Метсу. Говорил этот человек тихо,

мягко, никогда не горячился. Возраст его был загадкой: я никогда не мог

понять, состарился ли он до времени или же хорошо сохранился и останется

моложавым на веки вечные. Все в его комнате было потерто и опрятно, начиная

от зеленого сукна на письменном столе до коврика перед кроватью,-совсем как

в холодной обители одинокой старой девы, которая весь день наводит чистоту и

натирает мебель воском. Зимою в камине у него чуть тлели головни, прикрытые

горкой золы, никогда не разгораясь пламенем. От первой минуты пробуждения и

до вечерних приступов кашля все его действия были размеренны, как движения

маятника. Это был какой-то человек автомат, которого заводили ежедневно.

Если тронуть ползущую по бумаге мокрицу, она мгновенно остановится и замрет;

так же вот и этот человек во время разговора вдруг умолкал, выжидая, пока не

стихнет шум проезжающего под окнами экипажа, так как не желал напрягать

голос. По примеру Фонтенеля, он берег жизненную энергию, подавляя в себе все

человеческие чувства. И жизнь его протекала также бесшумно, как сыплется

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Бальзак О. Гобсек классической литературы 2 бриллиант
Графиня оказалась страстно любящей матерью женщины возможно
Под которой светские женщины так искусно прячут свои страсти искусно пережитых
Бальзак О. Гобсек классической литературы 9 постели
Умный мальчик