Пиши и продавай! |
— Я сделал вид, что не слышу, — продолжал он. — Неожиданно Карнеби обозвал меня лгунишкой и принялся спорить со мной, когда я заявил, что всё это чистая правда. Я сказал, что знаю, где находится эта зелёная дверь, и могу провести их всех туда — каких-нибудь десять минут ходу. Тут Карнеби, приняв вид оскорблённой добродетели, заявил, что я должен подтвердить свои слова на деле, а не то он меня хорошенько проучит. Скажи, тебе никогда не выкручивал руку Карнеби? Если да, ты поймёшь, что произошло со мной. Я поклялся, что мой рассказ — истинная правда. В то время в школе некому было защитить меня от Карнеби. Правда, Кроушоу пропищал что-то в мою защиту, но Карнеби был хозяином положения. Я испугался, взволновался, уши у меня разгорелись. Я вёл себя, как маленький глупый мальчишка, и под конец вместо того, чтобы пойти одному на поиски своего чудесного сада, я потащил за собой всю компанию. Я шёл впереди, веки у меня пылали, глаза застилал туман, на душе было тяжело, я сгорал от стыда, а за мной шагали шесть насмешливых, любопытных и угрожавших мне школьников... Мы не увидали ни белой стены, ни зелёной двери... — Ты хочешь сказать?.. — Я хочу сказать, что мне не удалось найти стены. Я так хотел её разыскать, но никак не мог. И позже, когда я ходил один, мне также не удавалось её найти. В то время я так и не разыскал белой стены и зелёной двери. Теперь мне кажется, что все школьные годы я только и делал, что искал зелёную дверь в белой стене, но ни разу не увидел её, веришь, ни единого разу. — Ну, а как обошлись с тобой после этого товарищи? — Зверски!.. Карнеби учинил надо мной лютую расправу за явную ложь. Помню, как я пробрался домой и, стараясь, чтобы домашние не заметили, что у меня заплаканные глаза, тихонько поднялся к себе наверх. Я уснул весь в слезах. Но я плакал не от обиды, я плакал о потерянном саде, где мечтал провести чудесные вечера. Я плакал о нежных, ласковых женщинах и ожидавших меня товарищах, об игре, которой я снова надеялся выучиться, — об этой чудесной позабытой игре... Я был уверен, что если бы тогда не рассказал... Трудное время наступило для меня, бывало, по ночам я лил слёзы, а днем витал в облаках. Добрых два семестра я нерадиво относился к своим занятиям и получал плохие отметки. Ты помнишь? Конечно, ты не мог забыть. Ты перегнал меня по математике, и это заставило меня снова взяться за зубрежку. III — Я вновь увидел зелёную дверь, когда мне было уже семнадцать лет. Она внезапно появилась передо мной в третий раз, когда я ехал в Паддингтон на конкурсный экзамен, собираясь поступить в Оксфордский университет. Это было мимолётное видение. Я сидел в кебе, наклонившись над дверцами экипажа, и курил папиросу, считая себя, без сомнения, безупречным джентльменом. И вдруг передо мной возникла стена, дверь, и в душе всплыли столь дорогие мне незабываемые впечатления. Мы с грохотом прокатили мимо. Я был слишком изумлён, чтобы сразу остановить экипаж. Мы проехали довольно далеко и завернули за угол. Затем был момент странного раздвоения воли. Я постучал в стенку кеба и опустил руку в карман, вынимая часы. — Да, сэр? — сказал любезно кучер. — Э-э, послушайте! — воскликнул я. — Впрочем, нет, ничего! Я ошибся! Я тороплюсь! Поезжайте! Мы проехали дальше... Я прошел по конкурсу. В тот же день вечером я сидел у камина у себя наверху, в своем маленьком кабинете, и похвала отца, столь редкая похвала, и разумные его советы все ещё звучали у меня в ушах. Я курил свою любимую трубку, огромную трубку, неизбежную в юности, и раздумывал о двери в длинной белой стене. «Если бы я остановил извозчика, — размышлял я, — то не сдал бы экзамена, не был бы принят в Оксфорд и наверняка испортил бы предстоящую мне карьеру». Я стал лучше разбираться в жизни. Этот случай заставил меня глубоко призадуматься, но всё же я не сомневался, что будущая моя карьера стоила такой жертвы. Дорогие друзья и пронизанный лучезарным светом сад казались мне чарующими и прекрасными, но странно далёкими. Теперь я собирался покорить весь мир, и передо мной распахнулась другая дверь — дверь моей карьеры. Он снова повернулся к камину и стал пристально смотреть на огонь; на миг багровые отсветы пламени озарили его лицо, и я прочел в его глазах выражение какой-то упрямой решимости, но оно тут же исчезло. Уэллс Г. Дверь в стене 9 возможность |
|
|
|